Руская лирика и поэзия

Кафедра литературы

Калужского государственного педагогического университета

им. К.Э.Циолковского

преподаватель Балашова Елена Анатольевна

Курсовая работа

На тему: «Традиции жанра народной песни в русской литературе»

Факультет

Группа: ФЛ — 32

Студентки: Митрохиной Натальи Викторовны

В курсовой работе разработана тема творческих связей русской народной лирики и книжной поэзии. Материалы данной работы опираются на многие научно-исследовательские работы, на печатные сборники стихотворений и песен, также на архивные рукописные источники из главных архивов.

Наличие постоянных творческих связей между книжной и народной лирикой убедительно показывает надуманность имевшихся в науке мнений об обособленности и узком разграничении. Несостоятельны были и представления о якобы коренной несовместимости книжного и устного поэтического произведений, т.к. первое является личным авторским творчеством, а второе — коллективным, народным. Между тем известно, что творческий процесс создания всякого художественного произведения всегда был личным.

Творческое воздействие книжной поэзии на народные песни, было естественным следствием их параллельного развития в исторических условиях России.

Народная лирика из поэзии XVIII века частично вобрала то, что совпадало с интересами народа, как по содержанию, так и по художественному стилю. Такими произведениями были некоторые жанры пасторальной поэзии, сентиментальные романы и так называемая русская песня. В создании этих стихотворений и песен принимали участие не только известные поэты, но и огромное количество поэтов-любителей.

Многие песни, созданные любителями, песенными импровизаторами, несли на себе такие черты несомненного поэтического дарования, как легкость стиха, напевность, художественность. Наряду с большим числом анонимных авторов в создании стихотворений песенного содержания и стиля принимали участие все известные поэты, в том числе Ломоносов, Сумароков, Державин, Херасков, Дмитриев, Николаев, Кольцов и др. их общими усилиями был создан огромный массив книжной лирической поэзии, о чем свидетельствует многочисленные печатные и рукописные песенники.

Далеко не все из созданного поэтами перешло в фольклор, и это было обусловлено прежде всего тем, что для народной лирики был характерен веками сложившийся поэтический стиль и язык, ей был доступен огромный арсенал самобытной поэтики, устоявшиеся жанровые и композиционные формы, с которыми соперничать массовой книжной лирике было непросто.

10 стр., 4654 слов

Народная игрушка, как средство эстетического воспитания младших школьников

... также необходимо добиваться яркой образности, чтобы дети поняли не только содержание картины, стихотворения, песни или смысл задания, но и пережили настроение, соответствующее настроению персонажей. Методы меняются ...

Обращение к национальной народной жизни предопределило и новые взаимоотношения творчества поэтов с миром народной песни. Опираясь на традиции народной поэзии, они создавали агитационные песни, придавая им общественные функции.

Новизна и разнообразие тематики, демократические и вольнолюбивые мотивы в русской лирике, реалистическое изображение в ней жизни, человеческих переживаний вызвали и в народных массах активный и живой интерес к песенному творчеству поэтов.

Поэта Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Некрасова, и особенно те из произведения, героем которых был народ, духовно воздействовала на народно — песенный репертуар.

Так уже в первый четверти XIX века в русскую поэзию вошли картины жизни самых разных социальных слоев общества. В песнях передавались характерные четы той или иной среды, мотивы труда быта, красота и гнев души и воли народа. Некоторые же авторские песни посвящались темам народных обрядов, праздников и гуляний. Но хотя в некоторых работах исследователями русской лирики рассвет русской песни связывался с именами известных поэтов — песенников XIX века, однако многие замечательные образцы жанра «русских песен» можно найти и в поэзии XVIII века.

Наряду с развитием поэзии во второй половине XVIII века в книжной лирике зарождается жанр «русской песни». Этот жанр объединял лирику, созданную на основе содержания и поэтики народных песен.

Стремясь приблизить свои произведения к народной лирике, поэты вводили в них фольклорных героев — «доброго молодца» и «красную девицу», а также постоянные эпитеты, уменьшительно-ласкательные суффиксы, поэтическую символику.

Подражая народу, поэты использовали в своих стихотворениях случайные парные рифмы или совсем не рифмовали текст. Широко применялись и использовались первые строки, ритмика и мелодия народных песен.

Приобщение к стилю русских песен отразилось в творчестве Михаила Попова, который был автором типичных сентиментальных романсов.

«Полюбя тебя, смущаюсь», «Чем всечасно», «пастушских» стихотворений — «Под тению древесной» и др. Ему же принадлежали серьезные опыты в области жанра «русских песен»

Наиболее яркий пример — песня «Ты бессчастный добрый молодец», в которой были использованы мотивы ряда традиционных народных песен о несчастьях доброго молодца, обусловленных солдатчиной, скитаниями беглого и т.д.

Начало этой песни было слегка изменено и соответствовало началу различных народных вариантов.

Народным был песенный склад этого произведения: белые стихи, повествование о жизненных бедах молодца. Народной теме соответствовала лексика песни — «зазноба», «красна девица», «русская коса», «брови соболиные», «калинушка», «сиротушка» и т.д. Все было строго продумано с целью приблизить эту песню к народным образцам. Но именно поэтому-то из-за отсутствия оригинального содержания, песня Попова и не стала подлинно народной.

Развитие жанра «русской песни» в XVIII веке также можно проследить и на творчестве Сумарокова. Не случайно наиболее ощутимая связь его творчества с народной поэзией проявляется в его песенном наследии.

Сумароковым было написано свыше 130 песен и около полутора десятков хоров. Подавляющая часть его песен любовного содержания.

Песни Сумарокова пользовались огромным успехом; «они становились городским фольклором», широко распространялись в списках. В жанровом отношении песня Сумарокова явилась предшественницей сентиментального русского романса. И в ряде отдельных случаев при создании им нового жанра песни — романса он прибегает к использованию народной песни. Чаще всего это обращение к народно поэтической традиции не переходит границ внешней стилизации фольклорных форм.

6 стр., 2767 слов

Виды музыкальной деятельности на уроках музыки в школе. Слушание, ...

... Музыкально-ритмические движения; Игра на детских музыкальных инструментах; Импровизация и драматизация детских песен. Восприятие музыки Восприятие музыки – сложный процесс, в основе которого лежит способность слышать, ...

А.П.Болдырева справедливо констатирует тот факт, что, оставаясь в пределах созданного им жанра песни-романса, Сумароков иногда прибегал к стилизации народно-песенных форм. Так, наиболее известный пример стилизации Сумарокова — это Песня VIII («В роще девки гуляли»).

Здесь помимо использования традиционного припева, взятого автором из народных песен («Калина ли моя, малина ли моя»), к приемам, восходящим к народно песенной лирике, следует отнести и присутствующий у Сумарокова мотив «заклинания природы» и отдельные моменты композиционного строения песни. Развитие песенного содержания совершается по схеме, нередко встречающейся в хороводных народных песнях.

В фольклористике такой способ строения песни назван приемом ступенчатого сужения. Примерно такая же схема и в названной песне Сумарокова:

В роще девки гуляли,

Калина ли моя, малина ли моя.

И весну девки прославляли.

Калина ли моя, малина ли моя.

Девку горесть морила,

Калина ли моя, малина ли моя.

Девка тут говорила

Калина ли моя, малина ли моя.

Я лишилася друга

Калина ли моя, малина ли моя.

Вянь трава чиста луга.

и т.д.

Здесь, конечно, нет той развитой, пронизанной своеобразной закономерностью последовательности сменяющихся песенных ходов, какую мы видим, например в народной песне:

Как у нашего широкого двора

Собирались красны девушки в кружок:

Они думали какой игрой играть,

Семка в жмурки сем в веревочку начнем.

Одна девка прослезилась в кругу,

Вы играете красны девушки одне;

А мне молодой игра на ум нейдет,

Мил сердечный друг в уме моем живет,

Живучи во мне сердечушко крушит,

Ничего бы я на свете не взяла,

Только чтоб ему равно была мила,

и т.д.

Характер стилизации Сумароковым приемов, народной лирики еще более наглядно проявляется в использовании им в песне традиционного обращения к силам природы, издавна встречающегося в песнях простого народа и имеющего там всегда определенные устойчивые значения.

Народная песня знает приемы своеобразного соотнесения природных явления с внутренним душевным миром человека, например:

Ах пал туман на сине море,

Вселилася кручина в ретиво сердце,

На схаживать туману со синя моря,

Злодейке кручине с ретива сердца.

Знает она и прием прямого обращения к природе как соравной человеческому сознанию стихии, способной понять, услышать призыв к содействию, или просьбу к сочувствию:

Не шуми мать зеленая дубровушка,

Не мешай мне доброму молодцу думу думать,

Как заутра мне доброму молодцу во допрос идти…

Сумароков в своей песне тоже прибегает к приему своеобразного «заклинания природы»; оно вводится в составе монолога грустящей девушки:

8 стр., 3771 слов

Образ советского обывателя в песенной поэзии Александра Галича

... характеров обозначенного ряда заключалась в исследовании глубин народного сознания; того, как – подчас в мифологизированном ... песне, которое в полноте выразило вольный, неподцензурный дух бардовского искусства. Характерная для синтетической бардовской поэзии ... В "новеллистичном" повороте остро "драматургичного" сюжетного действия песни, связанного с визитом в антикварный магазин "старушенции", ...

Девка тут говорила:

Я лишилася друга,

Вянь трава чиста луга,

Не всходи месяц ясный;

Не свети ты день красный,

Не плещите вы воды,

Не пойду в хороводы.

Отдельные поэтические формулы, лексика здесь действительно восходят к народной песне, но общий смысл введения данного приема у Сумарокова носит характер в сущности чуждый народной поэзии. Во — первых, в его песне обращения девушки к природе, имитирующие «заклинания природы» народных песен, лишены основного необходимого признака, который наполняет художественным смыслом введение в народные песни подобного приема. Здесь нет «формулы психологического параллелизма», но наличествует приказание, повеление природе, композиционно соответствующее риторическим формулам торжественной оды.

Сумароков в песне лишь придал этому приему иное фразеологическое обличье, используя поэтику народной песни, но и в этом он остается далеким от понимания специфики художественного смысла народной поэтики.

Рассмотренные выше случаи использования народной поэзии в песенном творчестве Сумарокова ограничиваются лирической народной песней. Закономерно, что традиции народной лирики проявляются главным образом в песнях Сумарокова любовной тематики. Совсем иное мы наблюдаем в Песне XIX «О ты крепкой, крепкой Бендер град», посвященной военной теме. В основу ее содержание положено реальное историческое событие — взятие русскими войсками турецкой крепости Бендеры в 1770 г. прославляя эту победу, Сумароков также обращается к народно -поэтическому творчеству, но на этот раз им стимулируется другой фольклорный жанр — исторической народной песни.

И композиция песни, и отдельные элементы стиля, и ритмическая организация ее стиха восходят к фольклорным истокам:

От ты крепкой, крепкой Бендер град;

О разумный храбрый Панин граф;

Ждет Европа чуда славнова,

Ждет Россия славы новыя,

Царь Турецкой и не думает,

Чтобы Бендер было взяти льзя,

…………………………………..

Таков зачин песни. Здесь мы имеем первый случай употребления в литературном произведении XVIII в. стихотворного размера четырехтактного безрифменного хорея с дактилическими окончаниями, размера, имитирующего ритмику стиха русских былин.

Зачин сменяется традиционным диалогом, предваряющим описание основного события. Для народной исторической песни введение такого диалога обычное явление.

Стилизация Сумароковым жанра исторической народной песни имеет место в произведении патриотического содержания.

Мы рассмотрели самые значительные факты отражения воздействия национальной фольклорной стихии на песенное творчество Сумарокова.

* * *

Сначала XIX в. в истории развития русской песни начинается новый этап . Русская песня, как наиболее распространенный жанр, заслоняет собою в книжной лирике уже угасающие пасторами и сентиментальные романсы. В связи с этим в поэзии появляется новый тип поэтов — песенников, целиком связанных только с этим жанром, что принципиально отличало их от многих поэтов XVIII в.

В произведениях поэтов — песенников начала XIX в. заметной становится и их большая углубленности в тематику и стиль народных песен. Используя народный песенный материал, поэты вносят в песенную лирику мотивы народных песен, черты народного быта.

10 стр., 4711 слов

Вариативность русских песен

... жизненной ситуации с картиной из мира природы). Каждый из вариантов песни представляет вполне самостоятельный художественный текст, и в то же время ... Теща ласковая! За волоски меня С печки стаскивала! Лирическая песня Расцвела под окошком белоснежная вишня Из-за тучки далекой ... не найдешь? (Музыка М. Чумакова, слова – В.Бурыгина) Новгородские долевые песни Я умру, вы гроб не красьте. И цветы не надо ...

Однако эта новая, большая глубина народно-песенных основ в процессе создания русских песен имела и свою оборотную сторону: поэты — песенники ввели в принцип прямую опору на народно песенные источники, используя не только запевы, ритм, первые строки, но иногда целые произведения, частично их перерабатывая. Интерес поэтов-песенников к миру народной поэзии был ограничен и тем, что он продолжал оставаться избирательным: изучалась и использовалась, главным образом, только народная любовная лирика. Типичными поэтами-песенниками этого предпушкинского периода были А.Ф.Меруляков и Н.Г.Цыганов.

Обращение Мерзлякова к миру народной песенности не было случайностью, он глубоко осознавал значение народного поэтического искусства для дела создания русской культуры.

В центре творческих интересов Мерзлякова — русские песни, в которые он вносит большое поэтическое своеобразие. Главное, что их отличало, — это поэтическая эпичность. Поэт внес в песни значительное количество повествовательных мотивов, почерпнутых из народных традиционных песен. Вариации разлуки, любовной тоски, неверности изобразились не только в монологах, но и в поступках, действиях героев его песен. Средствами народной поэзии, характеризовались и образы: «добрый молодец», «красна девица», «соловушка», «голубок», «реченька».

Особенно часто и творчески удачно Мерзляков пользовался таким композиционным средством народной поэзии, как психологический параллелизм, оригинальными, поэтически самостоятельными:

Ах скучно одинокому

И дереву расти!

Ах, горько, горько молодцу

Без милой жизнь вести!

(«Среди долины ровныя»)

Поэтически используя все то, что было характерным для стиля народных, традиционных песен, Мерзляков широко вводил в свои стихотворения и синтаксический параллелизм:

Черны волосы бедняжка вырывает,

Белу грудь свою лебедушка терзает…

(«Вылетала бедна пташка»)

Произведения Мерзлякова были насыщены существительными с ласкательными суффиксами в стиле народной поэзии. В стиле народной песни использовались и ритмика, и рифмовка стихотворений. Все средства народной поэтики применялись Мерзляковым ограничено. Своеобразный стиль его произведений был несомненно, большим достижением в развитии русских песен.

Белинский писал о нем: «Это был талант мощный, энергичный, какое глубокое чувство, какая неизмеримая тоска в его песнях:!» Это не песенки Дельвига, это не подделки под народный такт — нет: это живое, естественное излияние чувства, где все безыскусственно и естественно».

Все песни Мерзлякова были насыщены глубочайшей чувствительностью, лирическим унынием и изощрением драматизмом переживаний.

Одна из его песен, лишь слегка переделанная из народной песни, это песня «Ах, девица-красавица!» сопоставим ее с народным вариантом.

Народная песня: Ах, девица-красавица!

Любил тебя, и счастлив я был;

Любить не стал, несчастлив стал.

Ахти, горе великое,

Тоска печаль несносная!

Куда бежать, тоску девать?

Пойду с горя в чисто поле,

3 стр., 1304 слов

Отражение педогогической психологии в народном творчестве

... Чуковский в книге "От двух до пяти" говорил о том, что «всевозможные народные песни, сказки, пословицы, поговорки, загадки, составляющие любимую умственную пищу дошкольников, лучше всего приобщают ... экологическое воспитание, воспитание любви к родной природе также может опираться на народную педагогику Устное народное творчество является не только важнейшим источником и средством развития всех сторон ...

В чистом поле трава растет,

Трава растет шелковая,

Цветы цветут лазаревы.

Ахти, горе великое,

Тоска, печаль несносная!

Куда бежать, тоску девать?

В леса бежать — леса темны,

В кусты бежать — кусты часты,

Кусты часты ракитовы.

Песня Мерзлякова:

Ах, девица-красавица!

Тебя любил, я счастлив был,

Забыт тобой, умру с тоской!

Печальная, победная

Головушка молодецкая!

Ахти, печаль великая!

Тоска моя несносная!

Куда бежать тоску девать? Пойду к лесам тоску губить;

Пойду к рекам печаль топить;

Пойду к полям тоску терять,

В долинушке печаль скончать

От батюшки, от матушки

Скрываюся, шатаюся,

Ахти печаль великая,

Тоска моя несносная!

Куда бежать, тоску девать? Сравнение показывает, что Мерзляков заимствовал из народной песни ее размер, тему, начало и еще несколько строк, но прибавил к этому мастерство, превратив небольшую песню (16 строк) в произведение почти в двое больше (29).

Первые строки народной песни — обращение к девице — превращены в лирический монолог, но искусно, в народном стиле, выдержанный поэтически.

Песня Мерзлякова «Чернобровый, черноглазый» также имела определенный народный источник. Обе песни были очень большими по размеру. Это объясняется разными причинами. В народной песне удлинение текста зависело от авторской импровизации: действие героини не ограничивалось лишь признанием в любви к «чернобровому, черноглазому», оно продолжалось еще в нескольких эпизодах (девушка писала письмо другу сердца, ходила на крылечко, «молвила словечко», беспокоилась, как бы «злы соседушки» не узнали, матушке не сказали, что на нее худа слава пала).

В конце песни она всю ноченьку не спала, кровать убирала, постелюшку стлала, так как дружка ожидала, а поутру рано вставала, его провожала.

Изображение девушки, таким образом, было очень динамичным, что передавалось глаголами. Ничего подобного не было в песне Мерзлякова. Усвоив ритмику народной песни, повторив ее первые строки, он далее от имени девушки приводил развернутый монолог, насыщенный её любовными излияниями, правда он эти излияния выразил в духе народных поэтических параллелизмов:

Для того ли солнце греет,

Чтобы травке вянуть?

Для того ли сердце любит,

Чтобы горе мыкать?

Использовал народную символику:

Полечу к любящему другу

Осеннею пташкой.

Однако в целом песня все же была насыщена сентиментальным психологизмом с элементами преувеличения:

Иссуши горючи слезы.

На белой ты груди.

Или сладкими их сделай,

Смешав со своими…

Разница в содержании той и другой песни и их отличает друг от друга стиль: народно-повествовательный — в народной песне и сентиментально — лирический — в песне Мерзлякова — были причиной и их различной дальнейшей судьбы.

Песня Мерзлякова постоянно печаталась в песенниках, часто исполнялась, но фольклорной известности не получила.

Особое место в творчестве Мерзлякова занимает его самое совершенное произведение — песня «Среди долины ровныя»: Если все его тексты, созданные в стиле русских песен, были теми или иными перепевами тематики, размеров, поэтики народных песен, опирались на определенные песни, то эта песня была совершенно оригинальным и высокохудожественным произведением.

19 стр., 9461 слов

Психологизм. Народность. Историзм.

... Слово можно в разящий свинец перелить. 1.2. Устное народное творчество и литература. Жанры унт. ЛИРИКА ЭПОС ДРАМА песни сказочный (установка на вымысел): сказка волшебная, о ... поговорки несказочный (установка на истинность): историческое предание, легенда, бывальщина, быличка обряды народные пьесы 1.3. Художественный образ. Художественное время и пространство. Художественный образ представляет собой ...

Тема этой песни — одиночество доброго молодца — была одной из самых распространенных тем народных песен, в которых участь и жизненная судьба «молодца» изображались в самых различных вариациях: действие происходило либо в «темных лесах», либо на «службе государевой», либо в весомой жизни. Мерзляков выбрал последний, любовный вариант, но не повторил при этом ни одной ситуации какой-либо народной песни и в то же время сумел проявить подлинную поэтическую народность.

Текст данной песни был следующим

1

2

3

4

9

10

Среди долины ровныя;

На гладкой высоте

Цветет, растет высокий дуб

В могучей красоте

Высокий дуб, развесистый;

Один у всех на глазах;

Один, один, бедняжечка,

Как рекрут на часах!

Взойдет ли красно солнышко:

Кого под тень принять?

Ударит ли погодушка:

Кто будет защищать?

Ни сосенки кудрявые,

Ни ивки вкруг него,

Ни кустики зеленые

Не вьются вкруг него

Где ж сердцем отдохнуть могу,

Когда гроза взойдет?

Друг нежный спит в сырой земле,

На помощь не придет!

Ни роду нет, ни племени

В чужой мне стороне;

Не ластится любезная

Подруженька ко мне! 5

6

7

8

11

12

Ах! Скучно одинокому

И дереву расти!

Ах, горько, горько молодцу,

Без милой жизнь вести!

Есть много сребра, золота,

Кого им подарить?

Есть много славы, почестей;

Но с кем их поделить?

Встречаюсь ли с знакомыми:

Поклон, да был таков;

Встречаюсь ли с пригожими:

Поклон — да пара слов.

Одних я сам пугаюся,

Другой бежит меня,

Все други, все приятели

До черного лишь дня!

Не плачется от радости

Старик, глядя на нас:

Не вьются вкруг малюточки,

Тихохонько резвясь!

Возьмите же все золото,

Все почести назад,

Мне родину, мне милую,

Мне милой дайте взгляд!

В полном согласии с народной традиционной поэтикой в песне была дана психологическая параллель «дуб-молодец». Но народная композиция соединялась у Мерзлякова и новаторством: вместо длинной строки, присущей старинным народным песням, поэтом был использован легкий, литературный стих — четырехстопный ямб, что вносило в песню новое музыкальное звучание.

Подлинным новаторством была проникнута и структура песни. Обе части были стилистически однородны. В них не было самого главного, что полагалось иметь в таких народно — песенных параллелях: «дуб» и «молодец» не сопоставлялись в действиях, событиях. Вместо этого давалась характеристика их качеств, возможностей с использованием сравнений. Все это было исполнено такой поэтической красоты, которая была глубоко созвучна миру народной песенности.

Дуб в песен Мерзлякова изображался без динамики. Автору достаточно было остановиться лишь на характеристике его величавой красоты. (высокий дуб, развесистый), подчеркнуть его беспомощность и одиночество, что выражалось в сравнении («один, один, бедняжечка, как рекрут на часах», «ни сосенки кудрявые, ни ивки вкруг него»)

15 стр., 7164 слов

Нарушение речевой деятельности у детей с общим недоразвитием речи

... мало: практически каждый педагог в своей работе обращается к сказкам, пословицам, загадкам, песням, народным играм. Но отсутствие системы, неумение подчинить работу целям развития и коррекции ... своих исследованиях показывает нам богатые развивающие возможности загадки, рожденной в недрах народной смекалки, наблюдательности. Психологи Павлова Л.Н., Палагина Н.Н. столь высоко ценили активизированное ...

Те же художественные принципы лежали и в основе изображения молодца. Его речь — монолог не была только изменением чувственного типа: «Ах, горько, горько молодец без милой жизнь вести». В ней прежде всего отличается народная житейская мудрости, раздумья героя, его грусть. Все это передается поэтическими средствами — метафорической символикой, эпитетами, образами.

Песня «Среди долины ровная» сразу обратила на себя внимание современников. Она становится достоянием песенников еще при жизни Мерзлякова, что было типичным на протяжении XIX — начало XX века.

Творчество Мерзлякова в целом и особенно его песни было выдающимся явлением в русской поэзии начала XX века. Составившие целый цикл, его песни были новым шагом на пути развития жанра русских песен.

Развитию русской песни посвятил свою жизнь и другой поэт XIX в. Н.Г.Цыганов. Он делает шаг вперед в отношении опоры на народный песни, чаще пользуясь всей полнотой народной поэтики, чем какими-то определенными народными песнями.

Цыганов использовал более глубинный крестьянский слой народных песен, характерный для песен собрания П.В.Керенского.

Эти особенности связей творчества Цыганова с народными песнями отчетливо сказались и на стиле его собственных песен.

К числу частных для Цыганова народных и поэтических приемов относились психологические параллели, какие встречались в любом месте песни как средство характеристики того или другого момента настроения героев, как например, в песне «Рано, рано вы, Лазоревы цветы».

Рано, рано вы лазоревы цветы,

Рано, рано вы поблекли, отцвели.

Рано девушка лишилась красоты,

Скоро дни ее веселости прошли.

(начальная параллель).

Параллель в середине песни:

…Не расти,

Не цвести

Кустику сухому,

Не любить,

Не сгубить

Девицы иному. («Ох, болит, да шумит»)

Мастерство Цветкова выражалось не только в частом использовании психологических параллелей, но и в умелом, тонком подборе их: девушка — травушка («что ты рано, травушка»); девушка — береза («При долинушке береза») и т.д.

Постоянной композиционной особенностью песен Цветкова является и самое широкое, использование им народных лирических обращений, которые почти всегда и начинают его песни: «Не кукушечка во сыром бору», «Ах, ты время, времечко», «Ты подуй, подуй» и др.

Особенностью песен Цветкова были и сравнения: раскрытые и метафорические, которыми он насыщал содержание. Разнообразные, яркие, всегда образные, они оживляли его песни и делами их впечатлениями, например:

Лишь одна подружка с ними не пойдет,

Будет косточкой в сырой земле стонать…

(«Рано, рано вы, лазоревы цветы»)

Не цветочком отцвела —

Полетела, как стрела,

Бурным вихорем умчалась

Младость — красная пора.

(«Не цветочком отцвела»)

Цыганов решительно порывает с традиционным стремлением к народной ритмике, белому стиху, длинным строкам и отсутствию строфики. В этой области он проявляет себя подлинным новатором, разработав оригинальные пяти — и шестилетия.

9 стр., 4275 слов

Тема 1. Роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин»

... Лермонтова. 20. Историзм и фольклоризм «Песни про купца Калашникова». Проблематика. Образы. Поэтика. В.Г.Белинский о «Песне». 21. Романтические поэмы М.Ю.Лермонтова. Композиция, стиль, ... Творчество К.Ф.Рылеева. Гражданская лирика. Жанровое и стилистическое своеобразие. Агитационно-сатирические песни. Поэма «Войнаровский» – классическое произведение декабристского романтизма. Современные исследования ...

Такая строфа и оригинальная рифмовка были почти обязательны для многих его песен:

Ты подуй, подуй

Тихий, маленький

Ветерочек! Донеси к нему

К другу милому

Голосочек ! Или: Не кукушечка во сыром бору

Жалобнехонько

Вскуковала,

А молодушка в светлом терему

Тяжелехонько

Простонала.

Особенно распространенными в народе и интересно переработанные ими стали только две песни Цыганова: «Соловей — соловушек» и «Каркнул ворон на березе», наиболее оригинальные по сюжету образ соловья в песне «Соловей-соловушек» Цыганов заимствовал из народной поэзии, где этот образ часто встречается, особенно в любовных песнях. Но цыгановское изображение соловья в клетке для народных песен не было типично. Возможно, что творческим стимулом для Цыганова послужила народная песня «При долинушке полинушка стоит», однако свою песню он создал по иному. Куплетная строфичность, короткие строки с хореическим размером не напоминали художественную композицию народной песни. Не было у Цыганова и художественной параллели «молодец-соловей».

Она была не народного склада, но в народный песенный репертуар проникла довольно скоро.

Значительно распространенной в фольклоре были и еще одна оригинальная песня Цыганова «каркнул ворон на березе», несмотря на то, что по своему стилю она не была такой народной, как многие другие его стилизации.

Каркнул ворон на березе

Свистнул воин на коне…

Почивать тебе, красотку,

В чужедальней стороне…

— Ах, зачем, за кем бежала

Ты за тридевять полей,

Для чего не размышляла

Ты об участи своей?

Все покинула, забыла,

Прах отца, старушку-мать

И решился отчизну

На чужбину променять!

То ли счастье, чтобы очи

Милым сердцу веселить, —

После ими ж дни и ночи

Безотрадно слезы лить? Неужели ты не слыхала

Об измене? — «Никогда!»

Неужели ты полагала

В сердце верность?…-

«навсегда!»

«Было некому, бедняжечку,

Поучить меня уму, —

И голодной, вольной пташкой

Я попалась в сеть к нему…

Никого я не спросилась,

Кроме сердца своего,

Увидела, полюбила, —

И умру, любя его на березе,

Свистнул воин на коне,

И красотку погибает

В чужедальней стороне.

Эта песня, довольно отвлеченно изображавшая любовное несчастье девушки, привлекала самим трагическим фактом гибели «красотки» на чужбине. Эту трагическую судьбу героини усиливал и «ворон на березе» — вестник несчастья в народной песенности. Поэтому эта все же вошла в фольклор.

Вклад Цыганова в развитие жанра русских песен выразился в том, что он был автором ряда прекрасных песен, в которых не было никаких прямых заимствования, но в то же время целиком сохранилась и верность народной песенной поэтике, народному поэтическому языку.

Кольцов

В 30-е годы, когда интерес к народным и книжным песням все больше и больше возрастает, к песенному творчеству обращаются разные поэты.

Однако стихотворения и песни на народные темы А.В.Кольцова представляют наиболее яркое явление в общем процессе развития русской лирики. Кольцов вошел в русскую литературу как поэт, сделавший русскую народную песню художественно полнокровным литературным жанром. Кольцов сблизил литературную песню с народной и достиг пушкинской красоты и силы.

Все новое, что внес в поэзию Кольцов, впервые глубоко было оценено В.Г.Белинским. В своей статье о Кольцове он писал: «Кольцов знал и любил крестьянский быт так, как он есть на самом деле, не украшая и не поэтизируя его. Поэзию этого быта нашел он в самом этом быте…»

Народ в песнях Кольцова изображался во всей полноте его жизни — не только в труде и повседневности, но и в моменты сосредоточенного раздумья над своей жизнью. Кольцов в своих песнях всегда подчеркивал характер героя, его жизненную силу, веру в будущее:

Долго ль буду я

Сиднем дома жить,

Мою молодость

Ни на что губить? Долго ль буду я

Под окном сидеть,

На дорогу вдаль

День и ночь глядеть? («Дума сокола»)

В песнях о народной бедности, жизненной беспристрастности, сиротстве («Сирота», «Раздумья селянина», «Доля бедняка») изображалась горькая доля бедняка с помощью заимствованных из народной поэзии образов беды, горя, злой судьбы. Но изображение «злой доли» крестьянина у Кольцова сочеталось с мотивами смелого и упорного ее преодоления. Особенно это проявляется в песнях «Деревенская беда» (мотивы борьбы с богачем), «Дума сокола» (страстный порыв героя к лучшей жизни), «На погибель идти — песни петь соловьем» (молодецкая удаль, помогающая героически преодолеть любое горе) и в других.

Ведущая тема творчества Кольцова — тема труда. Он видел крепкую любовь крестьян к «матери сырой земле» и чисто крестьянские трудовые интересы и упования, связанные с земледельческим трудом. Все это он отразил в стихотворении «Косарь» и своеобразной трилании — «Песня пахаря», «Урожай», «Крестьянская пирушка», посвященной крестьянскому труду.

Наряду с этими темами в творчестве Кольцова большое место занимали и песни на семейно-бытовые и любовные темы, которые в художественном отношении были более связаны с народными песнями. С ними их сближали традиционные песенные образы: «девушка» и «молодец», «муж» и «жена»; повторяющиеся в ряде песен художественные приемы.

Из всех песен на семейно-бытовые темы в число народных песен вошли только две: «Ах, зачем меня силой выдали» и «Хуторок».

Текст Кольцова:

Ах, зачем меня

Силой выдали

За немилова —

Мужа старова?

Небось весело

Теперь матушке

Утирать мои

Слезы горькие;

Небось весело

Глядеть батюшке

На житье — бытье

Горемычное! Народный вариант:

Ах, зачем меня

Силой выдали

За немилого

Мужа старого!

Небось весело

Теперь батюшке

На судьбу смотреть

Горямыкаю?

Небось весело

Теперь матушке

Утирать мои

Слезы горькие? Песня Кольцова была большим обобщением семейных отношений в крестьянской среде и перекликалась со многими народными семейными песнями его времени.

Все песни Кольцова на одни размер и пелись на одну общую мелодию. Эту же кольцовскую мелодию имела и поздняя песня «Ах, зачем эта ночь».

Песни Кольцова можно разделить на два основных вида: монолог лирических героев и рассказы автора о переживаниях и действиях героев. Обоим этим видам присуща такая черта, как повествовательность. Оба вида встречаются и в песенном фольклоре.

Кольцов широко использует распространенную в песенном фольклоре форму монолога. Но в отличии от народных песен в его произведениях часто наблюдаются резкие переходы от веселого тона к грустному, резкая смена настроений:

Приберусь и явлюсь

Прежним молодцем,

И приглянусь опять

Красным девицам!

Но, увы, нет дорог

К невозвратному

Никогда не взойдет

Солнце с запада!

(«Песня старика»)

Важную роль в песнях Кольцова, как и в русских народных песнях, играет обращение. Это самый близкий к фольклорному композиционный прием у поэта. Встречаются почти дословные совпадения обращений в стихах Кольцова и в русских народных песнях:

Ты, дубрава — мать зеленая…(Кольцов «Разлука»)

Не шуми, мати, зеленая дубравушка. (Народная песня)

Ах ты, степь моя, степь привольная,

Широко ты, степь, пораскинулась

К морю черному понадвинулась! («Косарь» Кольцов)

Уж ты, степь мой, степь, степь Моздокская!

Широко ль ты, далеко ты, степь, протянулася!

Протянулася ты, степь, вплоть ты до Царицына! («Народная песня»)

В русских народных песнях, построенных в форме рассказа о герое или героях, распространенным композиционным приемом является прием ступенчатого сужения образов. У Кольцова он применяется редко и не в полной мере — лишь для зачина произведения:

За рекой, на горе,

Лес зеленый шумит:

Под горой, за рекой,

Хуторочек стоит.

В том лесу соловей

Громко песни поет;

Молодая вдова

В хуторочке живет

(«Хуторок»)

В песнях Кольцова можно найти три метода использования документальных данных:

1. простой рассказ о факте в форме сообщения очевидца («Хутороу»)

2. размышления о значении события для судьбы личности («Разлука»)

3. размышления об общенародном значении определенного события или явления («лес»).

В песнях типа «Хуторок» большое внимание уделяется деталям повествования. В песнях 2-й группы сюжетно-повествовательная линия ослаблена. Ослаблена и связь с документальной основой. В песнях 3-й группы о действительном факте можно только догадываться — он скрыт символическим обобщением так, в «Лесе» Кольцов размышляет о гибели Пушкина, как могло случиться, что с «богатырских плеч» народа («леса») сияли «голову» (Пушкина)? Ответ:

Не осилили

Тебя сильные

Так дорезала

Осень черная.

Знать, во время сна,

К безоружному

Силы вражие

Понахлынули.

Тесно связана с фольклором и вся система образов в поэзии Кольцова. Но и здесь он к фольклору относится творчески.

Песня, как особый вид искусства, стремится прежде всего передать настроение героя и описать действия, вызванные этим настроением.

Песня не может претендовать на такую полную и разностороннюю обрисовку образа, какую например дает повесть, роман или драма.

В народный песнях образ героя раскрывается в основном в действии. Внешность его дана по схеме: «добрый молодец» с «русыми кудрями» и «красна девица» с «русой косынькой». Более тщательно рисуется одеяние героя например:

Надевал Ванюшка зелен кафтан

На распашонку,

Надевал сафьян сапог

На босу ножку

Надевал красну шапочку

На одно ушечко;

Идет Ванюшка вдоль по улице,

Словно маков цвет, цветет.

В своих песнях Кольцов дает более подробные социально-биографические сведения о герое, меньше внимания уделяет описанию его одеяния, так, в «косаре» он сообщает, что герой из бедной крестьянской семьи, физически крепкий и, следовательно (в духе народной эстетики), красивый:

У меня ль плечо —

Шире дедова;

Грудь высокая

Моей матушки.

На лице моем

Кровь отцовская. В молоке зажгла

Зарю красную

Кудри черные

Лежат скобкою;

Что работаю —

Все мне спорится!

В песне «Косарь» использованы мотивы различных народных песен, творчески переработанные поэтом. Эта особенность характерна для всей песенной поэзии Кольцова. Он никогда не прибегал к дословному цитированию хотя бы отдельных четверостиший из народных песен (как, например, Некрасов в отдельных песнях поэмы «Кому на Руси жить хорошо».

Кольцов часто пользуется традиционным в народном поэтическом творчестве сопоставлением, человеческого образа с различными явлениями природы:

Грудь белая волнуется,

Что реченька глубокая —

Песку со дна не выкинет;

В лице огонь, в глазах туман… («Пора любви»)

Поэзия поэта не была однородной на всех ее развития. Отличие заметно, например, в изображении природы. Ранние пейзажи зарисовки у него традиционно — литературные («серебристый ручеек», «мурава бархатная», «роса коралльная» и т.п.) В песнях зрелой поры поэт смотрит на природу глазами земледельца: «степь желтая, тучи…без дождика» («Русская песня» 1840г.) или:

Не весна тогда

Жизнью веяла,

Не трава в полях

Зеленелася. («Русская песня» 1841г.)

Природа здесь источник жизни, источник высшей красоты земной. Поэтому она основной источник для различных сравнений и аналогий при характеристика героя.

Впервые в русскую песенную поэзию Кольцов вводит широкий круг совсем не сказочных вполне реальных предметов крестьянского быта: В его песнях мы находим: «траву», «рожь», «косу», «копны», «стога», «коня» — «пахаря», «гумно», «печь», «хлеб», «лавку», «сундук» и т.д.

Все это дано не с целью какой-либо стилизации, а естественно входит в песню вместе с крестьянской темой. Вот эта черта и делает песни Кольцова реалистическими.

В песнях поэта отмечаются все основные виды тропов: сравнения, метафора, метонимия и гипербола. Из них чаще всего встречается сравнение: «изба, как старушка, стоит», «горе… как ночная тать».

В песнях Кольцова отмечаются метафоры олицетворения: «зорька загорелась», «время… катилось золотой рекой». Встречаются у него и объединение ряда метафор в одну, чего нет в народной лирике:

И те ясные

Очи стухнули,

Спит могильным сном

Красна девица!

Творчески использует в своих песнях Кольцов и другие тропы. Метонимия у него («силы вражие», «где ты, зорька моя?») служит средством эмоциональной окраски речи, носит, как и фольклоре, оценочный характер.

Широко используется и такой прием как тавтология: зима — зимская, туча-буря, житье-бытье.

В отличие от народных песен у Кольцова никогда не встречаются слова, лишенные смысла («люли-люли и т.п.) и редко используются междометия.

Стихотворные размеры песен Кольцова взяты из народно-песенной поэзии. Наиболее распространены в его песнях амфибрахий с ударением на третьем слоге. Например:

Нет у молодца

Молодой жены,

Нет у молодца

Друга вернова.

Как и в народной песне начала XIXв., в стихах Кольцова почти не встречается рифма.

Кольцов довёл «русскую песню» до совершенства и во многом вышел за пределы жанра. Именно по этому пути, намеченному Кольцовым, в дальнейшем пошли все выдающиеся русские поэты второй половины XIX в.

Популярность литературных песен в послекольцовский период стала возрастать, и они постепенно начали вытеснять из народной репертуара собственно фольклорные песни.

Трудно назвать все тематические циклы песен, появившиеся в середине XIXв. Богатство и разнообразие их говорит о расцвете жанра литературной песни того времени. Во многих любовных песнях середины XIX в., как у Кольцова дается описание крестьянского быта или указывается на принадлежность героя к крестьянскому сословию, такова созданная в конце 40-х годов знаменитая «Лучинушка» С.И. Стромилова:

То не ветер ветку клонит,

Не дубравушка шумит-

То мое сердечко стонет,

Как осенний лист дрожит;

Извела меня кручина,

Подколодная меня!

Догорает моя лучина,

Догорю с тобой и я!

Эти два куплета по праву могут войти в русскую песенную классику. Здесь и глубоко народный по духу, и в то же время совершенно авторский — оригинальный отрицательный параллелизм, и отлично использованная лучинка-примета крестьянского быта и символ бедной бесцветной жизни.

Дальнейшее развитие кольцовской темы — любви несчастной из-за бедности — мы находим у Н.П.Огарева. В его песне «Кабак» нарисована картина безысходной жизни сельской бедноты:

Выпьем, что ли, Ваня,

С холода да с горя;

Говоря, что пьяным

По колено море.

У Антона дочь-то —

Девка молодая:

Очи голубые,

Славная такая! Да богат он, Ваня!

Наотрез откажет,

Ведь сгоришь с стыда, брат,

Как на дверь укажет.

Что я ей за пара?

Скверная избушка!

А оброк — то, Ваня?

А кормить старушку?

Здесь нет характерных для Кольцова мотивов надежды на удаль, силу, трудолюбие.

Для песенной поэзии 40-х годов XIX в. характерна тенденция сближения автора песни с героем — «простолюдином». Именно на этой почве возникают многие песни о ямщике рассказывающем «доброму барину» о своей горестной судьбе. Начало циклу таких песен положил Ф.Н.Глинка в «Сне русского на чужбине». Типичны в этом цикле «Тройка» Н.Анордиста и песня неизвестного автора «Вот мчится, мчится тройка почтовая по Волге-матушке зимой». В последней, как и у Кольцова, изображена любовь крестьянского парня ямщика, погубленная властью денег, социальным неравенством:

Ах, милый барин, скоро святки,

А ей не быть уже моей,

Богатый выбрал, до постылый —

Ей не видать отрадных дней.

Дальнейшую разработку этой темы мы найдем у Н.А. Некрасова. Некрасов сыграл важнейшую роль в истории русской поэзии. Он в ряде своих песен развивал лучшие традиции Кольцова, добился небывалой до него широты охвата Явление социальной действительности.

Социально-заостренный характер имеют многие песни Некрасова и из поэмы «Кому на Руси жить хорошо»: «Веселая», «Барщинная», «Солдатская» и «Соленая».

У богатого,

У богатины,

Чуть не подняли

На рогатину.

Весь в гвоздях забор

Общетиниля,

А хозяин вор

Оскотинился,

Нет у бедного

Гроша медного:

«Не взыщи солдат!»

— И не надо, брат!»

Тошен свет,

Хлеба нет,

Крова нет, смерти нет. («Солдатская»)

В песне передается не грусть-тоска, не удаль славная, не дума горькая, а чувство справедливого гнева героя — защитника отечества, вынужденного нищенствовать, — направленного против богатеев.

Интересны отдельные стихотворения Некрасова, ставшие популярными песнями. В 1846г. он создал замечательную песню «Тройка» («Что ты жадно глядишь на дорогу…»).

В этой , ставшей очень популярной песне крестьянская девушка стремится в большую жизнь, олицетворенную в образе «бешенной тройки», но последняя несется мимо молодой крестьянки и предназначена для других.

В «Тройке» Некрасов подчеркивает индивидуально-своеобразные черты в облике героини:

На тебя заглядеться не диво,

Полюбить тебя всякий не прочь:

Вьется алая лента игрива

В волосах твоих, черных как ночь;

Сквозь румянец щеки твоей случайной

Пробивается легкий пушок,

Из-под брови твоей полукруглой

Смотрит бойко лукавый глазок.

Здесь идет противопоставление традиционно-фольклорному облику героини (белолицая и голубоглазая с русым волосом).

Это как бы подчеркивало мысль, что даже незаурядная, исключительно красивая крестьянка не найдет себе достойного места в жизни при существующем общественном строе.

В 1855г. Некрасов создает песню «Маша» («Белый день занялся над столицей…»), ставшую популярной в среде мелкой городской интеллигенции. В песне дан образ мелкого чиновника, тянущегося ради молодой жены «в свет». Но это стремление тщетно:

Скоро в гроб его Маша уложит,

Проклянет свой сиротский удел

И, бедняжка! Ума не приложит:

Отчего он так скоро сгорел?

Таким образом, для многих песен Некрасова характерен глубокий социальный конфликт между «маленьким» человечком, стремящимся в большую, прекрасную жизнь, и самой этой жизнью. Поэт одним из первых в русской поэзии показал трагизм бытия «маленького» человека в условиях гнусной российской действительности».

Значительно обогатил русскую литературную песню И.С.Никитин.

Песенную поэзию Никитина можно разделить на два цикла: ранний и поздний.

Песни раннего цикла тесно связаны с фольклором. Многие песни Никитина написаны в духе кольцовских. Однако общность между ними больше в форме, чем в содержании.

Рассмотрим «Мщение» Никитина и «Деревенскую беду» Кольцова. В «Мщении» мужик — лапотник за посягательство на честь дочери убивает барина и поджигает усадьбу. В «Деревенской беде» молодец поджигает дом старосты, потому, что сын того женился на его возлюбленной. В 1-й песни больше социального мотива, во 2-й — скорее любовная драма.

В большинстве ранних песен Никитина описание внешности героя и его одеяния совершенно отсутствует. Биографические и социальные сведения о нем ограничиваются лишь упоминанием категория для характеристики персонажа ранних никитнских песен.

Более совершенными, социально значимыми стали песни зрелого период Творчества поэта. Песни Никитина этого периода очень часто строятся на классовых контрастах, на противопоставлении бедняков богачам.

Кем ты, люд бедный, на свет порожден?

Кем ты на гибель и срам осужден?

(«Ехал из ярмарки ухарь-купец»)

Герой песен позднего цикла получает четкую социальную характеристику. Наиболее значительны песни этого периода: «Медленно движется время», «Песня бобыля», «На старом кургане, в широкой степи».

Наиболее популярной в народе стала песня «Ехал из ярмарки ухарь-купец». В отличие от ранних песен в ней нарисован в четкий образ основного героя:

В красной рубашке, кудряв и румян,

Вышел на улицу, весел и пьян.

Собрал он девок — красавиц в кружок,

Выхватил с звонкой казной кошелек.

Ухарь-купец подпевает-свистит,

Оземь ногой молодецкой стучит.

В данном произведении наблюдается редкое для поэзии явление — образ дается не только в развитии, но и как бы в смене освещения: сначала герой вызывает симпатию, а затем жгучую ненависть. Песня является глубоким обличением уродующей власти денег в мире социального неравенства.

Именно поэтому песня об ухаре-купце стала самым популярным в народе произведением поэта.

Популяризация этой песни способствовал и подлинная народность ее формы. Песня не имеет прямых аналогий в песенном фольклоре. Внешне она больше связана с литературными, чем с фольклорными традициями (мужская парная рифма, силлабо-тонический стих).

Однако легко установить связь художественных приемов этого произведения с поэтикой русской крестьянской песни.

Никитин начинает песню с основного повествования, с завязки, избегая сопоставления мира природы и мира человека, как это принято в большинстве традиционных крестьянских песен. Но сам зачин дан у поэта в форме характерного для русского песенного фольклора повтора с подхватом и тождесловием.

Ехал из ярмарки ухарь-купец,

Ухарь-купец, удалой молодец.

Тема удальства, как проявления русского национального характера, встр6ечалась и раньше. Но Никитин, решает эту тему в новом плане. «Удальство» представителя эксплуататорского класса — купца приносит «гибель и срам» «бедному народу».

В 1861г. Никитин пишет значительные, глубоко идейные произведения, наполненные размышлениями над важнейшими общественными вопросами его эпохи: «Хозяин», «Исповедь, «Порывы». В «Хозяине» поэт показывает трагедию купеческой семьи, вызванную дикостью и невежеством ее главы — гуляки и пьяницы. В уста одного из сыновей купца, сошедшего с ума от дикости окружающей среды, Никитин вкладывает песню «На старом кургане», которая звучит как страстное обличение строя царской России:

На старом кургане, в широкой степи,

Прикованный сокол сидит на цепи.

Сидит он уж тысячу лет.

Все нет ему воли, все нет!

И грудь он с досады когтями терзает,

И каплями кровь из груди вытекает.

А степь широка, широка…

Нетрудно догадаться, что сокол, сидящий «на цепи» уж тысячу лет, — это русский народ, закованный в цепи рабства. Поэт переосмыслил образ сокола, распространенный в русском песенном фольклоре, вложив в него новое, политическое содержание. Дальнейшую разработку образа сокола мы найдем у М.Горького в его «Песне о Соколе».

Заключение: История русской литературной песни отражает в себе во многом и историю русской поэзии в целом. Новая песенная поэзия, утвердившаяся в нашей литературе с середины XVIII в., проделала за полтора века своего существования значительную эволюцию.

Литературная песня середины XVIIIв. Говорит о человека вообще, не как о личности, а как о носителе неких вечных чувств. Затем литературная песня пытается создать обобщенно-национальный тип героя. И, наконец, с середины XIX в. в русской песенной поэзии сформируется социально-конкретный тип песенного героя.

Форма песни развивается от условно-книжной до глубоко национальной, сочетающей традиционно-фольклорные и индивидуально-творческие элементы стиля.

Успехи русской песенной поэзии XIX в. привели к тому, что литературные песни, почти вытеснили из репертуара русского народа песни фольклорные по происхождению.

Список литературы:

Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 13-ти т.М., 1853-1559, т. I,IV,V,VII,IX,X.

Кольцов А.В. Соч. в 2-х т. М., 1962, т.II.

Сумароков А.П. Избранные произведения Л., 1957 (Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.).

Новиков Н.И. Избранные Сочинения. М, 1954.

Астакова А.М. Исследования советского времени о роли фольклора в русской литературе. — В кн.: Вопросы советской литературы. М.-Л., 1956, т.IV.

Гудошников Я.Н., «Очерки истории русской литературной песни XVII-XIX в., изд. «Воронеж», 1972.

Новикова А.Н., «Русская поэзия XVII- первая пол. XIX и народная песня», М., Просвещение, 1982г.

Русская литература и фольклор (XI-XVIII в.).

Л., 1970

Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.).

Л., 1976

Новикова А.М., Алексадрова Е.А. Фольклор и литература. Семинарий. М., 1978.

Далгат У.Б. Литература и фольклор. М., 1981

Розанов И.Н. Песни русских поэтов. Л., 1936.

Тонков В.А., Кольцов А.В. Воронеж 1953.

2