Структура морального сознания

метки: Моральный, Человек, Ценность, Смысл, Мораль, Жизнь, Профессиональный, Например

30

Мчс россии

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПРОТИВОПОЖАРНОЙ СЛУЖБЫ

_______________________________________________________________

1. Кафедра психологии и педагогики

Начальник кафедры

психологии и педагогики

полковник внутренней службы

Ю.Н.Соболев

«____» ___________ 200__ г.

ЛЕКЦИЯ

для проведения занятия по курсу

Дифференциальная психология

Тема 4. Духовно-мировоззренческие характеристики индивидуальности..

Обсуждена на заседании кафедры психологии и педагогики

Протокол № _11_______

от «_24__»___06___2009 г.

Санкт-Петербург

2009

I. Учебные цели

1. Восстановить и развить знания о личности, индивиде, индивидуальности.

2. Рассмотреть теории индивидуальности, индивидуальные характеристики асимметрия полушарий и темперамент.

II. Воспитательные цели

1. Развивать у обучаемых познавательный интерес к дисциплине

III. Расчет учебного времени

Содержание и порядок проведения занятия	Время, мин
ВСТУПИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ Учебные вопросы Человек и его ориентации. 6 типов личности по Э. Шпрангеру. Особенности морального сознания и нравственного поведения и половой диморфизм. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ	5 80 30 10 40 5

Основная:

1. Анастази А. Дифференциальная психология. — М.: Аспект-Пресс, 2001.
2. Крайг Г. Психология развития. — СПб.: Питер, 2000.
3. Либин А.В. Дифференциальная психология: на пере­сечении европейских, российских и американских традиций. — М., Смысл, 1999.
4. Машков В.Н Основы дифференциальной психологии. СПб.: Изд-во С.-Петербургского у-та, 1998.
5. Нартова-Бочавар С.К. Дифференциальная психология. – М.: Ижица, 2002.
6. Штерн В. Дифференциальная психология и ее методи­ческие основы. — М., Наука, 1998.

V. Учебно-материальное обеспечение

• Плакаты,
• Слайды.

ВВЕДЕНИЕ

Проблема соотношения социального и биологического является методологической в раскрытии основных вопросов индивидуального развития человека, необходимых для понимания общих закономерностей развития его психики. Разработка теории си­стем, статистических приемов корреляционного, факторного анализа и других мето­дов структурной обработки фактического материала создает реальные условия для более углубленного понимания развития во всей его сложности и многогранности, с точки зрения целостности и многообразия внутренних взаимосвязей различных его сторон. Соотношение биологического (индивид) и социального (личность) в развитии человека предпола­гает дифференцированную характеристику каждой из сторон и установление между ними разного рода связей как структурного, так и генетического порядка.

Учебный вопрос № 1 Человек и его ориентация

Особую остроту сегодня приобретает изучение изменений, происходящих в сознании современной молодежи. Неизбежная в условии ломки сложившихся устоев переоценка ценностей, их кризис более всего проявляются в сознании этой социальной группы. В настоящее время существует очень мало работ посвященных профессиональным ценностям, а также нет четкого определения профессиональных ценностей. В социально-психологических и психолого-педагогических исследованиях изучается структура и динамика ценностных ориентаций личности, роль ценностных ориентаций в механизме социальной регуляции поведения, взаимосвязи ценностных ориентаций с индивидуально-типическими и характерологическими особенностями личности, с профессиональной направленностью и так далее. Проблема исследования профессиональных ценностей является актуальной, так как, во-первых, нет единого подхода к трактовке понятия профессиональных ценностей; во-вторых, кардинальные изменения в политической, экономической, духовной сферах нашего общества влекут за собой радикальные изменения в профессиональных ценностях и поступках людей. В данном исследовании мы рассматривали профессиональные ценности в рамках профессионально обусловленной структуры личности Э.Ф.Зеера , а также субъектно-деятельностного подхода к ценностным ориентациям Д.А.Леонтьева для более детального изучения профессиональных ценностей на стадии юности и молодости. Мы предполагаем, что данные, полученные в результате диагностики внутренних конфликтов в профессиональных ценностях с помощью методики «УСЦД» могут применяться в рамках профессионального консультирования. Внутренний конфликт понимается нами как степень рассогласования между «ценностью» и «доступностью», между «хочу» и «могу» в конкретной профессиональной ценности.

Ценностные ориентации — это отражение в сознании человека ценностей, признаваемых им в качестве стратегических жизненных целей и общих мировоззренческих ориентиров.

Так, рассматривая ценностные ориентации, выдающийся советский психолог А.Н. Леонтьев отмечал: «… — это ведущий мотив — цель возвышается до истинно человеческого и не обосабливает человека, а сливает его жизнь с жизнью людей, их благом… такие жизненные мотивы способны создать внутреннюю психологическую оправданность его существования, которая составляет смысл жизни. Профессиональные ценности – это ориентиры, на основе которых человек выбирает, осваивает и выполняет свою профессиональную деятельность. Они характеризуются степенью доминирования, определенным знаком, степенью осознанности и степенью изменчивости.

Ценностные ориентации — сложный социально-психологический феномен, характеризующий направленность и содержание активности личности, определяющий общий подход человека к миру, к себе, придающий смысл и направление личностным позициям, поведению, поступкам. Система ценностных ориентация имеет многоуровневую структуру. Вершина ее — ценности, связанные с идеализациями и жизненными целями личности. З.И. Файнбург отмечает «чрезвычайную сложность системы ценностных ориентаций личности… сложность ее детерминации социальным, многослойную и многоплановую опосредованность всех зависимостей в этой сфере. Мы имеем дело с многомерным объектом, очень сложным по своей структуре».

Ценностные ориентации, являясь одним из центральных личностных новообразований, выражают сознательное отношение человека к социальной действительности и в этом своем качестве определяют широкую мотивацию его поведения и оказывают существенное влияние на все стороны его действительности. Особое значение приобретает связь ценностных ориентаций с направленностью личности. Система ценностных ориентаций определяет содержательную сторону направленности личности и составляет основу ее взглядов на окружающий мир, к другим людям, к себе сомой, основу мировоззрения, ядро мотивации и «философию жизни». Ценностные ориентации — способ дифференциации объектов действительности по их значимости (положительной или отрицательной).

Направленность личности выражает одну из самых существенных ее характеристик, определяющую социальную и нравственную ценность личности. Содержание направленности — это, прежде всего доминирующие, социально обусловленные отношения личности к окружающей действительности. Именно через направленность личности ее ценностные ориентации находят свое реальное выражение в активной деятельности человека, то есть должны стать устойчивыми мотивами деятельности и превратиться в убеждения.

Смысловые образования предельного обобщения превращаются в ценности и человек сознает собственные ценности, только относясь к миру как целому. Поэтому когда говорят о человеке, то естественно приходят к понятию «ценность». Это понятие рассматривается в разных науках: аксиология, философии, социологии, биологии, психологии. В ценностях сконденсированы опыт и результата познания прошлых поколений людей, воплощающие устремленность культуры в будущие ценности рассматриваются как важнейшие элементы культуры, придающие ей единство и целостность.

Понятие «ценность» его психологической трактовке эквивалентно некоторому комплексу психологических явлений, которые, хотя и терминологически, обозначаются разными понятиями, но семантически однопорядковы: Н.Ф. Добрынин называет их «значимостью»; А.И. Божович «жизненной позицией»; А.Н. Леонтьев «значением» и «личностным смыслом»; В.Н. Мясищев «психологическими отношениями».

Ценность внутренне освещает всю жизнь человека, наполняет ее простотой и гармонией, что ведет к подлинной свободе — свободе от колебаний и страхов, свободе творческих возможностей. Ценности не являются неизменными, раз и навсегда упорядоченными, их перестройка возможна.

С.Л. Рубинштейн говорил, что ценность — значимость для человека чего-то в мире, и только признаваемая ценность способна выполнять важнейшую ценностную функцию — функцию ориентира повеления. Ценностная ориентация обнаруживает себя в определенной направленности сознания и поведения, проявляющихся в общественно значимых делах и поступках.

Таким образом, развитие ценностных ориентаций тесно связано с развитием направленности личности. С.Л. Рубинштейн указывал: «что в деятельности человека по удовлетворению непосредственных общественных потребностей выступает общественная шкала ценностей. В удовлетворении личных и индивидуальных потребностей через посредство общественно полезной деятельности реализуется отношение индивида к обществу и соответственно соотношение личностного и общественно значимого». И далее: «Наличие ценностей есть выражение не безразличия человека по отношению к миру, возникающего из значимости различных сторон, аспектов мира для человека, для его жизни».

У каждого может существовать своя система ценностей, и в этой системе ценностей они выстраиваются в определенный взаимосвязи. Конечно, эти системы индивидуальны лишь постольку, поскольку индивидуальное сознание отражает сознание общественное. С этих позиций в процессе выявления ценностных ориентаций, необходимо учитывать два основных параметра: степень сформированности структуры ценностных ориентаций и содержание ценностных ориентаций (их направленность), которое характеризуется конкретными ценностями, входящими в структуру. Дело в том, что интериоризация ценностей как осознанный процесс происходит лишь при условии наличия способности выделить из множества явлений те, которые представляют для него некоторую ценность (удовлетворяют его потребности и интересы), а затем превратить их в определенную структуру в зависимости от условий, близких и далеких целей всей своей жизни, возможности их реализации и тому подобное. Второй параметр, характеризующий особенности функционирования ценностных ориентаций дает возможность квалифицировать содержательную сторону направленности личности находящейся на том или ином уровне развития. В зависимости от того, какие конкретные ценности входят в структуру ценностных ориентаций личности, каковы сочетание этих ценностей и степень большего или меньшего предпочтения их относительно других и тому подобное, можно определить, на какие цели жизни направлена деятельность человека. Анализ содержательной стороны иерархической структуры ценностных ориентаций может также показать, в какой степени выявленные ценностные ориентации учащихся соответствуют общественному эталону, насколько они адекватны цели воспитания.

В итоговую шкалу попали первые 12 профессиональных ценностей получивших наибольшее значение по уровню значимости, и наименьший показатель по шкале степень согласованности экспертных решений. Эти 12 профессиональных ценностей мы поместили в методику «УСЦД».

У студентов старших курсов вполне сложилась система профессиональных ценностей. В то же время эти ценности находятся в состоянии внутреннего конфликта.

Более половины ценностей находятся в состоянии внутреннего конфликта, то есть наша гипотеза, что у студентов в связи с нереализованностью большинства профессиональных ценностей и начинающимся кризисом профессиональных экспектаций большая часть профессиональных ценностей характеризуется состоянием внутреннего конфликта, полностью подтвердилась. Вместе с тем анализ полученных результатов позволяет говорить о том, что на первых позициях по степени внутреннего конфликта связанные не с профессиональными экспектациями, а с формальными характеристиками организации (зарплата и карьерный рост).

Затем идут ценности связанные с расписанием трудового процесса и с графиком работы. Это позволят говорить о том, что еще до начала кризиса профессиональных экспектаций проходит кризис формальных ожиданий.

Учебный вопрос № 2 Шесть типов личности по э. Шпрангеру

Теория Шпрангера восходит к идеям нем. философа и психолога В. Дильтея, считавшего осн. задачей психологии раскрытие целостной душевной жизни личн., достигаемой с помощью понимания как осн. метода наук о духе. Последнее, в свою очередь, трактуется как внутр., интуитивное постижение, тесно связанное с переживанием.

Осн. положения теории Шпрангера: 1) психическое развивается из психического; 2) психическое сводится к интуитивному пониманию «модулей действительной жизни»; не следует искать каких-либо объективных причин развития личн., необходимо лишь соотнесение структуры отдельной личн. с духовными ценностями и культурой общества.

Осн. характеристика личн., по Шпрангеру, – это ценностная ориентация, посредством которой она познает мир. Исходя из этого, Шпрангер выделил шесть форм познания мира, назвав их типами понимания жизни. Основываясь на этих формах, он предложил следующую типологию личн.: 1) теоретический человек – тот, кто стремится к познанию, т. е. для которого гл. ориентация в жизни – осмысление в теоретич. плане того, что происходит, установление каких-то закономерностей; 2) экономический – ищущий пользу в познании; 3) эстетический – стремящийся познать мир через оформленное впечатление, через самовыражение в эстет, форме; 4) социальный – тот, кто хочет найти себя в другом, жить ради другого, действует и живет ради любви к др. людям; 5) политический – стремящийся к духовной власти над другими; 6) религиозный – ориентирующийся прежде всего на поиск смысла жизни, ищущий высший смысл, высшую правду, первопричину.

Шестиугольная модель профессиональных интересов (от лат. profiteor – объявляю своим делом и interest – важно) — факторно–аналитическая систематика профессиональных интересов. Э. Шпрангера ); реалистическая, интеллектуальная, художественная, социальная, предпринимательская, конвенциональная. Исходным выступила систематика психологических функций, которая была представлена областями: моторной, интеллектуальной, силовой, эстетической, социальной, адаптационной. В соответствии с этими областями выделялись и профессиональные области: практические (инженер–строитель, фермер, строительный рабочий, садовод, плотник, летчик), исследовательские (естествоиспытатель, психиатр, детектив, профессор, юрист, инженер–механик), предпринимательские (продавец, директор школы, управляющий гостиницей, кадровик, политик), художественные (актер, писатель, фотограф, хореограф), социальные (учитель, репортер, медсестра, врач, психолог, рекламный агент), конвенциональные (программист, финансовый аналитик, бухгалтер, библиотекарь).

Каждая из этих профессиональных областей имеет различные образовательные уровни (от неквалифицированных работников до экспертов).

На основе психологии Шпрангера были разработаны тесты изучения ценностей (Оллпорт, Ф. Верной, Г. Линдсей) и интересов личн. (Дж. Холланд).

Эта теория использовалась также социологами и психологами для анализа стилей жизни личн. и групп.

Учебный вопрос № 3

Особенности морального сознания и нравственного поведения и половой диморфизм.

Прежде чем приступить к изложению представленной работы, следует определить сущность таких фундаментальных понятий как «этика», «мораль», «нравственность».

Этику однозначно можно определить как философскую науку, объектом изучения которой является мораль. Несколько сложнее определить понятия «мораль» и «нравственность». Устойчивых определений этих понятий до сих пор не существует, несмотря на древнюю историю этики. Однако в ряде работ «мораль» и «нравственность» предлагается использовать как синонимы.

С другой стороны, наряду с отождествлением понятий «мораль» и «нравственность», существует и другие точки зрения. Согласно одной из них, мораль — форма сознания, а нравственность — область практических поступков. Другая точка зрения — мораль всегда носит социально-групповой характер, а нравственность одна — общечеловеческая. Таким образом, в условиях неопределенности терминологии мы по словарному определению в дальнейшем используем «мораль» и «нравственность» как синонимы. Тем более что в английском языке нет прямого разделения на «мораль» и «нравственность», есть просто термин «morality», и обычно уточняется, о какой морали идет речь — общественной, или личной.

В современной этике наиболее распространены следующие толкования этих понятий:

-«мораль»- сфера общественных предписаний; опирается на законы и обычаи, религиозные и государственные нормы, существующие в данном обществе или свойственные человеку как таковому, т.е. является внешней силой воздействия на человека;

-«нравственность» согласуется с разумом человека, его размышлениями, его совестью; есть формирующееся внутри данной личности представление о добре и зле, т.е. сфера внутренних установок, прошедших через совесть человека.

Структура морали многоярусна и многопланова, охватить ее одновременно невозможно. Представим лишь некоторые ее варианты.

Сам способ освещения морали определяет видимую ее структуру. Различные подходы раскрывают различные ее стороны:

а) биологический — изучает предпосылки нравственности на уровне отдельного организма и на уровне популяции;

б) психологический — рассматривает психологические механизмы, обеспечивающие исполнение нравственных норм;

в) социологический — выясняет общественные условия, в которых складываются нравы, и роль морали для поддержания устойчивости общества;

г) нормативный — формулирует мораль как систему обязанностей, предписаний, идеалов;

д) личностный — видит те же идеальные представления в личностном преломления, в качестве факта индивидуального сознания;

е) философский — представляет мораль как особый мир, мир смысла жизни и назначения человека.

Эти шесть аспектов можно представить цветами граней « кубика – рубика». Такого кубика, который принципиально невозможно собрать, т.е. добиться одноцветных граней, однопланового видения. Рассматривая мораль

с одной стороны, приходится учитывать и другие. Так что такое структурирование весьма условно.

Очень простой вариант структуры морали был намечен еще в древности. Структурными компонентами морального сознания и нравственной регуляции являются: понятия, нормы, принципы, ценности, идеалы и законы. Соединение же слова и дела составляет суть нравственного отношения к действительности и нравственных отношений между людьми. Итого, элементов три: сознание, деятельность и отношения, связывающие их.

В общественном моральном сознании различают уровень групповой морали, идеологический уровень нравственного сознания и высший научно-теоретический уровень. Общественные элементы проявляются в виде норм, ценностей, принципов, законов, понятий, идеалов.

Наиболее полно специфика и сущность морали раскрывается в ее регулятивном функционировании. Поэтому для этического анализа морального сознания важнее всего рассмотреть его функциональную структуру. [2,20]

В представленной работе мы рассмотрим: нормы, принципы, идеалы и ценности.

Норма — элементарная клеточка нравственности

Итак, появилась мораль – проявление коллективной воли людей и навыков согласования интересов отдельных индивидов друг с другом и интересами общества в целом, через систему норм, правил и оценок. Мораль это нормы поведения.

Для того чтобы существовать в социальном мире, человеку необходимо общение и сотрудничество с другими людьми. Но существенным для реализации совместного и целенаправленного действия должно быть такое положение, при котором люди имеют общее представление о том, как им следует поступать, в каком направлении направлять свои усилия. При отсутствии такого представления нельзя добиться согласованных действий. Таким образом, человек, как существо социальное, должен создавать множество общепринятых шаблонов поведения, для того чтобы успешно существовать в обществе, взаимодействуя с другими индивидами. Подобные шаблоны поведения людей в обществе, регулирующие это поведение в определенном направлении, называют культурными нормами. В возникновении последних большую роль играют традиционные и даже подсознательные моменты. Обычаи и способы складывались тысячелетиями и передавались из поколения в поколение. В переработанном виде культурные нормы воплощены в идеологии, этических учениях, религиозных концепциях.

Так нормы нравственности возникают в самой практике массового взаимного общения людей. Моральные нормы воспитываются ежедневно силой привычки, общественного мнения, оценок близких людей. Уже маленький ребенок по реакции взрослых членов семьи определяет границы того, что «можно», а что «нельзя». Огромную роль в формировании норм культуры, характерных для данного общества, играют одобрение и осуждение, выражаемые окружающими, сила личного и коллективного примера, наглядные образцы поведение ( как описанные в словесной форме, так и в виде образцов поведения ).

Нормативность культуры поддерживается в ходе межличностных, массовых взаимоотношений людей и в результате функционирования различных социальных институтов. Огромную роль в передаче духовного опыта от поколения к поколению играет система образования. Индивид, вступающий в жизнь, усваивает не только знания, но также принципы, нормы поведения и восприятия, понимания и отношения к окружающей действительности.

Нормы культуры изменчивы, сама культура носит открытый характер. Она отражает те трансформации, которые претерпевает общество при совместной деятельности людей. В результате некоторые нормы перестают соответствовать удовлетворению потребностей членов общества, становятся неудобными или бесполезными. Более того, устаревшие нормы служат тормозом дальнейшего развития человеческих отношений, синонимом рутины и косности. Если в обществе или в какой либо группе появляются подобные нормы, люди стремятся их изменить, чтобы привести в соответствие с изменившимися условиями жизни. Преобразование культурных норм происходит по-разному. Если некоторые из них ( напр., нормы этикета, повседневного поведения ) могут быть преобразованы относительно легко, то нормы, которые направляют наиболее значимыми для общества сферами человеческой деятельности ( напр., государственные законы, религиозные традиции и т.д. ), изменить крайне сложно и принятие их в измененном виде членами общества может протекать крайне болезненно.

Различные социальные группы и общество в целом постепенно формируют набор «работоспособных» образцов поведения, позволяющих их членам наилучшим образом взаимодействовать как с окружающей средой, так и друг с другом. Насчитываются тысячи общепринятых образцов поведения. Всякий раз из огромного числа вариантов возможного поведения выбираются самые «работоспособные» и удобные. Путем проб и ошибок, в результате влияния со стороны других групп и окружающей действительности социальная общность выбирает один или несколько вариантов поведения, повторяет, закрепляет их и принимает для удовлетворения отдельных потребностей в повседневной жизни. На основе успешного опыта такие варианты поведения становятся способами жизни народа, повседневной, обыденной культурой, или обычаями. Таким образом, обычаи — это просто привычные, нормальные, наиболее удобные и достаточно широко распространенные способы групповой деятельности.

Можно выделить два типа обычаев: образцы поведения, которым следуют как примеру хорошим манер и вежливости, и образцы поведения, которым мы должны следовать, ибо они считаются существенными для благополучия группы или общества и их нарушение крайне нежелательно. Такие идеи относительно того, что должно совершать, а что не должно, которые соединены с определенными общественными способами существования индивидов, называются нравственными нормами, или нравами. Следовательно, нравственные нормы — это идеи о правильном и неправильном поведении, которые требуют выполнения одних действий и запрещают другие. Люди в социальных группах пытаются реализовать свои потребности сообща и ищут для этого различные способы. В ходе общественной практики они находят различные приемлемые образцы, шаблоны поведения, которые постепенно, через повторение и оценку превращают в стандартизированные обычаи и привычки. Спустя некоторое время эти шаблоны и образцы поведения поддерживаются общественным мнением, принимаются и узакониваются. На этой основе разрабатывается система санкций. Процесс определения и закрепления социальных норм, правил, статусов и ролей, приведение их в систему, которая способна действовать в направлении удовлетворения некоторой общественной потребности, называется институционализацией. Без институционализации, без социальных институтов, не одно современное общество существовать не может. Институты, таким образом, являются символами порядка и организованности в обществе.[1,396]

В то время как нравственные нормы базируются в основном на моральных запретах и разрешениях, существует сильная тенденция их объединения и реорганизации в законы. Люди подчиняются нравственным нормам, автоматически считая, что поступают правильно. При такой форме подчинения у некоторых возникает искушение нарушить нравственные нормы. Подобных индивидов можно подчинить существующим нормам угрозой узаконенного наказания. Следовательно, закон — это усиленные и формализованные нравственные нормы, требующие неукоснительного выполнения. Выполнение норм входящих в законы, обеспечивается специально созданными для этой цели институтами( милиция, суд и т.д.)

Моральные принципы и их роль в руководстве нравственным поведением человека.

Принципы — это наиболее общее обоснование существующих норм и критерий выбора правил. В принципах выражаются универсальные формулы поведения. Если ценности, идеалы- явления, прежде всего эмоциональнообразные, а нормы вообще не могут осознаваться и действуют на уровне моральных привычек и бессознательных установок, то принципы — феномен рационального сознания. Например, принципы справедливости, равноправия, сочувствия, рефлексивности морали, взаимопонимания и другие являются условиями нормального общежития всех людей. [2,21]

Вот еще одно краткое определение:

Моральный принцип — всякий принцип, который должен определять нравственную волю, как, например, радость (гедонизм), счастье (эвдемонизм), польза (утилитаризм), удовлетворение естественных побуждений (этический натурализм), совершенство (эвфонизм), гармония и т.д.

Интерес представляет структура морали с точки зрения степени сложности регулятивного воздействия, оказываемого теми или иными нравственными представлениями. Простейшая форма нравственных утверждений — это норма: «не убий», «не укради», «делай то-то». Норма определяет поведение в некоторых типичных ситуациях, повторяющихся тысячелетиями. Способы их решения сообщаются нам с детства, обычно мы пользуемся ими легко и не задумываясь. И только нарушение нормы привлекает внимание как вопиющее безобразие. Кроме внешнего соблюдения правил, мораль должна проникать в душу человека, он должен приобрести нравственные качества: благоразумие, щедрость, доброжелательность и прочее. Древнегреческие мудрецы выделяли четыре основных добродетели человека: мудрость, мужество, умеренность и справедливость. Каждое из качеств проявляется многообразно в самых разных поступках. Оценивая человека, мы чаще всего и перечисляем эти качества. Но ясно, что каждый из людей не является воплощением всех совершенств, а одно достоинство может не искупить кучи недостатков. Мало иметь отдельные положительные черты, они должны дополнять друг друга, образуя общую линию поведения. Обычно человек определяет ее для себя, формулируя некоторые нравственные принципы. Такие, например, как коллективизм или индивидуализм, эгоизм или альтруизм. Выбирая принципы, мы выбираем моральную ориентацию в целом. Это принципиальный выбор, от которого зависят частные правила, нормы и качества. Верность избранной моральной системе (принципиальность) издавна считалась достоинством личности. Она означала, что в любой жизненной ситуации человек не сойдет с нравственного пути. Однако принцип абстрактен; раз намеченная линия поведения, иногда начинает утверждаться как единственно правильная. Потому свои принципы надо постоянно проверять на гуманность, сверять их с идеалами. Идеал — это конечная цель, к которой направлено нравственное развитие это либо образ нравственно совершенной личности либо более абстрактное обозначение всего «морально высшего». Воплотим ли идеал в действительности? Ведь приближаясь к нему, мы видим, что по- прежнему далеки от совершенства. Однако не следует отчаиваться: идеал — это не эталон, с которым надо совпадать, а обобщенный образ. Идеал вдохновляет наши действия, показывая в сегодняшнем дне, в нашей сегодняшней душе то, какими они должны быть. Совершенствуясь, мы совершенствуем и свои идеалы, прокладывая к ним свой собственный путь. Так идеал развивает человека. Потеря же идеала или смена его оказывается тяжелейшим испытанием, ибо это означает утрату нравственной перспективы.

По отношению ко всем этим уровням морального сознания верховным регулятором служат понятия о высших ценностях морали как таковой. К ним обычно относят свободу, смысл жизни и счастье. Ценностные понятия составляют основу нашей моральной ориентации, они очаровывают сознание, пронизывают его сверху донизу. Итак, компоненты морали связываются между собой прихотливыми способами. В зависимости от выполняемых нравственных задач они складываются во все новые структуры. Мораль является нашим глазам не неподвижным предметом, а функциональным образованием. Мораль рождена движением общества и личности, потому именно в своих функциях она раскрывается по-настоящему.

Верность избранной моральной системе (принципиальность) издавна считалась достоинством личности. Однако сам принцип абстрактен, поэтому на следующей ступени моральной структуры стоят ценности и идеалы как конечная цель, к которой направленно нравственное развитие.[4,167]

Идеалы и ценности: верхний ярус морального сознания

Моральный идеал – идеальный образ или конечная цель нравственного развития. В качестве идеала может выступать как образ нравственно совершенной личности, так и морально обобщенный образ всего «морально совершенного, прекрасного, высшего». Моральный идеал указывает направление на высшую цель, вдохновляет человека в его действиях, позволяет обосновать свой собственный путь к самосовершенствованию и саморазвитию.

Моральная ценность — не самое сложное для понимания явление ценности. По крайней мере, здесь ясно видна его общественная природа. Лишь религиозное сознание может наделять явления природы моральным смыслом, видеть в них действие злых сил или проявление божественной кары. Мы же знаем, что область морали целиком исчерпывается сферой действия социальных законов.

Однако откуда могло возникнуть представление о том, что моральная оценка есть акт непосредственного усмотрения, кажущегося «самоочевидным». Таким может представиться акт оценки обыденному моральному сознанию. Ученый-теоретик подходит к анализу нравственных явлений и оценивает их с точки зрения их социального значения. Человек, испытывающий эмоции на предмет определенного поступка, может и не подозревать о тех социальных условиях и сложном переплетении общественных связей, которые делают оцениваемый им поступок добром или злом.

Очевиден весьма определенный подход к человеку в условиях частнособственнических интересов, свойственных эпохе современного капитализма. Поскольку индивид достигает своих частных целей лишь путем служения «общественному интересу» фирмы, постольку частнособственнический эгоизм должен всячески скрываться, снаружи должно быть видно только его служебное рвение, преданность заинтересованность в процветании не принадлежащего ему дела. Индивид теперь не эгоист, а «беззаветный служитель общему делу». Эта общераспространенная и неофициальная узаконенная в буржуазном обществе ложь становится моралью личности. Она витает в виде общеупотребительных фраз, одобрения начальства, лицемерных заверений в своей собственной лояльности и спорадических наговоров на других, такой лояльности не проявляющих.

Отсюда, ценности — это образцы поведения и мироотношения, признанные в качестве ориентира, которые утверждаются в нормах. Когда говорят «будь честен», имеют в виду, что честность- ценность. Человеческие ценности имеют иерархию, т.е. существуют ценности более низкого и более высокого уровня. По отношению ко всем этим уровням верховным регулятором служат понятия о высших ценностях (ценностные ориентации) морали (свобода, смысл жизни, счастье).

Предметом исследования, на котором основаны излагаемые выводы, стали следующие категории морального сознания:

1. Аксиология (теория моральных ценностей) — занимает ключевое место в системе философских концепций нравственного сознания. По мнению А.И. Титаренко: «Ценностная ориентация обеспечивает функциональное единство всей структуры нравственного сознания». Иными словами, в психологических терминах, является системообразующим фактором.

В истории философии и этики на роль критериальных высших ценностей выдвигались красота, прогресс, социальная справедливость, общественная польза, интересы народа, класса и т.д. Этим критериям соответствуют разные — нередко враждебные друг другу — кодексы морали, разные системы конкретных предписаний и оценок.

2. Моральные принципы или максимы в определенной степени могут нести в себе ценностную модальность, но часто раскрывают только особенности способа выполнения моральных требований. Классический пример — Золотое правило. К моральным принципам также можно отнести релятивизм, догматизм. Хотя эти принципы не обосновывают никаких норм поведения, они тем не менее определяют степень обязательности следования требованиям.

3. Аморализм (зло в моральном самосознании).

Методологический принцип всестороннего изучения нравственного сознания предполагает исследование нравственно-отрицательных проявлений личности не в меньшей степени, чем положительных.

Таким образом, поскольку мы в качестве основы исследования берем моральные ценности, как обязательный элемент должны включить и антипод — проблему аморализма.

«Аморализм» в «философском исполнении» весьма разнообразен. Довольно много «аморальной» аргументации можно найти в истории этики.

Например: Ф. Ницше: человек по природе свободен. Аристипп: наслаждение есть благо, даже если порождается безобразнейшими вещами. Калликл (софист): мораль выдумана представителями власти для своей пользы. И тот, кто силен встать выше законов, тот имеет на это право. Фрасимах (софист): справедливо то, что полезно более сильному (отношения типа институт — общество).

Таким образом, использовались описанные в литературе и самостоятельно сформулированные обоснования аморализма.

4. Моральный конфликт и выбор. Эта проблема стоит особняком в философских концепциях нравственного сознания. Особый интерес исследователей привлекает выбор решения, когда «добрая» цель должна достигаться «злыми» средствами, отношение к компромиссу добра и зла, цели и средства. [6,189]

Например, можно ли украсть лекарство для умирающего? Пытать террориста, чтобы узнать о месте заложенной бомбы? Или, как Глеб Жеглов, засунуть улику в карман вору, которого трудно поймать «за руку»?

Проблема. Что считать системообразующим фактором? Некий фактор, который определяет всю структуру в целом. Например, можно было бы предполагать, что человек, высшей ценностью которого является благо общества, будет стремиться жить для других в терминах танатологии, считать добродетелями самоотверженность, в моральных конфликтах будет выбирать поступок, который считает важным для блага общества. Например, будет пытать террориста, и подсунет кошелек преступнику.

Далее следует определить, что именно понимается под моральным сознанием. А.И. Титаренко так описывает основные звенья или элементы, которые, по его мнению, существенно характеризуют моральное. Прежде всего, это ценностная ориентация (категория аксиологии — содержание и иерархия ценностей), во-вторых, категория деонтологии — понятия о долге, императивность морали. Е.Л. Дубко также на первое место при анализе любых концепций морали ставит указанные категории. Однако она добавляет к ним такие категории как аратология (добродетели и пороки, моральные качества личности, или вопрос «каким должен быть человек?»); фелицитология (учение о достижении счастья, в частности — вопросы о любви, дружбе, наслаждении); танатология (наука о жизни и смерти, включающая в себя вопрос о смысле жизни).

Помимо указанных основных категорий часто структуру включает: проблема морального конфликта и выбора; проблема соотнесения социальных норм (в частности, тактичности и вежливости) с моральными ценностями.

Объектом оценки морального сознания могут быть факты общественной жизни, принципы справедливости — распределения добра и зла, прав и обязанностей, наказаний и поощрений.

Итак, понятие морального сознания наполняется многочисленными категориями, но моральное сознание никоим образом не сводится ни к одной из них. Можно говорить лишь о том, что одним категориям отводится ведущая роль, другим — второстепенная.

Психологический подход к исследованию морального самосознания. Выбор предмета исследования в моральном самосознании

Психологический подход к исследованию морального самосознания. Выбор предмета исследования в моральном самосознании

При исследовании морального самосознания всегда встает вопрос о том, какими категориями ограничиться. Охватить все возможные аспекты феномена практически невозможно. Так, разработанный докладчиком начальный список для исследования аксиологической составляющей морального самосознания охватывал 215 высказываний, соответствующий список целей жизни (категория танатологии) в работе Н.Н. Толстых и И.Г. Дубова — 188 позиций.

Предметом исследования, на котором основаны излагаемые выводы, стали следующие категории морального сознания.

1. Аксиология (теория моральных ценностей) — занимает ключевое место в системе философских концепций нравственного сознания. По мнению А.И. Титаренко: «Ценностная ориентация обеспечивает функциональное единство всей структуры нравственного сознания». Иными словами, в психологических терминах, является системообразующим фактором.

В истории философии и этики на роль критериальных высших ценностей выдвигались красота, прогресс, социальная справедливость, общественная польза, интересы народа, класса и т.д. Этим критериям соответствуют разные — нередко враждебные друг другу — кодексы морали, разные системы конкретных предписаний и оценок.

2. Моральные принципы или максимы в определенной степени могут нести в себе ценностную модальность, но часто раскрывают только особенности способа выполнения моральных требований. Классический пример — Золотое правило. К моральным принципам также можно отнести релятивизм, догматизм. Хотя эти принципы не обосновывают никаких норм поведения, они тем не менее определяют степень обязательности следования требованиям.

3. Аморализм (зло в моральном самосознании).

Методологический принцип всестороннего изучения нравственного сознания предполагает исследование нравственно-отрицательных проявлений личности не в меньшей степени, чем положительных.

Таким образом, поскольку мы в качестве основы исследования берем моральные ценности, как обязательный элемент должны включить и антипод — проблему аморализма.

«Аморализм» в «философском исполнении» весьма разнообразен. Довольно много «аморальной» аргументации можно найти в истории этики.

Например: Ф. Ницше: человек по природе свободен. Аристипп: наслаждение есть благо, даже если порождается безобразнейшими вещами. Калликл (софист): мораль выдумана представителями власти для своей пользы. И тот, кто силен встать выше законов, тот имеет на это право. Фрасимах (софист): справедливо то, что полезно более сильному (отношения типа институт — общество).

Таким образом, использовались описанные в литературе и самостоятельно сформулированные обоснования аморализма.

4. Моральный конфликт и выбор. Эта проблема стоит особняком в философских концепциях нравственного сознания. Особый интерес исследователей привлекает выбор решения, когда «добрая» цель должна достигаться «злыми» средствами, отношение к компромиссу добра и зла, цели и средства.

Например, можно ли украсть лекарство для умирающего? Пытать террориста, чтобы узнать о месте заложенной бомбы? Или, как Глеб Жеглов, засунуть улику в карман вору, которого трудно поймать «за руку»? Проблема. Что считать системообразующим фактором? Некий фактор, который определяет всю структуру в целом. Например, можно было бы предполагать, что человек, высшей ценностью которого является благо общества, будет стремиться жить для других в терминах танатологии, считать добродетелями самоотверженность, в моральных конфликтах будет выбирать поступок, который считает важным для блага общества. Например, будет пытать террориста, и подсунет кошелек преступнику.

Основные выводы о предмете исследования

Рассмотрим этнические особенности морального сознания. Проводилось несколько исследований по разным процедурам. Стоит остановиться только на основных выводах.

Во-первых, русские (именно русские, и не россияне) в моральном плане не однородны. Москвичи. В целом явно не столь тактичны, весьма сомневаются в необходимости нравственного поведения, и более способны к многих неблаговидным действиям. Русские Краснодара. Отличаются ответственностью и против самоопределения в морали. Что касается других этносов. Адыгейцы. Явно выделяются в целом тактичностью, принципами взаимообмена добром и злом (в частности — принцип талиона: «око за око»), и определенным разделением людей на «своих» и «чужих».

Русские, проживающие в КЧР, показали принципиально иные результаты, чем все остальные этнообразующие национальности региона (абазины, карачаевцы, ногайцы, осетины, черкесы) вместе взятые. Общественные мотивы поведения русских выражены сильнее, чем у кавказцев. Это такие мотивы как «так принято, иначе будет стыдно перед окружающими, на зло мне ответят злом». И наоборот, у кавказцев более выражена индивидуалистичность поведенческой мотивации (типа «это мой долг перед собой», «я не должен ронять собственное достоинство»).

Другие страны. Для граждан США характерно мыслить в моральных суждениях категориями права. Например, нельзя брать чужое, поскольку «Это (основное) человеческое право (на собственность); собственность — это право, которым должен обладать каждый; воровство попирает, нарушает права владения». У россиян про права человека весьма смутные представления, по крайней мере ими не оперируют. Второе отличие — недостает заботы об обществе. Мотив «это надо для общества» представлен только в обоснованиях соблюдения закона. Если надо держать слово, говорить правду, помогать, то про общество практически не думают. Хотя это вполне типично для США: «общество основано на доверии и держать слово необходимо ради социального порядка» — но никому из россиян ничего подобного в голову не приходило.

Этнические особенности морального сознания

Китай. Принципиальные различия. Прежде всего, россияне в целом отличаются своеобразным «анархизмом»; они за то, что каждый ответственен перед собой, в первую очередь, он свободен определять, что и кому должен, каждый может следовать морали, которая ему ближе, сам решать, что хорошо, что плохо. Китайцы во всех этих вопросах против самоопределения в морали — правила предначертаны и им надо следовать.

Россия

Почти везде китайцы категоричнее отрицают достижение доброй цели злыми средствами. Они против (тогда как россияне — за) частностей в этом вопросе: не хотят вести себя безнравственно с негодяями, применять к ним силу. При этом они за более строгое (чем принято в России) наказание в случае серьезных последствий, и в наказание могут занизить ученику оценку за плохое поведение. Очевидно, не случайно китайцы отрицают (при сомнениях россиян), прощение обид и выступают за месть за нанесенный ущерб.

Моральное сознание русских, таким образом, неоднородно. Моральное сознание находится под сильным влиянием культуры (религиозных, социальных факторов, традиций и т.д.).

Хотя русских отличает некоторый анархизм и одновременно конформизм в морали, он все же соблюдают принцип прощения обид, не хотят мстить (что предписано христианской моралью).

США

Гендерные различия. Моральное сознание отлично у женщин и мужчин. Например, женский образ достойного человека гораздо больше ориентирован на естественность и непринужденность в отношениях. Женский образ «воплощенной добродетели» также склонен больше проявлять искреннюю заботу о людях, одинаково ко всем относится, в отношениях бескорыстнее и чужие слабости для своей выгоды не использует. Он менее злопамятен, и не стремится быть ни экстравагантным, ни выставлять напоказ своих достоинств и заслуг.

Филогенез морального сознания. За последние 5 лет (1996—2001) у студентов значительно уменьшилась значимость цели жить для других людей. Упала значимость широкого круга общения, хорошей семьи, хотя в абсолютных значениях она остается на очень высоком уровне.

Китай

С другой стороны, повысилась значимость материального достатка; стать очень богатым хотят больше, хотя и на уровне тенденции. Также повысилась собственная ценность; гораздо больше опасаются деградации себя как личности.

Таким образом, очевидны две явные тенденции. Во-первых, значимость социальных контактов и альтруизма в отношениях значимо падает. Во-вторых, намечается противоположная тенденция — в определенном смысле эгоизм как самосохранение (что по сути и неплохо), но и эгоизм прагматичного типа (чисто материальный).

В терминах танатологии (смыслов жизни) идет индивидуализация морального сознания.

Жизненный смысл выбора смерти

На земном пути каждого человека судьба расставила препятствия, иногда — очень серьезные, сопоставимые с мощью самого индивидуального жизненного потока. Последствия от столкновения с ними могут быть разными: от полного разрушения жизни и гибели человека до полного же разрушения препятствия, если жизненные ресурсы достаточны и вовремя мобилизованы. Между этими полярно противоположными исходами существует множество «промежуточных» вариантов, тех или иных отклонений от предшествующего пути, позволяющих, пусть с потерями, обойти препятствия, которые не удается разрушить. Углы такого «отклонения» могут быть различны — вплоть до резкой смены курса или поворота вспять. Некоторые из таких поворотов и сами ведут к разрушению человека.

Если эту схему попытаться наполнить реальным психологическим содержанием, то перед нами развернется драматическая картина человеческих судеб. Абстрактные «препятствия» примут вид утрат, разочарований, обид, измен, просчетов, конфликтов, различных по силе, по субъективной значимости для человека, по внезапности, продолжительности и повторяемости. А «отклонения» окажутся многообразными деформациями поведения, в том числе и самой трагичной — добровольным уходом из жизни. От других вариантов отклоняющегося поведения самоубийство отличается тем, что этот акт направляется представлениями о смерти. Это не просто переход за черту дозволенного ради выгоды или игра с опасностью. Истинное самоубийство предполагает жестокий поединок жизни и смерти, в котором терпит поражение все, что удерживало человека на этом свете. Но что же его удерживало до сих пор, несмотря на невзгоды, и что заставило поднять на себя руки?

Загадку самоубийства пытаются разгадать с разных сторон: с позиций социологии и психологии, культурологии и антропологии, психиатрии и биологии и т.п. В каждой из них самоубийство находит свою проекцию и через нее раскрывает частичку своей тайны. Попробуем предпринять еще одну попытку и опишем это явление в категориях этики и психологии. Тем более, что для этого есть серьезные основания.

Во-первых, если человек решает лишить себя жизни — это означает, что в его сознании претерпела серьезные изменения фундаментальная этическая категория — смысл жизни. Человек решается на самоубийство, когда под влиянием тех или иных обстоятельств его существование утрачивает смысл.

Во-вторых, утрата смысла жизни — это необходимое, но не достаточное условие суицидального поведения. Нужна еще переоценка смерти. Смерть должна приобрести нравственный смысл — только тогда представление о ней может превратиться в цель деятельности.

В-третьих, как бы ни были многообразны жизненные события и конфликты, приводящие к самоубийству, у всех у них есть один общий этический аспект: на уровне морального сознания все они апеллируют к нравственным ценностям: именно в этом качестве выступают все представления о счастье, добре, справедливости, долге, чести, достоинстве и т.п. Иными словами, суицидогенные события (события, толкающие к самоубийству) — это мощные удары по моральным ценностям личности.

В-четвертых, само суицидальное решение — это акт морального выбора. Отдавая предпочтение самоубийству, человек соотносит его мотив и результат, принимает на себя ответственность за самоуничтожение или перекладывает эту ответственность на других. Так или иначе, когда человек выбирает этот поступок, — он видит в самоубийстве не просто действие, причиняющее смерть, но и определенный поступок, несущий положительный или отрицательный нравственный смысл и вызывающий определенное отношение людей, их оценки и мнения.

Следовательно, далее, предметом этического анализа может служить и отношение общества к самоубийству, тесно связанное с теми же этическими категориями (смысл жизни, счастье, добро, долг и т.п.), но выступающими уже как элемент не индивидуального, а общественного морального сознания.

Перечисленные основания, очевидно, не исчерпывают всех возможных аргументов в пользу этического анализа самоубийств, как и не раскрывают всех точек соприкосновения этики и суицидологии. Многое останется за рамками данной статьи. Но и приведенных положений достаточно, чтобы заняться их исследованием, используя накопленный эмпирический материал.

Жизненный смысл

Исходным в этико-психологическом анализе самоубийств следует считать категорию жизненного смысла — одну из наиболее общих, интегральных характеристик жизнепонимания и жизнеощущения личности.

Совершенно очевидно, что каждый человек, как бы ни был он поглощен своими повседневными делами и заботами, хочет не просто жить, но и ощущать ценность своей жизни, чувствовать, что его существование, его деятельность, преодоление препятствий, устремленность в будущее несут какой-то смысл. В обыденных ситуациях мы редко осознаем, что нам нужна не только жизнь сама по себе, но и ее осмысленность. Мы и без того стихийно воспринимаем жизнь как нечто положительное. А вот к смерти, наоборот, относимся резко негативно, видим в ней нечто трагичное, внушающее страх и т.п. В этой как бы предзаданной полярности отношений к жизни и смерти можно усмотреть проявление того таинственного «инстинкта жизни», о котором столько сказано и написано как о первооснове биологического существования животных и человека. Здесь не место вдаваться в полемику на этот счет. Отметим лишь, что в интересующем нас этико-психологическом плане можно найти и более «осязаемые» источники ощущения и осознания жизненного смысла:

а) конкретные моменты жизни — ситуации, действия человек соотносит в своем сознании с так называемыми дальними целями, жизненными программами, формирующимися в сознании на ранних этапах развития личности и корректирующимися на всем протяжении жизненного пути; в результате складывается представление о степени самоактуализации личности;

б) существующее положение дел в жизненном пространстве личности (в том числе собственные качества) соотносится с нравственными нормами и идеалами, в результате чего складывается представление о степени соответствия «должного» и «сущего»;

в) личность соотносит свой жизненный путь с жизненными путями других людей и общества в целом, и в результате в той или иной степени ощущает сопричастность к их судьбам.

Все указанные основания наших представлений о смысле жизни взаимосвязаны — это не требует доказательств. Учитывая их бесконечное содержательное разнообразие, можно представить, насколько индивидуализирована категория смысла жизни в сознании конкретного человека. Помимо качественного разнообразия, можно говорить и о широком диапазоне изменений интенсивности положительных и отрицательных ощущений и оценок жизненного смысла: о степени оптимизма-пессимизма. Несмотря на всю многомерность и широту категории смысла жизни, на ее интегральный характер и глубинную природу ее оснований — качественные и количественные характеристики смысложизненных представлений меняются от этапа к этапу индивидуального жизненного цикла. Наиболее чувствительны в этом плане юношеский и пожилой возрасты — в эти периоды человек особенно часто обращается к проблематике смысла жизни, пересматривает и формирует основания для его оценки. Это положение подтверждается статистикой суицидального поведения. «Пики» суицидальной активности приходятся на возраст от 18 до 29 лет (так называемый пик молодости) и на возраст старше 45 лет («пик инволюции»), причем в молодом возрасте преобладают суицидальные попытки, а в инволюционном — самоубийства. Острота и содержание смысложизненных проблем меняются и в пределах относительно коротких отрезков жизни под влиянием ситуаций. События или ситуации, заставляющие резко переоценивать отношение к жизни, порождающие чувство бессмысленности дальнейшего существования — это кризисные ситуации.

Кризисные состояния. Инверсия отношений к жизни и смерти

В этическом аспекте кризисные состояния можно характеризовать как «перекрытие» источников жизненного смысла: блокаду жизненных целей, представление о невозможности самоактуализации, разрыв между «должным» и «сущим», между собственной и окружающей жизнью. Результирующая всех этих воздействий выражается в утрате жизненного смысла, интереса к жизни, перспективы, а следовательно, и стимулов к деятельности. Возникают феномены отчуждения и безнадежности. Появляется отрицательное эмоциональное отношение к жизни: от ощущения ее тягостности, мучительности до отвращения. Подобные состояния могут возникать как в итоге длительного ряда жизненных трудностей, так и под действием острых, одномоментных тяжелых психотравм.

Как уже отмечалось, наличие кризисного состояния с перечисленным набором признаков — необходимое, но не достаточное условие суицидального поведения. Для его появления требуется не только негативное отношение к жизни, но и своеобразное позитивное ценностное отношение к смерти. Последнее также имеет различные степени эмоционального выражения: от нейтрального принятия до интенсивного желания смерти. Сказанное, разумеется, относится к истинному суицидальному поведению, а не к его демонстративно-шантажным формам.

Итак, главный механизм, специфичный для суицидального поведения и запускающий акт самоубийства, — это инверсия (переворот) отношений к жизни и смерти. Жизнь утрачивает все степени положительного отношения и воспринимается только негативно, в то время как смерть меняет свой знак с отрицательного на положительный. С этого момента начинается формирование цели самоубийства и разработка плана ее реализации.

Казалось бы, ясно, что цель самоубийства всегда одна и та же — собственная смерть. Однако опыт заставляет внимательно отнестись к анализу цели саморазрушающих действий. Внимательный анализ дает возможность отграничить суицидальное поведение от внешне сходных вариантов самоповреждений, а внутри суицидального поведения отличать истинные, серьезные суициды от демонстративно-шантажных.

Целью истинных самоубийств и покушений, действительно, является лишение себя жизни. В качестве конечного результата предполагается смерть, хотя степень действительной желательности этого результата в разных случаях чрезвычайно различна, — отсюда и различия в условиях и способах суицидальных действий.

При демонстративно-шантажном суицидальном поведении цель — не лишение себя жизни, а демонстрация этого намерения. Нередко, правда, такая демонстрация заканчивается действительной смертью из-за недоучета реальных обстоятельств (так называемая переигранная демонстрация).

В отличие от суицидального поведения, самоповреждение или членовредительство вообще не направляется представлениями о смерти. Цель таких действий ограничивается лишь повреждениями того или иного органа.

Наконец, результаты опасных для жизни действий, направляемых иными целями, следует относить к несчастным случаям.

Таким образом, одни и те же действия квалифицируются по-разному в зависимости от цели, которую они преследуют. Так, самопорезы бритвой в области предплечий могут быть отнесены: а) к числу истинных суицидальных попыток, если конечной целью была смерть от кровопотери; б) к разряду демонстративно-шантажных покушений, если целью было оказать давление на окружающих, получить ту или иную выгоду; в) к самоповреждениям — если цель ограничивалась желанием испытать физическую боль, как это бывает у психопатических личностей в моменты аффективных разрядов; г) к несчастным случаям — если, к примеру, по бредовым соображениям самопорезы преследовали цель «выпустить из крови бесов».

Анализ цели жизнеопасных действий особенно сложен у больных с психозами. Выпрыгивание больного из окна в состоянии «белой горячки» может быть расценено как попытка самоубийства, если целью являлась смерть и избавление таким образом от мучений и преследователей, а может быть и несчастным случаем, когда больной, утратив ориентировку и не помышляя о смертельном исходе, «выбегает» в окно, полагая, что находится на первом этаже.

Личностный смысл самоубийства

Многочисленные наблюдения дают основания утверждать, что даже при истинных самоубийствах их непосредственная цель — прекращение жизни — в большинстве случаев не совпадает с мотивами поведения самоубийц. Суицидальный акт является как бы средством, обслуживающим иной, вышестоящий мотив, причем не смертельный, а вполне жизненный. Парадокс самоубийства заключается в том, что прекращение жизни наполняется для самоубийцы морально-психологическим смыслом. Впрочем, не такой уж это и парадокс. Если бы самоубийство не обретало смысл, как все другие поведенческие акты, то оно и не было бы убийством себя, т.е. осознанным личностным поступком.

Можно представить пять основных типов личностного смысла самоубийства: «протест», «призыв», «избежание», «самонаказание», «отказ».

Смысл суицидов «протеста» заключается в непримиримости, в желании наказать обидчиков, причинить им вред хотя бы фактом собственной смерти.

Суть суицидального поведения типа «призыва» в том, чтобы активизировать реакции окружающих, вызвать своей смертью их сочувствие, сострадание.

При суицидах «избежания» (избежания наказания или страдания) смысл заключается в устранении себя от непереносимой угрозы личностному или биологическому существованию.

«Самонаказание» можно определить как протест во внутреннем плане личности при своеобразной оппозиции двух «Я»: «Я-судьи» и «Я-подсудимого». Причем моральный смысл суицидов самонаказания имеет разные оттенки в случаях уничтожения в себе своего же «врага» (так сказать, по «приговору судьи») и в случаях «искупления вины» — вины не своего «другого Я», — а собственной, полностью и безраздельно принимаемой.

Что же касается суицидов «отказа», то здесь цель самоубийства и мотив поведения почти совпадают, а потому и смысл самоуничтожения можно характеризовать как «полную капитуляцию».

Нетрудно заметить, что выделенные типы суицидального поведения — это аналоги общеповеденческих стратегий в ситуациях конфликта, и что им соответствуют те же типы морально-психологических позиций личности: протеста и обвинения окружающих; призыва к помощи; уклонения от борьбы и бегства от трудностей; самообвинения; отказа от деятельности и капитуляции.

Анализ индивидуального стиля поведения многих самоубийц свидетельствует, что в жизненных ситуациях их реакции обычно тяготели к одному из перечисленных типов. Причем в конфликтных ситуациях поведенческие реакции совпадают по личностному смыслу с мотивами самоубийства.

Переходя от ближайших к более ранним этапам формирования суицидального поведения, мы обнаруживаем, что все разнообразие ситуаций, приводящих к развитию кризисных состояний, можно свести к ограниченному набору вариантов. В плане психологическом, как известно, они представляют собой конфликты межличностные и внутриличностные в различных сферах: семейной, интимно-личной, сексуальной, профессиональной, административной, правовой и др. Причем личность в таких конфликтных ситуациях переживает интенсивные отрицательно окрашенные эмоции (тоска, тревога, страх, гнев, отчаяние), сопровождающиеся зачастую ощущением «душевной боли».

С этической точки зрения все суицидогенные ситуации (или, во всяком случае, подавляющее большинство) выходят на уровень морального сознания личности, на уровень моральной проблематики. В отличие от иных конфликтных или затруднительных ситуаций перед личностью здесь встают вопросы не только «что делать?» и «какими средствами?», но, главное, «как быть?». Как быть, если попраны представления о добре и справедливости, если нанесен удар по собственному достоинству и чести, если нарушены долг и моральные обязанности, если случилось несчастье или мучает совесть и т.п.? Иными словами, решаются вопросы не «технологии» поведения, а его нравственного смысла. Соответственно, и эмоциональные переживания, сопутствующие этим состояниям, — это, прежде всего, нравственные чувства. Они выражают субъективное моральное отношение человека к различным сторонам его бытия, к окружающим людям и к самому себе. В описываемых конфликтных ситуациях они проявляются негативно окрашенными чувствами обиды, ревности, ненависти, стыда, вины, угрызений совести, одиночества, утраты, горя, скорби и др. Имеющиеся наблюдения наводят на мысль, что ощущение «душевной боли», возникающее на высоте интенсивных отрицательных эмоций, тесно связано со спецификой нравственных чувств и является, по сути, «моральной болью».

Конфликтная ситуация, вызывающая глубокие моральные переживания, может и не осознаваться четко в этических категориях. Фрустрированная потребность в справедливости, к примеру, или крушение соответствующего этического идеала могут проявляться лишь чувством несправедливого отношения — сигналом о неблагополучии в данной сфере. К тому же внешние и внутренние конфликты способны выходить на уровень морального сознания не только прямо (тогда это — собственно моральные конфликты), но опосредованно — через фрустрацию и столкновение иных потребностей и интересов (материальных, физиологических, духовных).

Все перечисленные выше категории морального сознания относятся к самим социальным основам существования человека и отличаются особой личностной значимостью — поэтому они и замыкаются на представлении о смысле жизни, служат, как уже говорилось, одним из источников его формирования. И любые их деформации отражаются на составе представлений о жизненном смысле, на интенсивности его переживания. В тех конфликтах, где данные элементы морального сознания терпят серьезный урон, страдают и представления о жизненном смысле, — вплоть до его утраты, т.е. возникают состояния психологического кризиса, которые при инверсии ценностных отношений к жизни и смерти приводят к самоубийству.

Сказанное можно проиллюстрировать, сравнив суицидогенные конфликты у лиц молодого и пожилого возраста. За внешним сходством многих конфликтных жизненных ситуаций в молодости и на стадии инволюции — будь то распад семьи или утрата партнера, несправедливое отношение или личная несостоятельность и т.п. — обнаруживаются различия их морального содержания. Для лиц молодого возраста упомянутые конфликты развиваются преимущественно под знаком «недостижения желаемого», в виде препятствии к реализации нравственных идеалов и самоактуализации. В возрасте же инволюции аналогичные события рассматриваются чаще с позиции «утраты достигнутого». В том и другом случае одной из вероятных предпосылок возникновения моральных конфликтов является абсолютизация ценности: потребного будущего в молодости или «заслуженного» прошлого в пожилом возрасте.

Индивидуальная уязвимость моральных структур личности

Какие же особенности морального сознания личности предрасполагают к переходу конфликтов в кризисы? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим этические категории счастья и долга. Понятие счастья обозначает состояние наибольшей удовлетворенности условиями своей жизни, ее полноты и осмысленности, осуществления идеалов человека и его представлений о своем назначении. В зависимости от того, как истолковывается назначение и смысл человеческой жизни, понимается и содержание счастья. Таким образом, понятие счастья у разных людей связывается с разными системами значений, в том числе и моральных. Для одних счастье состоит в удовлетворении их материальных запросов, для других — в личной автономии, для третьих — в творчестве, служении людям и т.д. Но так или иначе, количественные градации счастья отражают в интегральной форме степень удовлетворенности потребностей человека, реализации его нравственных идеалов и устремлений. Долг же как этическая категория выражает систему внешних нравственных требований, обязанностей перед другими людьми и обществом, он связан с понятиями ответственности, верности и т.п.

Различаясь по своим основаниям, счастье и долг в обобщенном виде ближе всего стоят к интересующему нас жизненному смыслу. Через них элементы морального сознания влияют на жизненный смысл. Утрата счастья (или возникновение несчастья) вследствие описанных выше конфликтных ситуаций влечет и утрату смысла жизни — если в структуре морального сознания личности не активизируется категория долга. Чувство долга может удержать жизнедеятельность на уровне, необходимом для преодоления преград, стимулировать формирование жизненно важных целей, наполнить существование смыслом, т.е. способствовать выходу из кризиса, так происходит, например, с теми, кто испытывает ответственность за судьбу близких, имеет объекты привязанности и заботы. При отсутствии таких объектов, в частности, у одиноких лиц, возможностей для актуализации сознания долга гораздо меньше и преодоление кризисных ситуаций резко затрудняется. Таким образом, с точки зрения структуры морального сознания к переходу конфликтов в кризисы предрасполагает, в частности, субъективная несбалансированность категорий счастья и долга: чем больше разрыв между высокой значимостью идеалов счастья и низкой значимостью долга, тем уязвимее личность к психологическим кризисам.

Аналогичную уязвимость личности создают и диспропорции других элементов морального сознания, ведущие к своеобразной «моральной акцентуации», к дисгармонии морали и моральные ценности.">моральных ценностей, и в итоге — снижается устойчивость жизненного смысла в стрессовых ситуациях. Так, например, происходит с людьми, особо чувствительными к ущемлению достоинства, особо совестливыми или обостренно воспринимающими несправедливость (в том смысле, который они вкладывают в это понятие), Существуют и другие варианты уязвимости личности, связанные с фрагментарностью структур морального сознания, с ослаблением взаимосвязей между его элементами, сужением сферы моральных представлений. В этом случае концепты добра, справедливости, чести и др. функционируют изолированно, не подкрепляя друг друга, и это создает потенциальную угрозу целостности и устойчивости жизненного смысла. К такому же результату приводит и отсутствие содержательных жизненных программ, личностно значимых интересов и дальних целей.

Более устойчивыми к кризисам оказываются люди с пропорционально развитой, гармоничной, целостной структурой морального сознания.

Для правильного понимания изложенного необходимо подчеркнуть два существенных момента. Во-первых, отмеченные особенности морального сознания не порождают кризисного состояния, а лишь создают для него субъективные предпосылки, повышают вероятность перерастания конфликтов в кризисы. Во-вторых — и это особенно важно в социально-этическом плане — несбалансированность, акцентуация и тому подобные деформации структур морального сознания ни в коей мере не равнозначны снижению этического уровня личности и тем более аморальности, безнравственности и т.д. (Напомним, что к числу факторов такого дисбаланса морального сознания выше была отнесена и обостренная совестливость.) Так что было бы грубой ошибкой раздавать лицам с позитивной социальной ориентацией отрицательные моральные оценки на том лишь основании, что их моральное сознание отличается своеобразной структурой, предрасполагающей к психологическим срывам в экстремальных ситуациях.

Возникает вопрос: а подвержены ли психологическим кризисам нравственно незрелые личности или те, у которых произошла деградация моральных ценностей? Можно предположить, что нравственная незрелость, как и снижение нравственного уровня (аморальность) чаще проявляются не в равномерной нивелировке элементов морального сознания, а в их фрагментации при качественных искажениях (ложно понимаемое достоинство, извращение представлений о добре и зле, справедливости и т.д.) и социально-негативных ориентациях. Такие структуры не исключают возможности перерастания конфликтов в кризисы при специфических обстоятельствах. А вот более резкое снижение и недоразвитие морального сознания (что наблюдается при тяжелых душевных заболеваниях и дефектах развития психики) сужает зону кризисных ситуаций. Полное же его отсутствие, по сути, не совместимо с понятием личности и происходящими с ней кризисами.

Моральный выбор и общественное сознание

В этическом аспекте решение о самоубийстве есть результат субъективного выбора, связанного с представлениями об ответственности за свой поступок. В зависимости от того, кому приписывает индивид ответственность за сложившуюся ситуацию, он и устанавливает ответственность за суицид. В конечном итоге это определяется смысловой, личностной позицией, которую он занимает в конфликте. При позиции «протеста», «призыва» или «избежания» и соответствующих им типах суицидального поведения моральная ответственность за суицид адресуется ближнему или дальнему окружению; при позиции «самонаказания» ответственность принимается на себя; а при позиции отказа она приписывается «судьбе», «року», «устройству жизни» и т.п.

Принятие суицидального решения и распределение моральной ответственности связаны с представлениями о самоубийстве и отношением к этому явлению, сложившимся в сфере общественного морального сознания, общественного мнения. Не секрет, что идея самоубийства циркулирует в общественном сознании и воспроизводится различными средствами культуры. Не углубляясь в культурологический анализ суицидального поведения, отметим, что отношение к самоубийству в обществе, как и на уровне индивидуального сознания, тесно связано с этическими отношениями к жизни и смерти. Для современной цивилизации характерно возрастание ценности человеческой жизни и закрепление этой ценности в системе моральных идеалов, требований, санкций, норм. Одновременно смертность, особенно преждевременная (от заболеваний, несчастных случаев, травм), из объекта пассивного отношения стала предметом активной социальной регуляции, направленной на сведение ее к минимуму. При этих условиях преждевременная смерть и вред, наносимый здоровью, оцениваются как явление негативное, а сохранение и укрепление здоровья — как моральный долг человека перед обществом. Наряду с этим, растущее объединение людей, взаимная привязанность, узы эмоционального влечения создают ситуацию, когда жизнь другого, близкого человека нередко приобретает большую ценность, чем собственная; распространяется сознание того, что собственная смерть не столь страшна, как потеря близких.

Рассматриваемая ситуация неоднозначно отражается на отношении к самоубийству. С одной стороны, суициды и суицидальные попытки, как причиняющие преждевременную смерть и ущерб здоровью, получают морально-негативную оценку, побуждают общество к активной борьбе с ними. В этом же направлении работают бытующие во многих культурах традиции и нравы, в частности, представления о «позорности» или «греховности» самоубийств. С другой стороны, возрастание ценности жизни — и не просто жизни, а полноценной и счастливой, — расширяет круг идеалов, требований человека к окружающим условиям, прежде всего, к межличностным отношениям, обостряет его чувствительность к крушению идеалов, к несовпадению «должного» и «сущего», — а это нередко ведет к моральному оправданию самоубийств, т.е. к расширению «диапазона общественной приемлемости» суицидального поведения. Кроме того, возрастающая ценность жизни открывает пути для операционализации суицидального поведения, распространения его «жестовых» форм, использования в целях оказания морального давления на социальную среду. Эти и многие другие несовпадающие тенденции по-разному преломляются в сознании индивидов и влияют на моральный выбор в ситуации психологического кризиса. Суицидальное решение оказывается, таким образом, результатом сложного взаимодействия факторов индивидуального и общественного морального сознания.

Из проведенного анализа следует также, что выделение суицидоопасных популяций населения (групп риска) целесообразнее основывать не на наборах формальных, социально-демографических признаков, а на совокупности содержательных, социально-этических и морально-психологических характеристик, таких, как нравственные позиции и идеалы, базовые ценности, моральные нормы, обычаи и нравы, требования и санкции, типичные для той или иной социальной общности и свидетельствующие об уровне ее уязвимости.

* * *

Все изложенное имеет прямое отношение к вопросам профилактики суицидального поведения. Этический анализ дает возможность увидеть за фасадом конкретных событий и поступков моральный смысл конфликта, определить степень его влияния на жизнеощущение индивида, на его отношение к жизни и смерти, т.е. установить, насколько данная ситуация стала кризисной и суицидоопасной. Становится возможным выявить не только те моральные структуры личности, которые подверглись психотравматизации, но и «зоны сохранной моральной мотивации», выступающие в качестве антисуицидальных факторов. Таковыми могут быть у разных лиц чувства долга и ответственности, достоинство, гордость, совесть, стыдливость, стремление избежать негативных санкций и мнений, поддержать собственный престиж и др. Влияя на эти зоны, а также восстанавливая «пострадавшие» моральные структуры, удается купировать суицидальные переживания, снять позитивное ценностное отношение к смерти, повысить ценность жизни, вернуть утраченный жизненный смысл. На следующих этапах реабилитации решаются задачи гармонизации и укрепления структур морального сознания, т.е. формирования устойчивой жизненной позиции. Данный методический подход можно назвать морально-психологической коррекцией, или нравственно-ценностной переориентацией личности. Его преимущества заключаются в непосредственном воздействии на нравственно-смысловую сферу личности, деформации которой, как мы пытались показать, разделяют ответственность за кризисные состояния и суицидальное поведение.