Романы Тургенева «Рудин», «Дворянское гнездо», «Накануне», «От цы и дети», «Дым», «Новь» — художественная летопись жизни русскогонарода на протяжении почти полувека. Романы Тургенева — это «куски жизни», без грубых приключений, без «приёмов феерии». В них занима тельность сведена к минимуму и максимально усилены элементы соци альный и психологический. И прав Мопассан, когда особо подчёркива ет, что «Тургенев следил с бескорыстной страстью художника за раз витием и распространением революционной доктрины, которую он пред угадал, распознал и сделал общеизвестной». Не случайно романы Тур генева и в России и за рубежом воспринимались как художественныйкомментарий к русским революционным событиям пореформенной России.
Роман «Дым» возник из полемики Тургенева с революционной эми грацией в 60-х годах и свидетельствовал о критическом отношении пи сателя к русской прогрессивной молодёжи, представители которой в тегоды учились в Гейдельберге и находились под влиянием идей Герцена и Огарева. Этот роман был задуман, как произведение на тему о сос тоянии русского общества и общественной мысли. «Дым» был начат пи сателем в конце 1865 года и закончен в январе 1867 года. После «Ды ма» в творчестве Тургенева-романиста наступает пауза. «Дым» резко отличается от более ранних произведений писателя. В романах Турге нева проходят, сменяя друг друга, представители общественных нап равлений своего времени — Рудин, Лаврецкий, Инсаров, Базаров, Неж данов. Главный герой «Дыма» Литвинов не становится в ряд с этими своими собратьями. Даже в самом романе он не занимает такого места, как перечисляемые выше персонажи в произведениях, им посвящённых: в»Дыме» Литвинова заслоняет Потугин. Это наблюдение позволяет сде лать вывод, что «Дым» — скорее роман антипатий, чем симпатий.
После «Дыма» интерес Тургенева к общественно-политической тема тике не ослабел. Напротив, в условиях общественного подъёма писа тель пытается постигнуть смысл политических событий, происходящих в России. Стремление запечатлеть характерные черты деятельности ран них народников привело Тургенева к созданию романа «Новь». Над этим романом писатель работал шесть лет (с 1870 по 1876 года) , он был напечатан в журнале «Вестник Европы» за 1877 год. «Новь» был шестым и последним романом Тургенева-романиста. В романе «Дым» изображены два лагеря русского общественного движения пореформенной эпохи: лагерь Губарева и лагерь Ратмирова.
Развитие бытовой деятельности в дошкольном возрасте(с рождения до 7 лет)
... аккуратно ведет себя за столом. В период от года до трех лет у малыша закладываются основы культуры поведения. ... губами. Рассмотрим, как протекает освоение бытовых процессов на первом году жизни малыша (по данным Н.М.Аксариной, Н.М.Щелованова, К.Л.Пантюхиной). В ... как организованность, опрятность, аккуратность. Именно на первом году жизни малыш осваивает некоторые культурно-гигиенические навы ...
Тургенев весьма скептически оценивает деятельность сторонников того и другого.
Живя в Бадене, Тургенев имел возможность наблюдать героев для своего романа. Уже с первых страниц романа мы встречаем карикатурные образы отдыхающих бездельников. Первыми предстают перед нами члены Губаревского лагеря, в котором процветают пустые словопрения. Бам баев, «человек хороший из числа пустейших … Вечно без гроша в кармане и вечно от чего-нибудь в восторге». И Ворошилов, молодой человек с серьёзным лицом, дороживший одними «сливками» образован ности, любящий упомянуть, хотя бы и некстати фамилии учёных знаме нитостей, ошеломляя неискушённых слушателей. А вот и Матрёна Семё новна Суханчикова, эмансипированная дама, странствующая из края в край, сочиняющая всякие небылицы и говорящая обо всех и обо всём с ожесточённым увлечением. Да и сам Губарев, «господин наружности почтенной и немного туповатой», постоянно расхаживающий среди галдящих сообщников и произносящий многозначительное: «Ммм». Этого «руководителя» мы повторно встречаем также в конце романа, вернувшимся в Россию и ставшим «помещиком-Держимордой». Биндасов и Пищалкин — две разновидности гоголевского Ноздрёва — дорисовывают карти ну Губаревского кружка, для которого Тургенев не пожалел сатирических красок.
Однако Губаревцы не заняли центрального места в романе. Турге нев считал главным удар по лагерю генерала Ратмирова. И в этом он был прав. Биография Ратмирова, рассказанная в сатирической тональности, пикник молодых генералов в Баден-Бадене, саркастически изображённая сцена магнетизирования рака, в которой принимает участие сановная знать, — всё это даёт основание утверждать, что Тургенев со злой иронией отзывался о чопорности и мнимом величии «особ высшего общества и со значительным весом». Писатель не считал необходимым изображать индивидуальные характеры молодых генералов, он предпочёл различать этих внутренне ограниченных людей по внешним признакам: «тучный генерал», «подслеповатый и желтоватый генерал», «раздражительный генерал». В образе красавца Ратмирова «гибкого и липкого», метящего в «государственные мужи», лицемерно говорящего о прогрессе как «проявлении жизни общественной», современники узнавали портреты и крепостника-усмирителя генерал-губернатора Альдебинс кого, и генерал-адьютанта Ахматова, который слыл учтивым, но засекал на следствиях крестьян, не возвышая голоса и не снимая перча ток. Не лучше генерала Ратмирова и его коллеги: «тучный генерал», рекомендующий прогресс с помощью насилия («вежливо, но в зубы») ; генерал «раздражительный», заботы которого о просвещении выражаются в издевательском совете печатать в журналах только «таксы на мясо, или на хлеб, да объявления о продаже сапогом да шуб»; генерал «снисходительный», заклинающий не позволять «умничать черни» и ввериться «аристократии». Сама же аристократия, «сливки» высшего света, кочующая по курортам Европы, изображена в романе «Дым», как сборище скучающих паразитов, проигрывающих «в четверть часа за зелёным столом» трудовой вымученный оброк полутораста крестьянских семейств (князь Коко) . Как и главному герою Литвинову в заключении романа, автору в этот период кажется «дымом всё, собственная жизнь всё людское, особенно всё русское». Даже западническая проповедь Потугина, не случайно изображённого несчастным и одиноким неудачником, в конце концов также подвергается сомнению. И она (проповедь) тоже — «дым, дым и больше ничего».
016_Человек. Его строение. Тонкий Мир
... трудно и несовместимо с земными условиями. Тело человека – это не человек, а только проводник его духа, футляр, в ... весьма интересные и поучительные впечатления. Главное существование (человека) – ночью. Обычный человек без сна в обычных условиях может прожить ... неясности и туманности… Инструментом познавания становится сам человек, и от усовершенствования его аппарата, как физического, так ...
В ту пору Тургенев не видел в России сил, способных противостоять реакции и возглавить движение общества по пути прогресса. В то время он находился в изоляции от передовой русской общественности и потому в романе ярко просматриваются скептицизм и уныние. Мы не видим здесь демократической, любящей народ молодёжи; персонажи Литвинов и его невеста Таня, милая, простая, умеющая прощать девушка, мало похожая на смелых и сильных характером героинь других тургеневских романов, приятные молодые люди, но они не увлекают за собой ни героев романа, ни читателя.
Что же собой представляет главный герой романа Григорий Литви нов? По отзыву Тургенева Литвинов «дюжинный честный человек», но
личность слабая и безвольная. Однако нашёл в себе силы отвергнуть
предложение Ирины следовать за семьёй Ратмировых и утешаться лю бовью украдкой, также нашёл и возможность помириться с Таней. Лит винов противопоставляется завсегдатаям «русского дерева» в Бадене.
Рассказывая предысторию своего героя, автор как бы мимоходом заме чает, что Литвинов побывал в ополчении во время Крымской кампании 1855 года, ездил за границу изучать агрономию и технологию и вообще накапливать опыт и знания в хозяйственных вопросах. Прожив четыре года в различных городах Западной Европы, он возвратился в Россию с тем, чтобы помогать в хозяйстве своему отцу, «сбитому с толку эмансипацией». Этого героя Тургенев заставил сказать своим растерянным соотечественникам, что вся их жизнь, «всё людское, особенно всё русское» — это дым и пар. Такой взгляд на общественное развитие России не мог удовлетворить Писарева, и он вполне резонно писал Тургеневу: «Мне хочется спросить у вас, Иван Сергеевич, куда Вы де вали Базарова?». Тургенев считал, что время Базаровых навсегда прошло и что нынешний герой дня — это скромный труженик, маленький и незаметный, «дюжинный честный человек», каким он представлял Литвинова. Однако Литвинов получился не столько скромным тружеником, сколько хозяином, лишь стремящимся к преобразовательской деятельности; по существу — это Лежнёв из романа «Рудин», только оказавшийся в других условиях. Герой Тургенева стоит вне политики. Он да же порой склонен афишировать своё политическое безразличие. Так, например, когда Губарев спрашивает Литвинова, каковы его политические убеждения, тот отвечает ему с улыбкой: «Собственно у меня нет никаких политических убеждений». Тургенев отразил в романе «Дым» всю неприглядность пореформенной действительности: «Новое принималось плохо, старое всякую силу
потеряло; неумелый сталкивался с недобросовестным; весь поколеблённый быт ходил ходуном, как трясина болотная». Писатель хочет верить в Литвинова, однако понимает, что это капля в море. Он пишет: «Хозяйничанье в России невесёлое, слишком многим известное дело; мы не станем распространяться о том, как солоно оно показалось Литвинову.
Типология и своеобразие женских образов в произведених И.С. Тургенева
... иссякает и в наши дни. В последние десятилетия немало сделано в изучении романов Тургенева. Этому во многом способствовало издание полного собрания сочинений писателя в 28-ми ... близящейся «великой реформы»); «железный» болгарин-революционер Инсаров, становящийся избранником героини (то есть России), но «чужой» и обреченный смерти («Накануне», 1860); «новый человек» Базаров, скрывающий за ...
О преобразованиях и нововведениях, разумеется не могло быть и речи; применение приобретённых за границей сведений отодвинулось на неопределённое время; нужда заставляла перебиваться со дня на день, соглашаться на всякие уступки — и вещественные и нравственные».
Несмотря на то, что Литвинов противопоставлен почти всем персонажам романа, как некий идеал скромного честного труженика, и что, по замыслу писателя, люди этого типа призваны изменить Россию в пореформенные годы, герой получился слабым.
В романе «Дым» с предельной ясностью, как ни в одном из других произведений, обнаружились западнические иллюзии Тургенева. Рупором своих идей автор сделал отставного надворного советника, закоренелого западника Созонта Потугина. Ему Тургенев передаёт свою неприязнь к «вавилонскому столпотворению» в кружке Губарева, его устами клеймит и представителей высшего света. Большинство резких выпадов Потугина направлено против доктринёрства Губарева, против рабства мысли, которым заражены Пищалкины, Бамбаевы, Суханчиковы — «слепые орудия высших целей». Тургенев утверждал: «Быть может, мне одному это лицо дорого; но я радуюсь тому, что оно появилось… Я радуюсь, что мне именно теперь удалось выставить слово «цивилизация» на моём знамени, и пусть в него швыряют грязью со всех сторон». Упорная защита Тургеневым идей Потугина могла быть одной из причин того, что вся демократическая критика отрицательно оценила роман «Дым». В любовной интриге романа главную роль играет Ирина — героиня драматической судьбы. Властная, гордая и порывистая в проявлении своих чувств, но в конце концов сломленная жизнью, Ирина выступает как воплощённый укор окружающему её светскому обществу. Тургенев показал, как эту молодую прекрасную женщину с сильным характером засасывает мир сановной пошлости и пустых интересов. Безвыходность положения Ирины заключается в том, что, увидев в Литвинове единственного честного человека и поняв, что только он может оказать ей большую моральную поддержку, она в то же время не в состоянии порвать со светским окружением, ибо глубоко отравлена его пороками.
Вначале Ирина говорит Литвинову: «…мне стало уже слишком невыносимо, нестерпимо, душно в этом свете, в этом завидном положении, о котором вы говорите; потому что, встретив вас, живого человека, после всех этих мёртвых кукол… я обрадовалась как источнику в пустыне…». Она обращается к Литвинову, как к последнему якорю спасения, хочет добиться его прежнего расположения, моральной поддержки. Но когда Литвинов предлагает ей бежать, она пишет ему: «Я не могу бежать с тобою, я не в силах это сделать». «Но, видно, мне нет спасения; яд слишком глубоко проник в меня; видно нельзя безнаказанно в течении многих лет дышать этим воздухом! «.
В романе нет революционеров, но есть примазавшиеся к демократи ческому движению людишки. Роман не содержал обнадёживающих прогно зов на ближайшее будущее. В России начинался новый этап освободи тельного движения — эпоха раннего народничества.
Приёмы раскрытия характера в романе И. С. Тургенева Отцы и дети
... того, что «просвечивает», снятию элементов личной антипатии к главному герою. Таким образом, роман Тургенева претерпел три стадии доработки.<См.№3> Глава 2. Приёмы писателя в характеристике ... сентября 1861года по январь 1862 года ); 3) подготовка романа к отдельному изданию, то есть редактирование самим Тургеневым текста романа по вырезанным листам «Русского вестника» за февраль 1862 ...
Тургенев после падения наполеоновской монархии переезжает в Па риж. В эти годы (70-е) республиканскую Францию посещает множество русских эмигрантов, среди которых были и народники, и анархисты, и революционеры. Тургенев знакомится с народниками П. Л. Лавровым, П. А. Кропоткиным, Г. А. Лопатиным, старается постигнуть сущность их взглядов и учений. Его интересовала деятельность революционного народничества. Тургенев отдавал предпочтение теории Лаврова о посте пенной подготовке к революции. Вот почему темой романа «Новь писатель избрал народничество, генетически связав его с наследием 60-х годов. В «Нови» Тургенев проявил хорошее знакомство с важнейшими фактами общественно-политической жизни в России и проникновенное понимание психологии революционеров-народников. Трагедия передовой молодёжи, желавшей послужить народу, но идущей по неверному пути, показана Тургеневым в романе «Новь». «Плуг в моём эпиграфе не значит революция, а просвещение», — писал сочувствующий молодёжи автор. В романе «Новь», как и в двух предыдущих романах («Отцы и дети» и «Дым») , изображены два противоборствующих лагеря – народники (Нежданов, Маркелов, Марианна) и либералы-консерваторы (Сипягин, Калломейцев) . Между ними стоит, по выражению Тургенева, «главное лицо» — Соломин, его деятельность как бы олицетворяет просветитель скую программу автора в 70-х годах. В те года писатель уже отказал ся от своих западнических иллюзий, однако постепеновская программа, курс на либеральное реформаторство, изложенный в «Дыме», получают здесь дальнейшее развитие. В романе «Новь» Тургенев наделяет черта ми Литвинова двух героев — Нежданова, в котором отразился литвиновский гамлетизм, и Соломина, человека практики, который осуществляет более успешно, чем его предшественник, ряд хозяйственных пре образований.
Известная симпатия Тургенева к народникам и одновременно скептическое отношения к тем целям, за которые они боролись, и к их методам борьбы наложили трагический отпечаток на судьбу героев романа — Нежданова, Маркелова и Марианны. В «Отцах и детях» тоже был элемент трагизма: в представлении Тургенева, назвавшего своего Базарова революционером, то дело, за которое боролся Базаров, должно было непременно потерпеть фиаско, а потому честный умный борец за явно и заведомо обречённое на провал дело выглядел трагической фигурой, человеком, «страстное, грешное, бунтующее сердце» которого должно было неизбежно и преждевременно скрыться в могиле и над которым с такой же неизбежностью должно было восторжествовать «великое спокойствие «равнодушной» природы», «вечное примирение» и «жизнь бес конечная». Когда Марианна спрашивает Соломина о Маркелове: «Почему он должен непременно погибнуть?», тот безапелляционно отвечает ей: «Потому, Марианна, что в подобных предприятиях первые всегда погибают, даже если они удаются… А в этом деле, что он затеял, не только первые и вторые погибнут — но и десятые… и двадцатые».
Тургенев Иван Сергеевич
... некрасовского журнала «Современник», отдав его дружественной редакции маленький рассказ «Хорь и Калиныч», Тургенев снова уехал в Германию, сопровождая туда знаменитую певицу Виардо-Гарсиа. В оставленном ... переоценка общественных и моральных ценностей; здесь ставился вопрос о новом отношении к «народу», к крестьянству, о несостоятельности крепостного порядка; здесь начался в передовых умах переход ...
Впервые мы сталкиваемся с героями «Нови» в Санкт-Петербурге, затем видим их собравшимися вместе в деревне Маркелова, куда они присланы «по общему делу», которое «скоро должно осуществиться».
Центральное место в романе заняли образы Нежданова и Марианны.
Нежданов после приезда в имение Сипягина «старался сближаться с крестьянами». «Мы будем полезны, наша жизнь не пропадёт даром, мы пойдём в народ», — утверждает Марианна. Но само «хождение в народ» изображено как некий водевиль с переодеванием. Достаточно вспомнить Нежданова в «истасканном желтоватом нанковом кафтане с крошечными пуговками и высокой тальей», его волосы, причёсанные «по-русски – с прямым пробором», шею, повязанную синим платочком, картуз с изломанным козырьком, нечищенные сапоги, особенную шмыгающую походку, брошюры, которые он запихнул в задний карман, «и произнёс вполголоса: «Што ш… робята… иефто… ничаво… шта…», чтобы убедить ся, что «хождение в народ» выглядит дешёвым маскарадом, а не серь ёзной политической кампанией».
Нежданов и Марианна являются представителями революционной молодёжи, вставшей на защиту голодающих и раззорённых масс. Душевно усталый, сомневающийся Нежданов, преодолевая свои сомнения «идёт в народ». Он собирает вокруг себя мужиков и держит краткие несообразные речи: «Что, мол, вы спите? Поднимайтесь! Пора! Долой налоги! Долой землевладельцев! » Нежданов разочарован несостоятельностью дела, за которое взялся, он страдает от того, что мужики его не понимают и «душу ему помяли хуже, чем бока Маркелову». Горькие переживания Нежданова заканчиваются личной трагедией — он лишает себя жизни. «А ты, неведомый нам, но любимый нами, всем нашим существом, всею кровью нашего сердца, русский народ, прими нас — не слишком безу частно — и научи нас, чего мы должны ждать от тебя», — говорил Неж данов, сознавая свою оторванность от народа.
Революционные народники, например Герман Лопатин, упрекали Тур генева за то, что, смешав два этапа народничества (нечаевское дви жение 1869-1870гг. и «хождение в народ» 1874г.) , писатель выдвинул на первый план неудачников, людей либо лично слабых, рефлектирующих (Нежданов) , либо теоретически недалёких и не умеющих разговаривать с крестьянами (Маркелов) . Действительно, основное качество Неждано ва — гамлетизм. Тургенев на протяжении всего романа говорит о нём как о человеке «нервном, ужасно самолюбивом, впечатлительном и даже капризном». «Вот уже две недели, как я «хожу в народ», — пишет Нежданов своему коллеге Силину, — и, ей-же-ей, ничего глупей и пред ставить себе нельзя. Конечно, вина тут моя — а не моего дела…».
Хотя Нежданов скептик и нытик, всё же он искренен. Но для успеха дела не достаточно одной искренности. Нужны определённые волевые качества и твёрдые политические убеждения, которых у Нежданова, к сожалению, не было. Но, например, жертвенный героизм Марианны, в её жажде «опрощения», в том энтузиазме и восторженной самоотверженности, с которой она готова служить народу, как бы скрашивает никчёмность Нежданова.
Тургенев и. с. — Красота русской души
... народных масс, ее поэтического сознания. Свойство таинственности Тургенев придавал не только поэтическому, странническому характеру человека из народа, но и крестьянству в целом. Он выразил ... и завязывается в книге Тургенева особый, открытый характер взаимоотношений рассказчика с людьми из народа. Повествование от лица охотника освобождает Тургенева от одностороннего, профессионального взгляда ...
В романе «Новь» мы видим представителей двух направлений борьбы за народ, цель у которых одна, дорога — другая. Бунтарь Маркелов «упрямый, неустрашимый до отчаянности, не умевший ни прощать, ни забывать, постоянно оскорблявшийся за себя, за всех угнетённых – и на всё готовый», к тому же обладающий ограниченным умом, «желчевик»-неудачник, он проповедует насильственные меры борьбы: «насильственность необходима, как удар ланцета по нарыву…». Он считал, что для «бунта всё готово и мешкать могут только трусы», он настаивает на безотлагательных действиях. Тургенев характеризует Маркело ва отрицательно, подчёркивая его излишнюю прямолинейность, бесталанность, неумение «ни прощать, ни забывать». В одном месте романа писатель прибегает к такому многозначительному сравнению, которое явно снижает образ Маркелова: «Он говорил, точно топором рубил… слова однообразно и веско выскакивали одно за другим из побледневших его губ, напоминая отрывистый лай строгой и старой дворовой со баки». Любопытно, что и Маркелов, подобно Нежданову, считает виновным только себя, только свои личные качества, а не дело, за которое он боролся. После ареста, рассуждая о книгах, он признаётся: «Нет, то всё правда, всё… а это я виноват, я не сумел; не то я сказал, не так принялся! «. После такого признания Маркелова Тургенев считает необходимым добавить от себя: «А что он сам попался под колесо, это была его личная беда: она не касалась общего дела…»
Соломин же, представитель другого пути, убеждён, что народ ещё «долго готовить надо». «Есть две манеры выжидать. Выжидать и ничего не делать не делать и выжидать — да подвигать дело вперёд». Постепеновские идеалы Соломина были идеалами самого Тургенева. Если Нежданов, толкующий об «отысканной почве», о необходимости действовать, сам себе противоречит, не видя тех реальных элементов, на которые можно смело опираться, если Маркелов, непонятый крестьянами, в припадке отчаянья склоняется к террористической, насильственной тактике и заявляет: «Нам не нужно постепеновцев! «, то Соломин противопоставлен им именно как постепеновец, который умеет «выжидать, да подвигать дело вперёд». Поборник просвещения народа Василий Федото вич Соломин не является «внезапным исцелителем общественных ран».
Он предлагает народникам учить мужика грамоте, помогать ему, заво дить больницы, что он и делает на фабрике, которой управляет. Он не верит в лёгкую победу, но он сочувствует революционерам, потому что сам из народа, любит и жалеет народ. Внешне незаметный, простой, ни о чём не кричащий, Соломин спокойно и уверенно управляет фабрикой. В отличие от своих предшественников-постепеновцев Лежнёва и Литвинова, которые стремились провести реформистскую программу сверху, Соломин хочет идти другим путём. Он говорит: «Постепеновцы до сих пор шли сверху, а мы попробуем снизу». Слегка иронизируя над деятельностью Маркелова и Нежданова и покровительственно относясь к Марианне, Соломин недвусмысленно отмежёвывается от их тактики и последовательно проводит в жизнь свою культурническую, буржуазно-просветительскую программу. Так, он заявляет, что цель и у него и у Маркелова одна, но дороги к этой цели — разные.
Первый роман Тургенева: Рудин
... их личного существования. В отличие от повестей каждый роман Тургенева представлял собою какой-либо существенный эпизод умственной ... жизни русского общества, и в сумме своей романы Тургенева отражают историю идейных исканий образованных русских людей от ... до семидесятых годов прошлого столетия. За героем первого романа Тургенева Дмитрием Рудиным давно закрепилось прозвище «лишний человек», ...
Марианна верит Соломину; она начинает понимать, что в нынешние времена геройство не должно оканчиваться самоубийством под старой яблоней или судом общественности, а состоит в повседневной, будничной, кропотливой работе с народом. Уход Марианны из лагеря Маркеловых-Неждановых к Соломину Тургенев трактует как победу постепеновской тактики над революционной. Писатель заставляет и Нежданова частично признать преимущество соломинской тактики борьбы. В предсмертном письме Силину Нежданов говорит о Соломине: «Он из нашего лагеря — да спокойный какой-то». Даже Паклин в финале романа характеризует Соломина как «человека с идеалом — и без фразы; образованного — и из народа; простого — и себе-на-уме». «Такие, как он, говорит о Соломине Паклин, — они-то вот и суть настоящие. Их сразу не раскусишь, а они — настоящие, поверьте; и будущее им принадле жит», «настоящая, исконная наша дорога — там, где Соломины, серые, простые, хитрые Соломины! » Вот какова главная идея романа «Новь», которую Тургенев долго вынашивал и о которой писал А. М. Жемчужникову 17 марта 1877 года: «…я сознавал, что жизнь бежит в эту сторону, я сделал набросок, я указал пальцем на настоящую дорогу…».
Кроме Маркелова и Нежданова Соломину противопоставлены до конца преданные «общему делу» Остродумов, Паклин и Машурина. Характерна биография Машуриной: «Бросив свою родную дворянскую небогатую семью в южной России, прибыла в Санкт-Петербург с шестью целковыми в кармане, поступила в родовспомогательное заведение и безустанным тру дом добилась желанного аттестата». Она молчалива, исполнительна, верна, проницательна, она не ведает колебаний; она «не сомневалась» своей деятельности. Привлекает и её глубокая по силе любовь к Нежданову, вера в революцию. Под стать Машуриной и Остродумов, человек честный, стойкий, трудолюбивый, верный начатому делу. Он погиб от руки одного мещанина, которого подговаривал к восстанию.
Весьма односторонне изображён в романе народ. Запечатлев лучшие, благородные качества крестьян в «Записках охотника», Тургенев подошёл к народу в романе «Новь» совершенно с иной стороны. Эпизодические герои, представляющие крестьянские массы, — Еремей из Голоплёк, Менделей Дутик, пьяница Кирилл, громадный парень, который тащит Нежданова в кабак, — всё это люди безграмотные, глухие к пропаганде народников. Они не доверяют Маркелову, хватают его, избивают и передают в руки правосудия. Они насильно спаивают Нежданова.
Тургенев сам признался в письме К. Д. Кавелину 29 декабря 1876 года в том, что изобразил крестьян в «Нови» с некоторой преднамеренностью, что представил только «ту их жёсткую и терпкую сторону, которой они соприкасаются с Неждановыми, Маркеловыми и т.д.».
В романе есть герои Фимушка и Фомушка, представляющие своеобразную разновидность гоголевских старосветских помещиков. В письме К. Д. Кавелину 29 декабря 1876 года Тургенев пишет о том, что он «не стоял перед желанием нарисовать старорусскую картинку — в виде «d’un repoussoir» (контраста) , или оазиса, как хотите». «Оазис» Фи мушки и Фомушки — сатирический контраст народникам, их идеализации мужика. Невинная, сладко воркующая чета обитателей оазиса понадобилась Тургеневу для того, чтобы, вызвав у читателей отрицательное отношение к ней, устами Паклина заявить Нежданову: «И там чепуха и здесь чепуха… Только та чепуха — чепуха восемнадцатого века ближе к русской сути, чем этот двадцатый век».
Тема: Роман Н.Г. Чернышевского «Что делать?»
... Тексты повестей (любое издание). 2. Учебники. Лекции. 3. Пустовойт П.Г. Тургенев – художник слова (гл. «Первые романы Тургенева («Рудин», «Дворянское гнездо»)») М., 1987, с. 149 4. Розанов В.В. ... школе. – 1992. – №1, с.24 7. Курляндская Г. Б. Структура повести и романа И. С. Тургенева. Тула: Приокское изд-во, 1977. С. 170-225. Курляндская Г. Б. ...
Таким образом, в целом Тургенев осуждает тактику тех народников, которые плохо зная народ, не учитывали отсталости и косности народных масс, шли к крестьянам с проповедью социалистических теорий, хотя они (крестьяне) ещё не были к этому готовы. И слабовольный Нежданов, и решительный, но грубый Маркелов — это люди, которые стремятся поднять новь не «глубоко забирающим плугом» (как нужно делать по мнению Тургенева, высказанному им в эпиграфе) , а «поверхностно скользящей сохой».
Сочувственное отношение Тургенева к народникам подчёркнуто в «Нови» сатирическим изображением их врагов, к которым относятся «петербургский гранжанр» высшего полёта Калломейцев, тяготеющий ко всему иноземному, он является прямым продолжением Павла Петровича Кирсанова из «Отцов и детей» и сановный либерал Сипягин, лицемер и карьерист, близкий к правительственным сферам. Реакционер Калломейцев и преуспевающий либерал Сипягин претендуют на роль представите лей «прогресса и просвещения». Прототипами образа «либерального бюрократа» Сипягина послужили министр государственного имущества П. А. Валуев и государственный контролёр А. А. Абаза. «Болтун» Сипягин и мракобес, помещик-ростовщик, поборник «консерваторских, патриотических и религиозных принципов» Калломейцев, доводящий до самоубийства своих крестьян, на всём протяжении романа проявляют духовное убожество и алчность. Прототипом Калломейцева является начальник главного управления по делам печати М. Логинов. Оба эти пресмыкающиеся перед правителями «деятеля» в конце романа превратились в «полицейских сыщиков», помогая искать Нежданова, Марианну, Соломина. Приверженец «принсипов», Павел Петрович, почувствовав в естественнике Базарове своего опасного врага, воевал с ним и в переносном и в прямом смысле слова, вплоть до дуэли. Ретроград Калломейцев в первом же столкновении с Неждановым увидел в нём «красного» и обрушил на него поток гневных слов. Павел Петрович изредка разговаривал с крестьянами; правда, говоря с ними, он морщился и нюхал одеколон.
Калломейцев предпочитал с мужиками дело иметь через приказчика. В деревню же он приезжал лишь для того, чтобы «кого пугнуть, кого поприжать».
В романе «Новь» даётся зарисовка картин русской жизни: перед нами проходят студенты, фабричные, крестьяне, губернские власти, купцы, богатые помещики и высокопоставленные чиновники. Зарисовки Санкт-Петербурга, богатой усадьбы, фабрики, купеческого дома, жилища патриархальных стариков в провинциальном городке, городской студенческой квартиры создают многогранное представление о быте раз личных слоёв населения старой России. Герои последнего романа Тургенева Нежданов, Маркелов, Машурина, Остродумов по словам писателя являли собой «что-то честное и стойкое, и трудолюбивое» — родные по духу погибшему на парижских баррикадах 1848 года Дмитрию Рудину, борцу с турецким игом болгарину Инсарову и «хотевшему драться» Базарову.
Тургенев любил русский язык, предпочитал его всем остальным языкам мира и умел великолепно пользоваться его неисчерпаемыми богатствами. Как чуткий художник слова, тонкий стилист, он внёс неоценимый вклад в развитие родного языка. Этот вклад можно определить, рассмотрев в общих чертах историю русского литературного первой половины XIX века.
Современные Тургеневу критики, признавая в нём психолога, тончайшего лирика, считали, что он не обладал ни юмористическим, ни сатирическим талантом. Так, например, критик П. Полевой в статье, которую он назвал «Ахиллесова пята Тургенева», категорически утверждал: «Тургенев не обладал юмористическим талантом, но воображал, что владеет им», «старался подражать Гоголю, быть юмористом, но это ему не удавалось». Разумеется, Тургенева нельзя назвать в полном смысле слова писателем-сатириком, однако сатирическая тенденция органически присуща его произведениям. В его повестях, Рас сказах, очерках, пьесах, романах нетрудно обнаружить разные виды комического: от беззлобной и добродушной насмешки до сарказма. В зависимости от мировоззренческой позиции писателя и от объекта изображения сатира в его произведениях меняла свои формы. Проследить изменение этих форм — значит понять эволюцию Тургенева-сатирика.
Романы Тургенева — произведения остро социальные и в то же время психологические. В них преобладает специфически тургеневское лирическое начало. Сатира же обычно лишь вкраплена в повествование, иногда оттесняется на второй план. И всё же перо писателя нет-нет, да и воссоздаёт ряд сатирических ситуаций, картин, портретов, диалогов. Есть здесь и персонажи, которых можно с большей или меньшей степенью определённости назвать сатирическим, например Пигасов и Пандалевский в «Рудине», Паншин и Гедеоновский в «Дворянском гнезде», Ситников и Кукшина в «Отцах и детях», баденские генералы в «Дыме», Сипягин и Калломейцев в «Нови». Значительно возросла роль сатиры в романах «Дым» и «Новь». Как в описании кружка Губарева, так и в изображении ратмировских генералов («Дым») заметны элементы шаржа и карикатуры; Сипягин и Калломейцев в «Нови» развенчиваются в манере, близкой к Салтыкову-Щедрину.
С помощью системы художественных деталей писатель доводит до комизма чопорность и мнимое величие членов Ратмировского кружка.
Так, например, намекая на плохое французское произношение генералов, он не без иронии замечает: «Литвинов тотчас признал их за русских, хотя они все говорили по-французски…». Изображая пикник генералов в Бадене, Тургенев прибегает к шаржированию и даже к карикатуре.
В 1875 году Тургенев восхищается отдельными главами «Господ Головлёвых» и высоко оценивает «Благонамеренные речи». Он пишет Щедрину: «…прочёл «Семейный суд», которым остался чрезвычайно доволен. Фигуры все нарисованы сильно и верно: я уже не говорю о фигуре матери, которая типична — и не в первый раз появляется у Вас — она, очевидно, взята живьём — из действительной жизни. Но особенно хороша фигура спившегося и потерянного «балбеса». Сатирическим разоблачением либералов и консерваторов в «Нови» Тургенев был во многом обязан Щедрину.
Также Тургенев придавал большое значение портретным характеристикам персонажей. В создании портретов у него был накоплен большой опыт благодаря так называемой «игре в портреты», которую можно рассматривать как ключ к творческой лаборатории художника. Внешнему портрету персонажей Тургенев уделял очень большое внимание. В его рассказах, очерках, повестях, поэмах и романах встречаются различные виды портретов. Наиболее распространённым в произведениях Тургенев является детализированный портрет с подробным описанием внешности героя: роста, волос, лица, глаз, а также некоторых характерных индивидуальных признаков, рассчитанных преимущественно на зрительское впечатление. Портретное мастерство писателя совершенствовалось с годами и в последних романах «Дым» и «Новь» достигло своего наивысшего расцвета. Так, в блестящем сатирическом портрете Калломейцева обращают на себя внимание, во-первых, обилие ярких динамических деталей и, во-вторых, мастерское описание одежды, которое подчёркивает социальную принадлежность персонажа.
«Уже по тому, как Семён Петрович Калломейцев, молодой мужчина лет тридцати двух, вошёл в комнату — развязно, небрежно и томно; как он вдруг приятно просветлел, как поклонился немного вбок и как эластически выпрямился потом; как заговорил не то в нос, не то слащаво; как почтительно взял, как внушительно поцеловал руку Валентины Михайловны — уже по всему этому можно было догадаться, что но воприбывший гость не был житель провинции, не деревенский, случайный, хоть и богатый сосед, а настоящий петербургский «гранжанр» высшего полёта. К тому же и одет он был на самый лучший английский манер: цветной кончик белого батистового платка торчал маленьким треугольником из плоского бокового кармана пёстренькой жакетки; на довольно широкой чёрной ленточке болталась одноглазая лорнетка; бледно-матовый тон шведских перчаток соответствовал бледно-серому колеру клетчатых панталон. Острижен был г-н Калломейцев коротко, выбрит гладко; лицо его, несколько женоподобное, с небольшими, близко друг к другу поставленными глазками, с тонким вогнутым но сом, с пухлыми красными губками, выражало приятную вольность высокообразованного дворянина».
Нетрудно заметить, что все детали передающие динамику героя и
особенности его одежды, сгруппированы и подчинены главному социальному стержню; они характеризуют общественное и воспитание Калломейцева. Из первой половины портретной характеристики можно узнать об аристократизме героя («петербургский «гранжанр» высшего полёта») , из второй — о его дворянской принадлежности («лицо… выражало приятную вольность высокообразованного дворянина») .
Тургеневские портреты порой перегружены деталями; авторское от ношение к изображаемым героям в них более скрыто. Верный принципу «тайной психологии», Тургенев принадлежит к художникам, которые склонны скрывать свою тенденциозность. И всё же ему это не всегда удаётся. Например, в романе «Новь», где есть прокомментированный общий портрет Остродумова и Машуриной: «Возле стола сидела женщина лет тридцати, простоволосая, в чёрном шерстяном платье, и курила папироску. Увидев вошедшего Остродумова, она молча подала ему свою широкую красную руку… В обоих курильщиках было нечто общее, хотя чертами лица они не походили друг на друга. В этих неряшливых фигурах, с крупными губами, зубами, носами (Остродумов был к тому же ещё и ряб), сказывалось что-то честное, и стойкое, и трудолюбивое».
Другая разновидность тургеневского литературного портрета — сатирический портрет, который близок к гоголевским. Это сказалось не только в широком использовании фона и приёмов косвенной характеристики, но и в том, что авторские комментарии к сатирическому портрету, дающие определённую психологическую оценку, чаще всего не ограничивались простым указанием на какое-либо одно качество героя, а как бы суммировали их. Например, портрет Паклина из «Нови»: «Дверь слегка приотворилась, и в отверстие просунулась голова… То была круглая головка с чёрными, жёсткими волосами, с широким морщинистым лбом, с карими, очень живыми глазками под густыми бровями, с утиным, кверху вздёрнутым носом и маленьким розовым, забавно сложенным ртом. Головка эта осмотрелась, закивала, засмеялась — причём выказала множество крошечных белых зубков — и вошла в комнату вместе со своим тщедушным туловищем, короткими ручками и немного кривыми, немного хромыми ножками».
В этом явно компрометирующем героя портрете обращают на себя внимание, во-первых, гоголевский приём — выделение одной характер ной, генерализующей детали и придание ей значение целого (голова Паклина) ; во-вторых, использование метонимии («головка эта… вошла в комнату») и, наконец, в-третьих, уменьшительно-ласкательные формы лексики, несущие в себе большой заряд авторской иронии («головка», «глазки», «зубки», «ручки», «ножки») .
О портретном мастерстве Тургенева хорошо сказал А. Г. Цейтлин в своей книге «Мастерство Тургенева-романиста»: «Тургеневский портрет реалистичен, он изображает внешность человека в её закономерной связи с характером, в определённых социально-исторических обстоятельствах. И потому его портрету всегда свойственна типичность».
Отсюда вытекает стремление писателя выделить в портрете персонажа его психологическую или социальную доминанту.
Два последних романа «Дым» и «Новь» писались под несомненным воздействием демократической литературы 60-70 годов. Политика ощутимее, чем прежде, вошла в творчество Тургенева в этих романах. В своих произведениях Тургенев обличил помещиков-крепостников и дворянско-буржуазных либералов, разоблачая их бездушие и лицемерие, и напускную гуманность, скрывавшую вражду к народу, боязнь народных масс. Если в романе «Дым» Тургенев не показал героев, способных рассеять «дым», то в «Нови» такие герои есть и они могут вспахать вновь, разбудить народ, начать его просвещать — разбудить Россию.
Список использованной литературы:
1. «Трагическое и комическое в действительности и в искусстве» Ю. Борев «Москва», 1955г.
2. «Мастерство Тургенева-романиста» А. Г. Цейтлин «Москва», 1958г.
3. «Проблемы исторического развития литературы» Г. Н. Поспелов «Москва», 1972г.
4. «И. С. Тургенев — художник слова» П. Г. Пустовойт Издательство Московского университета, 1987г.