СИНТИЯ КОКБЕРН
ПРОЦЕСС ИДЕНТИЧНОСТИ И ДЕМОКРАТИЯ
Важным достижением (активом) всех этих трех проектов1, помогающих им выжить как союзы, это точное понимание индивидуального во взаимоотношениях с коллективными идентичностями. Это частично подразумеваемое, частично ясное, частично привнесенное личностями в проекты, частично приобретенное знание в них, и это имеет много общего с последними академическими мыслями по предмету (по теме).
Сказать, что это отражает теорию, было бы ставить карету впереди лошади, потому что они не читали книг об этом. Их концепции развивались из тяжелого опыта в мире, где этно-национальные идентичности подразумеваются в более чем обычных страданиях и опасностях. В конце концов, это теоретики, кто научился, каким образом люди отвечают на подобные обстоятельства.
Некоторое время назад преобладающей верой, затрагивающей самостоятельность, было, как описывает Стюарт Холл, то, что в каждом из нас «есть твердое ядро самого себя, раскрывающее с самого начала и до конца сквозь все превратности истории без изменений; частичка себя, которая остается всегда и во всем «той же самой», идентичной себе сквозь времена». Сегодня мы более склонны думать об индивидуальном чувстве себя «как о производстве, которое никогда не закончено и всегда в процессе». Итак, мы ожидаем, что коллективные идентичности, такие как гендерные и национальные идентичности, не важно в какую сущностную форму они облекаются политически – заинтересованными партиями, на самом деле живут в индивидуумах «способные меняться» и быть непредсказуемыми. И способ их очертания и изменения является взаимодействующим. Другими словами, не существует разумной спецификации самоосознания, которая не имела бы отношения к другим людям, знакомым или воображаемым. Мы ощущаем самих себя похожими на них; те кажутся отличными от нас. И из-за того, что социальные формации имеют так много структурных различий, потенциальные категории включения или исключения, принадлежности и союзничества себя выглядят потенциально очень сложными, составленными из многих привязанностей.
Возможно, из-за того, что мы живем в век коммерческой рекламы властных визуальных образов на экране телевизоров и сложной политической пропаганды, мы сильно озабочены сегодня (как академически, так и прагматически) убедительными хвастающими темами идентичности, которые предлагают нам определить позиции, толкать и тянуть самоосознание. Огромное количество людей и учреждений отчетливо выказывают полный интерес в том, кем мы себя сами ощущаем, как мы определяем свое место по отношению к другим индивидам и группам.
Генезис понятия «идентичность» в гуманитарных науках
... (поэтому проблема идентичности является всеобъемлющей и трудноуловимой); определение идентичности как процесса постоянного, непрекращающегося развития личности, что позволяет человеку ощущать себя в ... характерные черты понятия «идентичность» в антропологическом контексте: отражение свойства субъекта в определенном пространственно-временном континууме осмысливать, ощущать и реализовывать себя ...
Для начала, например, немногие из нас избежали шаблонного и различающего влияния капиталистического производства и маркетинга. Задумайтесь о способе (пути) ведущих капиталистических стран с помощью условий, предложенных Международным валютным фондом бывшим коммунистическим странам, таким как Югославия, желающих переориентировать своих жителей в предпринимателей и потребителей. Как говорит Донна Харавей: «Стабилизация идентичности – всемирная индустрия. Вы можете размышлять об истории капитализма как о стабилизации тех или иных идентичностей».
Те, кто властвует над нами, используют для этого процессы идентичности. Доминирующие группы сохраняют гегемонию над большей частью через отвлеченные значения более чем через прямое давление, мобилизуя согласие, склонив нас к определенным идентификациям. Люис Альтюссер подчеркивает идеологическую власть государственного аппарата для призыва нас к нашим предметным позициям.
Администрациям нужны мы способными для подсчета, послушания, так, чтобы они могли расписать по официальным категориям, таким как «глава домовладения», «зависимый», «гомосексуал», «инвалид» или «беженец» и использовать это как основу для распределения прав и обязанностей. Категории возникают из официальных взглядов как коллективные идентичности, обеспечивая соответствующее поведение.
Но нет сомнения, что не социальные группы заводят современные этнические и националистические движения и являются мастерами сочинителями басен об идентичности, задуманных для того, чтобы заставить некоторых из нас чувствовать себя частью воображаемой общины, и другим, совершенно четко, не дать такой привилегии. Они закрепляют, увековечивают и осмысливают сущности идентичностей, которые являются средством их контроля: наша исконная нация, мужчина и женщина как природа задумала. Противоположный взгляд на идентичность как на что-то сложное, двусмысленное и изменяющееся являются анафемой для проектов власти: серб является сербом по происхождению, по крови! И все же, по иронии, завоевывая сердца для сербского проекта, националисты должны противодействовать своей логике, действуя так, как будто люди имеют выбор на самом деле. «Будьте сербом! Почувствуйте себя сербом!» – новая лирика фашистской мельницы, кажется, призывает из миллионов транзисторов в Белграде. И конечно, мы имеем право выбора. Но сколько и в чем?
Факторы, ограничивающие действие личностей, происходят из обеих социальных формаций; из той, где она живет, и из ее индивидуальных обстоятельств. Социальная формация и момент однозначно очерчивают диапазон идентичностей в игре. Там, где этническая группа не представляет себя как национальный проект, ее члены не почувствуют национальной идентификации. Если феминистское движение еще пока не обозначилось и не имеет места, то женщина едва ли сможет «идентифицировать» себя как феминистку. Скорее всего, она просто будет ощущать себя как недовольная женщина или как белая ворона. Личностные обстоятельства также предоставляют возможные идентичности. В зависимости от того, где родился человек, в богатстве или бедности, его/ее образования и работы, имеет он/она детей или нет, насколько она мобильна, можно предположить некоторые идентификации и вычислить (выявить) другие. История несет свою ношу тоже. Личность, которая в детстве и в течение жизни была обделена любовью и поддержкой, может иметь больше трудности в развитии сильного субъектного самосознания, индивидуальности, независимости и в формировании обоснованных, устойчивых и множественных привязанностей.
Социальный проект «Береги себя»
... огромную профилактическую, информационно-просветительскую работу среди подростков. Описание проекта 1.Название проекта: Социальный проект «Береги себя» 2. Описание проекта (миссия, уникальность, цели и ... создаются условия для заражения венерическими болезнями, наносящими огромный вред, в особенности женщине. Они вызывают тяжелые воспаления половых органов, нарушения их функций, иногда образуются ...
Но внутри сферы, предоставленной обстоятельствами, «я» является созидательным актером в делании самого себя. Три понятия (концепции) обеспечивают путь к размышлению о нашей доле в производстве самих себя. Первое, Уэнди Холлуэй предлагает термины «инвестиция» для описания индивидуальной приверженности, при сбережении чего-то среди доступных субъектных положений, которые взывают к нам как обеспечивающие удовольствие, удовлетворение или поощрение, или игру с нашими фантазиями. Второе, это концепция озвучивания, моделирование точки, соединения или связи между одним элементом идентичности с другим Похожим понятием является термин «склоняемость». Мы можем быть стеснены обстоятельствами и контекстами, включая текущую «доступность» идентичностей, но определенное действие лежит в выделении одного элемента идентичности от другого, склоняя каждого к определенным интерпретациям, напрягая и изменяя их значимость (важность).
Иногда мы осознаем элемент или склоняемость идентичности через значение сознательно сделанное невольным изменением обстоятельства.
Родайна Джариси (израильская палестинская арабка) поехала за рубеж и осознала в себе «ощущение израильтянки более глубоко, чем когда она была в Израиле». А Тагрид Яхия Ибнис (которая помогала мне переводами в Израиле) сказала, что она осознавала себя более израильтянкой, когда вместе с евреями разделяла страх быть обстрелянными иракскими ракетами.
Но действие, выбор работают другим образом тоже, и все вышеизложенное о трех проектах является примером тому. Предпосылки, которые мы выбираем для построения взаимоотношений друг с другом, структуры и процессы, которые мы создаем для наших организаций, очерчивают способ, согласно которому мы работаем с идентичностями. Созидательное управление различием является центральным для демократического процесса, а демократия располагает к несущностным концептуализациям идентичности.
Обычно мы используем слово «демократия» в связи с более крупными и более официальными институтами – советы, парламенты. Но сами женщины на рабочей сессии в Мижасе подняли важный вопрос во время дискуссии между собой: «Как мы создадим демократию из различия». Их проекты могут быть маленькими и плохо очерченными организациями «вне» гражданского общества, и очень далеко находящихся от структуры власти. Но они («сетевая программа поддержки женщин» наиболее озабочена этим) обязаны «сделать» демократию, если только их союзы выживут, и смоделировать демократию, если у них будет более широкое влияние во имя сосуществования, развития и мира.
Обдумывать их ситуацию мне помогли идеи Уильяма Е. Коннолли – ученого-политолога из США. Свою книгу «Идентичность/Различие» Коннолли начинает с предположения, что идентичности являются незаменимыми характеристиками социальных формаций, что «каждый стабильный образ жизни пробуждает требования коллективной идентичности, которая открывает различными способами внутренние идентификации и противостояния тех, кто разделяет ее». К сожалению, «не Бог создал человечество так, что спорные требования к идентичности срослись бы в некоторое гармоническое целое или растворились в некоторый прочный, узнаваемый и трансцендентальный принцип». Как, – спрашивает он, – мы должны отвечать этой удручающей реальности?
«Идентичность» Эрика Эриксона
... характеристики идентичности. Мы могли бы определить потерю идентичности санитаром в рассмотренном выше примером по нескольким позициям: Во-первых, восприятие пациентом своей жизни и ... общую специфичность» [Эриксон, 1996, 16]. Предварительно, мы можем обозначить понятие «Идентичность», следуя определению Эриксона, как психологическую самотождественность, которая «обеспечивает способность ощущать ...
Ключевой вопрос – это способ дифференциации. Как ставит его Уильям Коннолли: «Идентичность основана на серии различий, которые стали социально узнаваемыми». Эти различия значимы для своего существования. Если бы они не сосуществовали как различия, то не существовало бы их в распознавании (отличии) и твердости. Для каждого из «нас» есть «они». Вопрос в том, в какой форме мы представляем наши определения других в процессе представления нашей собственной общности? Альтернативы всегда есть. Идентичности могут быть комплементарными, такими, что (как пишет об этом Коннолли) «голос различия звучит так, что каждый хочет остаться связанным». Или альтернативно самосознание может пробудить все полностью чужое, с голосом, который звучит как «болезнь, низшее качество или дьявол». Таким образом это может привести другого к рассерженной жизни, как один национализм замещает другой. И опять-таки, способ самодифференцирования частично обусловлен историей.
Если вы лишены защищенности своего «я», находитесь во внутреннем конфликте с ним, вы скорее всего откажетесь от своей ненавистной испуганной части себя и спроецируете их на незнакомом «другом». Это хорошо известно на уровне личности, и аналогичный процесс происходит на уровне коллектива. Но политически важно подчеркнуть, что рамки времени также подвержены влиянию, и это относится к обоим уровням. Если пространство безопасно, то процесс ясен и «самосознание» (скажем, групповое) чувствует позитив, тогда оно может чувствовать себя способным «владеть», нежели проецировать свои страхи. И скорее лучше услышать и заняться ими, нежели фантазировать и демонизировать другого.
Коннолли предлагает переосмыслить теорию и практику демократии. «Практика демократии (или усилия политиков в области широко понимаемой демократии), которая соответствует проблематичному взаимоотношению между идентичностью и различием… Позвольте мне, — пишет он, — назвать это политическое воображение «агонистической демократией», практикой, которая утверждает незаменимость идентичности в жизни, расшатывает догматизацию идентичности и переводит заботу о многообразии различий в человеческой жизни на борьбу и взаимозависимость идентичности/различие».
Отчет по практике в отделе дознания
... В «Протокол допроса потерпевшего» Приложение Г «Объяснение» Введение Ознакомительная практика формирует у студента профессиональные навыки умения работать с нормативными и ... законодательными документами, организации делопроизводства, углубляет и систематизирует знания. Целью прохождения практики является конкретизация представления о специальности, закрепление и углубление теоретических знаний, ...
И снова мы вернулись к вопросу о политической практике, является ли она политикой с маленькой буквы «п» в проектах или Политикой с большой буквы «П» в Северной Ирландии, Израиле/Палестине и Боснии. Только политическая практика может создавать пространства, позволяющие соблюдать как достаточную дистанцию, так и достаточную близость для того, чтобы различия уживались там свободно, как и спорные идентичности. «Агонистическая» демократия, по формулировке Коннолли, противоборствует с комфортабельной и опасной иллюзией «общности», и политикой коммунитаризма, которая предполагает, что консенсус (должен быть) возможен. Взамен он устанавливает трудную реальность неизбежной, бесконечной, продуманной и серьезной борьбы.
Кокберн Синтия. Пространство между нами.
Обсуждение национальных и
гендерных идентичностей в конфликтах.-
М.: Идея-Пресс, 2002.
С. 189 – 193.
1Имеются в виду гендерные проекты «Медика» (Босния), «Бет-Шалом» (Израиль) и сетевая программа поддержки женщины в Белфасте. – Т.В.
