Саратовский государственный аграрный университет им. Н. И. Вавилова
Контрольная работа по философии XX века на тему:
«Психоанализ и философия».
Выполнила студентка 2 курса,
специальности «Менеджмент
организации», группы М — 22
Перебаскина Юлия Дмитриевна.
Саратов 2009 г.
Содержание:
- Введение.
- Основные понятия в учении З. Фрейда.
- Учение Фрейда о человеке.
- Мировоззрение К. Г. Юнга.
- Заключение.
- Список используемой литературы.
- Введение
Известно, что главным регулятором человеческого поведения служит
сознание. Фрейд открыл, что за покровом сознания скрыт глубинный,
«кипящий» пласт не осознаваемых личностью могущественных стремлений,
влечений, желаний. Будучи лечащим врачом, он столкнулся с тем, что эти
неосознаваемые переживания и мотивы могут серьезно отягощать жизнь и
даже становиться причиной нервно-психических заболеваний. Это направило
его на поиски средств избавления своих пациентов от конфликтов между
тем, что говорит их сознание, и потаенными, слепыми, бессознательными
побуждениями. Так родился фрейдовский метод исцеления души, названный
психоанализом.
Фрейдовская теория во многих странах прочно вошла в
учебники по психологии, психотерапии, психиатрии. Она оказала
воздействие на другие науки о человеке — социологию, педагогику,
антропологию, этнографию, философию, а также на искусство и литературу»,
а фрейдовская методология познания общественных явлений, требующая
раскрытия лежащих в их основе бессознательных механизмов, подавленных
желаний, широко использовалась последователями Фрейда и выросла в
своеобразную философию. Психоаналитическая философия, эмпирической базой
которой является психоанализ, продолжает и углубляет
иррационалистические тенденции «Философии жизни», со своих позиций
стремится объяснить личностные, культурные и социальные явления.
Глава 2. Зигмунд Фрейд и психоанализ
... роста и развития как зрелого человека, а не как низшего существа. Эрнст Джонс, биограф Фрейда, был одним из первых психоаналитиков, ... в конце концов главной задачей становления личности. ВВЕДЕНИЕ В ПСИХОАНАЛИЗ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ЛЕКЦИЯ ЖЕНСТВЕННОСТЬ Уважаемые дамы и господа! Все ... и я смел надеяться, что вы, воспитанные на примере психоанализа в духе терпимости, не откажетесь сопровождать меня в этом ...
Многочисленные суждения различных авторов, чаще всего западных, о
психоанализе свидетельствуют о наличии разноплановых, иногда
противоположных точек зрения на существо фрейдовского учения.
В этой контрольной работе мы обратимся к наследию З. Фрейда и его
последователей и рассмотрим соотношение между психоанализом и
отдельными направлениями современной философии.
- Основные понятия в учении З. Фрейда
Для рассмотрения основных вопросов контрольной работы необходимо провести
разграничение основных понятий используемых в ходе работы.
Психоанализ (от греч. psyche-душа и analysis-решение) — часть
психотерапии, врачебный метод исследования, развитый З. Фрейдом для
диагностики и излечения истерии. Затем он был переработан Фрейдом в
психологическую доктрину, направленную на изучение скрытых связей и
основ человеческой душевной жизни. Эта доктрина строится на
предположении, что известный комплекс патологических представлений, в
особенности сексуальных, «вытесняется» из сферы сознания и действует уже
из сферы бессознательного (которое мыслится как область господства
сексуальных стремлений) и под всякими масками и облачениями проникает в
сознание и угрожает духовному единству Я, включенного в окружающий его
мир. В действии таких вытесненных «комплексов» видели причину забывания,
оговорок, грез, ложных поступков, неврозов (истерий), и лечение их
пытались проводить таким образом, чтобы при беседе («анализе») можно
было свободно вызывать эти комплексы из глубины бессознательного и
устранять их (путем беседы или соответствующих действий), а именно
предоставить им возможность отреагировать. Сторонники психоанализа
приписывают сексуальному («либидо») центральную роль, рассматривая
человеческую душевную жизнь в целом как сферу господства бессознательных
сексуальных стремлений к удовольствию или к неудовольствию.
Исходя из вышеизложенного, сущность психоанализа мы можем рассматривать
на трех уровнях:
психоанализ — как метод психотерапии;
психоанализ — как метод изучения психологии личности;
психоанализ — как система научных знаний о мировоззрении, психологии,
философии.
Рассмотрев основной психологический смысл психоанализа, в дальнейшем мы
будем обращаться к нему как мировозренческой системе.
Учение Фрейда прославилось прежде всего тем, что проникло в тайники
бессознательного, или, как иногда говорил сам автор, «преисподнюю»
психики. Однако, если ограничиться этой оценкой, то можно упустить из
виду другой важный аспект: открытие Фрейдом сложных, конфликтных
отношений между сознанием и неосознаваемыми психическими процессами,
бурлящими за поверхностью сознания, по которой скользит при
самонаблюдении взор субъекта. Сам человек, полагал Фрейд, не имеет перед
собой прозрачной, ясной картины сложного устройства собственного
внутреннего мира со всеми его течениями, бурями, взрывами. И здесь на
помощь призван прийти психоанализ с его методом «свободных ассоциаций».
Следуя биологическому стилю мышления, Фрейд выделял два инстинкта,
движущие поведением инстинкт самосохранения и сексуальный инстинкт,
обеспечивающий сохранение не индивида, а всего вида. Этот второй
инстинкт был возведен Фрейдом в разряд психологической догмы (ссылка на
Юнга) и назван — либидо. Бессознательное трактовалось как сфера,
насыщенная энергией либидо, слепого инстинкта, не знающего ничего, кроме
принципа удовольствия, которое человек испытывает, когда эта энергия
разряжается. Подавленное, вытесненное сексуальное влечение
расшифровывалось Фрейдом по свободным от контроля сознания ассоциациям
его пациентов. Такую расшифровку Фрейд назвал психоанализом. Исследуя
свои собственные сновидения Фрейд, пришел к выводу, что «сценарий»
сновидений при его кажущейся нелепости не что иное, как код потаенных
желаний, которое удовлетворяется в образах — символах этой формы ночной
жизни.
Фрейд как основатель психоанализа. О Фрейде
... которые изнутри задают направленность человеческого развития. Такими движущими силами в классическом психоанализе признаются влечения человека. На раскрытии их природы были сосредоточены все усилия Фрейда. Психоанализ как метод лечения Понятие ...
Идея о том, что на наше повседневное поведение влияют неосознаваемые
мотивы, рассмотрена Фрейдом в книге «Психопатология обыденной жизни»
(1901).
Различные ошибочные действия, забывание имен, оговорки, описки
обычно принято считать случайными, объяснять их слабостью памяти. По
Фрейду же в них прорываются скрытые мотивы, потому что ничего случайного
в психических реакциях человека нет. Все причинно обусловлено. В другой
работе «Остроумие и его отношение к бессознательному» (1905) шутки или
каламбуры интерпретируются Фрейдом, как разрядка напряжения, созданного
теми ограничениями, которые накладывают на сознание индивида различные
социальные нормы.
В период первой мировой войны Фрейд вносит коррективы в свою схему
инстинктов. Наряду с сексуальным в психике человека присутствует
инстинкт стремления к смерти (Тонатос как антипод Эросу), по Фрейду,
этот инстинкт включает в себя и инстинкт самосохранения. Под именем
Тонатос имелось в виду не только особое тяготение к смерти, но и к
уничтожению других, стремление к агрессии, которая возводилась в ранг
известного, заложенного в самой природе человека биологического
побуждения.
Большое значение Фрейд придает выявлению тех движущих сил, которые
изнутри задают направленность человеческого развития. Такими движущими
силами в психоаналитическом учении Фрейда признаются влечения человека.
На раскрытии их природы сосредоточены все усилия основателя
психоанализа, ибо он полагает, что «влечения, а не внешние раздражения
являются настоящим двигателем прогресса и что «раздражение влечения
исходит не из внешнего мира, а изнутри организма.
Специфика психоаналитической философии состоит в том, что во внимание
принимается только психологическое значение внешнего мира. Все другие
составляющие не являются предметом осмысления, не входят в остов
психоаналитического учения. Другая его особенность заключается в том,
что основным объектом исследования у Фрейда становится специфическая
форма реальности. Изучается не просто внутренний мир человека, а та
сфера психического, в рамках которой происходят существенные и значимые
для человеческой жизнедеятельности процессы и изменения, оказывающие
воздействие на организацию всего человеческого бытия.
Психоанализ Зигмунда Фрейда. Сознательное и бессознательное. ...
... в психике человека бессознательных представлений, но стремился вскрыть механизм перехода психических актов из сферы бессознательного в систему сознания. Фрейд понимал, что бессознательное человек может распознать ... личности; "Я" - сфера сознательного, посредник между бессознательным, внутренним миром человека и внешней реальностью, в том числе природными и социальными институтами, соизмеряющий ...
Обращаясь к осмыслению психической реальности, Фрейд пытается
переосмыслить картезианские представления о тождестве человеческой
психики с сознанием. Он принимает гипотезу о существовании
бессознательного пласта человеческой психики, в недрах которого
происходит особая жизнь, еще недостаточно изученная и осмысленная, но
тем не менее, реально значимая и заметно отличающаяся от сферы сознания.
Причем, если в философических системах прошлого признание
самостоятельного статуса бессознательно ограничивалось в лучшем случае
попытками рассмотрения взаимоотношений между сознательными и
бессознательными процессами, то Фрейд идет дальше. Он не только
рассматривает взаимоотношения между двумя сферами человеческой психики,
т.е. сознанием и бессознательным, но и стремится раскрыть содержательные
характеристики самого бессознательного психического, выявить те
глубинные процессы, которые протекают по ту сторону сознания.
Для Фрейда быть сознательным — значит иметь непосредственное и надежное
восприятие. Говоря же о восприятии в сфере бессознательного, он
сравнивает восприятие сознанием бессознательных процессов с восприятием
органами чувств внешнего мира. Причем Фрейд исходит из тех уточнений,
которые были внесены Кантом в понимание данной проблемы. Если Кант
подчеркивал субъективную условность человеческого восприятия с
неподдающимся познанию воспринимаемым, то и Фрейд акцентирует внимание
на неправомерности отождествления восприятия с бессознательными
психическими процессами, являющиеся объектом этого сознания.
Это дальнейшее развитие кантовских идей выливается в психоанализе в
утверждение, согласно которому бессознательное психическое признается
как нечто реально существующее, но восприятие которого сознанием требует
особых усилий, технических процедур, определенных навыков, связанных с
умением истолковывать воспринимаемые явления.
Рассматривая вопрос об отношениях между сознанием и бессознательным,
Фрейд исходит из того, что всякий душевный процесс существует сначала в
бессознательном и только потом может оказаться в сфере сознания. Причем
переход в сознание — это отнюдь не обязательный процесс, ибо, по мнению
Фрейда, далеко не все психические акты становятся сознательными. Он
сравнивает сферу бессознательного с большой передней, в которой
находятся все душевные движения, а сознание — примыкающей к ней узкой
комнатой, салоном. На пороге между передней и салоном стоит на посту
страж, который не только пристально рассматривает каждое душевное
движение, но и решает вопрос о том, пропускать ли его из одной комнаты в
другую или нет. Если какое то душевное движение допускается стражем в
салон, то это вовсе не означает, что оно тем самым становится непременно
сознательным. Оно превращается в сознательное только тогда, когда
привлекает к себе внимание сознания, находящегося в конце салона. Т.е.,
если комната — это обитель бессознательного, то салон, по сути дела,
вместилище предсознательного, и только за ним находится келья собственно
сознательного.
Выступает как форма индивидуального сознания и отношение человека ...
... воспитания в целостном педагог. процессе Выступает как форма индивидуального сознания и отношение человека к окружающей действительности мировоззрение конкретной личности 25.Личностная ... с особыми образовательными потребностями как социокультурный, педагогический феномен объект спец.педагогики Человек с ограниченными возможностями здоровья и жизнедеятельности, имеющий вследствие этого ...
Позднее в 20-е годы, Фрейд использует иное сравнение для характеристики
структуры человеческой психики, которая понимается как структура
состоящая из трех слоев, или инстанций, о чем мы говорили выше. И задача
психоанализа может быть сравнима с задачей криптографа, помочь
нуждающимся в переводе бессознательного в сознание. (Привлечь внимание
сознания к необходимому душевному движению, и тем самым разрешить
внутренний конфликт)
Фрейд исходит из того, что психически реальное существует в различных
точно так же, как бессознательное психическое может проявляться в
разнообразных выражениях. С его точки зрения, одно из основных свойств
бессознательных процессов заключается в том, что «для них критерий
реальности не имеет никакого значения»[4]. Независимо от того, с чем
имеет дело человек, с внешней ли действительностью или с какими-либо
мысленными продуктами деятельности, будь то фантазия, грезы или иллюзии,
все это может восприниматься им в качестве психической реальности.
Поэтому он высказывает мысль о том, чтобы «не делать различия между
фантазией и действительностью. Более того, для Фрейда фантазия
оказывается такой формой человеческого существования, в которой индивид
освобождается от каких либо притязаний со стороны внешней реальности не
обретает былую свободу, ранее утраченную им в силу необходимости
считаться с окружающим его реальным миром.
Здесь Фрейд вторгается в традиционную область философских споров,
которая касалась соотношения свободы и необходимости, случайности и
закономерности. Фрейд занимает в этом вопросе своеобразную позицию. С
одной стороны его взгляды совпадают с философией Фихте, бессознательное
руководствуется «принципом удовольствия», т.е. не имеет каких-либо
ограничений, в то время как в сфере сознания действует «принцип
реальности» с присущими ему социокультурными запретами. С другой
стороны, фрейдовские размышления о бессознательном лежат в русле
философии Шеллинга, поскольку Фрейд не рассматривает психические
процессы как нечто произвольное, ничем не детерминированное.
Фрейд не отвергает случайности как таковую, полагая, что бытие человека
в мире не редко зависит от случая, хотя в самом мире действуют довольно
строгие и устойчивые закономерности. Но он не абсолютизирует роль
случайности в развитии мира. В отличии от тех философов, для которых
только случай является причиной возникновения того или иного явления.
Фрейд признает закономерности, действующие в реальном мире и стоящие за
каждой случайностью. Другое дело сфера психической реальности,
внутренний мир человека. Здесь по убеждению Фрейда, нет места для
случайности, связанной с желаниями отдельного человеческого существа.
Человек и Реальность. Аспекты психических взаимоотношений
... и переживаемой как действительность и… Психический уровень взаимоотношений человека и Реальности. Часть 1. Уровень бессознательных взаимоотношений. Современная психоаналитическая традиция, в лице К.Г. Юнга, представляет нам ... могут представлять собой самостоятельные смысловые модели, которые придают внутреннюю структуру, как сознанию, так и материи (12, 360). Здесь мы можем предположить, что К.Г. ...
- Учение Фрейда о человеке
В истории духовной культуры, научного творчества вряд ли можно найти учение, которое вызывало бы столь резкие расхождения в оценках, чем учение австрийского врача-психиатра и психолога З. Фрейда создателя этого учения часто сравнивают с Аристотелем, Коперником, Колумбом, Магелланом, Ньютоном, Гете, Дарвином, Марксом, Эйнштейном, его называют «ученым и провидцем», «Сократом нашего времени», «одним из великих основоположников современной социальной науки», «гением в действии», сделавшим решающий шаг к подлинному пониманию внутренней природы человека.
Человеческая психика распадается, по Фрейду, на три области: сознание, бессознательное и предсознательное. Эти три области или системы психического находятся в состоянии непрерывного взаимодействия, а две первых — и в состоянии напряженной борьбы между собой. К этому взаимодействию и к этой борьбе сводится психическая жизнь человека. Каждый душевный акт и каждый человеческий поступок должно рассматривать как результат состязания и борьбы сознания с бессознательным, как показатель достигнутого в данный момент жизни соотношения сил этих непрерывно борющихся сторон. Эта концепция бессознательного сложилась и определилась у Фрейда не сразу и в дальнейшем подвергалась существенным изменениям.
В первый период фрейдовская концепция бессознательного была близка к учению знаменитых французских психиаторов и психологов — Шарко, Льебо, Жанэ, от которых она находилась и в прямой генетической зависимости.
Во второй самый прододжительный и самый важный период развития психоанализа определяются все основные и характерные черты фрейдовского учения о бессознательном. Теперь оно становится уже совсем оригинальным. Разработка всех вопросов происходит в этот период исключительно в плоскости теоретической и прикладной психологии.
В третий период концепция бессознательного претерпевает существенное изменение и начинает сближаться с метафизическом учением Шопенгауэра и Гартмана. Общие вопросы мировоззрения начинают преобладать над частными, специальными проблемами. Бессознательное становится воплощением всего низшего и всего высшего в человеке.
Еще в 1889 году Фрейда поразил опыт знаменитого знатока гипноза Бернгейма: загипнотизированной пациентке было внушено приказание через некоторое время после пробуждения раскрыть стоявший в углу комнаты зонтик. Пробудившись от гипнотического сна, дама в назначенный срок в точности выполнила приказанное — прошла в угол и раскрыла зонтик. На вопрос о мотивах ее поступка она ответила, что будто бы хотела убедиться — ее ли это зонтик. Этот мотив совершенно не соответсвовал действительной причине поступка и, очевидно, был придуман, но сознанию больной он вполне удовлетворял: она искренно была убеждена, что раскрыла зонт по собственному желанию. Далее, Бернгейм путем настойчивых расспросов и наведений ее мысли заставил, наконец, пациентку вспомнить настоящую причину поступка, т.е. приказание, полученное ее во время гипноза.
Элемент народности в характере человека, влияние жизни на его воспитание
... для психологического исследования тех процессов и явлений, которые возникают из общности духовной жизни людей и не вмещаются в рамки индивидуальной психологии. Таковыми Вундт считает язык, мифы, ... русский педагог К.Д. Ушинский писал: «Характер каждого человека слагается всегда двух элементов: природного и духовного, вырабатывающегося в жизни под влиянием воспитания и обстоятельств. Оба эти элемента ...
Из этого эксперимента Фрейд сделал три общих вывода, определивших основы его ранней концепции бессознательного:
Мотивация сознания при всей ее субъективной искренности не всегда соответствует действительным причинам поступка;
Поступок иногда может определяться силами, действующими в психике, но не доходящими до сознания;
Эти психические силы с помощью известных приемов могут быть доведены до сознания.
На основе этих трех положений, проверенных на собственной психиатрической практике, Фрейд выработал совместно со своим коллегой Брейером, так называемый катартический метод лечения истерии.
Сущность этого метода заключается в следующем: в основе истерии и некоторых других психогенных нервных заболеваний лежат психические образования, не доходящие до сознания больного: это какие-нибудь душевные потрясения, чувства или желания, однажды пережитые больным, но намеренно забытые им, так как его сознание, по каким-либо причинам, или боится, или стыдится самого воспоминания о них. Не проникая в сознание, эти забытые переживания не могут быть нормально изжиты и отреагированы (разряжены); они-то и вызывают болезненные симптомы истерии.
Эти забытые переживания, вызывающие симптомы истерии, и являются “бессознательным”, как понимал его Фрейд в первый период развития своего учения. “Бессознательное” можно определить как некое чужеродное тело, проникшее в психику. Оно не связано прочными ассоциативными нитями с другими моментами сознания и потому разрывает его единство. В нормальной жизни к нему близко мечтание, которое тоже более свободно, чем переживания реальной жизни, от тесных ассоциациативных связей, пронизывающих психику человека.
Такова первая фрейдовская концепция бессознательного. Для нее характерны две особенности. Во-первых, Фрейд не дает никакой физиологической теории бессознательного и даже не пытается это сделать. Во-вторых, продукты бессознательного можно получить только в переводе на язык сознания; другого, непосредственного подхода к бессознательному помимо сознания саомго больного нет и не может быть.
ГЛАВА I. СТРУКТУРА ЛИЧНОСТИ В ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИХ ТЕОРИЯХ З. ФРЕЙДА И К. ЮНГА
... и сознания» [16, с. 105]. Особое значение в формировании и функционировании личности З. Фрейд определял в области бессознательного. В ... относится к типу психодинамических, не экспериментальных, охватывающих всю жизнь человека и использующих для описания его как личности, ... различий. Понимание личности в психоаналитических теориях З. Фрейда и К. Юнга Психоаналитический взгляд на личность базируется на ...
Во втором, классическом периоде психоанализа понятие бессознательного обогащается целым рядом новых, в высшей степени существенных моментов.
Во втором периоде бессознательное становится необходимою и крайне важною составной частью психического аппарата всякого человека. Борьба сознания и бессознательного объявляется постоянной и закономерной формой психической жизни. Бессознательное становится продуктивным источником психических сил и энергией для всех областей культурного творчества, особенно для искусства. В то же время, при неудачном ходе борьбы с сознанием, бессознательное может стать источником всех нервных заболеваний.
Процесс образования бессознательного, согласно этим новым воззрениям Фрейда, носит закономерный харатер и совершается на протяжении всей жизни человека с самого момента его рождения. Этот процесс носит название “вытеснения”. Вытеснение — одно из важнейших понятий всего психоаналитического учения. Далее содержание бессознательного типизируется: это уже не случайные разрозненные переживания, а некоторые типические, в основном общие для всех людей, связные группы переживаний (комплексы) определенного характера, преимущественно сексуального. Эти комплексы вытесняются в бессознательное в строго определенные периоды, повторяющиеся в истории жизни каждого человека
В третьем периоде теория влечений подверглась существенным изменениям. Вместо прежнего деления влечений на сексуальные и влечения “я” появилось новое деление:
1) сексуальное влечение, или эрос;
2) влечение к смерти.
Вторая группа — инстинкты Смерти — лежит в основе всех проявлений агрессивности, жестокости, убийств и самоубийств. Правда существует мнение, что Фрейд создал теорию об этих инстинктах под влиянием смерти его дочери и страхом за своих двоих сыновей, находящихся в то время на фронте. Вероятно, поэтому это наиболее и наименее рассматриваемый в современной психологии вопрос.
Влечение “я” и, прежде всего, инстинкт самосохранения отошли к сексуальным влечениям, понятия которых, таким образом, чрезвычайно расширилось, охватив оба члена прежнего деления. К инстинкту самосохранения относятся следующие подинстинкты: питание, рост, дыхание, движения, то есть те необходимые жизненные функции, которые делают любой организм живым. Изначально эти факторы были очень важны, но в связи с развитием разума человека (Я) эти факторы как жизненнонеобходимые утратили свое былое значение. Это произошло потому, что у человека появились приспособления для добывания пищи, он стал использовать пищу не только для того, чтобы утолить голод, но и для удовлетворения свойственной только человеку алчности. Со временем пища стала доставаться ему все легче и легче, и на ее добычу он стал тратить все меньше и меньше времени. Человек стал строить для себя жилища и другие приспособления и по максимуму обезопасил себе жизнь. Таким образом, инстинкт самосохранения утратил свою значимость, и на первое место вышел инстинкт размножения, или, как называет его Фрейд, либидо.
Анализ различия точек зрения на бессознательное З. Фрейда и представителей ...
... на бессознательное 2. Соотношение сознания и бессознательного в работах З. Фрейда Долгое время в философии преобладал особенность антропологического рационализма -- человек рассматривался как проявление жизни. Это ... на проблему бессознательного 4.1 Взгляд на бессознательное К.Г. Юнга 4.2 Взгляд на бессознательное А. Адлера 4.3 Взгляд на бессознательное Э.Фромма 4.4 Взгляд на бессознательное К. Хорни ...
Под эросом Фрейд понимает влечение к органической жизни, к сохранению и развитию ее во что бы то ни стало — в форме ли продолжения рода или сохранения индивида. Задачей влечения к смерти является возврат всех живых организмов в безжизненное состояние неорганической, мертвой материи, стремление прочь от беспокойства жизни и эроса.
Второй особенностью третьего периода является расширение состава бессознательного, обогащение его качественно новыми и своеобразными моментами.
Для второго периода было характерно динамическое понимание бессознательного как вытесненного. Вытесненное, состоявшее, главным образом из сексуальных влечений, враждебно сознательному “Я”. В своей книге “Я и Оно” Фрейд предлагает всю эту область психики, не совпадающую с “Я”, называть “Оно”. — глубинный слой бессознательных влечений, психическая «самость», основа деятельного индивида, которая руководствуется только «принципом удовольствия» безотносительно к социальной реальности, а порой и вопреки ей.
“Оно” — это та внутренняя темная стихия вожделений и влечений, которую иногда так остро ощущает человек и которая противостоит его разумным доводам и доброй воле.
«Я» (Ego) — сфера сознательного, посредник между «Оно» и внешним миром, в том числе природными и социальными институтами, соизмеряющий деятельность «Оно» с «принципом реальности», целесообразностью и внешнеполагаемой необходимостью. “Оно” — это страсти, “Я” — это разум и рассудительность. В “Оно” нераздельно властвует принцип наслаждения; “Я” — носитель принципа реальности. Наконец, “Оно” — бессознательно.
До сих пор, говоря о бессознательном, Фрейд имел дело только с “Оно”: ведь вытесненные влечения принадлежали именно ему. Поэтому все бессознательное представлялось чем-то низшим, темным, аморальным. Все же высшее, моральное, разумное совпадало с сознанием. Этот взгляд неверен. Бессознательное не только “Оно”. И в “Я”, и притом в его высшей сфере, есть область бессознательного. Бессознателен исходящий из “Я” процесс вытеснения, бессознательна совершающаяся в интересах “Я” работа вытеснения. Таким образом, значительная область “Я” также оказывается бессознательной. На этой области и сосредотачивает свое внимание Фрейд в последний период. Она оказывается гораздо шире, глубже и существеннее, чем казалась вначале.
Высшую бессознательную область в “Я” Фрейд называет “Идеал — Я”. «Идеал — Я» (Super — Ego) — внутриличностная совесть, своего рода цензура, критическая инстанция, которая возникает как посредник между «Оно» и «Я» в силу неразрешимости конфликта между ними, неспособности «Я» обуздать бессознательные порывы и подчинить их требованиям «принципа реальности».
“Идеал — Я” — это прежде всего тот цензор, веления которого выполняются вытеснением. Затем он обнаруживает себя в целом ряде других, очень важных явлений личной и культурной жизни. Оно проявляется в безотчетном чувстве вины, которая тяготеет над душою некоторых людей. Сознание не признает этой вины, борется с чувством виновности, но не может его преодолеть. Далее, к проявлениям “Идеал — Я” относится так называемое “внезапное пробуждение совести”, случаи проявления человеком необычайной к себе самому строгости, презрения к себе, меланхолии и пр. Во всех этих явлениях сознательное “Я” принуждено подчиняться силе, действующей из глубины бессознательного, но в то же время моральной.
Пытаясь проникнуть в механизмы работы человеческой психики, Фрейд исходит из того, что глубинный, природный ее слой («Оно») функционирует по произвольно выбранной программе получения наибольшего удовольствия. Но поскольку в удовлетворении своих страстей индивид сталкивается с внешней реальностью, которая противостоит «Оно», в нем выделяется «Я», стремящееся обуздать бессознательные влечения и направить их в русло социально одобренного поведения. «Оно» исподволь, но властно диктует свои условия «Я».
Как покорный слуга бессознательных влечений, «Я» пытается сохранить свое доброе согласие с «Оно» и внешним миром. Это ему не всегда удается, поэтому в нем самом образуется новая инстанция «Идеал — Я», которая царит над «Я» как совесть или бессознательное чувство вины. «Идеал — Я» как бы является высшим существом в человеке, отражающим заповеди, социальные запреты, власть родителей и авторитетов. По своему положению и функциям в психике человека «Идеал — Я» призвано осуществлять сублимацию бессознательных влечений и в этом смысле как бы солидаризируется с «Я». Но по своему содержанию «Идеал — Я» ближе к «Оно» и даже противостоит «Я», как поверенный внутреннего мира «Оно», что может привести к конфликтной ситуации, ведущей к нарушениям в психике человека. Таким образом, фрейдовское «Я» предстает в виде «несчастного создания», которое, подобно локатору, вынуждено поворачиваться то в одну, то в другую сторону, чтобы оказаться в дружеском согласии как с «Оно», так и со «Идеал — Я».
Хотя Фрейд признавал «наследственность» и «природность» бессознательного, вряд ли правильно утверждать, что он абсолютизирует силу и власть бессознательного и всецело исходит из необузданных влечений человека. Задача психоанализа, в том виде, как ее сформулировал Фрейд, заключается в том, чтобы бессознательный материал человеческой психики перевести в область сознания и подчинить его своим целям. В этом смысле Фрейд был оптимистом, так как верил в способность осознания бессознательного, что наиболее рельефно было им выражено в формуле: «Там где было «Оно», должно быть «Я»». Вся его аналитическая деятельность была направлена на то, чтобы по мере раскрытия природы бессознательного человек мог овладеть своими страстями и сознательно управлять ими в реальной жизни.
Фрейд определяет бессознательное как несловесное; оно превращается в предсознательное (откуда всегда может перейти в сознание) посредством соединения с соответствующими словесными представлениями.
Фрейд осознавал трудности, которые вставали на пути овладения бессознательным, долго бился над решением этой проблемы, постоянно внося коррективы в понимание природы бессознательного и составляющих его ядро так называемых «первичных влечений».
Учение Фрейда прославилось прежде всего тем, что проникло в тайники бессознательного, или, как иногда говорил сам автор, «преисподнюю» психики. Значение концепции бессознательного для познания человека состоит в проникновении в его бытие на большую глубину, чем классическое сознание, т.е. мысль, понимаемая как объективное познание и как представление. Наш мир представлений, как и каждый из его элементов, доступен для восприятия лишь посредством инстанции, несводимой к нему, — сферы побуждений, желаний, потребности, действия, труда, придающих ему форму: эта форма предшествует формам мысли, и мысль может воспринять ее лишь задним числом. Поэтому результаты наших размышлений об аффекте, побуждениях и т.д. нисколько не ведут нас к отрыву от мира, где живут люди, но напротив, заставляют нас вернуться к его корням, чтобы выявить действительно движущую силу природы, подлинный разум.
- Мировоззрение К. Г. Юнга.
Карл Густав Юнг — психиатр, психолог и культуролог родился 26 июля 1875 года в местечке Кесвиль, недалеко от Базеля, в Швейцарии. Отец его был пастором евангелической реформаторской церкви. О его деде — Карле Густаве старшем ходили легенды. Говорили, что он — незаконный сын Гете, на которого он был внешне похож. Дед Юнга был хирургом, немного поэтом, политиком-революционером. Очень интересовался психиатрией и основал лечебницу для слабоумных детей. Другой дед со стороны матери — доктор богословия, составитель грамматики древнееврейского языка, любил общаться с душами усопших. Отец Юнга имел степень доктора филологии, но, разуверившись в науке, полностью отдался вере. Таким образом, семейное окружение Юнга — это врачи, священники, учителя, поэты, лингвисты.
Как и в гимназии. Юнг отлично учился в университете, вызывая удивление своих сокурсников тем, что помимо учебных дисциплин он отдавал много времени изучению философии. До последнего года обучения он специализировался по внутренним болезням, ему уже было обеспечено место в престижной мюнхенской клинике. В последнем семестре нужно было сдавать психиатрию, он открыл учебник и прочитал на первой странице, что психиатрия есть «наука о личности». «Мое сердце неожиданно резко забилось, — вспоминал Юнг в старости. — Возбуждение было необычайным, потому что мне стало ясно, как при вспышке просветления, что единственно возможной целью для меня может быть психиатрия. Только в ней сливались воедино два потока моих интересов. Здесь было эмпирическое поле, общее для биологических и духовных фактов, которое я искал повсюду и нигде не находил. Здесь же коллизия природы и духа стала реальностью»4. Человеческая психика является местом встречи науки и религии, конфликт между ними преодолим на пути подлинного самопознания. Тут же было принято решение, которое удивило всех — психиатрия считалась самым непрестижным для медика занятием, хотя бы потому, что все успехи медицины в XIX в. не привели к заметным результатам в лечении психических заболеваний. После окончания университета Юнг переезжает в Цюрих, начинает работать в клинике Бургхёльци, руководимой видным психиатром Э.Блейлером.
Базель и Цюрих имели для Юнга символическое значение как два полюса европейской духовной жизни. Базель — живая память европейской культуры.
В университете не забывали о преподававшем в нем Эразме и учившемся Гольбейне, на филологическом факультете преподавали профессора, лично знавшие Ницше. Интерес Юнга к философии мог вызвать недоумение у медиков, но философия считалась в Базеле необходимой стороной культуры. В Цюрихе же она, наоборот, считалась непрактичным «излишеством». Кому нужны все эти ветхие книжные знания? Наука тут рассматривалась как полезное орудие, ценилась по своим приложениям, эффективному применению в индустрии, строительстве, торговле, медицине. Базель уходил корнями в далекое прошлое, в то время как Цюрих устремлялся в столь же далекое будущее. Юнг видел в этом «раскол» европейской души: рассудочная индустриально-техническая цивилизация предает забвению свои корни. И это закономерно, ибо душа окостенела в догматическом богословии. Наука и религия вступили в противоречие именно потому, полагал Юнг, что религия оторвалась от жизненного опыта, тоща как наука уходит от важнейших проблем, она держится плотского эмпиризма и прагматизма. «Мы стали богатыми в познаниях, но бедными в мудрости», — напишет он вскоре. В созданной наукой картине мира человек есть лишь механизм среди других механизмов, его жизнь утрачивает всякий смысл. Необходимо найти ту область, где религия и наука не опровергают друг друга, а наоборот, сливаются в поисках первоистока всех смыслов. Психология сделалась для Юнга наукой наук — именно она, с его точки зрения, должна дать современному человеку целостное мировоззрение.
В своих поисках «внутреннего человека» Юнг не был одинок. У многих мыслителей конца XIX — начала XX вв. мы обнаруживаем то же негативное отношение и к мертвому космосу естествознания, и к церкви, и к религии. Одни из них, например Толстой, Унамуно, Бердяев, обращаются к христианству и дают ему самое неортодоксальное толкование. Другие, испытав душевный кризис, создают философские учения, которые иногда не без основания называют «иррационалистическими», — так появляются прагматизм Джеймса или интуитивизм Бергсона. Ни эволюцию живой природы, ни поведение самого примитивного организма, ни тем более мир человеческих переживаний не объяснить законами механики и физиологии. Жизнь есть вечное становление, гераклитовский поток, «порыв», не признающий закона тождества. И вечный сон материи, круговорот веществ в природе, и вершины духовной жизни суть лишь два полюса этого неудержимого потока.
Кроме «философии жизни» Юнга задела и мода на оккультизм. На протяжении двух лет он принимал участие в спиритических сеансах, познакомился с обширной литературой по астрологии, нумерологии и Другим «тайным» наукам. Эти увлечения студенческих лет во многом
определили характер позднейших исследований Юнга. От наивной веры в то, что медиумы общаются с духами умерших, он скоро отошел. Сам факт общения с духами, кстати сказать, отрицают и серьезные оккультисты. Астральные тела не принимают участия в земной жизни, медиумы вступают в контакт лишь со своеобразными «раковинами», «психическими оболочками», сохраняющими отдельные черты населявшей их личности, которая к этому времени уже покинула астральный мир и перешла в более высокое измерение. Эти оболочки обладают лишь видимостью жизни, они оживляются психической энергией впавшего в транс медиума (или, во время столоверчения, энергией его участников).
Поэтому в непроизвольном письме, в речах медиума могут проявиться какие-то реплики умерших, но о подлинном общении с духами не может быть и речи, поскольку материализуются лишь какие-то осколки этой «раковины», соединившиеся к тому же с идеями и впечатлениями медиума.
Медиумом была дальняя родственница Юнга, полуграмотная девушка, не склонная к актерству и надувательству. Состояния транса были неподдельными; об этом свидетельствовало хотя бы то, что не окончившая гимназии девушка будучи в трансе переходила на литературный немецкий язык, которым в обычном состоянии не владела (швейцарский диалект сильно отличается от литературного верхненемецкого).
Как и большая часть сообщений «духов», это не выходило за пределы того, что было доступно сознанию медиума: на бессознательном уровне она могла владеть литературным немецким. «Духами» оказывались как бы «отколовшиеся» части ее личности, лежавшие за пределами сознания. Однако имелось одно важное исключение. Малограмотная девушка явно ничего не знала о космологии гностиков-валентиниан II в. н.э., не могла она придумать столь сложную систему, но в сообщении одного из «духов» эта система была изложена детальным образом.
Эти наблюдения легли в основу докторской диссертации К.Г. Юнга «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» (1902).
Данная работа до сих пор сохранила определенное научное значение — Юнг дает в ней психологический и психиатрический анализ медиумического транса, сопоставляет его с галлюцинациями, помраченными состояниями ума. Он отмечает, что у пророков, поэтов, мистиков, основателей сект и религиозных движений наблюдаются те же состояния, которые психиатр встречает у больных, слишком близко подошедших к священному «огню» — так, что психика не выдержала, произошел раскол личности. У пророков и поэтов к их собственному голосу часто примешивается идущий из глубин голос как бы другой личности, но их сознанию удается овладеть этим содержанием и придать ему художественную или религиозную форму. Всякого рода отклонения встречаются и у них, но зато имеется интуиция, «далеко превосходящая сознательный ум»; они улавливают некие «праформы». Впоследствии Юнг назвал эти праформы архетипами коллективного бессознательного. Они в разное время появляются в сознании людей, как бы всплывают независимо от воли человека; праформы автономны, они не определяются сознанием, но способны воздействовать на него. Единство рационального и иррационального, снятие субъект-объектного отношения в интуитивном прозрении отличают транс от нормального сознания и сближают его с мифологическим мышлением. Каждому человеку мир праформ открывается в сновидениях, которые оказываются основным источником информации о психическом бессознательном.
Таким образом, к главным положениям собственного учения о коллективном бессознательном Юнг пришел еще до встречи с Фрейдом, произошедшей в 1907 г. К тому времени у Юнга уже было имя — известность ему принес прежде всего словесно-ассоциативный тест, позволивший экспериментально выявлять структуру бессознательного. В лаборатории экспериментальной психопатологии, созданной Юнгом в Бургхёльци, испытуемому предлагался список слов, на которые тот должен был тут же реагировать первым пришедшим на ум словом. Время реакции фиксировалось с помощью секундомера. Затем тест был усложнен — с помощью различных приборов замечались физиологические реакции испытуемого на различные слова-стимулы. Главное, что удалось обнаружить, — это наличие слов, на которые испытуемые не могли быстро найти отклик, либо удлинялось время подбора слова-реакции; иногда они надолго замолкали, «отключались», заикались, отвечали не одним словом, а целой речью и т.д. При этом они не осознавали, что ответ на одно слово-стимул, например, занимал у них в несколько раз больше времени, чем на другое. Из этого Юнг сделал вывод о том, что такие нарушения в реагировании связаны с наличием заряженных психической энергией «комплексов» — стоило слову-стимулу «дотронуться» до такого комплекса, как у испытуемого появлялись следы легкого эмоционального расстройства. В дальнейшем этот тест способствовал появлению многочисленных «проективных тестов», широко используемых и в медицине, и при подборе кадров, а также появлению столь далекого от чистой науки прибора, как «детектор лжи». Юнг считал, что этот тест выявляет в психике испытуемого некие фрагментарные личности, расположенные за пределами сознания. У шизофреников диссоциация личности значительно более выражена, чем у нормальных людей, что в конечном счете ведет к разрушению сознания, распаду личности, на месте которой остается ряд «комплексов». Впоследствии Юнг разграничивал комплексы личного бессознательного и архетипы коллективного бессознательного. Именно последние напоминают отдельные личности. Если раньше безумие объяснялось «одержимостью бесами», которые приходили в душу извне, то у Юнга оказывалось, что весь их легион уже содержится в душе, и при определенных обстоятельствах они могут одержать верх над «Я» — одним из элементов психики. Душа всякого человека содержит в себе множество личностей, и у каждой из них имеется свое «Я»; время от времени они заявляют о себе, выходят на поверхность сознания. Древнее речение: «У нежити своего облика нет, она ходит в личинах» можно было бы применить к юнговскому пониманию психики — с той оговоркой, что сама психическая жизнь, а не «нежить», обретает разного рода маски.
Конечно, эти идеи Юнга были связаны не только с психиатрией и психологическими экспериментами. Они «носились в воздухе». К. Ясперс с тревогой писал об эстетизации разного рода психических отклонений — так выражал себя «дух времени». В творчестве многих писателей нарастал интерес к «легионам бесов», населяющим темные глубины души, к двойникам, к «внутреннему человеку», радикально отличному от внешней оболочки. Часто этот интерес, как и у Юнга, сливался с религиозными учениями. Достаточно упомянуть австрийского писателя Г. Майринка, на романы которого иногда ссылался Юнг («Голем», «Ангел в западном окне», «Белый доминиканец» и др.).
В книгах Майринка оккультизм, теософия, восточные учения служили как бы системой отсчета для противопоставления метафизически-чудесной реальности миру обыденного здравого смысла, для которого эта реальность «безумна». Конечно, такое противопоставление было известно и Платону, и апостолу Павлу («Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?»); оно присутствовало и в европейской литературе во времена Шекспира, Сервантеса, Калвдерона, было характерным для всего немецкого романтизма, произведений Гоголя и Достоевского, многих писателей нашего века. Однако здесь изменилась перспектива видения, была перевернута система координат: божественное, священное стали искать в бездне бессознательного, во тьме. Юнг писал в своих воспоминаниях, что в «Фаусте» его привлекал не образ главного героя, но, во-первых, знаменитые «Матери» из второй части, а во-вторых, Мефистофель, заявлявший, что он часть той силы, которая всегда «творит добро, всему желая зла». Отличие Юнга от всякого рода декадентства, воспевающего зло, не вызывает сомнений: синтез витализма и спиритуализма, Шопенгауэра и алхимии, научной психологии и «тайных» наук не мог быть устойчивым.
Встречу с психоанализом нельзя назвать случайной, как и позднейший разрыв с Фрейдом. Хотя Юнг был очень многим обязан именно Фрейду, его трактовка бессознательного с самого начала отличалась от фрейдовской. Своими учителями он считал Э. Блейлера и П. Жане.
По Юнгу, есть два типа мышления — логическое и интуитивное. Для логического мышления характерна направленность на внешний мир, это обеспечивает приспособление к реальности. Такое мышление протекает в суждениях и умозаключениях, оно всегда словесно, требует усилий воли и утомляет. Эта направленность на внешний мир требует образования, воспитания — логическое мышление есть порождение и инструмент культуры. С ним прежде всего связаны наука, техника, индустрия, являющиеся орудиями контроля над реальностью. Логическое мышление также связано с опытом архетипов, но это связь опосредованная. Религиозные символы сначала становятся пластичными философскими понятиями древних греков, затем платоновские «эйдосы» делаются схоластическими понятиями, картезианскими «врожденными идеями», кантонскими априорными категориями, пока, наконец, не превращаются в инструментальные термины современного естествознания. Юнг высказывает гипотезу, согласно которой средневековая схоластика была своего рода «тренингом» для европейского ума — игра абстрактными сущностями готовила категориальный аппарат науки.
Вторжения» коллективного бессознательного ведут не только к индивидуальным, но и к коллективным психозам, всевозможным лжепророчествам, массовым движениям, войнам. Сам Юнг пережил подобные состояния, которые он интерпретировал как такое «вторжение». В 1912 г., после выхода книги «Метаморфозы и символы либидо» и разрыва с Фрейдом, начинается длительный психический кризис. По признанию самого Юнга, он был близок к безумию, его сознание буквально захлестывали кошмарные образы. Вот один из них: вся Европа залита кровью, потоки которой подступают к Альпам, поднимаются по Склонам гор, в крови плавают обрубки человеческих тел, весь мир залит кровью. Кошмарные видения прекратились в августе 1914 г., когда кровавый бред стал явью. Юнг увидел в этом подтверждение теории коллективного бессознательного: его сознание было лишь медиумом глубинных сил, таившихся в психике всех европейцев. Демоны вышли на поверхность, материализовались, и вместе с началом всемирной пляски смерти кончился его психический кризис.
Основные психологические труды Юнга были написаны между двумя мировыми войнами. Классификация психологических типов и функций, разработка теории коллективного бессознательного, проблемы психотерапии и возрастной психологии, однако, составляют лишь незначительную часть корпуса сочинений Юнга. Теория коллективного бессознательного распространяется на все более широкий круг явлений, учение Юнга все в большей мере приобретает черты философской доктрины. Он ищет подтверждения своих гипотез уже не только в опыте психотерапевтической практики, вся культура становится предметом аналитической психологии. С точки зрения Юнга, все в человеческом мире подвластно законам психологии, «душа народа есть лишь несколько более сложная структура, нежели душа индивида». Социально-политический кризис 20-30-х гг. объясняется вторжением архетипов. Расовая мифология нацистов, коммунистический миф о реализации «золотого века» — все это детски наивно с точки зрения разума, однако эти идеи захватывают миллионы людей. Факельные шествия, массовый экстаз и горячечные речи всякого рода «вождей», использование архаичной символики (та же свастика) свидетельствуют о вторжении сил, которые намного превосходят человеческий разум.
И все это коллективное безумие является закономерным следствием европейской истории, ее несравненного прогресса в овладении миром с помощью науки и техники. История Европы — это история упадка символического знания. Техническая цивилизация представляет собой итог не последних десятилетий, а многих столетий «расколдования» мира. Чем прекраснее, грандиознее передаваемый традицией образ, тем дальше он от индивидуального опыта нуминозного. Символы открывают человеку священное и одновременно предохраняют его от непосредственного соприкосновения с колоссальной психической энергией архетипов. В церкви символы приобретают догматический характер: догматы привносят священное в человеческий мир, организуют его, придают форму внутреннему опыту. Догматический опыт Юнг ставит выше мистического. Мистика приобретает широкое распространение именно в кризисные эпохи, когда догматы окостеневают, когда с их помощью уже трудно передать нуминозный опыт, когда поколеблена твердыня церкви. Мистик утратил упорядоченный божественный космос, он испытывает хаотические видения, за космическим порядком обнаруживается бездна. Средневековая католическая мистика формулировала опыт видений с помощью догматов, а потому она не имела трагического и жуткого характера мистики XV-XVI вв. Юнг чрезвычайно высоко ставил «католическую форму жизни» — церковные ритуалы пронизывают всю человеческую деятельность, многие символы и ритуалы католицизма восходят к седой древности, воспроизводят древние мистерии.
Сегодня, отмечает Юнг, подобная «форма жизни» совершенно чужда большинству образованных европейцев, они разрушают традиционные общества по всему миру. Однако начало этому разрушению было положено не современной наукой или писаниями атеистов. Человечество на протяжении всей истории возводило защитную стену символов «против жуткой жизненности, таящейся в глубинах души». Эта стена стала разрушаться протестантизмом. Авторитет церкви был подорван, она превратилась в дом с рухнувшими стенами, в который «ворвались все беды и невзгоды мира». История протестантизма — это хроника штурма священных стен. На место церкви протестантизм поставил авторитет Писания, но предоставил каждому возможность интерпретировать Библию на свой лад. Филологическая и историческая критика, усилия герменевтики требовались для установления точного смысла Откровения, этот критицизм способствовал дальнейшему оскудению символического универсума, расколу протестантизма на сотни деноминации.
Протестантизм стал причиной бурного развития капиталистической индустрии и техники. Психическая энергия, уходившая ранее на строительство защитных стен, «освободилась и двинулась по старым каналам любознательности и стяжательства, а потому Европа стала матерью демонов, пожравших большую часть Земли». За Реформацией последовало Просвещение, а за ними — материализм естествознания. Разложенный на формулы символический космос сделался чуждым человеку, превратившемуся в одну из физических сил. В образовавшийся вакуум хлынули абсурдные политические и социальные доктрины, начались катастрофические войны.
Современную ему Европу Юнг сравнивал с поздней античностью. После того как был услышан крик: «Великий бог Пан умер!», античная религия утратила всякую значимость. Божественное открывалось греку в пластически-чувственной форме; космос для него управлялся мерой, гармонией. На закате античности порядок мира воспринимался уже как демоническая сила. Человек оказывался во власти безличного рока — его символом стало звездное небо, вызывавшее восторженное почитание несколькими столетиями ранее в качестве символа гармонии мира. «Хотя столь же могущественные, но так же не близкие ему звезды сделались тиранами, — их боятся, но в то же время презирают, ибо они ниже человека». Плотин писал о гностиках, что душу даже самого ничтожного человека они считают бессмертной, но отказывают в этом звездному небу и даже самой мировой душе.
Греки и римляне обратились к ближневосточным религиям, пытаясь восполнить утрату священных символов. Результатом борьбы ряда восточных религий была победа христианства, которое многое позаимствовало у своих соперников и восстановило охранительную стену символов. Сегодня, когда Европа переживает крушение христианства, нынешние поиски символов и религий на Востоке кажутся оправданными. Однако сокровища восточной мудрости оказываются совершенно непригодными для европейцев: они настолько пропитаны «чужой кровью», что не могут войти в символический универсум европейца и даже способны принести ему вред. Европеец не может облечься в них как в готовое чужое платье — Юнг сравнивал теософов с нищими, вырядившимися в княжеские одежды. Заимствуя тщательно разработанные системы идей и практики медитации, европеец только усугубляет свои противоречия. Для индуса йога является прекрасным средством психической саморегуляции, у европейца она оказывается дополнительным инструментом для подавления сил коллективного бессознательного. С точки зрения Юнга в западном варианте восточные учения либо приобретают черты примитивных религиозных движений, либо становятся «психотехникой», «гимнастикой». Никакие заимствования с Востока европейцам не помогут, им необходимо вспомнить о собственной религиозной традиции.
Собственную аналитическую психологию Юнг называл то «западной йогой», то «алхимией XX века». В сновидениях своих пациентов Юнг постоянно сталкивался с символами, которые были непонятны не только пациентам, не имевшим соответствующей исторической подготовки, но вызывавшие удивление и у Юнга, потратившего многие годы на изучение религиозно-мифологических представлений. По непонятной причине в сновидениях вновь и вновь воспроизводились образы, характерные для эллинистических религий, герметизма, гностицизма. Так как Юнг полагал, что онтогенез повторяет филогенез, то выход на поверхность сознания символов прошлой эпохи означал для него возвращение бессознательного к этому моменту развития коллективной души.
Помощь Юнгу в исследованиях оказало знакомство с алхимией — в 30-е годы он начинает штудировать труды европейских алхимиков, и с тех пор именно алхимия находится в центре его внимания. Алхимия выступает для Юнга как некая натурфилософия гностицизма, она является мостом между гностицизмом и современностью. В символике Св. Грааля и в алхимических поисках «философского камня» мы имеем дело с традицией, которая на протяжении столетий существовала в тени христианства, истребившего гностиков, потом катаров, но не уничтожившего эту ересь до конца. Всякая религия «есть спонтанное выражение определенных господствующих психических состояний», христианство «сформулировало то состояние, которое господствовало в начале нашей эры и было значимым на протяжении многих последующих столетий» . Но христианство выразило лишь одно — доминировавшее тогда — состояние, все остальные подверглись подавлению и вытеснению. Стоило ослабеть влиянию христианства — и начался выход на поверхность иных психических сил.
Бессознательное живет своей жизнью, в нем продолжается работа, мчавшаяся много лет тому назад. Исторические корни современных символов обнаруживаются в гностицизме. Юнг имеет при этом в виду не столько сложную космологию Валентина и Василида, сколько идеи Симона-мага и Карпократа о женском начале, обожении человеческой плоти. В бессознательном нынешних европейцев происходит замена Троицы четверицей. Земное, темное, женское начало — четвертый элемент — был исключен из символа веры христиан и низвергнут «во тьму внешнюю». Сейчас он возвращается, возникает новое религиозное состояние. Католический догмат о непорочном зачатии Девы Марии, принятый церковью в 1854 г., догмат о ее телесном вознесении 1950 г., постоянные явления ее верующим на протяжении нашего века — все это, по Юнгу, знаки оббжения земного начала. Эти идеи были затем развиты Юнгом в законченную теологическую доктрину, в которой алхимические и астрологические представления играют значительную роль.
Учение Юнга о мифологии и религии неоднократно подвергалось, критике, поскольку эти духовные образования буквально растворяются им в индивидуальной и коллективной психологии; они становятся выражением то биологически наследуемых архетипов, то некоего «мирового духа». Но интерес к учению Юнга у многих серьезных исследователей мифологии и религии все же не случаен. На обвинения в мистицизме и иррационализме Юнг обычно отвечал так: «Полнота жизни закономерна и не закономерна, рациональна и иррациональна… Психология, удовлетворяющая один лишь интеллект, никогда не является практичной; ибо целостность души никогда не улавливается одним лишь интеллектом» . Если архетипы понимать как бессознательно воспроизводимые схемы, проявляющиеся в мифах и галлюцинациях, сказках и произведениях искусства, то в таком их понимании нет ничего мистического. Человеческая психика — не «чистая доска», и в задачи психолога вполне может входить изучение априорных предпосылок опыта. В каком соотношении находятся унаследованные генетические образцы поведения, восприятия, воображения и наследуемые посредством культурно-исторической памяти — это вопрос, к которому с различных сторон подходят этнологи, лингвисты, психологи, этнографы, историки. Принимая учение Юнга об архетипах, мы можем не соглашаться ни с его алхимическими и астрологическими спекуляциями, ни со многими конкретными интерпретациями феноменов культуры.
Юнг продолжал активно работать и в глубокой старости. В восемьдесят лет ему удалось завершить книгу по алхимии, над которой он работал более тридцати лет (он умер в своем имении Кюснахт б июня 1961 г. после продолжительной болезни).
- Заключение.
На этом можно закончить рассмотрение вопросов психоаналитической теории. Узнав, как появился и развивался психоанализ, как рассматривалась З. Фрейдом и К. Г. Юнгом структура личности и связи между элементами, как оценивались фрейдистами и неофрейдистами социокультурные явления. Принимать или не принимать теорию — дело добровольное, как и обращаться или нет к психоаналитику. Важны и философские аспекты психоанализа. По словам В. Лейбина, можно с «полным основанием говорить о том, что в ближайшем будущем психоаналитическое учение Фрейда о человеке и культуре не только утратит своего влияния на развитие … философской мысли, но, напротив, сохранит свою значимость в условиях сближения между собой различных философских школ». Если сейчас, в условиях разъединенённости мира и споров о том, что и кто лучше, теория действительно послужит делу создания общих знаменателей, то только за это можно будет благодарить З. Фрейда и К. Юнга и сказать, что они работали не зря.
Список используемой литературы:
- Фрейд З. Психоанализ, Религия. Культура. М., 1992.
- Фрейд З. Психология бессознательного. М., 1989.
- Зигмунд Фрейд. Психоанализ и русская мысль. Республика, 1994.
- Юнг К. Г. Архетип и символ. М., 1991.