18 Эмоциональные состояния. Стресс и его виды

метки: Стресс, Событие, Человек, Состояние, Реакция, Смерть, Ребенок, Становиться

18. Эмоциональные состояния. Стресс и его виды. Фрустрация и её экспериментальные исследования.

Эмоциональные состояния — психические состояния, которые возникают в процессе жизнедеятельности субъекта и определяют не только уровень информационно-энергетического обмена, но и направленность поведения.

Понятие стресса. Фазы стресса.

Стресс — неспецифическая реакция организма на предъявляемые к нему требования. Характер этого синдрома относительно независим от вызвавших его факторов (стрессоров).

Ганс Селье ввёл это понятие.

Виды психологического стресса (по Р.Лазарусу).

Лазарус утверждает, что стресс — это не стимул и не реакция, а осо­бое взаимодействие между стимулом и реакцией, при котором субъект чувствует угрозу. Лазарус указывает, что одно и то же событие может являться стрессовым для одного человека и не быть таковым для друго­го. Например, выступать перед большой аудиторией некоторым людям доставляет истинное удовольствие. Для других же это может стать сущей пыткой. Если определенные события являются стрессовыми только для некоторых людей, то это значит, что природа стресса не может быть заключена только в стимулах. В сходном ключе Лазарус выстраивает свои возражения против отождествления стресса с физиологическим возбуждением, поскольку такое возбуждение мы часто испытываем помимо стресса. Например, зрелище прекрасного заката или оживленная прогул­ка могут вызывать физиологическое возбуждение.

Таким образом, Лазарус делает вывод, что «природа стресса заклю­чается не в стимулах и не в человеке, а определяется их взаимодействи­ем. Стресс зависит от того, как человек оценивает события и адаптирует­ся к ним»¹. С позиций этой теории мы можем определить стресс как любые обстоятельства, которые угрожают или воспринимаются как уг­рожающие нашему благополучию, и поэтому испытывают на прочность нашу способность справиться с ними. Это может быть прямая угроза нашей физической безопасности, угроза нашей уверенности в завтрашнем дне, угроза нашей самооценке, репутации или душевному покою.

Лазарус и Фоулкман¹ различают первичную и вторичную оценку стресса. Первичная оценка — это определение того, является ли данное событие (1) не имеющим к нам отношения, (2) имеющим, но не угрожа­ющим, и (3) стрессовым. Если мы определили событие как стрессовое, то происходит его вторичная оценка, во время которой определяются ресур­сы, необходимые для того, чтобы справится с ним, а также конкретные меры, которые следует предпринять. Так, первичная оценка определит, будет ли для вас стрессом предстоящее собеседование при приеме на ра­боту. Вторичная оценка, произведенная в свете того, насколько успешно вы сможете с этой ситуацией справиться, определит, в какой степени это собеседование вызовет стресс.

Стресс представляет собой реакцию на значимый раздражитель

... его жизни. Если в дальнейшем он будет получать неудовлетворительные оценки, он будет периодически испытывать отрицательный эмоциональный стресс, который, в конце концов, скажется на его соматическом состоянии. ... стрессора. Организм в срочном порядке (иногда на всякий случай, так как реальной угрозы не возникает) мобилизует все свои явные и скрытые резервы, готовится к немедленному ...

Часто мы необъективны в наших оценках потенциально стрессовых ситуаций. Исследования больных, ожидающих операции, показали весьма слабую связь между объективной серьезностью предстоящего хирургичес­кого вмешательства и степенью страха, испытываемого пациентом². Оче­видно, что одни люди более склонны к беспокойству по поводу жизненных трудностей, чем другие

Стресс может быть частью окружающей среды

Хотя восприятие стресса очень субъективно, многие виды стресса за­висят от окружения, от условий жизни, общих для многих людей. Внешний стресс — это такие постоянно действующие условия окружающей средыкоторые, хотя и не являются непосредственно опасными, считаются не­гативными и требуют адаптации^. Характеристики окружающей среды, такие, как громкий шум, жара или экологическое загрязнение, могут поста­вить под угрозу наше благополучие и оказать негативное влияние на теле­сное и душевное здоровье.

Мы сами можем создавать себе стресс

Обычно мы считаем, что стресс — это нечто, что случается с нами не­зависимо от нас и от требований других людей. Недавние исследования показали, что виновником стрессов на удивление часто оказывается сам человек. Например, вы можете попытаться экстерном пройти программу нескольких классов, чтобы быстрее окончить школу. Или вы можете взва­лить на себя дополнительную работу, чтобы произвести хорошее впечат­ление на вашего начальника. Люди часто предъявляют к себе дополни­тельные требования, чтобы достигнуть чего-либо или быстрее сделать карьеру. Многие люди создают себе стрессы в результате нереалистичных ожиданий.

Так как мы сами часто являемся причиной собственных стрессов, их можно контролировать гораздо в большей степени, чем это кажется мно­гим людям. Но чтобы контролировать стрессы, нам нужно уметь распоз­навать их источники в нашей жизни. Следующий раздел будет посвящен основным видам стрессов.

Основные виды стресса:

А) Фрустрация

С точки зрения психологов фрустрация возникает в любой ситуации, когда на пути достижения желаемой цели встречается препятствие. По сути, вы пе­реживаете фрустрацию когда чего-то хотите, но не можете этого достичь. Все мы встречались с фрустрацией в повседневной жизни. Например, автомобильные пробки на дорогах — обычный источник фрустрации¹. К счастью, большинство наших фрустраций непродолжительны и незна­чительны.

Конечно, некоторые случаи фрустрации могут вызвать значительный стресс. Неудачи и потери — вот два обычных вида фрустрации.

Бывает, что фрустрацию человек создает себе сам. Люди часто сами препятствуют своим успехам. (Тут был нехороший пример про подготовку к экзаменам, сами догадайтесь, к чему раздолбайство приводит=)

Методика «Копинг-поведение в стрессовых ситуациях» ...

... совладания — проблемно-фокусированный и эмоционально-фокусированный копинг в специфических ситуациях стресса (например, болезнь, боль, потеря работы и т.д.). Исследователей другого, интраиндивидуального, подхода ... индивида, его неспособности выдерживать трудные жизненные ситуации на проблемы профилактики, предотвращения негативных последствий стресса для человека и усиление позитивных перемен ...

Довольно часто именно фрустрация виновата в том, что мы испыты­ваем стресс в связи с тем, что нас окружает. Возможно, что громкий шум, жара, загрязнение и толпы народа вызывают стресс потому, что фрустри-руют наши потребности в тишине, комфортной температуре тела, чистом воздухе и относительной уединенности.

Необходимыми признаками фрустрирующей ситуации согласно большинству определений является наличие сильной мотивированности достичь цель (удовлетворить потребность) и преграды, препятствующей этому достижению. В соответствии с этим фрустрирующие ситуации классифицируются по характеру фрустрируемых мотивов и по характеру «барьеров». К классификациям первого рода относится, например, проводимое А. Маслоу [42] различение базовых, «врожденных» психологических потребностей (в безопасности, уважении и любви), фрустрация которых носит патогенный характер, и «приобретенных потребностей», фрустрация которых не вызывает психических нарушений. Барьеры, преграждающие путь индивида к цели, могут быть физическими (например, стены тюрьмы), биологическими (болезнь, старение), психологические (страх, интеллектуальная недостаточность) и социокультурными (нормы, правила, запреты) [31; 35]. Упомянем также деление барьеров на внешние и внутренние, использованное Т. Дембо для описания своих экспериментов: внутренними барьерами она называла те, которые препятствуют достижению цели, а внешними — те, которые не дают испытуемым выйти из ситуации. К. Левин, анализируя внешние в этом смысле барьеры, применяемые взрослыми для управления поведением ребенка, различает «физически-вещественные», «социологические» («орудия власти, которыми обладает взрослый в силу своей социальной позиции» [38, р. 126]) и «идеологические» барьеры (вид социальных, отличающийся включением «целей и ценностей, признаваемых самим ребенком» [38, р. 127]. Иллюстрация: «Помни, ты же девочка!»).

Сочетание сильной мотивированности к достижению определенной цели и препятствий на пути к ней, несомненно, является необходимым условием фрустрации, однако порой мы преодолеваем значительные трудности, не впадая при этом в состояние фрустрации. Значит, должен быть поставлен вопрос о достаточных условиях фрустрации, или, что то же, вопрос о переходе ситуации затрудненности деятельности в ситуацию фрустрации [ср. 5]. Ответ на него естественно искать в характеристиках состояния фрустрированности, ведь именно его наличие отличает ситуацию фру-страции от ситуации затрудненности. Однако в литературе по проблеме фрустрации мы не находим анализа психологического смысла этого состояния, большинство авторов ограничиваются описательными констата-циями, что человек, будучи фрустрирован, испытывает беспокойство и напряжение [31], чувства безразличия, апатии и утраты интереса [45], вину и тревогу [35], ярость и враждебность [31], зависть и ревность [28] и т. д. Сами по себе эти эмоции не проясняют нашего вопроса, а кроме них у нас остается единственный источник информации — поведенческие «следст-вия» фрустрации, или фрустрационное поведение.  Может быть, особенности этого поведения могут пролить свет на то, что происходит при переходе от ситуации затрудненности к ситуации фрустрации? Обычно выделяют следующие виды фрустрационного поведения: а) двигательное возбуждение — бесцельные и неупорядоченные реакции; б) апатия (в известном исследовании Р. Баркера, Т. Дембо и К. Левина один из детей в фрустрирующей ситуации лег на пол и смотрел в потолок); в) агрессия и деструкция;  г) стереотипия — тенденция к слепому повторению фиксированного поведения;  д) регрессия, которая понимается либо как «обращение» к поведенческим моделям, доминировавшим в более ранние периоды жизни индивида», либо как «примитивизация» поведения (измерявшаяся в эксперименте Р. Баркера, Т. Дембо и К. Левина снижением «конструктивности» поведения) или падение «качества исполнения» .

Психологические особенности развития детей первого года жизни

... благоприятные условия для гармоничного развития ребенка. Социальная ситуация психического развития ребенка младенческого возраста, ситуация неразрывного единства ребенка и взрослого, социальная ситуация комфорта крайне важны для ... его бесспорный приоритет определяется обращением к изучению самых ранних лет жизни ребенка и введением в детскую психологию метода объективного наблюдения, разработанного ...

Сначала дети, разделенные на две группы (от 25 до 40 и от 42 до 61 месяца), в течение 30 минут свободно играли в комнате, где на полу на трех квадратах были расположены игрушки, карандаши и бумага. Далее начинался собственно эксперимент, состоявший из трех периодов. Первый период — предфрустрационный. Детям предлагалось играть в новые, очень интересные игрушки. Эти игрушки были выставлены особенно привлекательно, заманчиво. Если экспериментатор замечал недостаточную заинтересованность некоторых детей игрушками, то он сам демонстрировал детям, какие они интересные и как с ними хорошо играть. Этот период, продолжавшийся от 5 до 15 минут, заканчивался тем, что дети по требованию экспериментатора оставляли ту часть комнаты, где были сосредоточены соблазнительные для них игрушки. После этого опускалась прозрачная ширма, отделявшая детей от игрушек, которые становились недосягаемыми для детей, оставаясь в то же время хорошо видимыми.       Тогда начинался фрустрационный период. Дети могли играть только в старые и, как предполагалось, менее интересные игрушки, а одновременно на виду были игрушки новые и соблазнительные. Экспериментатор сидел за столом и писал, не показывая виду, что условия игры изменились.

Третий период — послефрустрационный. Ширма поднималась и детям предоставлялась возможность снова поиграть в новые игрушки. Этот период вводился с той целью, чтобы удовлетворить потребность детей играть этими игрушками.       Во время первых двух периодов проводились тщательные наблюдения за поведением и прежде всего за «конструктивностью» игр детей, понимаемой как большая или меньшая продуманность, сложность и изобретательность, проявленные в игре. Конструктивность оценивалась по семибалльной шкале, и, кроме того, учитывалось время, затраченное на отдельные игровые операции. Из 30 детей у 22 под влиянием фрустратора конструктивность в игре оказалась сниженной, у троих она осталась на прежнем уровне, а пятеро детей играли значительно медленнее, увеличились также затраты времени на те формы поведения, которые были названы уклонением от игры, диверсиями. Методика описанного эксперимента встретила ряд критических замечаний (дети подобраны с пониженным интеллектом, оценка конструктивности субъективна и др.).

Обращает на себя внимание и то, что около 20% детей регрессии не показали.

+

Эксперимент Миллер, Доллард, Бандура: особая форма агрессивного ответа (прямо или косвенно проявляемого, сдерживаемого или подавляемого, направленного на причину агрессии или смещенного на другой объект) на фрустрирующую ситуацию, причем первоначальное представление о фрустрации как о препятствии в достижении желаемого расширяется вплоть до того, что фрустрирующей начинает считаться ситуация, когда, например, индивид становится свидетелем агрессии, направленной на кого-то другого.

процесс формирования ценностного отношения к здоровому образу ...

... Цель исследования – доказать возможность формирования ценностного отношения к здоровому образу жизни у детей 5-6 лет с интеллектуальной недостаточностью. Объект исследования – процесс формриования ... ценностного отношения к здоровому образу жизни у детей 5-6 лет. Предмет исследования – процесс формирования ценностного отношения к ...

Пример экспериментального исследования: проверка гипотезы козла отпущения: исследование Н. Миллера и Р. Бугельски, опубликованное в 1948 г. Они просили мужчин-студентов, работавших в американском летнем лагере, высказать свое отношение к японцам и мексиканцам. Половина участников прошла это обследование до начала долгожданного свободного вечера, который было запланировано провести в местном театре. Другой части пришлось вместо посещения театра остаться в лагере для выполнения тестов. По сравнению с контрольной группой, которая не испытала фрустрации, лишенная театра группа продемонстрировала более выраженные предрассудки в отношении этнических меньшинств. Аналогично, англоязычные канадцы, ставшие жертвой неприятного происшествия (человек случайно смахивал со стола их вещи), демонстрировали большую враждебность по отношению к франкоязычным канадцам, чем те, кто не имел подобного опыта.

Б) Конфликт

Конфликт, как и фрустрация, является неотъемлемой принадлеж­ностью повседневной жизни. Сложный вопрос «стоит или нет?» встает пе­ред нами бесчисленное множество раз. Конфликт возникает, когда два и более несовместимых мотива или побуждения конкурируют за реализа­цию в поведении. Более 100 лет тому назад Зигмунд Фрейд предположил, что внутренний конфликт приводит к значительному психологическому дискомфорту. Эта связь между конфликтом и дискомфортом была недав­но измерена более строго в исследованиях Роберта Эммонза и Лоры Кинг.

Они разработали специальный опросник и провели с его помощью два ис­следования для того, чтобы выявить все конфликты, пережитые 88 испыту­емыми. Они нашли, что чем сильнее конфликт, тем более выражены сопут­ствующие ему тревога, депрессия и физические симптомы.

Конфликты разделяются на три вида: приближение—приближение, избегание—избегание и приближение—избегание. Впервые эти виды кон­фликтов описал Курт Левин¹ и тщательно исследовал Нил Миллер².

В конфликте типа приближение—приближение требуется сде­лать выбор между двумя привлекательными целями.

В конфликте избегание — избегание человеку приходится выби­рать между двумя непривлекательными целями.

В случае конфликта приближение — избегание нужно принять ре­шение о том, стоит ли стремиться к достижению цели, имеющей как привлекательные, так и отталкивающие стороны.

В) Изменения

Считается, что изменения в жизни являются основным источником стресса. Перемены в жизни — это любые заметные изменения в обсто­ятельствах жизни человека, требующие приспособления к ним.

Гомеостаз и стресс-реакция организма

... правильного определения тактики анестезии и интенсивной терапии. 2. Стресс-реакция организма на повреждение Жизнь организма представляет собой непрерывную цепь адаптационных изменений, направленных ... Взаимодействие защитных механизмов организма и повреждающих факторов Селье определил понятием "стресс". Стресс по Г. Селье - это реакция организма, обеспечивающая приспособление его к меняющимся условиям ...

Почему приятные события, например, переезд в лучший дом, вызы­вают стресс? Согласно Хоулмзу и Раи, это происходит потому, что подоб­ные события вызывают перемены в жизни человека. Они утверждают, что нарушение обычного хода повседневной жизни уже само по себе являет­ся стрессом. Согласно этой теории, изменения в личных взаимоотношени­ях, на работе, в финансовом положении и т.д. вызывают стресс, даже если они, в конечном итоге, ведут к лучшему.

На основе этих данных Хоулмз и Раи² разработали шкалу стрессо-генности жизненных событий (Social Readjustment Rating Scale — SRRS) для измерения жизненных перемен, как одной из форм стресса. Она содержит перечень из 43 основных событий в жизни, каждому из которых присвоены числовые значения, отражающие условную величину требуемого приспособления к указанным изменени­ям. Опрашиваемому предлагается отметить, сколько раз в течение опре­деленного промежутка времени (обычно за последний год) он переживал каждое из 43 внесенных в шкалу событий. После этого значения, присво­енные всем отмеченным событиям, складываются. Полученная таким образом сумма считается индексом стресса, связанного с переменами, и испытанного человеком за последний год. SRRS и подобные ей шкалы использовались во множестве исследо­ваний по всему миру. Эти исследования показали, что люди с высоким показателем по SRRS обычно более подвержены многим видам заболе­ваний и у них больше выражены разнообразные психологические пробле­мы¹ .

Позже, однако, эти исследования были подвергнуты критике². Кри­тики отмечали, что SRRS измеряет не только перемены в жизни. Пробле­ма в том, что список жизненных перемен, включенных в SRRS, содержит множество событий, которые явно неприятны или нежелательны (напри­мер, смерть супруга или увольнение с работы).

Эти события могут быть источником значительной фрустрации. И хотя шкала включает некото­рые приятные события, весьма возможно, что именно фрустрация, созда­ваемая неприятными событиями, а не изменения сами по себе, создает большую часть стресса, измеряемого данной шкалой.

Чтобы оценить эту возможность, исследователи стали принимать во внимание желательность или нежелательность данных перемен для испы­туемого. Испытуемых просили при заполнении опросника SRRS (или аналогичного ему) отмечать желательность или нежелательность собы­тий. Эти исследования показали, что перемены сами по себе не являются основным параметром, измеряемым SRRS. Нежелательные и неприятные события создавали большую часть стресса, измеряемого SRRS³.

Г) Давление.

Время от времени многие из нас отмечают, что находятся «под дав­лением». Что это означает? Давление включает ожидания или требова­ния других, чтобы мы вели себя определенным образом. Давление бывает двух видов: выполнения и соответствования. Мы находимся под давле­нием выполнения, когда от нас ожидают быстрого, эффективного и успеш­ного выполнения возложенных на нас задач и обязанностей. Например, научные работники находятся под давлением необходимости печатать статьи в престижных журналах. Столь же часто встречается в нашей жизни давление соответствования чьим-то ожиданиям.

Ключевые факторы нашей оценки стресса

Стресс зависит от того, как человек восприни­мает события. На субъективную оценку потенциально стрессовых событий влияет множество факторов. Самых значимых среди них четыре: 1) сте­пень знакомости проблемы, 2) возможность управлять событиями, 3) пред­сказуемость событий и 4) близость угрозы.

В частности, Селье описал такую триаду патологических изменений:

... как метод борьбы со стрессом Автоматическая реакция тревоги состоит из трех последовательных фаз (согласно теории Г. Селье): импульс; стресс; адаптация. Иными словами, если наступает стресс, то вскоре стрессовое состояние ...

Знакомость

Важным фактором в нашей оценке стресса является знакомость, при­вычность стрессовых обстоятельств. Как правило, чем менее знакомым для нас является потенциально стрессовое событие, тем больше оно восприни­мается как угрожающее³. Важность знакомости была показана в исследо­вании, где сравнивалась степень физиологического возбуждения у новичков и опытных парашютистов во время подготовки к прыжку⁴. Было показано, что в этот период частота сердцебиений у новичков была больше, чем у опытных парашютистов, что свидетельствовало о большем возбуждении. Первое публичное выступление, первая в жизни серьезная покупка, первый экзамен обычно является большим стрессом, чем все последующие. При­вычность ситуации превращает прошлые волнения в текущую рутину.

Возможность управлять событиями

Еще один фактор, влияющий на оценку стресса, состоит в оценке того, насколько вы можете управлять данным событием.

В исследовании в качестве источника стресса использовали громкие звуки, причем в одной из серий у испытуемых была возможность управления ими, а в другой — нет². В условиях возможности управле­ния испытуемые могли догадаться о последовательности нажатий клавиш, которая временно прекращала звук. Оказалось, что при этом условии ис­пытуемые сообщали о меньшем уровне стресса и напряжения. Более того, объективные измерения показали, что когда испытуемые имели возмож­ность управлять звуком, показатели физиологического возбуждения были меньше, чем при отсутствии такой возможности.

Предсказуемость

Если вы пережили стрессовое событие — например, вас уволили с ра­боты, то будет ли оно для вас более болезненным, если случилось неожидан­но (непредсказуемый стресс), чем в том случае, когда вы заранее могли предвидеть, что все к этому идет (предсказуемый стресс)? Обычно бывает так, что мы предпочитаем предсказуемый стресс неприятным сюрпризам. Ког­да исследователи подвергали испытуемых стрессу путем предсказуемого и непредсказуемого шума, обычно оказывалось, что испытуемых больше бес­покоил непредсказуемый шум¹. Серьезные стрессы, такие, как ухудшение здоровья или потеря работы, выглядят менее разрушительными, если их можно предвидеть заранее. Возможно, мы предпочитаем предсказуемость потому, что она позволяет нам подготовится к стрессу.

Однако влияние предсказуемости является сложным. В некоторых ситуациях люди предпочитают не знать о предстоящем стрессе². Например, когда дублеров выставляют на замену более опытных актеров в последнюю минуту, то многие из них говорят: «Хорошо, что получилось так. У меня не было времени, чтобы думать о замене и нервничать». Ценность предсказуе­мости, вероятно, зависит от того, можем ли мы что-то сделать, чтобы подго­товится к стрессу. Если подготовка бесполезна (или мы уже чувствуем себя подготовленными), знание о надвигающемся стрессе заставит нас волновать­ся по поводу грядущих событий, и ситуация покажется нам еще более страшной, чем представлялась до этого.

8. Эмоции и чувства. Аффект. Фрустрация. Стресс. Способы регулирования ...

... Одни люди справляются со стрессами легче, чем другие, т.е. являются стрессоустойчивыми. Фрустрация (от лат. frustration — “обман”, “расстройство”, “разрушение планов”) — состояние человека, вызываемое объективно непреодолимыми ... так, словно он пережил тяжелейший инфаркт. И, наоборот, кратковременным сильный стресс активизирует человека, как бы “встряхивает” его. 9. Направленность личности. ...

Близость во времени

Если вы знаете о предстоящем неприятном событии, стресс увеличи­вается по мере того, как это событие приближается. Если проблемы выри­совываются где-то в далеком будущем, то стресс, вызываемый ими, невелик. По мере того, как эти проблемы становятся все ближе и ближе, беспокойство и напряжение, как правило, возрастают³. Например, стресс увеличивается с приближением дня экзамена или серьезной операции⁴. В действительнос­ти, стресс может достигнуть пика интенсивности в период ожидания, а не во время самого события. После экзамена студенты часто говорят: «Отвечать гораздо легче, чем ждать и волноваться перед ответом».

Реакции на стресс

Наша реакция на стресс является сложной и многомерной. Стресс воздействует на нас одновременно на нескольких уровнях. Представьте, что вы очень спешите, но вынуждены ехать медленно в плотном потоке машин. Когда вы чертыхаетесь, глядя на дорогу, вы испытываете эмоцио­нальную реакцию — в данном случае раздражение и гнев. Когда ваш пульс убыстряется, а внутри все сжимается, вы испытываете физиологичес­кую реакцию на стресс. А когда вы ругаетесь с другим шофером, ваша вербальная агрессия является поведенческой реакцией на стрессовую си­туацию. Таким образом, мы можем анализировать реакцию на стресс одновременно на трех уровнях: 1) эмоциональном, 2) физиологическом и 3) поведенческом. Эти уровни анализа показаны на рис. 1

Рис. 1. Многоуровневая реакция на стресс

Потенциально стрессогенное событие, например экзамен, вызывает

субъективную когнитивную оценку того, насколько оно является

угрожающим. Если это событие тревожит нас, то возникает

эмоциональная, физиологическая и поведенческая реакции

Эмоциональные реакции

эмоции — это сильные, в основном неконтролируемые чувства, сопровождающиеся физиологическими изменениями. В стрессо­вой ситуации мы часто реагируем эмоционально. Обычно стресс вызыва­ет неприятные эмоции.

Хотя стресс может вызвать практически лю­бую эмоцию, Вулфоук и Ричардсон⁴ утверждают, что наиболее вероятным является развитие эмоций в следующих направлениях: 1) раздражение, злость, гнев; 2) опасение, страх, ужас; и 3) печаль, грусть, горе.

Эффекты эмоционального возбуждения. Эмоциональные реакции — естественная и нормальная часть нашей жизни. Даже отрицательные эмо­ции служат важным целям. Подобно физической боли, неприятные эмоции могут служить предупреждением о том, что нам необходимо что-то сде­лать. Однако нужно заметить, что сильное эмоциональное возбуждение мо­жет иногда мешать справиться со стрессом (тут про оптимум активации можно сказать).

Физиологические реакции

Эмоциональные реакции на стресс вызывают серьезные физиологи­ческие изменения в организме. Даже при стрессе средней интенсивности вы можете заметить, что ваше сердце бьется быстрее, дыхание становится затрудненным, и вы потеете больше, чем обычно. Что же происходит? Давайте разберемся.

Реакция «сражайся или беги». Это физиологическая реакция моби­лизации организма для сражения с врагом или бегства. Эта реакция, впервые описана Уолтером Канонном^. Реакция «сражайся или беги» запускается симпатической нервной системой. В одном из исследований Каннон изучал эту реакцию на кошках в ситуации конфликта с собакой. Среди прочих вещей, он за­метил ускорение дыхания, увеличение частоты сердцебиения и торможе­ние процессов пищеварения.

Стресс в жизни и деятельности человека

... А энциклопедический словарь дает следующее определение стресса: «Стресс – совокупность защитных физических реакций, возникающих в организме животных и человека в ответ на воздействие различных неблагоприятных факторов ... с работой и деятельностью организации или событиями личной жизни человека. Факторы, действующие внутри организации, которые вызывают стресс. 1. Перегрузка или слишком малая рабочая ...

Элементы этой реакции можно заметить и у людей. Представьте ситуацию, когда ваша машина чуть не потеряла управление на скорост­ном шоссе. Ваше сердце забьется и кровяное давление подскочит. Воз­можно, у вас пойдут мурашки по коже и «засосет под ложечкой». Эти рефлекторные изменения являются частью реакции «сражайся или беги».

Несомненно, эта рефлекторная реакция унаследована нами от наших далеких предков. У животных она, безусловно, является адаптивной. Встреча с хищниками и прочими опасностями требует именно такого от­вета: сражаться или убегать. Но в человеческом обществе реакция «сра­жайся или беги» гораздо менее полезна. Большинство наших стрессов не может быть преодолено простым бегством или физической дракой. Не­приятности на работе, супружеские проблемы, финансовые неурядицы тре­буют гораздо более сложных действий, направленных на их разрешение. Более того, стресс часто сохраняется на протяжении длительного периода времени, и наша реакция «сражайся или беги» держит нас все это время в состоянии изнуряющего физического возбуждения. На значение дли­тельно продолжающегося физического возбуждения впервые обратил вни­мание Ганс Селье, канадский ученый, внесший существенный вклад в изу­чение проблемы стресса.

Общий адаптационный синдром. В своих экспериментах Селье подвергал лабораторных животных воздействию самых разнообраз­ных стрессоров, как физических, так и психологических (жара, холод, боль, изоляция и т.п.).

Картина физиологического возбуждения, демонстрируе­мая животными, была очень сходной независимо от типа стрессора. На этом основании Селье сделал вывод, что реакция стресса является неспе­цифической. Другими словами, она не меняется в зависимости от вида воздействия, которым была вызвана.

18 Эмоциональные состояния. Стресс и его виды — Стр 2

Фазы стресса:

Селье сформулировал важную теорию стрессовой реакции, которую он назвал общим адаптационным синдромом¹. Общий адаптационный синд­ром — это универсальная реакция организма на стрессовое воздействие, состоящая из трех фаз: тревоги, сопротивления и истощения. На первой стадии, после того, как организм воспринял угрозу, возникает реакция тре­воги. В этот период организм мобилизует свои ресурсы для борьбы с пробле­мой, и физиологическое возбуждение возрастает. Реакция тревоги по Селье в сущности совпадает с реакцией «сражайся или беги» по Каннону.

Но Селье в своих исследованиях продвинулся на несколько шагов дальше Каннона. Он подвергал лабораторных животных продолжительно­му стрессу, похожему на хронический стресс, часто переживаемый людьми. Если стресс продолжается, то организм переходит на следующую стадию общего адаптационного синдрома, называемую стадией сопротивления. На этой стадии физиологические изменения стабилизируются, и организм на­чинает функционировать в режиме повышенной нагрузки. Физиологичес­кое возбуждение продолжает оставаться выше, чем обычно, однако оно мо­жет начать уменьшаться по мере того, как организм привыкает к угрозе.

Если стресс продолжается достаточно длительное время, то реакция организма может перейти в третью стадию, называемую стадией истоще­ния. Согласно Селье, ресурсы организма, предназначенные для борьбы со стрессом, ограничены. Если стресс не удалось преодолеть, эти ресурсы вырабатываются и физиологическое возбуждение снижается. Организм может даже погибнуть от истощения. Это снижение может привести к тому, что Селье назвал «болезнями адаптации», например, к язве желудка или гипертонии.

Исследования Селье выявили связь между стрессом и соматически­ми заболеваниями. Селье показал, как физиологическое возбуждение, ко­торое по своей природе является способом адаптации, будучи длительным, приводит к болезням. Его теория была подвергнута критике за игнориро­вание индивидуальных различий в оценке стресса². Кроме того, оспари­вается его утверждение, что реакция стресса является неспецифической^.

Поведенческие реакции

Хотя мы реагируем на стресс одновременно на нескольких уровнях, ключевым аспектом нашей реакции будет поведение. Часто нежелатель­ные эмоциональные и физиологические реакции на стресс происходят более или менее автоматически. Если мы эффективно справляемся со стрессом на поведенческом уровне, то эти потенциально вредные эмоци­ональные и физические проявления могут быть подавлены.

Большинство поведенческих реакций на стресс включает в себя действия по его преодолению. Преодоление (coping) — это действия, на­правленные на то, чтобы противостоять, уменьшить или вытерпеть требования окружающей среды, вызвавшие стресс. Заметим, что это оп­ределение не различает адаптивных и неадаптивных действий по преодо­лению стрессовой ситуации. Обычно, когда мы говорим, что некто «пре­одолел свои проблемы», то имеем в виду, что он эффективно с ними справляется. На самом деле, действия по преодолению могут быть как полезными, так и вредными для субъекта. Так, например, если в середине семестра у вас появились проблемы с освоением учебного курса, вы мо­жете попытаться справиться с ними следующими способами: 1) вклады­вать больше сил и времени в учебу; 2) поискать репетитора, который по­может вам подтянуться; 3) обвинять в своей плохой успеваемости преподавателя и 4) бросить учебу. Ясно, что первые два способа являют­ся более разумными, чем два последних.

Лазарус и Фолкман выделяют 2 модуса преодоления трудностей:

1. Проблемно-ориентированный копинг – решение проблем.
2. Эмоционально-ориентированный копинг – направлен на изменение установок.

Уиллис и Шиффман: 3 этапа:

1. Предупреждающая стратегия – подготовка к преодолению наступающих затруднений, попытка прогноза.
2. Стадия непосредственного совладания – осуществление конкретных когнитивных и поведенческих усилий для решения задач.
3. Восстанавливающая – ограничение УЩЕРБА от критического события, с целью возвращения в исходное, нормальное состояние.

Выделяют проактивный, действенный копинг – совладание происходит до того, как произошла трудная ситуация.

Обычно же – реактивный копинг, когда совладают уже с последствиями ситуации.

Потенциальные направления копингового ответа:

1. Усилие на изменение внутреннего или внешнего стрессора.
2. Поиск информации о ситуации.
3. Усилия на изменения своих целей и намерений.

Бывают:

А) активные – влияние

Б) уклоняющиеся –уход

В) пассивные — ожидание

По Г. Селье, существует два вида стресса: эустресс и дистресс. Эустресс мобилизует, активизирует внутренние резервы человека, улучшает протекание психических и физиологических функций. Дистресс — разрушительный процесс, дезорганизующий поведение человека, ухудшает протекание психофизиологических функций. Эустресс является кратковременным, сопровождается бурным расходованием «поверхностных» адаптирующих резервов и началом мобилизации «глубоких». Он может давать ощущение подъема внутренних сил. Дистресс чаще относится к длительному стрессу, при котором происходят мобилизация и расходование и «поверхностных», и «глубоких» адаптационных резервов. Такой стресс может переходить в соматическую или психическую болезнь (невроз, психоз).

Протекание психических процессов изменяется в стрессовом состоянии. Внимание при эустрессе улучшается. Возрастает способность к концентрации, переключению и распределению внимания. Задача, которую предстоит решить, видится особенно четко. Деятельность прогнозируется на несколько шагов вперед. Расширение объема внимания дает удивительное ощущение собранности.

Когда эустресс перерастает в дистресс, проявляются трудности в управлении вниманием. Оно отвлекается по любым мелочам. Все, что отвлекает, начинает раздражать. Нередко проявляется излишняя фиксация внимания на чем-либо. Человек, решая проблему, застревает на ней, не в состоянии найти выход.

Память при эустрессе — улучшается. Человек быстрее и успешнее запоминает, с легкостью вспоминает забытое. В состоянии дистресса ухудшается запоминание. Человек несколько раз читает текст, но запомнить его не в состоянии.

Изменяется и речь. В состоянии эустресса это не очень заметно. Хотя темп речи может несколько возрасти, само изложение более логично и последовательно, чем обычно. При дистрессе возникают различные отклонения в речи. Они выражаются в «проглатывании», заикании, заметном увеличении слов-паразитов, междометий.

Качество мышления при дистрессе явно ухудшается. Сохраняются только самые простые мыслительные операции. Мысль вращается как бы в порочном круге, не находя выхода из возникшей проблемы. Сознание сужается, поэтому человек становится нечувствителен к юмору.

Кроме того, сильный стресс может приводить человека в состояние ошеломления и смятения, т.е. к шоку³. В таком состоянии люди чувству­ют себя эмоционально оцепеневшими, они вяло и безразлично реагируют на окружающие события. Часто их взгляд устремлен в пространство, и им трудно сохранять последовательность в течении своих мыслей. Их пове­дение становится ригидным, автоматическим, стереотипным.

Истощение

Айала Пайнс и ее коллеги описали истощение подробно и система­тически, что облегчило научное изучение этого синдрома¹. Истощение вызывается стрессом, связанным с работой. Оно бывает физическим, психическим и эмоциональным. Физическое истощение характеризуется хронической усталостью, слабостью и упадком сил. Психическое истоще­ние проявляется в резко отрицательных оценках себя, своей работы и жизни в целом. Эмоциональное истощение приводит к чувству безнадеж­ности, беспомощности и загнанности.

оций

ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство.

Вызывается тяжелыми событиями, связанными с самим человеком, либо произошедшими на его глазах. В течение длительного времени после стрессовой ситуации человек находится в состоянии: депрессии, длительной тревоги + нарушения сна, вспышки гнева, чувство вины и страха, флеш- бэки. Подробная инфа, если лень читать – прочитайте до выделенного жирным, там выжимка=)

Общие закономерности возникновения и развития ПТСР не зависят от того, какие конкретные травматические события послужили этиологическим фактором, если эти события носили экстремальный характер, выходили за рамки обычных человеческих переживаний и вызывали интенсивный страх, ужас и ощущение беспомощности.

К ним относятся события, которые:

угрожают жизни человека или могут привести к серьезной физичес­кой травме, ранению;

связаны с восприятием ужасных картин смерти и ранений других людей, имеют отношение к насильственной или внезапной смерти близкого человека;

связаны с присутствием при насилии над близким человеком или получением информации об этом;

имеют отношение к воздействию губительных факторов внешней среды или информации о нем (радиации, отравляющих веществ и т.д.);

связаны с виной конкретного лица за смерть или тяжелую травму другого человека [5, 10], а также:

сопровождаются различными формами насилия над самим субъектом.

В качестве примера таких событий могут быть приведены: военные действия, непосредственно затрагивающие человека, разбойные нападения, стихийные катастрофы, пребывание в плену или концентрационном лагере, производственные и дорожные катастрофы, изнасилование, смертельно опасная болезнь.

Для возникновения ПТСР решающее значение имеет субъективная оценка степени угрозы и выраженность ее аффективного переживания. Такой под­ход подтверждается исследованием проблем, с которыми сталкиваются люди, пережившие опасность радиационного поражения. Радиационное воздейст­вие не воспринимается непосредственно органами чувств человека, оно так­же не вносит видимых изменений в окружающую среду, поэтому воспри­ятие и оценка возможных неблагоприятных последствий влияния радиации на организм человека базируется, с одной стороны, на рациональном знании о ее наличии, а с другой — на эмоциональных переживаниях (страха, трево­ги) по поводу поражающего действия радиации.

При обследовании лиц, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС показано [6], что ликвидаторы с ПТСР (около 20% из изученной выборки) оценивали себя как серьезно пострадавших от полученного ими во время дезактивационных работ радиационного облучения, хотя у них не выявлены признаки лучевой болезни или центрального органи­ческого поражения. Переживание этого состояния базировалось на основе по­явившегося после работы в аварийной зоне ощущения физического и психо­логического дискомфорта, представлений о личностной измененности, кото­рая проявлялась в изменениях настроения, поведения и отношения к жизни.

Субъективная оценка ликвидаторами с ПТСР радиационной опасности как высокой основывалась ими на том, что они работали в непосредственной близости от основного источника радиации, чаще, чем другие, выезжали туда на работу, им чаще, чем другим, приходилось находиться на радиационно-опасных участках больше установленного нормативами времени. Они чаще, чем осталь­ные, наблюдали последствия радиационного воздействия на окружающих (лу­чевые ожоги кожи, обмороки, кровотечения, головные боли и т.п.).

Эти лица испытывали во время пребывания в аварийной зоне интен­сивные негативные эмоции, ощущения напряженности, тревоги и страха за свое здоровье. У них сформировалась психологическая установка на ожидание негативных последствий радиационного воздействия в последующий период их жизни. В дальнейшем ликвидаторы с ПТСР чаще, чем остальные, ис­пользовали любую возможность обсудить состояние своего здоровья, актуа­лизируя тяжесть своих прошлых переживаний, чаще консультировались с врачами, беспокоясь по поводу возможных последствий радиационного воз­действия. Все эти данные подтверждают ведущую роль субъективного, лич­ностного фактора в возникновении и течении ПТСР после переживания радиационной опасности.

Течение ПТСР может быть острым (от 1-го до 3-х месяцев) или хрони­ческим, его возникновение может быть отставлено во времени после непо­средственного переживания травматического события на месяцы и даже годы.

Одна из самых важных особенностей ПТСР — неотступно повторяюще­еся переживание травматического события. В клинической картине это может проявляться в ярких воспоминаниях, в которых всплывают аффективно окра­шенные картины пережитого. Возможны также навязчивые мысли о травма­тическом событии с таким же ярким аффективным сопровождением.

События оживают и в повторяющихся кошмарных сновидениях. В них возникают те же переживания страха и беспомощности. Особенностью ночных кошмаров при ПТСР является также и то, что во сне воспроизводят­ся не только пережитые эмоции, но также и их физиологические компонен­ты, и человек, страдающий такими кошмарами, просыпается с напряженны­ми мышцами, покрытый потом и т.п.

В просоночном состоянии могут возникать иллюзии, воспроизводящие травматическое событие. Такие эпизоды, при которых травматическое собы­тие, или его эпизод, воспроизводится в сознании «как будто наяву» (flashback-эффект), нередко отмечаются в состоянии алкогольного или наркоти­ческого опьянения, но также часто появляются в обычном состоянии. Так, один из ликвидаторов рассказывал, что, собирая ягоды в лесу (спустя два года после работы в зоне), он внезапно почувствовал, что находится в зоне аварии. Это яркое ощущение продолжалось несколько минут и сопровожда­лось страхом.

Описанные явления, как правило, провоцируются внешними стимула­ми, ассоциированными с травматической ситуацией: какие-то слова, образ, звук, запах, напоминающие о пережитом, провоцируют возникновение яр­ких картин прошлого, которые по стрессогенности воздействия сопоставимы с самим событием.

При оживлении травматической ситуации воспроизводятся и особен­ности поведения, характерные для пережитого события. Выработанные при участии в боевых действиях стереотипы поведения у ветеранов в мирной жизни могут выражаться реакцией «нападай или беги», что делает поведение такого человека небезопасным для окружающих.

Высокий уровень тревоги проявляется ощущением настороженности, постоянным ожиданием каких-либо угрожающих событий. Описывая это состояние, один из ликвидаторов говорил: «Все время чего-то ждешь, что-то должно произойти, случиться … особенно невыносимо в выходные дни, когда не занят». Страхи нередко приобретают навязчивый характер с формированием фобических явлений. В основе фобий может лежать также стремление к избеганию ситуаций, действий и взаимоотношений, которые по содержанию сходны с травматическим опытом.

Избегание стимулов, так или иначе связанных с травмой, и блокада эмоциональных реакций вообще характерны для ПТСР. Усилия по избега­нию разговоров, чувств, действий или людей, которые пробуждают воспо­минания о травме, чувство отстраненности от остальных людей сказываются на межличностных отношениях, приводят к конфликтам, разрушению се­мьи, профессиональной дезадаптации.

В клинической картине ПТСР значительное место занимают депрессив­ные явления. Иногда они имеют более или менее замаскированный характер и проявляются преимущественно утратой способности переживать положи­тельные эмоции, испытывать радость, чувство любви, получать удовольст­вие от жизни. При более тяжелых депрессивных состояниях все кажется бессмысленным, отмечается глубокая подавленность, отчаяние, беспомощность и беспросветность. Все это может сопровождаться суицидальными мыслями и тенденциями, неред­ко с конкретным планированием суицидальных действий.

Наряду с изменениями в психической сфере в клиническую картину ПТСР включаются и физиологические изменения. В значительной степени они могут рассматриваться как физиологические корреляты тревоги и отра­жаться в вегетативно-гуморальных изменениях, постоянных или пароксизмальных. Физиологическая реактивность возникает и усиливается в ситуа­циях, которые внешне или внутренне символизируют различные аспекты травматического события. Сердцебиение, изменение ритма дыхания, потли­вость, сухость во рту и другие вегетативные реакции у ликвидаторов нередко вызывались даже простым упоминанием о Чернобыле, атомной энергетике, теле­визионными передачами о влиянии радиации, газетными статьями об этом. Такие реакции вызывались и конкретными ассоциациями. У одного из ликвидаторов сердцебиение возникало всякий раз, когда он видел людей в спецодежде, напоминающей ту, что носили в аварийной зоне.

При хроническом течении ПТСР чувство неспособности к деятельнос­ти, отчаяния или безнадежности, раздражительность и вспышки гнева, эпи­зоды агрессивного поведения, ослабление взаимосвязи с другими людьми могут быть причиной социальной дезадаптации, которая выражается в разрушении дружеских и семейных связей, утрате способности к систематичес­кой профессиональной деятельности, выключенностью из общества, желанием поддерживать контакты только с людьми, пережившими аналогичную трав­матическую ситуацию (например, неформальные объединения ветеранов Афганистана).

Потребность снизить интенсивность посттравматических симп­томов и нарушение социальных связей способствует повышению риска раз­вития алкоголизма и наркомании.

ПТСР возникает после воздействия стрессогенного (травматического) события (ситуации), исключительно угрожающего или катастрофического характера. Речь идет о том, что человек пережил ситуацию, выходящую за рамки обычных человеческих переживаний, испытав при этом интенсив­ные эмоции страха, ужаса или беспомощности.

В клинической картине присутствуют:

стойкие, повторяющиеся воспоминания о травматическом событии, проявляющиеся навязчивыми реминисценциями, яркими образами, повторя­ющимися кошмарными сновидениями, повторным переживанием при воз­действии обстоятельств, напоминающих травматическое событие или ассо­циирующихся с ним;

тяжелые переживания (тревога, подавленность, горе, тоска);

стремление избежать ситуаций и обстоятельств, напоминающих трав­матическое событие, частичная или полная психогенная амнезия травмати­ческого периода;

снижение интереса к ранее значимым аспектам жизни, снижение способности к положительным переживаниям, чувство отстраненности и от­сутствие жизненной перспективы;

стойкие симптомы повышения психологической чувствительности или возбудимости, которые проявляются нарушениями сна, затруднениями концентрации внимания, повышенным уровнем настороженности и ожиданием угрожающих событий, гипертрофированной реакцией страха, раздражитель­ностью или вспышками гнева.

Описанные расстройства возникают вскоре после окончания периода стресса, но могут быть отставлены на период до 6 месяцев и более.

ПТСР обычно вызывает нарушения в социальной, профессиональной и других важных сферах жизнедеятельности.

При развитии ПТСР осознание всех аспектов перенесенной психичес­кой травмы становится необходимым условием для восстановления интегри­рованной психической деятельности. В этом периоде психотерапия направ­ляется на создание новой когнитивной модели жизнедеятельности, пере­оценку травматического опыта, восстановление ощущения ценности собст­венной личности и возможности гармоничного существования в реальном мире, повышение собственных возможностей, позволяющих преодолевать последствия травматического события

Переживание как особый эмоциональный феномен (Ф.Е. Василюк).

Роль переживания в личностном росте.

Всё началось с З. Фрейда, «Печали и меланхолии: «работа печали» состоит в том, чтобы оторвать психическую энергию от любимого, но теперь утраченного объекта. До конца этой работы «объект продолжает существовать психически», а по ее завершении «я» становится свободным от привязанности и может направлять высвободившуюся энергию на другие объекты. «С глаз долой – из сердца вон» – таково, следуя логике схемы, было бы идеальное горе по Фрейду. Теория Фрейда объясняет, как люди забывают ушедших, но она даже не ставит вопроса о том, как они их помнят.

А именно эта задача составляет сокровенную суть человеческого горя. Горе – это не просто одно из чувств, это конституирующий антропологический феномен: ни одно самое разумное животное не хоронит своих собратьев . Хоронить – следовательно, быть человеком. Но хоронить – это не отбрасывать, а прятать и сохранять. И на психологическом уровне главные акты мистерии горя – не отрыв энергии от утраченного объекта, а устроение образа этого объекта для сохранения в памяти. Человеческое горе не деструктивно (забыть, оторвать, отделиться), а конструктивно, оно призвано не разбрасывать, а собирать, не уничтожать, а творить – творить память.

Исходя из этого, основная цель настоящего очерка состоит в попытке сменить парадигму «забвения» на парадигму «памятования» и в этой новой перспективе рассмотреть все ключевые феномены процесса переживания горя

Начальная фаза горя – шок и оцепенение. «Не может быть!» – такова первая реакция на весть о смерти. Характерное состояние может длиться от нескольких секунд до нескольких недель, в среднем к 7-9-му дню сменяясь постепенно другой картиной. Оцепенение – наиболее заметная особенность этого состояния. Скорбящий скован, напряжен. Его дыхание затруднено, неритмично, частое желание глубоко вдохнуть приводит к прерывистому, судорожному (как по ступенькам) неполному вдоху. Обычны утрата аппетита и сексуального влечения. Нередко возникающие мышечная слабость, малоподвижность иногда сменяются минутами суетливой активности.

В сознании человека появляется ощущение нереальности происходящего, душевное онемение, бесчувственность, оглушенность. Притупляется восприятие внешней реальности, и тогда в последующем нередко возникают пробелы в воспоминаниях об этом периоде.Первым сильным чувством, прорывающим пелену оцепенения и обманчивого равнодушия, нередко оказывается злость. Она неожиданна, непонятна для самого человека, он боится, что не сможет ее сдержать.

Как объяснить все эти явления? Обычно комплекс шоковых реакций истолковывается как защитное отрицание факта или значения смерти, предохраняющее горюющего от столкновения с утратой сразу во всем объеме.

Будь это объяснение верным, сознание, стремясь отвлечься, отвернуться от случившегося, было бы полностью поглощено текущими внешними событиями, вовлечено в настоящее, по крайней мере, в те его стороны, которые прямо не напоминают о потере. Однако мы видим прямо противоположную картину: человек психологически отсутствует в настоящем, он не слышит, не чувствует, не включается в настоящее, оно как бы проходит мимо него, в то время как он сам пребывает где-то в другом пространстве и времени. Мы имеем дело не с отрицанием факта, что «его (умершего) нет здесь», а с отрицанием факта, что «я (горюющий) здесь». Не случившееся трагическое событие не впускается в настоящее, а само оно не впускает настоящее в прошедшее. Это событие, ни в один из моментов не став психологически настоящим, рвет связь времен, делит жизнь на несвязанные «до» и «после».

Такая трактовка делает понятным механизм и смысл возникновения и дереализационных ощущений, и душевной анестезии: ужасные события субъективно не наступит ли; и послешоковую амнезию: я не могу помнить то, в чем не участвовал; и потерю аппетита и снижение либидо -этих витальных форм интереса к внешнему миру; и злость. Злость – это специфическая эмоциональная реакция на преграду, помеху в удовлетворении потребности. Такой помехой бессознательному стремлению души остаться с любимым оказывается вся реальность: ведь любой человек, телефонный звонок, бытовая обязанность требуют сосредоточения на себе, заставляют душу отвернуться от любимого, выйти хоть на минуту из состояния иллюзорной соединенности с ним.

Что теория предположительно выводит из множества фактов, то патология иногда зримо показывает одним ярким примером. П. Жане описал клинический случай девочки, которая долго ухаживала за больной матерью, а после ее смерти впала в болезненное состояние: она не могла вспомнить о случившемся, на вопросы врачей не отвечала, а только механически повторяла движения, в которых можно было разглядеть воспроизведение действий, ставших для нее привычными во время ухода за умирающей. Девочка не испытывала горя, потому что полностью жила в прошлом, где мать была еще жива. Только когда на смену этому патологическому воспроизведению прошлого с помощью автоматических движений (память-привычка, по Жане) пришла возможность произвольно вспомнить и рассказать о смерти матери (память-рассказ), девочка начала плакать и ощутила боль утраты. Этот случай позволяет назвать психологическое время шока «настоящее в прошедшем». Здесь над душевной жизнью безраздельно властвует гедонистический принцип избегания страдания. И отсюда процессу горя предстоит еще долгий путь, пока человек сможет укрепиться в «настоящем» и без боли вспоминать о свершившемся прошлом.

Следующий шаг на этом пути – фаза поиска – отличается, по мнению С. Паркеса, который и выделил ее, нереалистическим стремлением вернуть утраченного и отрицанием не столько факта смерти, сколько постоянства утраты. Трудно указать на временные границы этого периода, поскольку он довольно постепенно сменяет предшествующую фазу шока и затем характерные для него феномены еще долго встречаются в последующей фазе острого горя, но в среднем пик фазы поиска приходится на 5-12-й день после известия о смерти.

В это время человеку бывает трудно удержать свое внимание во внешнем мире, реальность как бы покрыта прозрачной кисеей, вуалью, сквозь которую сплошь и рядом пробиваются ощущения присутствия умершего: звонок в дверь – мелькнет мысль: это он; его голос – оборачиваешься – чужие лица; вдруг на улице: это же он входит в телефонную будку. Такие видения, вплетающиеся в контекст внешних впечатлений, вполне обычны и естественны, но пугают, принимаясь за признаки надвигающегося безумия.

Иногда такое появление умершего в текущем настоящем происходит в менее резких формах. P., мужчина 45 лет, потерявший во время армянского землетрясения любимого брата и дочь, на 29-й день после трагедии, рассказывая мне о брате, говорил в прошедшем времени с явными признаками страдания, когда же речь заходила к дочери, он с улыбкой и блеском в глазах восторгался, как она хорошо учится (а не «училась»), как ее хвалят, какая помощница матери. В этом случае двойного горя переживание одной утраты находилось уже на стадии острого горя, а другой – задержалось на стадии «поиска».

18 Эмоциональные состояния. Стресс и его виды — Стр 3

Затем наступает третья фаза – острого горя, длящаяся до 6-7 недель с момента трагического события. Иначе ее именуют периодом отчаяния, страдания и дезорганизации.

Сохраняются, и первое время могут даже усиливаться, различные телесные реакции – затрудненное укороченное дыхание: астения: мышечная слабость, утрата энергии, ощущение тяжести любого действия; чувство пустоты в желудке, стеснение в груди, ком в горле: повышенная чувствительность к запахам; снижение или необычное усиление аппетита, сексуальные дисфункции, нарушения сна.

Это период наибольших страданий, острой душевной боли. Появляется множество тяжелых, иногда странных и пугающих чувств и мыслей. Это ощущения пустоты и бессмысленности, отчаяние, чувство брошенности, одиночества, злость, вина, страх и тревога, беспомощность. Типичны необыкновенная поглощенность образом умершего (по свидетельству одного пациента, он вспоминал о погибшем сыне до 800 раз в день) и его идеализация – подчеркивание необычайных достоинств, избегание воспоминаний о плохих чертах и поступках. Горе накладывает отпечаток и на отношения с окружающими. Здесь может наблюдаться утрата теплоты, раздражительность, желание уединиться. Изменяется повседневная деятельность. Человеку трудно бывает сконцентрироваться на том, что он делает, трудно довести дело до конца, а сложно организованная деятельность может на какое-то время стать и вовсе недоступной. Порой возникает бессознательное отождествление с умершим, проявляющееся в невольном подражании его походке, жестам, мимике.

Если попытаться дать предельно краткое истолкование внутренней логики этого акта острого горя, то можно сказать, что составляющие его процессы начинаются с [1] попытки не допустить соприкосновения двух текущих в душе потоков – жизни нынешней и былой: проходят через [4] непроизвольную одержимость минувшим: затем сквозь [7] борьбу и боль произвольного отделения от образа любимого, н завершаются [8] «согласованием времен» возможностью, стоя на берегу настоящего, вглядываться в ноток прошедшего, не соскальзывая туда, наблюдая себя там со стороны и потому уже не испытывая боли.

Именно в этой точке и появляется острая душевная боль, перед объяснением которой остановился Фрейд. Как это ни парадоксально, боль вызывается самим горюющим: феноменологически в приступе острого горя не умерший уходит ОТ нас, а мы сами уходим от него, отрываемся от него или отталкиваем его от себя. И вот этот, своими руками производимый отрыв, этот собственный уход, это изгнание любимого: «Уходи, я хочу избавиться от тебя…» и наблюдение за тем, как его образ действительно отдаляется, претворяется и исчезает, и вызывают, собственно, душевную боль.

Но вот что самое важное в исполненном акте острого горя: не сам факт этого болезненного отрыва, а его продукт. В этот момент не просто происходит отделение, разрыв и уничтожение старой связи, как полагают все современные теории, но рождается новая связь. Боль острого горя – это боль не только распада, разрушения и отмирания, но и боль рождения нового. Чего же именно? Двух новых «я» и новой связи между ними, двух новых времен, даже – миров, и согласования между ними.

Бывшее раздвоенным бытие соединяется здесь памятью, восстанавливается связь времен, и исчезает боль. Наблюдать из настоящего за двойником, действующим в прошлом, не больно.

Это чрезвычайно важный момент в продуктивном переживании горя. Наше восприятие другого человека, в особенности близкого, с которым нас соединяли многие жизненные связи, насквозь пронизано прагматическими и этическими отношениями; его образ пропитан незавершенными совместными делами, неисполнившимися надеждами, неосуществленными желаниями, нереализованными замыслами, непрощенными обидами, невыполненными обещаниями. Многие из них уже почти изжиты, другие в самом разгаре, третьи отложены на неопределенное будущее, но все они не закончены, все они – как заданные вопросы, ждущие каких-то ответов, требующие каких-то действий. Каждое из этих отношений заряжено целью, окончательная недостижимость которой ощущается теперь особенно остро и болезненно.

Эстетическая же установка способна видеть мир, не разлагая его на цели и средства, вне и без целей, без нужды моего вмешательства. Когда я любуюсь закатом, я не хочу в нем ничего менять, не сравниваю его с должным, не стремлюсь ничего достичь.

Поэтому, когда в акте острого горя человеку удается сначала полно погрузиться в частичку его прежней жизни с ушедшим, а затем выйти из нее, отделив в себе «героя», остающегося в прошлом, и «автора», эстетически наблюдающего из настоящего за жизнью героя, то эта частичка оказывается отвоеванной у боли, цели, долга и времени для памяти.

В период острого горя его переживание становится ведущей деятельностью человека. Для скорбящего горе в этот период становится ведущей деятельностью в обоих смыслах: оно составляет основное содержание всей его активности и становится сферой развития его личности. Поэтому фазу острого горя можно считать критической в отношении дальнейшего переживания горя, а порой она приобретает особое значение и для всего жизненного пути.

Четвертая фаза горя называется фазой «остаточных толчков и реорганизации» (Дж. Тейтельбаум).

На этой фазе жизнь входит в свою колею, восстанавливаются сон, аппетит, профессиональная деятельность, умерший перестает быть главным средоточением жизни. Переживание горя теперь не ведущая деятельность, оно протекает в виде сначала частых, а потом все более редких отдельных толчков, какие бывают после основного землетрясения. Такие остаточные приступы горя могут быть столь же острыми, как и в предыдущей фазе, а на фоне нормального существования субъективно восприниматься как еще более острые. Поводом для них чаще всего служат какие-то даты, традиционные события («Новый год впервые без него», «весна впервые без него», «день рождения») или события повседневной жизни («обидели, некому пожаловаться», «на его имя пришло письмо»).

Четвертая фаза, как правило, длится в течение года: за это время происходят практически все обычные жизненные события и в дальнейшем начинают повторяться. Годовщина смерти является последней датой в этом ряду. Может быть, не случайно поэтому большинство культур и религий отводят на траур один год.

За этот период утрата постепенно входит в жизнь. Человеку приходится решать множество новых задач, связанных с материальными и социальными изменениями, и эти практические задачи переплетаются с самим переживанием. Он очень часто сверяет свои поступки с нравственными нормами умершего, с его ожиданиями, с тем, «что бы он сказал. Но постепенно появляется все больше воспоминаний, освобожденных от боли, чувства вины, обиды, оставленности. Некоторые из этих воспоминаний становятся особенно ценными, дорогими, они сплетаются порой в целые рассказы, которыми обмениваются с близкими, друзьями, часто входят в семейную «мифологию». Словом, высвобождаемый актами горя материал образа умершего подвергается здесь своего рода эстетической переработке

Описываемое нами нормальное переживание горя приблизительно через год вступает в свою последнюю фазу – «завершения». Здесь горюющему приходится порой преодолевать некоторые культурные барьеры, затрудняющие акт завершения (например, представление о том, что длительность скорби является мерой нашей любви к умершему).

Смысл и задача работы горя в этой фазе состоит в том, чтобы образ умершего занял свое постоянное место в продолжающемся смысловом целом моей жизни (он может, например, стать символом доброты) и был закреплен во вневременном, ценностном измерении бытия