Введение
В процессе расследования уголовных дел следователь вступает с участниками уголовного процесса в определенные психологические взаимоотношения, характер которых определяется специфическими задачами и условиями процессуального доказывания. Это взаимодействие направлено на получение фактических данных, доказательств по расследуемому делу.
Наиболее ярко характер, особенности и закономерности таких взаимоотношений проявляются в процессе производства следователем наиболее распространенных следственных действий — допросов.
В широком смысле взаимоотношения следователя с допрашиваемым есть ни что иное, как психологическое общение, предполагающее взаимный обмен информацией, основанный на взаимном психологическом проникновении, воздействии.
Сущность допроса состоит в том, что в ходе выполнения дознавательных операций следователь, применяя разработанные в криминалистике, психологии и апробированные следственной практикой тактические приемы, побуждает лицо, которому могут быть известны обстоятельства, прямо или косвенно связанные с расследуемым событием, дать о них показания, выслушивает сообщаемую информацию и фиксирует ее в установленном законом порядке для того, чтобы она могла быть использована в качестве доказательства по уголовному делу.
Для получения полных и достоверных показаний необходим индивидуальный подход к каждому допрашиваемому, что находит свое выражение в применении тактических приемов при производстве допросов, т.е. методов установления психологического контакта с допрашиваемым, нейтрализации его негативной позиции и оказания на него психического воздействия с целью получения полных и достоверных показаний. И одним из таких методов является использование «психологических ловушек» и «хитростей», когда информация получается помимо добровольного сознательного выбора, желания допрашиваемого лица.
Этот метод, и возникающие в связи с его использованием проблемы и вопросы всегда были и являются ныне актуальными, т.к. допрос это самый древний, действенный и непременный способ получения информации при расследовании.
Теория и практика следственной деятельности постоянно рождают новые тактические приемы, обусловленные развивающимися потребностями практики и новыми достижениями науки и техники.
Возникают вопросы, в каких пределах допустимо использовать различные тактические приемы. Где грань между допустимым и недопустимым психологическим воздействием. Какие действия должен совершить следователь, чтобы получить необходимую информацию от допрашиваемого. На эти вопросы многие авторы дают свои ответы, предлагают различные приемы, дают рекомендации для участников уголовного процесса, осуществляющих допрос.
Цели, приемы изучения следователем психологии обвиняемого
... от того, какие методы используют следователи. По результатам изучения практики расследования преступлений, к числу наиболее распространенных приемов установления психологических свойств обвиняемого ... сведений об индивидуально-психологических особенностях обвиняемого. При допросе свидетелей, близко знающих обвиняемого, редко ставятся вопросы о присущих ему индивидуально-психологических особенностях, ...
Чтобы ответить на данные вопросы, необходимо изучить уже имеющиеся работы авторов, нормативно-правовую основу допроса, тактики допроса, приемов, критерии допустимости применения приемов допроса, в частности «психологических ловушек» и «хитростей».
Индивидуальный подход к допрашиваемому лицу
Индивидуальный подход к допрашиваемому-это принцип криминалистической тактики. Как и всякий принцип, он имеет свою основу в объективной действительности. Эту основу составляет, во-первых, объективно складывающаяся в ходе допроса ситуация; во-вторых, обусловливаемость поведения допрашиваемого его личностными особенностями, через которые преломляются все внешние воздействия, в том числе и тактические воздействия следователя.
В повседневной практике индивидуальный подход следователь обычно ограничивает изучением и учетом каких-либо отдельных психологических особенностей допрашиваемого либо особенностей его организма. Это происходит чаще всего в кооперативных ситуациях допроса, когда возникает необходимость в оказании добросовестному допрашиваемому помощи в припоминании забытого, и гораздо реже-в конфликтных ситуациях с нестрогим соперничеством. Конечно, такой подход для успешного решения всех задач расследования при конфликте со строгим соперничеством и тем более для перевоспитания и исправления обвиняемого недостаточен. «Свойства личности никак не сводятся к ее индивидуальным особенностям. Они включают и общее, и особенное, и единичное. Личность тем значительнее, чем больше в индивидуальном преломлении в ней представлено всеобщее. Индивидуальные свойства личности — это не одно и то же, что личностные свойства индивидуума, т. е. свойства, характеризующие его как личность».
Поэтому нередко возникает необходимость в реализации индивидуального подхода к целостной личности с учетом всей ее сложности, истории развития и всех ее индивидуальных особенностей, т. е. с учетом всей индивидуально-динамической функциональной структуры личности допрашиваемого. Такой подход в психологии именуют личностным подходом, так как он построен на знании не только человека в целом, но и его деятельности, любого отдельного психического явления. «В соответствии с личностным подходом ни одно психическое явление, будь то процесс, состояние или свойство личности, проявляющиеся в деятельности, а следовательно, и сама деятельность, и ее элементы — действия и поступки, не могут быть правильно поняты без учета личностной их обусловленности».
Помимо общих сведений о сущности личности и ее структуре следователю очень важно иметь представление о таких свойствах личности, как темперамент и характер, об особенностях их проявления на допросе.
По темпераменту следователь может составить представление об уравновешенности свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, о степени их реакции на воздействие, о степени подвижности или инертности в деятельности, о степени замкнутости или общительности.
Психология личности и деятельности юриста
... роли психологического состояния в юридической деятельности. 1. Понятие и социально психологический анализ личности 1.1 Понятия "личность", "человек", "индивид" их отношения Личность, понятие многообразное. Исследователи в это ... называется конформностью (от лат. слова con-formis - подобный). Чем выше степень единства в группе, тем выше требования конформности, тем меньше вероятность отклонений. ...
Научное объяснение природы темперамента впервые было дано И.П. Павловым, в его учении о типах высшей нервной деятельности. Он предложил следующие виды темпераментов:
.Сильный, неуравновешенный, подвижный («безудержный») тип, характеризующийся преобладанием процессов возбуждения над торможением,- холерическому.
.Сильный, уравновешенный, подвижный («живой») тип, отличающийся подвижностью процессов возбуждения и торможения, т. е. быстрой сменяемостью их,- сангвиническому.
.Сильный, уравновешенный, инертный («спокойный») тип, характеризующийся малой подвижностью процессов возбуждения, их медленной сменяемостью,- флегматическому
.Слабый, неуравновешенный, инертный тип, характеризующийся слабостью как возбудительного, так и тормозного процессов,- меланхолическому.
По темпераменту следователь может составить представление об уравновешенности свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, о степени их реакции на воздействие, о степени подвижности или инертности в деятельности, о степени замкнутости или общительности.
Цепные сведения дает выяснение того, проявляет ли изучаемое лицо в работе инициативу, находчивость или работает безынициативно, старыми приемами и методами, насколько быстро ориентируется в новых обстоятельствах, как ведет себя в общении с людьми, склонно ли повторять одни и те же мысли, шутки
Во избежание ошибок в выборе индивидуального подхода и соответствующего тактического приема, исходя из типологических особенностей допрашиваемого, необходимо проявлять максимальную осторожность, избегать излишней поспешности в выводах.
Исследования П.П. Распопова показали, что картина поведения, действительный тип нервной системы и темперамент в повседневной жизни личности обычно не совпадают. В поведении одного и того же человека в различных условиях обнаруживаются резко различные динамические особенности, которые зависят от временных состояний высшей нервной деятельности.
Так, человек с сильным типом нервной системы в состоянии переутомления проявляет себя как слабый тип. Человек со слабым типом нервной системы в состоянии вдохновения проявляет работоспособность на уровне сильного типа. Следовательно, нужно учитывать состояние допрашиваемого и возможное влияние этого состояния на его поведение в том или ином случае.
Учитывая, что темперамент сказывается на поведении допрашиваемого, можно сделать некоторые рекомендации об индивидуальном подходе к допрашиваемому. Холерика и сангвиника целесообразно побуждать быть внимательным, сосредоточенным, неторопливым, а когда это необходимо, замедлять темп допроса, проявляя большую тщательность в выяснении интересующего факта. Флегматика не следует торопить с ответом, ему нужно дать возможность хорошо подумать. К меланхолику надо проявить исключительную чуткость и предупредительность, стараться расположить его к себе и тем самым помочь ему избавиться от замкнутости, подозрительности, неуверенности, напряженности. А. В. Петровский пишет, что резкое требование, иногда допустимое в отношении сангвиника и тем более флегматика, вызывает взрыв негодования у холерика и состояние угнетенности у меланхолика.
Характер человека 3
... нервной системы основан характер как по преимуществу та организация нервных процессов, которая связана с влиянием среды. НАПРАВЛЕННОСТЬ И ВОЛЯ КАК КОМПОНЕНТЫ ХАРАКТЕРА Характер человека ... поведения, и является ведущим и наиболее социально ценным качеством характера. Полнота характеризует разносторонность потребностей и интересов, стремлений и увлечений, разнообразие деятельности человека. Одни люди ...
Чтобы обеспечить индивидуальный подход к допрашиваемому, следователю важно знать и проявление черт характера.
Черты характера чрезвычайно многообразны и обусловлены всеми сторонами психики. Они зависят друг от друга, взаимно связаны и образуют целостную организацию, т. е. структуру характера. Степень целостности (внутреннее единство) характера индивидуальна. Есть люди с более целостным, непротиворечивым и менее целостным, противоречивым характером. У субъекта с противоречивым характером действия и поступки противоречивы. Эти свойства характера заинтересованного свидетеля, потерпевшего, а тем более подозреваемого и обвиняемого могут сказаться па его поведении во время допроса.
Следователя при изучении характера прежде всего должны интересовать волевые черты и моральная воспитанность допрашиваемого. Воля человека проявляется различно по таким качествам, как сила, моральная воспитанность и самостоятельность.
По силе волевые проявления могут характеризоваться как сильные, средние, слабые. Та или иная степень силы воли выражается во всем волевом процессе: в стремлении, в желании, в скорости принятия решения, в устойчивости принятого решения. Сила воли проявляется в решимости, т. е. в полной уверенности в исполнении решения, в установке только на исполнение решения, какими бы ни были (или казались) встречающиеся трудности.
Однако не всякое исполнение решения, не всякое совершение действия будет говорить о сильной воле. Силу воли можно распознать в зависимости от того, какие препятствия человек преодолевает, совершая действия, и какие результаты при этом получает. Показателями силы воли служат величина и характер препятствий и трудностей, которые он преодолевает. Если будет выяснено, что изучаемое следователем лицо в трудных для него ситуациях проявляет самообладание, настойчивость, выносливость, терпение, то это означает, что оно обладает сильной волей. Слабое же проявление воли обычно расценивается как отсутствие воли, как безволие.
Говорим о моральной воспитанности лица, имеется в виду, какие цели оно ставит перед собой, какими средствами добивается достижения цели, какими побуждениями вызваны его волевые стремления (желания), какими принципами руководствуется оно, принимая то или иное решение в жизни.
Слабовольные, слабохарактерные лица, могут проявлять несамостоятельность, совершать действия по внушению Они, исходя из корыстных целей, легко могут пойти на обман и ложь, быстро поддаются влиянию заинтересованных лиц (обвиняемого, потерпевшего или их родственников).
Волевые черты характера проявляются в определенном соотношении с эмоциональными особенностями человека. У волевого человека воля главенствует над чувствами, а у человека с эмоциональным характером преобладающее место занимает эмоциональное состояние. Очень часто поступки последнего совершаются под влиянием случайно возникших чувств, настроений. Активность такого человека вызывается влечением, слабо скрываемыми стремлениями. Он отличается непостоянством, слабоволием, слабохарактерностью.
§ 1. Учет и использование психологических закономерностей в тактике ...
... показаниях с учетом особенностей воспринимаемого события и личности допрашиваемого — все это составляет теорию допроса».1 В ходе допроса следователь ... М.: Юристъ, 1999.- стр. 86 36 5.2 Допрос обвиняемого. 39 Заключение. 41 Еникеев М.И. Юридическая психология: Учебник. ... и зарождением криминалистики эти исследования приобретают систематический характер. В «Криминальную психологию» Г.Гросса, изданную в ...
Эмоциональные побуждения, которые проявляются в волевых процессах, бывают моральными или аморальными, т. е. в переживаниях-чувствах, как и в стремлениях, намерениях, выражается моральный облик человека.
Выяснив черты характера допрашиваемого, следователь с большой вероятностью может прогнозировать его поведение, а следовательно, и более тщательно подготовиться к ведению допроса и решить какие приемы нужно применить в отношении конкретного допрашиваемого.
Психология лица, совершившего преступление, характеризуется господством оборонительной доминанты — максимального очага нервного возбуждения, через призму которого преломляются восприятие и оценка обстановки, регуляция поведения правонарушителя. На этой основе с учетом прошлого опыта формируется внутренняя позиция личности в уголовном процессе, система отношений к происходящему, готовность действовать определенным образом.
Стремясь уклониться от ответственности и скрыть свое участие в преступлении, виновный старается утаить от окружающих и связанные с этим переживания. Он оберегает свои воспоминания от внешнего проявления и тем самым постоянно оживляет и бередит их, а подавляя переживания, еще более их обостряет. В конце концов тенденция скрыть свои чувства и мысли вносит сильнейшую дезорганизацию в его психические процессы.
Давно замечено, что если человек длительное время скрывает что-либо волнующее, у него появляется острая потребность посоветоваться с кем-нибудь или просто поделиться своими переживаниями, «выговориться».
Защитная доминанта и связанные с ней улики поведения могут быть свойственны и невиновному при его стремлении защититься от несправедливого обвинения.
Чтобы избежать ошибок при оценке улик поведения, всегда необходимо учитывать, к какому периоду они относятся: когда данное лицо еще ни в чем не обвинялось или когда оно уже должно было защищаться.
Мотивация поведения обвиняемого, уяснение того, что придает направленность его действиям, заставляет добиваться конкретных целей, определяя в конечном счете и характер его показаний, является важной психологической проблемой. Психологический анализ позволяет различать, с одной стороны, непосредственные побуждения допрашиваемого, то есть мотивы его действий и цели, которые он преследует (они чаще всего совпадают с мотивами), и, с другой стороны, причины возникновения того или иного мотива и условия, способствующие его формированию.
Поведение экспрессивное
... (прическа, одежда) и низкую степень изменчивости (физиогномические составляющие экспрессии). В психологии экспрессивного поведения рассматривается широкий спектр средств, с помощью которых личность выражает себя или ее ... Улыбка для мужчины - это хорошая возможность показать, что он во всякой ситуации владеет собой. Улыбка женщины значительно правдивее и чаще соответствует ее фактическому настроению. ...
В сложной ситуации расследования борьба мотивов зачастую переживается как глубокий внутренний конфликт, из которого человек должен выйти, приняв определенное решение и совершив необходимые действия, в частности, путем дачи тех или иных показаний.
Принятое решение не есть результат механического перевешивания наиболее сильного побуждения (например, страха), достигаемого без участия сознания. Оно является сознательным предпочтением одного мотива другим, при определенном влиянии мировоззрения и правосознания, морально-волевых качеств, прошлого опыта, знаний, установок и интересов личности допрашиваемого.
Этот психологический процесс не безразличен лицу, производящему допрос. Следователь должен быть его активным участником, укреплять те мотивы, которые побуждают к правдивым показаниям и обеспечивают их победу. В этом и состоит психологическая сущность тактики допроса.
В течение всей своей работы над делом следователь должен вмешиваться в эту непрекращающуюся борьбу мотивов, принимая меры к тому, чтобы обвиняемый не оказался на ложном пути.
Надо уяснить мотивы, которыми обвиняемый может руководствоваться, скрывая правду.
Психологические причины запирательства и дачи ложных показаний нельзя объяснить так называемым «защитным импульсом», как это делают отдельные авторы.
Защитная реакция присуща не только виновному, но и каждому, кто оказался в положении, при котором необходимо защищаться от каких-либо подозрений или обвинений. Мотивы отрицания своей вины лицом, в действительности совершившим преступление, носят не импульсивный, а осознанный и достаточно стойкий характер.
Наиболее распространенным из этих мотивов является боязнь наказания и желание избежать его последствий для себя и своих близких.
Возникновению отрицательных мотивов содействуют факторы, которые носят субъективный и объективный характер.
К субъективным факторам относятся отрицательная направленность личности, низкий моральный и культурный уровень, низменные чувства и черты характера (такие, как эгоизм, зависть, корыстолюбие, безволие), правовая неосведомленность и тому подобные.
К объективным факторам, которые содействуют возникновению мотивов ложных показаний, следует отнести воздействие на обвиняемого со стороны заинтересованных лиц и неблагоприятную процессуальную обстановку. Роль последней особенно велика, ибо неблагоприятная обстановка может возникнуть по любому делу в случае нарушения процессуальных норм, отступления от установленного законом порядка расследования. Каждое, даже малозначительное нарушение этого порядка, способно породить превратное представление у допрашиваемых.
Говоря о средствах, которыми оперирует следователь при допросе, иногда изолированно рассматривают доводы, обращенные к чувству, и доводы, обращенные к рассудку. Такое противопоставление неверно со всех точек зрения. Воздействуя исключительно на чувства допрашиваемого, следователь рискует получить ложные показания под влиянием, например, страха, злобы и других отрицательных эмоций. Обращаясь только к рассудку обвиняемого, подавляя его нравственные эмоции, следователь также может толкнуть допрашиваемого к даче ложных показаний под влиянием эгоистического расчета. Поэтому, воздействуя на ход мыслей обвиняемого аргументами, которые должны привести его к правильному решению, необходимо пробуждать и эмоции, укрепляющие его на этом пути.
Психология допроса свидетеля дающего ложные показания (лжесвидетельство)
... допрос, следователь должен выслушать его свободный рассказ, что дает допрашиваемому возможность сосредоточиться, вспомнить обстоятельства, а следователю - избежать постановки наводящих вопросов, внушающего воздействия. Уважительность и доверие к показаниям ... готовности дать правдивые показания. Опытный следователь на допросе, целенаправленно воздействуя на личность допрашиваемого в рамках закона, ...
Следователь должен стремиться не только воздействовать на характер и содержание эмоций участвующих в деле лиц (пробуждая положительные, нейтрализуя отрицательные), но и регулировать высоту эмоционального типа.
Практика убедительно доказывает, что апелляция к чувствам нередко может разомкнуть уста допрашиваемого в тех случаях, когда одни доказательства оказываются бессильными.
Владение техникой усиления и ослабления эмоционального тона необходимо следователю не только потому, что позволяет побудить обвиняемого к желаемому внешнему действию, но и потому, что дает возможность вызвать у него определенное переживание. Приводя допрашиваемого к чистосердечному раскаянию, получая от него правдивые показания, следователь одновременно делает первый шаг к его исправлению и перевоспитанию.
Одним из видов психического воздействия является побуждение к подражанию.
Известно, как облегчается следствие, когда один или несколько заинтересованных в деле лиц раскрывают правду. Вслед за ними обычно становятся на путь откровенного признания и остальные.1 ратинов
Индивидуальный подход при конфликтной ситуации допроса. Допрашиваемый не всегда положительно реагирует на воздействия норм процессуального закона. При этом он, исходя из антиобщественных мотивов, проявляет отрицательную направленность воли (негативизм, упрямство, несамостоятельность) или действует по внушению. Внешне эти формы противодействия выражаются в бездействии (отказе от дачи показаний, умолчании каких-либо обстоятельств или несообщении запрашиваемых сведений) либо в активном противодействии (дача заведомо ложных показаний, обман, проявление грубости, инсценировка обморока).
Конфликтная ситуация предполагает особо высокие требования к индивидуальному подходу следователя. Сущность этого подхода заключается в выработке на основе следственного такта соответствующих управляющих воздействий для преодоления противодействия допрашиваемого.
Конфликтная ситуация обязывает следователя знать нелояльные приемы, которые могут использовать заинтересованные допрашиваемые, учитывать закономерности, определяющие поведение лица при конфликте, уметь управлять конфликтующим допрашиваемым, проявляя наибольшую тактическую гибкость и психологическую тонкость во взаимодействии с ним.
Тактика допроса: особенности установления психологического контакта
... приемов предполагает уяснение целей установления психологического контакта в процессе допроса.В.Л.Васильев видит такую цель в нахождении общих интересов следователя и допрашиваемого, т.е. в переходе в допросе ... установление и поддержание зависит как от следователя, так и от допрашиваемого, хотя инициатива и управляющее воздействие принадлежит следователю. «Существует двусторонний контакт (утверждает ...
Конфликтная обстановка допроса, как и всякий конфликт, имеет две стороны — внешнюю и внутреннюю.
С внешней стороны конфликт во время допроса-это соперничество между допрашивающим и допрашиваемым, проявляющееся в противодействии их друг другу.
С внутренней стороны конфликтная обстановка допроса представляет собой, во-первых, соотношение различных информационных систем (определенную взаимосвязь допрашивающего и допрашиваемого), принимающих, сообщающих и использующих информацию друг о друге, а во-вторых, двустороннее решение направляющих ход допроса взаимосвязанных и взаимоопределяющих мыслительных задач, лежащих в основе поведения допрашивающего и допрашиваемого.
На практике мы видим преимущественно внешнее проявление конфликта и его результат. За этой внешней оболочкой конфликтной ситуации допроса скрываются вырабатываемые обеими сторонами цели, намерения и планы действий, а также представления друг о друге, о предмете допроса, о самом конфликте. Вторая сторона конфликта, развертываясь во внутреннем, мысленном плане, является основным его содержанием, и потому умение проникать в нее имеет исключительное практическое значение.
Проникновение в содержание помогает определить характер конфликта и в зависимости от этого выбрать эффективные способы его разрешения, наиболее оптимальные тактические приемы допроса.
допрос конфликтный следственный тактика
Тактика допроса в конфликтной ситуации «со строгим соперничеством»
Тактика допроса в конфликтной ситуации «со строгим соперничеством» наиболее сложна. Здесь интересы взаимодействующих лиц строго противоположны: допрашиваемый, как это вытекает из материалов дела, либо с той или иной достаточно высокой степенью вероятности, предполагается следователем в результате проведенной диагностики его информационного состояния, умышленно скрывает или искажает имеющуюся у него искомую, необходимую для полноты и объективности расследования информацию.
В этой ситуации следователю требуется приложить все свои умения, использовать разнообразные допустимые средства (приемы, их комбинации) своего тактического арсенала для достижения основной тактической цели допроса — воздействия на допрашиваемого для получения в результате этого полных и объективных показаний об известных ему, но умышленно скрываемых или искажаемых обстоятельствах расследуемого преступления.
В процессе многовековой социальной практики выкристаллизовались два основных метода воздействия на личность — убеждение и принуждение. Эти же методы воздействия — убеждение, как первостепенный и основной, и принуждение, как подчиненный и факультативный, — лежат в основе всех тактических и процессуальных средств при расследовании преступлений (наиболее характерно их сочетание проявляется, в частности, при производстве такого следственного действия, как обыск).
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ СЛЕДОВАТЕЛЯ НА ОБВИНЯЕМОГО В ХОДЕ ДОПРОСА
... следователя как субъекта воздействия, вопросы о пределах допустимости применения отдельных тактических приёмов при проведении допроса, учёта индивидуальных особенностей допрашиваемого для формирования его показаний, приемов нейтрализации психологических барьеров, приемы ...
Сразу отметим, что цель любого воздействия, как убеждения, так и принуждения, применительно к тактике следственных действий едина: изменение допрашиваемым, подвергающимся воздействию, своего поведения и (или) отношения к имеющейся у него искомой следователем информации — от ее сокрытия или искажения к — объективной и полной передаче.
Стоит более подробно остановиться на методе принуждения, т.к. именно он содержит в себе прием «психологических ловушек» и используется в ситуации «строго конфликта».
Сущность метода принуждения противоположна убеждению. Она состоит в том, что стоящая перед воздействием цель (единая, как сказано, и для убеждения, и для принуждения) достигается (или делается попытка ее достижения) помимо свободного и осознанного желания допрашиваемого лица. Естественно, что здесь мы имеем в виду не физическое, однозначно и категорически запрещенное принуждение, а принуждение моральное и психическое. Под моральным принуждением мы понимаем создание таких условий, когда в связи с занимаемой допрашиваемым позицией в допросе — сокрытием искомой следователем информации — может последовать нежелательное для него изменение мнения о нем со стороны отдельных лиц, групп, общественного мнения в целом. Под психическим принуждением при допросе, также, на наш взгляд, допустимым, мы понимаем средства (главным образом вербальные) воздействия на лицо, в результате применения которых искомая следователем информация выдается допрашиваемым без свободного и осознанного желания или без осознания ее значимости для своих интересов, которые в этой ситуации и состоят в ее сокрытии от следователя (или умышленном ее искажении).
Выбор следователем видов и форм воздействия и конкретных приемов его осуществления при допросе зависит от многих факторов. Основным принципом применения средств убеждения для предупреждения и разрешения конфликтных ситуаций при допросе является неукоснительное выполнение следователем требований, изложенных в ст. 6, 7, 9-11 УПК РФ и др.
Сущность «психологических ловушек», «хитростей» сводится к воздействию на допрашиваемого путем маневрирования следователем имеющейся в его распоряжении информацией с целью свободного и осознанного изменения допрашиваемым своего отношения к предмету следственной ситуации и самого своего поведения в ней. Именно такая их направленность на свободное и осознанное изменение допрашиваемым мотивации своего поведения в конфликте и, как следствие этого, переход от сокрытия или умышленного искажения искомой информации к объективной передаче ее следователю позволяет считать, что «следственные хитрости» в большинстве своем являются не чем иным, как средствами, приемами убеждения, сочетаемыми в отдельных случаях с элементами принуждения (когда информация допрашиваемым передается без осознания ее значимости в собственных интересах).
Допрашиваемый — субъект воздействий следователя в такой конфликтной ситуации, как уже отмечалось, может находиться в одном из следующих информационных состояний: он обладает искомой информацией, но желает ее скрыть или исказить; он не обладает искомой информацией; он воспринял или воспроизводит ее с непреднамеренными искажениями (для удобства изложения далее будем обозначать указанные состояния соответственно 1-е, 2-е, 3-е).
Для разоблачения ложности показаний обвиняемого могут быть использованы следующие тактические приемы: 1) детализация показаний; 2) повторные допросы об одних и тех же фактах; 3) использование противоречий в показаниях; 4) использование доказательств, а также данных, полученных оперативно-розыскным путем. Обвиняемый, дающий ложные показания, обычно схематично излагает обстоятельства события. Это объясняется не только сложностью заполнения пробелов вымышленными деталями, но и сознанием, что детальные показания легче проверить. Поэтому обвиняемый иногда разоблачает себя тем, что оказывается не в состоянии детализировать свои ложные показания. Если обвиняемый все же заполняет свои показания вымышленными деталями, повторные допросы его об одних и тех же фактах позволяют выявить неизбежные в таких случаях несоответствия одних показаний другим и разоблачить их ложность.
«Следственные хитрости» как раз и являются приемами, с помощью которых следователь предпринимает попытки выяснить действительное информационное состояние допрашиваемого и в случае установления нахождения его в 1-м из указанных состояний перевести допрашиваемого в состояние выдачи искомой объективной информации или готовности к этому.
Желая перевести допрашиваемого в состояние выдачи или готовности к выдаче информации об объекте (если, разумеется, он ею обладает), и, решив с этой целью прибегнуть к «хитрости», следователь исходит из цепи предложений, носящих в целом также рефлексивный характер. Отправным их пунктом является предположение о том, что линия поведения допрашиваемого будет обусловливаться взаимосвязанными факторами: психологической установкой личности на дачу правдивых или ложных показаний и моделью допрашиваемого о знаниях следователя по существу предмета допроса (знает ли следователь истину по обстоятельствам, составляющим предмет допроса, есть ли у него доказательства, опровергающие избранную допрашиваемым линию поведения и изобличающие его во лжи, и т. д.).
Таким образом, перевод допрашиваемого в желательное для следователя информационное состояние возможен, на наш взгляд, лишь при изменении как минимум одного из названных факторов. Ни в какой степени не преуменьшая значения использования в ходе допроса предполагаемой сугубо субъективной установки личности допрашиваемого с целью ее изменения в желаемом направлении, все же считаем, что «следственные хитрости» являются средством попытки изменения второго фактора — предполагаемого допрашиваемым знания следователя о предмете допроса. Это связано с тем, что данный фактор в значительно большей степени, чем первый, формируется на объективных (а также вероятностных, принятых в ходе рефлексивных рассуждений) логических посылках, как правило, несложно поддающихся выявлению следователем в ходе его собственных рефлексивных рассуждений, а потому и моделированию. Основанные на этих рассуждениях «следственные хитрости» как раз и служат способом возможной трансформации модели допрашиваемого о знании (или незнании) следователя по существу предмета допроса в желательном для следователя направлении.
Основные варианты применения следователем при допросе в строго конфликтной ситуации «следственных хитростей», направленных на получение правдивых показаний, достаточно подробно разработаны такими видными криминалистами, как Р. С. Белкин, И. Е. Быховский, А. В. Дулов, Л. М. Карнеева, А. Р. Ратинов и др. Например, А. Р. Ратинов предложил девять таких вариантов; И. Е. Быховский, придерживаясь в целом той же концепции, объединил их в четыре более укрупненные группы, которые мы и рассмотрим более подробно.
. Приемы, направленные на сокрытие намерений следователя относительно целей допроса.
Применяя приемы этой группы, следователь временно скрывает основную цель допроса, смещает его акценты на выяснение обстоятельств, непосредственно не представляющих интереса по расследуемому делу, рассчитывая, однако, при этом косвенным образом получить показания об обстоятельствах, составляющих предмет допроса. Рассуждает следователь при этом примерно так: «Мне нужно выяснить, где Иванов находился в момент совершения преступления.
Если он его действительно совершил, то, очевидно, готов ответить на прямо поставленный об этом вопрос и даже, может быть, приготовил себе алиби. Однако если я смещу акценты и начну выяснять, где он находился в интересующее меня время, но не в связи с расследуемым преступлением, а в связи с каким-либо совершенно иным событием, не имеющим отношения к Иванову, он, обосновывая свою непричастность к нему, возможно, назовет действительное место своего нахождения в это время. И возможно, — конечно, если он причастен к совершению расследуемого мною преступления, — это будут интересующие меня место и время, так как он будет полагать, что они-то как раз следователя не интересуют».
Этот же принцип «смещения акцентов» может быть положен в основу тактики допроса и по другим разнообразным скрываемым допрашиваемым обстоятельствам. Например, при выяснении отношений допрашиваемого с конкретным лицом (при этом акцентируется внимание на отношениях его с другими лицами, а не с тем, которое интересует следователя, — о нем речь идет как бы между прочим); при выяснении отношения допрашиваемого к определенному документу (которое также выясняется между прочим в числе других документов, не представляющих целенаправленного интереса для следователя) и т. п.
К этой же группе «следственных хитростей» можно отнести и ряд других тактических приемов, направленных на создание условий для «проговорки» допрашиваемым информации, в сокрытии которой он , субъективно на момент допроса заинтересован. «Проговорка, — пишет А. Р. Ратинов, — это объективно правильная информация, в сокрытии которой может быть заинтересован допрашиваемый, попавшая в его показания вследствие непонимания им значения сообщаемых сведений либо в результате незаторможенности реакции на поставленный вопрос».
Надо отметить, что сама по себе «проговорка», как правило, непосредственно не ведет к возникновению доказательственной информации; она является, во-первых, убедительным «диагностирующим» признаком наличия конфликтной ситуации и, во-вторых, будучи умело использованной, выступает в качестве побудительного стимула для допрашиваемого к даче им правдивых показаний.
Близки к этим приемам и так называемые географические уловки. Такое условное наименование их основано на том, что они «привязаны» к определенному месту и времени. Состоят они в выяснении у допрашиваемого конкретных обстоятельств и событий, которые происходили в названном допрашиваемым месте, в то время когда он, согласно его показаниям, там находился. Если допрашиваемый дает ложные показания, он не сможет не испытывать психологических затруднений, отвечая на поставленный вопрос (ибо не знает, имели место эти факты или нет), что, как и «проговорка», может иметь для следователя «диагностирующее» значение для определения отношения допрашиваемого к предмету допроса.
Мы полагаем, что «географические уловки» могут быть использованы следователем лишь при одном, но непременном условии: если они не основаны на обмане допрашиваемого, если следователь действительно располагает информацией, заложенной в этой «уловке».
. Приемы, направленные на создание у допрашиваемого преувеличенного представления об осведомленности следователя об обстоятельствах совершенного преступления и наличии уличающих доказательств. Это, пожалуй, самая распространенная и в то же время наиболее сложная для реализации группа «следственных хитростей». Здесь следователь маневрирует имеющейся в его распоряжении, увы, чаще всего далеко не полной информацией так, чтобы она представилась допрашиваемому настолько убедительной, изобличающей его, что могла вызвать желательное для следователя рассогласование в созданной допрашиваемым модели знаний, которыми, на его взгляд, располагает следователь (напомним: именно она определяет в целом поведение допрашиваемого в конфликте).
Чтобы раскрыть сущность этих тактических средств, приведем ряд примеров из следственной практики.
Приемы этой подгруппы «следственных хитростей» в отдельных ситуациях могут быть основаны и на использовании дубликатов, аналогов или макетов вещественных доказательств, отсутствующих на момент допроса в распоряжении следователя, но сведения о которых базируются на показаниях отдельных лиц и других материалах дела. Именно таким образом был реализован прием в подробно проанализированном выше примере с использованием баночки из-под валидола, в которой хранился золотой песок.
. Приемы, направленные на создание у виновного представления о том, что другие соучастники преступления сознались. Эти приемы также могут быть реализованы в разнообразных вариантах: от смещения акцентов при выяснении отдельных обстоятельств на очной ставке между соучастниками до сообщения в иных формах непризнающемуся соучастнику показаний другого в такой интерпретации, которая приведет лицо, подвергающееся воздействию, к мнению, что тот дал правдивые показания (исключая при этом, естественно, как однозначно недопустимый прямой обман допрашиваемого).
Возможна, на наш взгляд, демонстрация с той же целью макетов или аналогов объектов, о месте нахождения которых помимо допрашиваемого знают только другие лица, также причастные к совершению преступления. Обратимся для иллюстрации сущности и вариантов применения этой группы «хитростей» к следственной практике.
. Приемы, направленные на обнаружение скрываемых объектов и лиц. Эта группа «следственных хитростей» может быть реализована, в сущности, тем же образом, что и в ряде примеров, приведенных выше (путем интерпретации показаний отдельных лиц, использования аналогов и макетов вещественных доказательств и т. п.).
Кроме того, она может преследовать цель побудить допрашиваемого к определенному поведению или к определенным действиям, которые, будучи подконтрольны работникам следствия, помогут обнаружить скрываемые объекты.
Участие в допросе защитника (адвоката) допрашиваемого предопределяет повышенные требования к допустимости избираемых следователем тактических приемов и, несомненно, в некоторой мере усложняет их применение — от тактики предварительных «тестовых» бесед с допрашиваемым до использования рассмотренных выше «следственных хитростей». Но отнюдь в принципе не исключает, как то представляется некоторым авторам, таковую возможность. Защитник подозреваемого или обвиняемого, на наш взгляд, не вправе каким-либо образом препятствовать следователю в их проведении. В то же время он (как предусмотрено в отношении адвоката свидетеля и потерпевшего) по окончании допроса может в его протоколе выразить свое мнение о допустимости некоторых приемов, указав, в чем, на его взгляд, выражается в результате их применения нарушение прав и законных интересов допрашиваемого.
В криминалистической тактике разработаны следующие приемы для выявления ложных показаний: эмоционального воздействия, логического воздействия, тактические комбинации.
Приемы эмоционального воздействия на свидетеля и потерпевшего следующие: разъяснение последствий дачи ложных показаний, убеждение в неправильности занятой позиции. При осуществлении воздействия на обвиняемого и подозреваемого используются такие приемы: следователь предлагает чистосердечное раскаяние, разъясняя возможные негативные последствия; использование фактора внезапности путем предъявления доказательств, о существовании которых лицо не догадывалось либо постановка неожиданных «лобовых» вопросов; воздействие на положительные стороны личности.
К приемам логического воздействия относятся: предъявление доказательств; логический анализ противоречий между показаниями допрашиваемого и имеющимися в деле показаниями других лиц; внезапное предъявление доказательств, полностью опровергающих предыдущие показания допрашиваемого.
Итак, мы перечислили примерные приемы тактического воздействия для установления ложных показаний.
Следователь вправе самостоятельно решать вопрос о применении наиболее целесообразных приемов для конкретной ситуации. Наиболее часто используют не отдельные приемы, а их совокупность.
Тактическая комбинация заключается в создании следователем ситуации на основе действительных фактов, которая будет неправильно истолкована допрашиваемым, что приведет к его изобличению во лжи.
Самыми распространенными тактическими приемами являются прием внезапности, создание напряжения, допущение легенды, внезапности. Основные формы использования факторов внезапности уже были рассмотрены в предыдущих вопросах. Прием последовательности заключается в постепенном предъявлении допрашиваемому доказательств по степени их значимости. В случае когда допрашиваемый дает ложные показания, следователь использует прием «допущение легенды», давая возможность ему продолжать излагать ложные показания, и эффект достигается путем чередования данного приема с другими.
Критерии допустимости «психологических ловушек»
Одной из болевых в российском уголовном процессе была и остается проблема пределов допустимого психологического воздействия при производстве допросов и других следственных действий.
В утвержденном Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988г. Своде принципов защиты всех лиц, подвергшихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме также содержится запрет на применение в отношении задержанного в ходе его допроса насилия, угроз, или таких методов дознания, которые нарушают его способность принимать решения или выносить суждения.
декабря 1984 года Генеральной Ассамблеей ООН была принята и открыта для подписания, ратификации и присоединения Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Эта Конвенция, одной из участниц которой является и Российская Федерация, определяет понятие пытки как любого действия, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или третьего лица сведения или признания, наказать его за действия, которые совершило оно или третье лицо, или в совершении которых оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия.
Несмотря на огромное значение международных актов в решении проблемы предупреждения пыток и других видов физического и психического насилия, многие сформулированные в них положения предполагают расширительное толкование, что создает трудности в оценке и квалификации тех или иных действий.
Норма, текстуально почти совпадающая со ст.7 «Пакта о правах человека», содержится в ст.21 Конституции Российской Федерации, предусматривающей, что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Статья 20 действующего УПК говорит о запрещении применения к обвиняемому, другим участвующим в деле лицам угроз и других незаконных мер воздействия с целью получения показаний.
Очевидно, что вопрос о критериях допустимости использования тех или иных способов психологического воздействия остается одним из наиболее важных в теории уголовного процесса и криминалистики.
Еще в 1964г. А.Р. Ратиновым были сформулированы условия допустимости и правомерности использования психологического воздействия на допрашиваемого. Несколько позже, в 1967 году, эти условия были конкретизированы и развиты им в монографии «Судебная психология для следователей». По мысли А.Р. Ратинова, такими условиями являются: законность, познавательная эффективность (направленность приема на установление истины), избирательность воздействия (прием должен давать эффект лишь в отношении виновных лиц и быть нейтральным по отношению к другим допрашиваемым), соответствие профессиональной этике и нормам морали.
Предложенные А.Р. Ратиновым критерии правомерности и допустимости психологических приемов актуальны по сей день, вместе с тем, учитывая всю сложность рассматриваемой проблемы, надо отметить, что они носят во многом обобщенный характер, а необходимость их конкретизации и уточнения ни в коей мере не утратила своего значения.
Не допускаются приемы, основанные на лжи, унижении чести и достоинства людей, нарушении их законных прав, разжигании национальной, религиозной вражды, провокациях, использовании слабостей и негативных черт личности.
Отдельного внимания заслуживают тактические приемы, получившие названия следственные хитрости, психологические ловушки. К ним следователь или оперативный работник, как правило, прибегают с целью создания у подозреваемого (или обвиняемого) преувеличенного представления об имеющейся доказательственной информации относительно того или иного обстоятельства.
Вопрос о самой правомерности следственных хитростей, психологических ловушек и т.д. всегда был дискуссионен.
Противники их наличия в арсенале сотрудников следствия или органов дознания свое отрицательное отношение мотивировали в основном тем, что «советские криминалисты всегда отрицали возможность использования следователем лжи, обмана, шантажа и других неправомерных форм насилия, какими бы высокими целями они ни оправдывались».
Исследование данной проблемы позволяет считать, что в конечном итоге все возражения сводились к отрицанию возможности использования психологии подозреваемого или обвиняемого.
Вместе с тем известный отечественный исследователь А.Р. Ратинов по этому поводу отмечал, что воздействие следователя на психику участвующих в деле лиц является одним из основных элементов следственной тактики.
В связи с этим необходимо заметить, что «воздействие» не значит «использование». Нужно полностью отрицать возможность использования психического насилия под прикрытием «воздействия на психику».
Снижая или выключая сознательный волевой контроль со стороны участвующих лиц, следователь всегда рискует толкнуть их на объективно неправильный образ действий, который в силу увлеченности или предубеждения лишь представляется ему соответствующим истине, не являясь в действительности таковым.
Анализ практики показывает, что в большинстве случаев процесс расследования проходит в конфликтных ситуациях со строгим соперничеством. Подозреваемые (обвиняемые) придерживаются ранее выбранной позиции, принижая свою вину либо вообще отрицая участие в совершении преступления.
Авторы разделяют точку зрения Р.С. Белкина, А.Р. Ратинова и других исследователей, согласно которой для воздействия на личность допрашиваемого в условиях конфликтной ситуации со строгим соперничеством допустимы и наиболее ощутимы методы морального и психического принуждения. Их действенность наиболее эффективна в сочетании с тактическими приемами убеждения, когда, например, при допросе обвиняемого следователь обращается к имеющимся доказательствам и установленным обстоятельствам совершенного хищения. Своевременное предъявление всех или определенных доказательств в зависимости от личности допрашиваемого, занимаемой им позиции и сложившейся ситуации может стать эффективным средством преодоления следователем избранной обвиняемым линии поведения относительно искомой информации.
Более эффективным, на наш взгляд, является тактический прием, именуемый в криминалистической литературе «разжиганием конфликта». На практике обвиняемые, в той или иной степени изобличенные в участии в хищении, нередко пытаются принизить свою вину, возлагая основную ответственность на соучастников. При наличии некоторых слабых мест в психике допрашиваемого к признанию им вины может привести демонстрация ему субъективных показаний соучастников. При этом возможно получение доказательств вины других участников. Именно с использованием подобных методов была получена дополнительная информация о хищениях в Ростовском банке «Прогресс-2000», когда обвиняемые в убийстве председателя правления этого банка указали на заказчика убийства и на причины, повлекшие заказ.
Вместе с тем отношение к допустимости приема «разжигания конфликта» не является однозначным. В определенных случаях применение подобных приемов может привести к самооговору допрашиваемого или оговору им невиновных лиц. Однако мы полагаем, что подобные приемы не могут быть полностью исключены из следственной практики, тем более что косвенные доказательства оцениваются в совокупности с другими доказательствами. От профессионализма следователя зависит в конечном итоге нахождение верного решения.
В свою очередь, к примеру, при допросах обвиняемых авторы считают возможным, а в строго конфликтных ситуациях необходимым, применять некоторые варианты «следственных хитростей». В частности, приемы:
направленные на создание у обвиняемого преувеличенного представления об осведомленности следователя обо всех обстоятельствах совершенного хищения и наличии определенных уличающих доказательств;
приемы, направленные на создание у виновного представления о том, что другие соучастники хищения сознались;
приемы, направленные на обнаружение скрываемых лиц, денежных средств и материальных ценностей;
приемы, направленные на сокрытие намерений следователя относительно целей допроса (беседа вроде бы ни о чем, создается впечатление, что следователь все знает и показания обвиняемого ему особенно не нужны);
приемы, использующие при допросах фактор внезапности, неподготовленности подозреваемого (обвиняемого) ко лжи по отдельным вопросам, его неосведомленности относительно собранных доказательств, имеющейся у следователя информации, в том числе оперативной.
Нами уже отмечалось, что тактический прием — это наиболее целесообразный, наиболее эффективный способ действия, поведения лица, осуществляющего расследование. Не предусмотренный в законе, тем не менее допустимый с точки зрения законности, способ действия не перестает быть из-за этого тактическим приемом.
По мнению авторов, в следственной практике должны иметь место и неординарные тактические приемы. Однако их использование должно зависеть, прежде всего, от конкретной ситуации, а также от нравственных устоев и профессионализма следователя.
Заключение
В криминалистической литературе имеются различные теории о тактических приемах допроса. В данной работе исследовался конкретный вид из этих приемов — «психологические ловушки». Можно сделать вывод, что этот прием применяется в ситуации «строгого конфликта», является видом психологического принуждения.
Нет сомнения в том, что метод психологического принуждения важен, а в некоторых случаев незаменим при допросе, т.к. большинство подозреваемых, обвиняемых, как правило, не желают содействовать следствию, скрывают правду и предоставляют ложную информацию с целью избежать уголовного наказания. Допрос по сути своей часто становится психологической борьбой, противостоянием следователя и допрашиваемого, и следователю необходимы средства «борьбы». О.Я. Баев дает рекомендации по подготовке следователя к допросу и среди прочих называет необходимость отличного владения информацией по уголовному делу, которыми будет оперировать при допросе. Без владения такими данными использование «психологических ловушек», «хитростей» станет затруднительным, и даже невозможным.
Относительно допустимости применения «психологических ловушек» следует, прежде всего, отметить, что имеются множество международных документов, участником которых является РФ, также законодательство РФ, в частности УПК РФ, приказы Генерального прокурора, Постановления Пленума Верховного Суда РФ и др. Но нет какой-то четкой регламентации, нет перечня допустимых приемов допроса. Конечно, есть основные принципы, определенные запреты, например, в статьях 9, 10, 11 УПК РФ. И при применении психологического принуждения следователь обязан руководствоваться положениями законодательства, не нарушать основополагающие принципы.
Многие видные авторы классифицировали тактические приемы и выработали рекомендации к их применению. И эти научные работы актуальны по сей день, а рекомендации применяются на практике.
Подводя итог необходимо отметить, что для успешного раскрытия, расследования и предупреждения преступлений необходимо в ходе производства предварительного следствия строго придерживаться не только норм уголовно-процессуального права, и иного законодательства, но практики применения неписаных норм морали (нравственности), то есть общечеловеческих ценностей, представления о которых формировались на протяжении всей истории человечества.
Библиографический список использованной литературы
Научная литература:
2.Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. От теории — к практике. М.: Юрид. лит., 1988. — 302 с.
.Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии / Г.Г. Доспулов. — М.: Юрид. лит., 1976. — 112 с.
.Криминалистика: Учебник / Под ред. И. Ф. Пантелеева, Н. А. Селиванова. — М.: Юрид. лит., 1993. — 592 с.
.Луценко О.А., Рожкова Л.О. Проблемы допустимости тактических приемов при допросе обвиняемого (подозреваемого) / О.А. Луценко, Л.О. Рожкова // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. — 2011. — Вып. Август. — С. 83-87.
.Петровский А. В От поступка к характеру / А.В. Петровский. — М, 1963. 64 с.
.Платонов К. К. Личностный подход как принцип психологии / К.К. Платонов // Методологические и теоретические проблемы психологии. — М., 1969. — 198 с.
.Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей / А.Р. Ратинов. — М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2001. — 352 с.
.Распопов П.П. К вопросу о «картине поведения» и типе этой системы / П.П. Распопов // Вопросы психологии. — 1959. — №6. — С. 26 — 28.
.Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание / С.Л. Рубинштейн. — М.: Изд-во АН СССР, 1957. — 309 с.
.Сильнов М.А. Вопросы обеспечения допустимости доказательств в уголовном процессе (досудебные стадии) / М.А. Сильнов. — Москва: МЗ: Пресс, 2001. — 112 с.
.Сильнов М.А. Допрос как средство процессуального доказывания на предварительном следствии / М.А. Сильнов — Москва, 1997. — 226 с.
.Тактика уголовного преследования и профессиональной защиты от него. Следственная тактика: Научно-практическое пособие / О.Я. Баев. — М.: Издательство «Экзамен», 2003. — 432 с.