Бурное развитие в XIX в. физиологии органов чувств привело к постановке вопроса относительно соотношения между собой основных факторов, детерминирующих восприятие — структуры органа и его упражняемости. Сформулирован он был, в первую очередь, в ходе исследования пространственного видения и звучал примерно так: «В своей основе пространственное видение является прирожденным или приобретается из жизненного опыта?» Были намечены два варианта его решения — с точки зрения нативизма и эмпиризма. Представители первого отстаивали природную обусловленность процесса видения, считали способность воспринимать пространство и время врожденной, а эмпирики доказывали, что этот процесс формируется в опыте, и способности возникают в результате упражнения. Эти дискуссии означали, что необходимо пересматривать само понятие о прирожденной организации. Эта работа и была проведенаГерманом Гельмгольцем(1821-1894), выдающимся немецким физиологом. Именно ему удалось принципиально перестроить физиологические представления исследователей. Как писал Сеченов: «Слава Гельмгольцу за его шаги в психологическую область, — из него выросла наиболее разработанная часть современной физиологической психологии». Центральное место в экспериментальных исследованиях Г. Гельмгольца занимали вопросы психофизиологии зрения и слуха. К изучению физиологии зрения Г. Гельмгольц приступает почти сразу же после своих известных опытов по измерению скорости проведения нервного возбуждения (1851).
Уже в 1856 г. в свет выходит первый том его «Физиологической оптики». Последущие второй и третий тома выходят соответственно в 1860 и 1866 гг. С точки зрения психологии наибольший интерес представляют последние два тома, поскольку во втором томе подробнейшим образом излагается его трехкомпонентная теория цветового зрения, а третий том содержит широко известные общую эмпирическую теорию зрения, учение о «бессознательном выводе» и теорию об «ощущениях иннервации». С 1856 г. Г. Гельмгольц начинает заниматься и физиологической акустикой. В 1863 г. он публикует обобщающий труд, в котором приводит обширный материал по экспериментальному изучению тонального состава гласных звуков, тембра, комбинационных тонов, выдвигает учение о диссонансе и консонансе, излагает свою резонантную теорию слуха. В области психофизиологии слуха опыты Г. Гельмгольца были начаты в связи с изучением тонального состава гласных звуков. На основе многочисленных опытов по изучению простых и сложных тонов, Г. Гельмгольц приходит к выводу о резонантной природе звукового и слухового аппарата у человека. Согласно Г. Гельмгольцу, ротовая полость выполняет функцию резонатора, придающего гласным звукам характерные им различия а слуховой аппарат — систему резонаторов, настроенных на восприятие определенных тонов.
Личностный рост: задачи, направления и динамика с точки зрения ...
... работы А. Маслоу и К. Уилбера.(2)(4)(5)(6). Нам представляется необходимым и своевременным рассмотреть теорию "спектральной психологии" Кена Уилбера в применении к концепции личностного роста. На наш ... проработками общую идею статьи. Желающих познакомиться с более детальными и более глубокими теориями и разработками К. Уилбера мы отсылаем к библиографии в конце данной статьи.(6)(7)(8) ...
Важный вклад внес Гельмгольц и в разработку проблем психофизиологии цвета. Экспериментальное изучение явлений контраста, глазомера, иллюзий, механизмов бинокулярного зрения, восприятия направления и глубины привело Г. Гельмгольца к заключению о том, что все перечисленные выше зрительные функции есть не врожденные свойства глаза, а продукты опыта и упражнения, эффекты многократного повторения сенсомоторных связей и ассоциаций, образующихся при различных субъективных и объективных условиях пространственного видения. Из общей эмпирической теории зрения вытекало и учение Г. Гельмгольца «о бессознательном умозаключении». Многочисленные факты, установленные в экспериментах, показывали, что многие перцептивные акты определяются не только характеристиками объекта, но что в них содержится значительная часть опытных данных, которые в стимуле непосредственно не представлены. Такие, например, явления, как иллюзии, константность восприятия невозможно вывести только из свойств внешних предметов и их отношений. Таким образом, Гельмгольц сделал вывод о существовании внутреннего дополнительного фактора, или механизма, оказывавшего влияние на то, где, как и какими мы видим внешние предметы.
Этот фактор он и называет «бессознательными умозаключениями», под которыми он имеет в виду приобретенный в опыте путем многократного повторения ассоциативный синтез сенсомоторных компонентов. Действие этого механизма, по Гельмгольцу, осуществляется по образцу индуктивного умозаключения, но в отличие от последнего, протекает бессознательно. Отсюда и произошло столь специфическое название «бессознательное умозаключение», которое было дано Г. Гельмгольцем субъективному (психическому) фактору восприятия. Выдвинутая ученым гипотеза утверждала факт реального существования неосознаваемой части психических процессов, действие которых недоступно интроспекции, а поэтому обнаружение их возможно лишь опосредованно, объективным путем. Кроме этого, она подчеркивала обусловленность всякого психического акта прошлым опытом. В целом научные взгляды Г. Гельмгольца были противоречивы. Результаты проводимых им экспериментальных исследований часто противоречили идеалистическим концепциям психики, и это вынуждало великого физиолога занимать в области теории и философии непоследовательную компромиссную позицию. Вместе с тем, несмотря на ложность отдельных теоретических обобщений Г.
Гельмгольца, его научный вклад в область экспериментальной психофизиологии велик и многогранен. Он стоял у истоков современной экспериментальной психологии. К этому необходимо добавить еще один важный момент, связанный с отношением Г. Гельмгольца к психологии. Психологию он рассматривал как такую науку, которая всецело должна строиться на основе экспериментальных и математических методов. В известной степени он был склонен, подобно И. Мюллеру, сводить психологию целиком к физиологии. Его попытки растворить психологию в физиологии следует считать ошибочными и механистическими. Но для той эпохи, в которой протекала его научная деятельность, они имели и позитивную сторону, поскольку были направлены на придание психологии естественно-научной ориентации. В этом стремлении немецкий физиолог не был одинок. Как известно,И.Н. Сеченовтакже видел в качестве неотложной задачи перевод психологии на физиологические методы и естественно-научные рельсы. Поэтому Г. Гельмгольц, подобно И.М. Сеченову, своими научными взглядами и достижениями значительно приблизил и ускорил время практической перестройки психологии на естественно-научной основе и, более того, принял непосредственное участие в этом прогрессивном движении.
Психология становится самостоятельной и экспериментальной областью ...
... Кречмер 2. З. Фрейд 3. В.М. Бехтерев 4. А.Н. Леонтьев Психология становится самостоятельной и экспериментальной областью научного знания 1. в XIX в. 2. в XX ... память, мышление, воображение), психических состояний (напряжённость, мотивация, фрустрация, эмоции, чувства) и психических свойств (направленность, способности, задатки, характер, темперамент) человека, а также психику животных? 1. психология ...
2. В чем заключался собственно психологический эксперимент, осуществляемый в работах г. Эббингауза?
Герман Эббингауз: метод бессмысленных слогов. Г.Эббингауз (1850-1909) обучался в университетах Галле и Берлина сначала по специальности история и филология, затем – философия. Доцент, затем профессор университетов в Берлине, Бреслау, Галле, где он организовал небольшую лабораторию экспериментальной психологии, он создал первую профессиональную организацию немецких психологов «Немецкое общество экспериментальной психологии» и (совместно с А. Кенигом) «Журнал психологии и физиологии органов чувств» (1890), поддержанный как физиологами, так и психологами.
Эббингаузу принадлежит выдающаяся роль в развитии экспериментальной психологии. Он занялся ею, когда предметом этой науки считались процессы и акты сознания субъекта, а методом – интроспекция, контролируемая с помощью приборов. Эббингауз применил взамен субъективного метода объективный, соединив его с количественным анализом данных. В то время считалось, что экспериментально можно изучать лишь деятельность органов чувств – ведь только на них можно воздействовать различными приборами. Что же касается сложных психических процессов – таких как память и мышление, то их изучение опытными, лабораторными методами не вел никто. Заслуга Эббингауза прежде всего в том, что он отважился подвергнуть эксперименту память.
Случайно в Париже Эббингауз нашел в букинистической лавке книгу Т.Фехнера «Основы психофизики». В ней были сформулированы математические законы, касающиеся отношений между физически ми стимулами и вызываемыми ими ощущениями. Воодушевленный идеей открытия точных законов памяти, Эббингауз решил приступить к опытам. Он ставил их на самом себе.
В то время в психологии широкой популярностью пользовалось учение об ассоциации (связи) идей. С античных времен считалось, что идеи (представления, образы) соединяются друг с другом по определенным правилам. Основными причинами ассоциаций считались близость между фактами сознания в пространстве и во времени (например, предмет на поминает об его владельце), сходство и контраст между представлениями.
Психология ФЕПО -14 2011-12
... о душе человека и животных» (1863). «Отец» экспериментальной психологии. Десятитомная «Психологии народов» (1900—1920). Как исследователь психологии народов предлагал изучить поведение, инстинкты и реакции народов с ... меняется». ГЕРБАРТ Иоганн-Фридрих (нем., 1776— 1841) - основоположник эмпирической психологии в Германии. «Психология как наука, основанная на опыте, метафизике и математике» (тт. 1-2, ...
Эббингауз тоже руководствовался идеей о том, что люди запоминают, сохраняют в памяти и вспоминают факты, между которыми сложились ассоциации. Но обычно эти факты человек осмысливает, и поэтому весьма трудно установить, возникла ли ассоциация благодаря памяти или в дело вмешался ум. Эббингауз задался целью установить законы памяти «в чистом виде» и для этого изобрел особый материал.
Единицей такого материала стали не слова (ведь они всегда связаны с понятиями), а отдельные бессмысленные слоги. Каждый слог состоял из двух согласных и гласной между ними (например: бов, гис, лоч).
По оценке американца Э. Титченера, это стало самым выдающимся изобретением психологии со времен Аристотеля. Столь высокая оценка исходила из открывшейся возможности изучать процессы памяти независимо от смысловых содержаний, с которыми неотвратимо связаны нормальные речевые реакции человека.
Составив список бессмысленных слогов (около 2300), Эббингауз экспериментировал с ними на протяжении пяти лет.
Основные итоги этого исследования Эббингауз изложил в ставшей классической книге «О памяти». Прежде всего он выяснил зависимость числа повторений, необходимых для заучивания списка бессмысленных слогов, от его длины и установил, что при одном прочтении запоминается, как правило, семь слогов. При увеличении списка требовалось значительно большее число повторений, чем количество присоединенных к первоначальному списку слогов. Число повторений принималось за коэффициент запоминания.
Особую популярность приобрела вычерченная Эббингаузом «кривая забывания». Быстро падая, эта кривая становится пологой. Оказалось, что наибольшая часть материала забывается в первые минуты после заучивания. Значительно меньше забывается в ближайшие минуты и еще меньше – в ближайшие дни. Сравнивалось также заучивание осмысленных текстов и списка бессмысленных слогов. Эббингауз выучивал текст «Дон-Жуана» Байрона и равный по объему список слогов. Осмысленный материал запоминался в девять раз быстрее. Что же касается «кривой забывания», то она в обоих случаях имела общую форму, хотя при осмысленном материале падение кривой шло медленнее.
Эббингауз подверг экспериментальному изучению и другие факторы, влияющие на память (например, сравнительную эффективность сплошного и распределенного во времени заучивания).
Хотя Эббингауз и не разработал специальной психологической теории, его исследования стали ключевыми для экспериментальной психологии. Они на деле показали, что память можно изучать объективно, не прибегая к субъективному методу, к выяснению того, что происходит в сознании испытуемого. Была также показана важность статистической обработки данных с целью установления закономерностей, которым подчинены – при всей их прихотливости – психические явления. Эббингауз разрушил стереотипы прежней экспериментальной психологии, созданной школой Вундта, где считалось, что эксперимент приложим только к процессам, вызываемым в сознании субъекта с помощью специальных приборов. Был открыт путь экспериментальному изучению, вслед за простейшими элементами сознания, сложных форм поведения – навыков. «Кривая забывания» приобрела значение образца для построения в дальнейшем графиков выработки навыков, решения проблем и т.д. Эббингауз доказал ошибочность прежнего ассоцианизма, который умозрительно решал вопрос о характере связи между психическими явлениями. Ассоциации, избранные Эббингаузом в качестве объекта заучивания, являлись столько же сенсорными, сколько и моторными. Они охватывали самый общий аспект приобретения организмом новых сочетаний сенсомоторных реакций в результате специально организованного упражнения.
Классификации методов психологии. Эксперимент как основной метод ...
... можно лучше всего изучить. Данные, получаемые в естественном эксперименте, лучше всего соответствуют типичному жизненному поведению индивида, реальной психологии людей, но не всегда точны из-за ... они отличаются тем, что позволяют изучать психологию и поведение людей в условиях, отдаленных или приближенных к действительности. Естественный эксперимент организуется и проводится в обычных жизненных ...
Эббингаузу принадлежит также ряд других работ и методик, сохраняющих свое значение поныне. В частности, он создал носящий его имя тест на дополнение фразы пропущенным словом. Этот тест стал одним из первых в диагностике умственного развития и получил широкое применение в детской и педагогической психологии.
Эббингаузу принадлежит небольшой, блестяще написанный «Очерк психологии», а также фундаментальные двухтомные «Основы психологии». Труды Эббингауза существенно изменили общий облик психологии, подняв уровень экспериментальной культуры исследований, утвердив в ней критерии объективности и точной проверки установленных фактов и закономерностей с использованием количественных методик.
Самая высокая оценка трудов Эббингауза не может быть преувеличенной. Независимо от намерений самого Эббингауза его метод коренным образом изменил характер деятельности экспериментатора, которого начинают интересовать не столько высказывания испытуемого (отчет о составе собственного сознания), сколько его реальные действия. В интроспекционизме образовалась брешь, быстро расширявшаяся потоком новых экспериментов.
Изучение навыков. Эббингауз открыл путь экспериментальному изучению навыков. По существу он сам уже стоял у его истоков, ибо, как мы говорили, ассоциации, избранные им в качестве объекта заучивания, являлись столько же сенсорными, сколько и моторными.
Опыты американских психологов Брайяна и Хартера по выработке навыка приема и посылки телеграмм явились второй после опытов Эббингауза важнейшей вехой на пути экспериментального исследования процесса научения. С приближением динамичного XX века реальной моделью для психологии становится деятельность человека, включенного в коммуникативные системы, в которых скорость передачи информации выступает как существенный фактор социально-экономического прогресса.
Брайян и Хартер получили кривую, которая показывала, как формируется навык телеграфиста – сколько единиц телеграфного текста он научается посылать и принимать в единицу времени. Эти опыты как бы сблизили эксперименты по измерению времени реакции (ВР) с экспериментами Эббингауза: требовались как срочные двигательные реакции на сенсорные сигналы, так и опыт работы. Но с реальной деятельностью вошли в эксперимент и новые факторы.
Испытуемые Брайана и Хартера оперировали со значимыми сигналами, процесс усвоения которых протекал своеобразно. Прогресс достигался не путем постепенного нарастания достижений, а скачкообразно. Обнаруживались периоды, когда кривая шла горизонтально (так называемое плато).
Анализ этих периодов показал, что они служат для испытуемого как бы фазой подготовки к качественно иной системе операций, овладение которой и позволяло продвинуться вперед. Если, например, первоначально испытуемый оперировал отдельными буквами, то затем ступень «буквенного» навыка сменялась ступенью «словесного» навыка, когда схватывались слова как целостные единицы. Следующая ступень, ведущая от плато вверх, в свою очередь достигалась при овладении еще более сложными структурами – сочетаниями слов и т.д.
Тема 2.. Методы психологии. Биографический метод
... 1998. Гл. 5 (кросс-культурный эксперимент). Гл. 8 (лонгитюдный метод). Гл. 9 (формирующий эксперимент в детской и педагогической психологии). Обухова Л.Ф. Детская психология: теория, факты, проблемы. М., 2008, с. ...
В этих экспериментах выступала и другая важная особенность осознанного поведения, которая ускользала при господствовавшем до того интроспекционизме. Оказалось, что успешность выполнения навыка зависит от умения воспринять отрезок текста, который еще не стал объектом реакции, но станет им в следующий момент. Сознание как бы забегает вперед, перекрывая сенсорное поле за пределами непосредственно вызывающего двигательную реакцию сигнала и организуя в соответствии с этим поведение.
Выводы из опытов Брайяна и Хартера сближались в ряде пунктов с тем, что было установлено затем в классических экспериментах американского психолога Д.М.Кеттелла (1860-1944), изучавшего в 90-х толах объем внимания и навык чтения.
С помощью специального прибора – тахитоскопа – Кеттелл определял время, необходимое для того, чтобы воспринять и назвать различные объекты – формы, буквы, слова. Объем внимания колебался в пределах пяти объектов. Он оставался таким же и тогда, когда этими объектами были не разрозненные буквы, а знакомые испытуемому целые слова и даже предложения, т.е. речевые или смысловые единицы, состоящие из значительно большего числа букв или знаков. При экспериментах с чтением букв и слов на вращающемся барабане Кеттелл зафиксировал, как Брайян и Хартер, феномен антиципации – «забегания» восприятия вперед. Новые результаты влияли на статус не только экспериментальной психологии, но и общей психологической теории, ибо оба направления всегда нераздельно связаны.
Мы видим, таким образом, что работы Эббингауза, Кеттелла, Брайяна, Хартера и других легли в основу направления, отличного от физиологической психологии Вундта. Новое направление открыло собственно психологические феномены и закономерные связи между ними, специфичность которых основана на объективных особенностях деятельности человека.
Экспериментальный метод утверждается в психологии на рубеже XX века повсеместно, во всех ее отраслях. Он прилагается к различным объектам и для решения различных задач. Эксперимент начинает определять характер психологической науки в целом.
3. Какие ограничения эксперимента были предусмотрены в. Вундтом?
Анализ использования метода эксперимента в психологии периода становления как самостоятельной науки показал, что этот метод имел весьма ограниченное значение (Мазилов, 1998).
В физиологической психологии В. Вундта эксперимент использовался лишь как вспомогательное средство, позволяющее контролировать и стандартизировать самонаблюдение, остававшееся основным методом. Вундтом были разработаны специальные требования к проведению эксперимента:
- Наблюдатель должен по возможности сам определять наступление подлежащего наблюдению явления.
- Наблюдатель должен, насколько возможно, схватывать явления напряженным вниманием и прослеживать таким вниманием их во время протекания.
- Нужно, чтобы каждое наблюдение в целях подтверждения его данных можно было многократно повторять при одинаковых условиях.
- Необходимо планомерное качественное и количественное изменение условий протекания изучаемого процесса.
4. Приведите классификацию психологических методов а. Ф. Лазурского.
Заслуживает внимания и оценка возможностей экспериментального метода, данная А.Ф. Лазурскимна основе его сопоставления с методом «чистого самонаблюдения». Лазурский выделил ряд преимуществ эксперимента. Первое его замечание касается характеристики эксперимента как метода объективного исследования психических явлений. Он указывает, что в условиях «чистого самонаблюдения» субъект является одновременно и наблюдаемым и наблюдателем, а это нередко приводит к неосознанным ошибкам в оценке человеком его собственных переживаний, открывает широкие возможности для произвольных толкований и фальсификаций результатов самонаблюдения, ибо «благодаря тому, что философы руководствовались предвзятой гипотезой, у них были заранее построены теории, и когда они наблюдали себя, чтобы проверять, они невольно впадали в ошибки. Свои наблюдения они подгоняли под теорию» . В отличие от этогоэксперимент»разделяет исследователя от исследуемого, наблюдателя — от наблюдаемого. При экспериментальном исследовании есть экспериментатор — лицо, которое должно решать известные психологические вопросы, вырабатывать методы постановки для решения этого вопроса и ставить самый эксперимент; от него совершенно отделено другое лицо — испытуемый, который только должен отвечать на поставленные ему вопросы. Вот первое значение эксперимента». Второе важное преимущество эксперимента заключается, по его мнению, в открывающейся в условиях экспериментального изучения явлений возможности их количественного анализа, подсчета и измерения: «…Прежние психологи, пользовавшиеся чистым самосознанием, не могли даже и думать, что в психической жизни можно что-нибудь измерить и подсчитать; между тем… при экспериментальном методе исследования мы можем пользоваться подсчетом». А это, в свою очередь, позволяет не только исследовать те или иные психические процессы, но и определить их особенности у разных испытуемых, то есть открывает путь для развития дифференциально-психологических исследований. Наконец, в отличие от чистого самонаблюдения, при котором человек «не может изменять своих психических процессов, а должен наблюдать их в том виде, в каком они ему представились, в экспериментальных условиях исследователь может видоизменять явления и этим путем ближе и детальнее изучает их» . Это произвольное изменение психических явлений, их целенаправленное создание достигается посредством варьирования условий проведения эксперимента, использования различного стимульного материала. Однако было бы неверным представлять себе, будто утверждение эксперимента в отечественной психологии развивалось беспрепятственно. Активное противодействие оно встречало со стороны традиционно мыслящей университетской профессуры, отвергающейэксперименткак метод познаниявнутреннего мираи рассматривающей психологию как дисциплину историко-философского цикла с присущими ему абстрактно-логическими методами исследования. Несмотря на это, эксперимент в психологии в конце XIX в. становится реальностью, он проникает в разные области психологии, реализуется в многочисленных исследованиях ученых-экспериментаторов, организационно оформляется в деятельности первых экспериментальных психофизиологических лабораторий. Не считаться с этим фактом было уже нельзя. В связи с этим в психологии выделяется направление, которое, не отвергая экспериментальный метод, признавая возможность его использования в психологии, в то же время стремилось всемерно ограничить сферу его применения. Такую позицию, в частности, занимали сторонники эмпирического направления в психологии. Ярким примером попытки использования эксперимента как сугубо субъективного метода в целях изучениятелепатии,медиумизма,ясновиденияи т.п. являлась деятельность Русского общества экспериментальной психологии, созданного в 1885 г. и превратившегося в орудие борьбы с объективной экспериментальной психологией. Таким образом, очевидно, что критерием объективности научного метода, в том числе эксперимента, является, прежде всего, методологическая позиция исследователя, реальная направленность использования данного метода, проявляющаяся и в постановке исследовательской задачи, и в организации эксперимента, и в объяснении полученных в ходе эксперимента результатов. Поэтому важной задачей истории психологии является проведение методологического анализа важнейших направлений отечественной экспериментальной психологии, независимо от их внешних программных заявлений.
Психологический эксперимент над людьми
... туда, нужно не воровать» Вторая группа: На этот раз, человек представлен как, известный ученный 1)Света,17 – «Умный, пристальный взгляд, ... рентген. Очень деятельный, добрый. Я бы на него положилась. Хороший человек» 2) Влад,26 – «Увлеченный, с юмором. Добрый, детей должен любить» ... очень известен и весом среди ученых» 8)Кирилл,19 – «хороший человек. Просто так считаю. И даже видно по глазам, что ...
Современная психология: ее методы и место в системе наук
... со специальной целью: использовать результаты исследований для совершенствования этих видов деятельности. 2. Методы психологии Метод - способ познания явлений природы и общественной жизни, прием, способ или образ действия ...
5.Что характеризовало эмпирическую психологию в России?
Особое место занимает еще одно направление психологии, получившее название «эмпирическая психология». Оно было представлено в России такими известными учеными, как А.П. Нечаев,Г.И. Челпанов. Для этого направления характерны, во-первых, непоследовательность, противоречивость методологической позиции; во-вторых, ориентация не на отечественную традицию в области человекознания, а на современные ей европейские идеи, прежде всего учение В. Вундта. Именно этим определялась значительно меньшая по сравнению с выше рассмотренными оригинальность данного подхода. Его противоречивость особенно ярко проявлялась в отношении к эксперименту и оценке его места в психологии. С одной стороны, Г.И. Челпанов как основатель психологического института в Москве, ставшего одним из центров экспериментальных исследований в нашей стране в тот период времени, автор ряда статей по вопросам психологического эксперимента и книги «Введение в экспериментальную психологию», объективно способствовал пропаганде и развитиюэкспериментального методав психологии. С другой стороны, в оценке эксперимента, его роли и функций как метода исследования психических явлений, Г.И. Челпанов являлся последовательным сторонникомВ. Вундта. Он рассматривал эксперимент лишь как условие улучшенияинтроспекции, доказывал, что значение экспериментального метода в психологии крайне незначительно и не с ним связано ее дальнейшее развитие. «Современное положение эксперимента таково, — писал Г.И. Челпанов, — что он не только не имеет решающего значения, а даже не составляет главной основы психологии» (Челпанов Г.И., 1896. С.14).
Психология и педагогика. Аннотация
Такое определение педагогики можно встретить в учебниках многих авторов (И.Т.Огородникова, Ю.К.Бабанского, Н.Ф.Харламова, И.П.Подласого). Однако, так ли оно бесспорно? В связи с этим нелишне обратиться к отечественной истории педагогики. Например, в работах А.П.Пинкевича в 20-3-г.г. обосновалась точка зрения, что педагогика - учение о педагогическом процессе, о его законах, целях и т.д. На ...
Этот подход качественно отличался от сеченовского подхода, который рассматривал эксперимент как главный метод исследования психики. Взгляды Челпанова вытекали из принятого им в соответствии с идеями психофизического параллелизма разделения явлений на два ряда — «мир психический» и «мир физический». Соответственно в познаниимира психического, следуя господствующей в то время в психологии интроспективной парадигме, он отводил главное место методу самонаблюдения (так называемый «внутренний опыт»), познание жефизического мираосуществляется согласно Челпанову, методом внешнего наблюдения (так называемый «внешний опыт»).
Только индивид, переживающий те или иные психические явления, как утверждает Челпанов, может их адекватно воспринять и понять. «Положим, что в данный момент, когда я нахожусь перед вами, я испытываю какое-нибудь чувство, например, чувство боли. Никто из присутствующих этого чувства ни познать, ни видеть не может… В тех случаях, когда мы знаем о чувствах и мыслях других индивидуумов, мы знаем о них только потому, что мы о них умозаключаем… В самом деле, что вы воспринимаете, когда видите перед собою плачущего человека? Вы посредством органа слуха воспринимаете ряд звуков, который называется плачем, посредством органа зрения вы воспринимаете, как из глаз текут капли прозрачной жидкости, которые называются слезами, вы видите изменившиеся черты его лица, опустившиеся углы рта, и из всего этого вы умозаключаете, что человек страдает. Этот процесс есть процессумозаключения, а не непосредственного наблюдения. Такого рода умозаключения я могу делать потому, что знаю, что, когда я страдаю, я издаю тоже прерывистые звуки, из глаз моих тоже течет прозрачная жидкость и т.д., и поэтому, когда я воспринимаю эти явления у другого человека, я заключаю, что он страдает совершенно так же, как и я. Следовательно, необходимо мне самому пережить хоть раз то, что переживает другой человек, для того, чтобы судить о его душевном состоянии. Психология не была бы возможна, если бы не было самонаблюдения»