Для соционики здесь нет проблемы. Соционикаисходит из того, что не только сама структура ТИМа сформирована в процессе приспособления психики к существованию её индивидуального носителя, например, вида Homo Sapiens, к среде обитания, которая, конечно же, не сводится только к физическим параметрам. Соционика обнаруживает в среде обитания восемь обобщённых независимых аспектов, отражением которых как раз и является функциональная структура психики. Однако психика, являясь органом моделирования среды обитания и орудием приспособления к ней, в то же время является носителем субъективности. Всё же это субъективность, которая вовсе не является какой-то простой сущностью, не поддается эффективной разработке средствами современной науки. Но будем надеяться, что наука, в конце концов, доберётся и до этого. Всё же хотелось бы, чтобы она не разрушила экологию субъективности. Таким образом, соционика принимает сложное сосуществование обоих факторов в формировании поведения живого существа. Даже крыса или голубь, любимые объекты в исследованиях Скиннера, имея индивидуальный опыт, тем самым имеют основу для построения, пусть очень ограниченной, но субъективной модели окружающей среды, а, значит, их поведение не будет полностью детерминировано параметрами воздействия, что очень красиво и убедительно описано в рассказах о животных Сетона Томпсона.
На основе предыдущей информации о методологических предпочтениях Скиннера не трудно понять, какого полюса он будет придерживаться в этом случае. Поскольку он рассматривает живое существо как «чёрный ящик», то возможная субъективность поведения такого ящика для него будет нерелевантна. Раз мы можем объяснить поведение «чёрного ящика», не заглядывая в него, а объяснить поведение, по Скиннеру, это значит восстановить историю предыдущих характеристик реагирования на стимулы среды, то говорить о субъективности просто бессмысленно. Нетрудно понять Скиннера, когда он отбрасывает субъективную компоненту как избыточную. Ведь всегда можно представить позицию человека, которому не интересна мотивация, которой руководствовался человек при совершении какого-то поступка. Он оценивает и судит, награждает или наказывает человека на основании конечного результата. Поэтому вовсе не удивительно, что поведение конкретного человека можно оценить лишь по объективно зафиксированным в протоколах стимулам и реакциям. Существуют ситуации, когда это полностью оправдано, например, в спорте. Пробежал или проплыл быстрее всех, прыгнул выше всех, забил больше всех голов, набрал больше всех очков — занимаешь первое место, а уж что ты там переживал или чем руководствовался — это второстепенные подробности для прессы.
Поведение как психофизиологический феномен
... его внутренних побуждений. Среди разных видов поведения выделим социальное поведение. Поведение человека может быть социальным или асоциальным. Социальное поведение — поведение человека в обществе, рассчитанное на оказание ... вызывающие деликты, условия, способствующие их распространению в молодежной среде, особенности личности делинквента (правонарушителя), специфика его социализации, делинквентны
И здесь интересно, что Скиннер даже познавательные, ментальные процессы, процессы, скрытые от непосредственного наблюдения, непосредственно переплетающиеся с человеческой субъективностью, оценивал как разновидность поведения: «Познавательные процессы есть поведенческие процессы; это то, что делают люди» [Цитируется по 19]. Эта принципиальная бихевиористическая последовательность, похоже, доводится Скин-нером до возможного предела, за которым начинается абсурд. Скиннер совершенно серьёзно считал, что теоретические конструкты, создававшиеся другими учёными, все эти «эго», «суперэго», «типы», «архетипы», «кризисы самоопределения» и т.п., всё это надуманные понятия и термины представляют собой не более, чем «ментальную конструкцию», субъективную выдумку, способную лишь ввести в заблуждение. Такой же выдумкой он считал и само понятие «концепции личности», поэтому его теория научения не содержит в себе никаких ссылок на «личность». Пример Скиннера является яркой иллюстрацией воздействия философских учений на методологию учёного. Здесь прагматическое направление в философии, созданное в Америке Джемсом и там же получившее наибольшее распространение, и философский инструментализм, как одна из крайних форм позитивизма, идущая от Дьюи, в области психологии усиленно внедрявшаяся Уотсоном, слились в субъективном восприятии мира Скиннером, в общем-то, замечательного ученого. Может быть, самое удивительное в этой истории то, что Скиннер так до конца своей жизни и не понял, что его научное поведение было сформировано при помощи «ментальной конструкции», а вовсе не необходимостью, связанной с «ситуационно обоснованной возможностью подкрепления».