Нижеприведённый текст представляет собой переработанную лекцию, прочитанную в рамках семинара по подготовке преподавателей средней и высшей школы по теме «Проблема Холокоста» в Центре Холокост (Москва. Март 2001 года).
Между деструктивной толерантностью и деструктивной резистентностью (Установка на восприятие «другого»: а) как объект исследования б) тема преподавания в школе)
Многие из читателей, наверняка, слышали или уже не раз применяли в своей практике термин «толерантность».
Но многие ли пытались дать ему непротиворечивое определение?
В последнее время этой теме в нашей стране особое внимание придаёт группа психологов и педагогов, объединившихся вокруг Александра Григорьевича Асмолова. В статье, предваряющей сборник «На пути к толерантному сознанию» (М., «Смысл», 2000, с.с.5-7), он сделал попытку дать представление о предмете. Из анализа его рассуждений я сформулировал такое определение термина «толерантность» (по Асмолову): Толерантность — это норма устойчивости (системы — ДБ) к конфликтам, как предпосылка её готовности к компромиссам. Такое объективистское определение вполне может быть применено как к социальным, так и биологическим (вернее, зоологическим) системам. В то же время в этом определении я вижу три слабые стороны.
Прежде всего, оно: а) не даёт ясности в том, где предел «компромисса»;
б) не открывает возможности увидеть последствия указанной бесконфликтности для системы.
в) Более того, использование слова «норма» вводит нас в прямое заблуждение. Ведь такое определение задает слишком узкий контекст рассмотрения термина «толерантность». Возникает ошибочное предположение, что кроме толерантности, существует только «интолерантность», как состояние неустойчивости к конфликтам. Мне представляется, что это не так.
Предлагаю свой рабочий вариант определения термина «толерантность», позволяющий, как мне кажется, покинуть бинарную классификацию предметной области и перейти к более сложной — тетрахордальной (четырехступенчатой) классификации.
Это определение я использовал в лекции «Некоторые психологические основы конструктивной социальной толерантности», прочитанной на российско — голландском семинаре в Ярославле в 1998 г. На правах рукописи работа опубликована на сайте: www.feedbackgroup.narod.ru в рамках проекта «Ищу человека» (в разделе «Психология мировоззрения «).
Термины фармакология
... предупреждения преждевременных родов. токсическая доза количество вещества, вызывающее опасные для организма эффекты толерантность снижение эффективности действия вещества при повторном применении трансплацентарное действие ударная доза фармакодинамика ...
Согласно этому определению, толерантными могут называться системы (атомы и молекулы, организмы, индивидуумы и социумы), имеющие хотя бы в одной точке своих состояний одинаковые значения с другими системами, взаимодействующими с ними, что, служит предпосылкой неоказания им сопротивления. Если это определение применить к биологическим и социальным системам, то мы получим следующее рабочее определение.
биосоциальная Толерантность — это свойство биологической и социальной систем приятия другой системы, её элементов и проявлений, неоказания им сопротивления ввиду возможного с ними контакта.
Из данного определения тут же возникает вопрос:
Всегда ли биосоциальная толерантность — положительное свойство системы?
Существуют ли примеры «вредной» биосоциальной толерантности?
Мне видится, что толерантность можно разделить на две формы, как опят в лесу.
Но если опят делят на «настоящие» и «ложные», то биосоциальную толерантность можно разделить на конструктивную и деструктивную.
Чем же они отличаются?
Конструктивная биосоцальная толерантность увеличивает вероятность устойчивого функционирования и совершенствования системы — её носителя, а также той системы, частью которой она состоит.
Деструктивная же биосоциальная толерантность, при равных условиях, уменьшает вероятность устойчивого функционирования и совершенствования системы — её носителя, а также той системы, частью которой она состоит.
Какое же свойство противостоит свойству — «толерантность»?
Я думаю — «резистентность».
Что она означает?
Биосоциальная резистентность — это свойство биологической и социальной системы неприятия другой системы или её элементов и проявлений, направленность на оказание им сопротивления.
Можно ли различить типы биосоциальной «резистентности», подобно тому, как мы это сделали с «толерантностью»?
Конечно, можно. Я полагаю, что существует как конструктивная, так и деструктивная биосоциальная резистентность.
И здесь, как и в случае с биосоциальной толерантностью, конструктивная биосоциальная резистентность системы увеличивает вероятность устойчивого функционирования и совершенствования системы — её носителя, а также той системы, частью которой она состоит. Деструктивная же биосоциальная резистентность системы, напротив, при равных условиях, уменьшает вероятность её же устойчивого функционирования и совершенствования и препятствует устойчивому функционированию и совершенствованию системы, частью которой состоит система — её носительница.
В чем же отличие конструктивной биосоциальной толерантности от конструктивной биосоциальной резистентности?
Различие обеих интенций заключается в способности к идентификации внешнего агента как вредоносного. Иными словами, если благоприятные и нейтральные агенты идентифицируются носителями конструктивной биосоциальной толерантности (КБТ) и конструктивной биосоциальной резистентности (КБР) в целом одинаково, то вредоносные агенты идентифицируются КБТ и КБР системами по-разному.
Конструктивно толерантной биологической или социальной системе для идентификации вредоносного агента требуются качественно более значительные (более выраженные) руководящие признаки, чем для КР систем?
Возьмем для примера сферу социальной жизни. Если для конструктивно -резистентного человека основанием для оказания юридического сопротивления тем или иным лицам или группам достаточны письменные или словесные лживые обвинения или прямые оскорбления в свой адрес или в адрес неких других лиц и групп, то для носителей конструктивной толерантности достаточным основанием для начала юридического сопротивления служат только призывы к насилию ну и, тем более, прямое насилие. В иных случаях конструктивно-толерантные люди готовы вести с подстрекателями розни и насилия бесконечные дискуссии и увещевательные беседы.
В этом ключе можно идентифицировать и деструктивно — толерантно настроенных лиц. Этот тип людей вообще не склонен видеть опасность, даже, когда она выражается в призывах к насилию и в самом насилии. В крайних случаях своего проявления они оправдывают даже собственное уничтожение.
Что касается деструктивно-резистентных субъектов, то здесь всё значительно проще. Носители этой установки воспринимают настороженно и враждебно само присутствие минимально отличных от себя людей и пытаются выстроить превентивную защиту в ответ на нейтральные и даже благоприятные для них проявления этих лиц.
Четыре типа установок, выделенных мною, — в наиболее общем виде исчерпывают все возможные формы отношения к внешнему агенту. (Термин «установка», применим к «толерантности» зоологических и социальных систем — ДБ). Психолог-педагог В.В. Глебкин также использует его в отношении социальных систем ( Сборник «На пути к толерантному сознанию», М., «Смысл», 2000, .с.9,12).
Любопытно, что применительно к социальным системам, полученные 4 типа восприятия контрагента, соответствуют 4-м типам установок на оценку других и 4-м типам нормативных установок на другого. (Все перечисленные нормативные установки «на другого» я полностью взял из остроумной классификации политических сил, предложенной одним из российских журналистов в период восстания 1917-1918 г.г. в России ( Д. Рид «Десять дней, которые потрясли весь мир»).
Здесь, как мне кажется, полностью подтвердилась мудрость: «В каждой шутке есть доля шутки.» )
|
|
Ничего |
Всё |
|
Нельзя |
«Ничего нельзя, даже то, что можно» — «Все враги, даже друзья» — деструктивная социальная резистентность. |
«Всё можно, кроме того, что нельзя» — «Все друзья, кроме врагов» — конструктивная социальная толерантность. |
|
Можно |
«Ничего нельзя, кроме того, что можно» — «Все враги, кроме друзей» — конструктивная социальная резистентность. |
«Всё можно, даже то, что нельзя» — «Все друзья, даже враги» — деструктивная социальная толерантность |
Итак, мы, подобно вирусологам, выделили «штаммы» различных установок и, среди прочих, установку, обозначенную как деструктивная резистентность (ДР).
По моему, этот «вирус» — опаснейший порок человеческого сознания. Деструктивная социальная резистентность уже миллионы раз была виновницей страшных социальных эксцессов, отбрасывающих отдельные общества к варварству и даже дикости, к попыткам взаимного тотального уничтожения, ведущих к потере всего человеческого в человеке, выстраданного к данному времени.
Возможен резонный вопрос:
А почему вы применяете сложный термин «деструктивная резистентность», хотя есть и более экономный и общепринятый — «ксенофобия»? На что проще бинарная оппозиция: ТОЛЕРАНТНОСТЬ — КСЕНОФОБИЯ, зачем «городить» весь «этот огород»?
Первое, что приходит на ум в связи с этим вопросом, — это то, что приведённая бинарная оппозиция — ложная, ибо состоит из терминов разного лексического ряда. Тогда уж резоннее было бы термину «ксенофобия» противопоставить термин «ксенофилия». Далее. Зададим себе вопрос:
Что шире по смыслу: деструктивная резистентность или ксенофобия ?
Социальный опыт подсказывает, что ДР всё же шире. То есть, понятие ДР имеет отношение к более широким, нежели «ксенофобия», обобщениям. ДР, как термин, имеет отношение не только к социальному (семья, группа, организация, этнос и т.п.) уровню организации систем, но и, с одной стороны, к популяционному (стаи, стада, «семьи» животных) уровню, а с другой стороны, и к психофизиологическому уровню (организм, функциональная система, животная клетка).
Другое дело, Деструктивная Социальная Резистентность (ДСР) как некое состояние социальной системы (человека-индивида или его сообществ).
В этом случае, ДР имеет свою психо — социальную подоплёку, и ксенофобия
(гр. Xenos — чужой, Phobos — страх)- только одна из возможных её причин. К примеру, в основе ДСР может лежать не только страх перед чужим, но и страх перед разочаровавшим «своим» и тем больший, чем большие надежды на этого «своего» первоначально возлагались. Этот случай ДСР хорошо смоделирован Ф. Достоевским в романе «Униженные и оскорблённые» в образах двух почтенных отцов, обманутых своими любимыми дочерьми. Эта форма ДСР — результат страха повторного предательства по существу раскаявшихся «блудных детей».
Причиной ДСР может быть искаженное эстетическое чувство неприятия, например отвращение к иному, как к уродливому («чернозадый», «цветной», «косоглазый», «картавый»), или холодное презрение к иному, основанное на «рациональной» его оценке как ничтожного («мразь», «падаль», «чмо», «чурка», «обезьянка», «недочеловек»).
При этом, названные чувства могут достигать у некоторых субъектов крайний генерализованный характер человеконенавистничества (мизантропия).
К тому же, и сама ксенофобия может выражаться не только в сопротивлении «чужому», но и в бегстве от «чужого» и в подчинении «чужому» толерантности» — в сб. «Права ребёнка и толерантность. Использование сообществ в рамках . (Смотрите мою статью «Некоторые психологические основы социальной обучающего процесса», Ростов — на — Дону, издательство «Дана», 2002, с.с.142-159).
Таким образом «ДР» — это вполне выверенный термин, обозначающий несводимое к другим, разрушительное для них свойство любых живых систем. Деструктивная же «социальная резистентность» — это термин, обозначающий несводимое к другим, разрушительное для них же, свойство социальных систем, страшный бич исключительно человеческого сообщества.
Возможно и другое нарекание:
«Не является ли предложенное построение (деление на 4 перечисленные формы оценки другого) — одним из примеров редукционистского подхода к объяснению социальных отношений?»
Можно, конечно, в ответ на это заявление ограничиться напоминанием о том, что и термин «ксенофобия» вполне мог бы подпасть под определение «редукционизм», поскольку обозначает психические проявления, имеющие место не только в человеческом, но и в животном мире. Однако, меня как сторонника «реалистического диалектического материализма», сознательно стремящегося к адекватности описания объективных и субъективных реалий бытия, и, в частности, материальных систем всех уровней организации, это не утешает. И поэтому, я вынужден сделать ещё одно теоретическое отступление.
В соответствие с моим пониманием теории систем, процессы в них протекают согласно закономерностям, вытекающим из имманентных (внутренне присущих им) свойств.
Эти закономерности можно разделить на 3 типа:
1. Универсальные (всеобщие) закономерности, то есть присущие системам всех уровней организации.
2. Закономерности, общие для систем, смежных по уровню организации.
3. Специфические закономерности, присущие только одному уровню организации систем.
Например, свойством иметь какую-либо интенцию на «иное» обладают только живые и разумные, то есть субъект — объектные системы (2-ой тип).
Приведу ряд ситуаций, иллюстрирующих разные формы проявления интенции на «иное».
Так, деструктивную толерантность (ДТ) можно констатировать в тех случаях, когда система не даёт должного отпора опасным для неё вызовам среды..
Одной из предпосылок для ДТ на уровне целого организма, кстати, служит дистресс (болезненный стресс) — то есть такой стресс, который делает живую систему не способной к борьбе с дополнительными воздействиями среды (Г. Селье, «Стресс и дистресс»).
Случается и такое, что организм настолько мобилизован, что не оказывает сопротивления разрушительному внешнему агенту, не распознавая (идентифицируя и квалифицируя) его. Когда же «убийца» начинает действовать, противодействие уже бесполезно или, во всяком случае, затруднено.
Конструктивная толерантность, я думаю, не требует особого представления. Это такое отношение системы к «инородному», которое позволяет определить его значение для неё, и, если это целесообразно, включить его в структуру связей со средой без разрушительных для себя последствий.
Конструктивная резистентность (КР) системы, также обладая приведёнными качествами конструктивной толерантности, позволяет ей успешно (на дальних подступах) противостоять разрушительным действиям вредоносных внешних агентов.
Примером КР может служить иммунитет.
Наконец, деструктивная резистентность (ДР) — это такое отношение системы к внешнему агенту, которое создает интенцию неадекватного (в данном случае, чрезмерного) сопротивления ему и которое ведет к нарушению её функций и даже гибели.
Так бывает, например, когда организм, запуская механизм борьбы с инфекцией, настолько повышает свою температуру, что это приводит к разрушительным последствиям для самой системы. В книге «Адаптационный синдром» (данные по в обобщающему труду психоаналитика Франца Александера «Психосоматическая медицина», М., «ЭКСМО-пресс», 2002, с.81) физиолог-системщик Ганс Селье убедительно показывает, как избыточная защитная активность организма, в частности выделение корой надпочечников слишком большого количества гормонов, приводит к «болезням адаптации», ведущих к гибели организма.
Мне думается, что любой организм, также как и социум, в зависимости от своего конкретного состояния, может быть носителем как деструктивного, так и конструктивного отношения к «инородному». Однако, это не исключает случаев систем — устойчивых носительниц тех или иных интенций на другого.
Есть ли специфика отношения к «другому» на уровне физиологии организма и на уровне социумного взаимодействия и в чём эта специфика заключается?
Прежде всего, она сводится к организационно-уровневому различию механизмов:
а) регистрации контрагента;
б) оценки его значения для системы;
в) выбора ответа.
Так, для физиологического (растительного) уровня характерна слитность (недифференцированность) указанных трёх составляющих, предшествующих ответу. Ответ, в этом случае, по — существу, сведён к прямой реакции (тропизму) (См. Лёб Ж. «Вынужденные движения, тропизмы и поведение животных», Госиздат, М., 1918) на воздействие.
Для случаев психофизиологического (зоологического) уровня организации системы характерна дифференциация механизмов регистрации контрагента, оценки его значения и принятия решения в его отношении с использованием
безусловно рефлекторных, условно рефлекторных (И.П. Павлов) и рассудочных (улавливания нормальной связи элементов среды — Крушинский Л.В. «Биологические основы рассудочной деятельности», МГУ, 1977) механизмов.
В случае психосоциального (антропного) уровня организации системы мы сталкиваемся со способностью к осознанию этих (регистрации, оценки и выбора формы ответа) процедур и, отсюда, к возможной сознательной корректировке отношения к «другому».
Вот именно этим свойством — способностью к осознанию — я и предлагаю воспользоваться в нашей работе с детьми и подростками в преодолении их латентной или проявленной деструктивной социальной резистентности и деструктивной социальной толерантности.
В данной статье я сосредоточу внимание читателей на методиках по преодолению ДСР.
Вопрос заключается в том, как бороться с этим злом?
А конкретнее, применительно к нашим узким задачам, как строить процесс воспитания и образования в школе, используя те немногие выделенные часы школьной программы?
Можно, конечно, на уроках в лоб осуждать вопиющие проявления деструктивной социальной резистентности (ДСР) или приводить в качестве противоположных примеров проявления конструктивной социальной толерантности (КСТ) или конструктивной социальной резистентности (КСР).
Можно рассматривать и квалифицировать конкретные случаи проявления ДСР с точки зрения нарушения международных и отечественных законов.
Можно, наконец, пытаться воздействовать на эмоциональную сферу учеников демонстрацией фильмов, диапозитивов или чтением литературных произведений прекрасных и сильных авторов. И т.д., и т.п.
Но сможем ли мы «переманить» на нашу сторону, на сторону человечности, на сторону Человечества уже закоренелых носителей «вируса» дср? Вот в чём вопрос…
Я позволю себе предложить свой путь работы с детьми и подростками.
Моя методика предполагает не порицание ДСР в глазах учеников и не попытку вызвать сочувствие у них, ввиду созерцания чудовищных её проявлений. Мой способ — постараться на рациональном и, по возможности, научном уровне вместе с ними разобраться в феномене ДСР, по возможности помочь ученикам обнаружить её скрытые предпосылки у себя в подсознании и разоблачать, подавлять и уничтожать их «в открытом бою». Иначе можно сказать, что предлагаемое мною средство борьбы с ДСР — обращение к разуму ученика, применение принципа понимания не только к окружающему миру, но и к самому себе, и, по возможности, к самым глубинным уровням своего подсознания, то есть путь самоосознания.
1. Прежде всего, я бы помог ученикам разобраться в том, что такое конструктивная и деструктивная социальная толерантность и резистентность применительно к особи, индивидууму, популяции, социуму.
2. Очень важными для понимания и самоосознания ДСР будут ответы на следующие вопросы:
«Как формируется ДСР указанных, и, прежде всего, социальных систем?» и «Каковы причины формирования ДСР этих систем ?»
Факторов формирования этого состояния или соответствующей склонности индивида довольно много. Некоторые из них читатели прекрасно знают сами. Я считаю, что из-за обширности и неоднозначности темы ей можно посвятить отдельную работу.
В данной статье ограничусь тем, что разделю причины формирования деструктивной социальной резистентности , так же как и всех других «установок на оценочное восприятие «другого», на объективные и субъективные. Если дело касается ДСР индивидуума, то к объективным причинам её формирования можно причислить различные неблагоприятные природные и социально — экономические обстоятельства. Например, потеря воспитателя в связи с его болезнью или смертью. Субъективные же причины сводятся как к массовым настроениям или политическим решениям, всегда (облигатно) задающим контекст межличностных отношений, так и самим межличностным отношениям.
Как я уже писал — это целая тема.
Здесь же я попробую лишь очертить круг источников, которые могли бы пригодиться для ответа на поставленный выше вопрос.
Мне думается, что в уяснении причин формирования ДСР могли бы быть полезны: художественные (в стиле критического реализма ) произведения, биографическая или автобиографическая проза, педагогическая литература, психологическая литература и, в особенности, работы по психологии личности, этнопсихологии, психология детства (педопсихологии — Д.Б.) и, обязательно, по зоопсихологии раннего возраста. Можно привлечь также сведения из конфликтологии и, конечно, разработки теории систем и, её частного случая, — теории организации физиологических функций П. Анохина.
3. Далее я бы выяснил:
Какие объекты выбирают носители дср для своих «упражнений»?
Объектами нападок, в зависимости от особенностей носителя ДСР, могут быть любые категории окружающих его людей или даже животных, растений, грибов, равно как и их атрибуты (одежды, предметы культа, здания, изображения и т.д.).
В этой части работы можно было бы выяснить вместе с учениками различие ДСТ, КСТ, КСР и ДСР и различие их самих по этому признаку, в зависимости от объектов, ими выбираемых для своей симпатии или антипатии.
4. Следующим вопросом мог стать:
«В каких формах может проявляться дср?»
В результате наших обсуждений мы должны выстроить шкалу, диапазон которой простирается от отказа со стороны носителя ДСР (субъекта ДСР) в общении с объектом ДСР — обструкции и до стремления его уничтожения, воспринимаемого носителем ДСР как бесполезного или вредного.
5. Теперь было бы логично узнать:
Какие факторы способствуют проявлению ДСР как в межиндивидуальных, так и межгрупповых отношениях ?
Назову основные факторы, способствующие проявлению ДСР:
Объективные факторы:
Потеря равновесия между макро — и микро — элементами, составляющими сообщество, а также сообществом и природной средой (Кенси Райт), вызванная:
интенсификацией процесса преобразования (повышения или понижения) статуса составляющих его членов и понижением жизненного стандарта для широких масс.
Это влечет за собой:
усиление социальной переструктуризации в сообществе и
интенсификацию в нём миграционных процессов и особенно иммиграции,
в конечном счёте, порождающих:
перенаселённость( (превышение нормы плотности населения для данного социума — ДБ)( Конрад Лоренц, братья Рассел),
при разрыве традиционных социальных связей (Эрих Фромм. «Анатомия человеческой деструктивности», М., «Акт», 1998, с.151);
утрату преемственности поколений,
при потере конструктивных социальных перспектив, а отсюда:
временное, а еще хуже, имманентное (для данного преобразования) тотальное понижение в сообществе цены человеческой жизни.
Потеря же устойчивости в сообществе, в конечном счёте, всегда обусловлена:
недостаточностью экономических и интеллектуальных средств или «доброй воли» (смотрите ниже — «Субъективные факторы») в период перестройки системы управления всего сообщества для компенсации социальных потерь.
Субъективные факторы:
Перестройка системы управления всего сообщества, где нарушена традиционная законность при «легализации основных структурных изменений»(Сеймур Мартин Липсет. «Политическая социология»(с.207) в книге «Американская социология», М., «Прогресс», 1972);
Ограничения «доступу к законным политическим институтам» для новообразованных социальных слоёв (пролетариата, предпринимателей);
Безнаказанность носителей ДСР, вызванная:
или чрезмерно либеральными (деструктивно толерантными) законами,
или чрезмерно либеральным (деструктивно толерантным) правоприменением,
или злонамеренным (деструктивно социально резистентным) дискриминационным попустительством проявлениям ДСР,
или дискриминационным, по сути — криминальным, правоприменением, задающим образец для лиц, склонных к агрессии,
или прямым дискриминационным (ДСР) законодательством, прямо позволяющим осуществлять агрессию в отношении лиц формально отличающихся от других.
6. Возникает и противоположный вопрос:
«Какие факторы препятствуют проявлению дср ?»
Разработка этого аспект проблемы чрезвычайно важна и требует особых усилий. Здесь же будет достаточно указать, что факторы, препятствующие проявлению ДСР, противоположны по своему содержанию факторам способствующим проявлению ДСР.
Обозначим необходимые для выполнения данной работы источники. Итак, работа над этими аспектами проблемы предполагает привлечение данных и закономерностей, обнаруженных широким диапазоном наук, такими как зоопсихология, социальная психология (например, конфликтология и психология права), различными направлениями и разделами социологии (в частности, например, социологии права), политологии, экономики и, конечно же, психиатрии и педагогики.
7. Следующим вопросом, я думаю, мог бы стать вопрос о том:
«К каким последствиям ведёт дср самого её носителя и социум, от лица которого он действует?»
Предлагая ученикам попробовать сформулировать некоторые из этих последствий, преподаватель и сам должен быть готов к ответу на этот важный вопрос.
При этом он должен быть готов услышать и ответы, оправдывающие дискриминацию в отношении тех или иных социальных групп .
При работе с детьми по этой теме я бы действовал более системно и детально в получении совместного с ними ответа. Особенно хочу подчеркнуть использование принципа обратных связей для понимания механизмов изменения индивидуальной и групповой психики и состояния социума.
Дополнительно можно выяснить у учеников:
Какие науки могли бы помочь в ответе на него?
Что касается меня, то я думаю, что для ответа на этот вопрос могут оказаться полезными многие области социологии — от истории, как источника фактов, и до экономики и политологии. Кроме того, я бы использовал многие разделы психологии и особенно зоопсихологии, педагогическую психологию (педопсихологию — термин ДБ), психологию мировоззрения и некоторые разделы социальной психологии, такие как конфликтология, психология семьи и этнопсихология.
Ещё я бы привлёк данные и закономерности из экологии, как биологической науки и попытался их увязать с накопленными знаниями в социологии в широком значении этого термина. Никуда не деться без юриспруденции во всех её связях с науками гуманитарного цикла. И конечно, кроме наук, большое значение для уяснения ответа на поставленный вопрос нужно придать размышлениям над хорошей художественной литературой.
8. Теперь можно перейти к вопросу:
С помощью каких методов и методик идентифицируется дср?
У меня есть предварительный, краткий ответ на этот вопрос. Идентификация ДСР осуществляется с помощью психологических исследований, социологических опросов, культурологических исследований текстовых и изобразительных источников. Для этого используются существующие или создаются новые идентификационные шкалы и классификационные методики.
Лично я разработал или развил более десятка таких шкал, и готов в дальнейшем продемонстрировать их работу. Некоторые из них использованы в уже упомянутой здесь моей статье » Некоторые психологические основы конструктивной социальной толерантности».
9. Наконец, мы должны, вместе с учениками, открыто и, по возможности, развернуто ответить на вопрос:
» Как корректируется и снимается дср?»
Я убеждён, что более или менее развернутый путь, по которому мы только что пронеслись галопом, уже может многое дать для наиболее догадливых и предрасположенных к «конструктиву» учеников.
Здесь же я перечислю дополнительные меры, которые, по-моему, было бы целесообразно применить для приближения к решению поставленной сложнейшей задачи.
Итак, перечисляю предлагаемые мною дополнительные меры по коррекции ДСР:
1. Просвещение учеников в отношении многоаспектного разнообразия Человечества. Это поможет некоторым из них: а) с одной стороны, освободиться от инфантильного принципа в общении с окружающими «судить по себе»; б) и, напротив, избавиться от чувства превосходства (например, от иллюзии о своей неземной (или сверхъестественной) исключительности).
2. Помощь ученикам в самоидентификации в соответствии со знаниями, полученными на первом этапе коррекционной работы.
3. Выявление (конфиденциальное), совместно с учениками, требующими коррекции, девиантных (то есть отклоняющихся от социально адекватных) черт их психики и построенных на их основании, в качестве психологической защиты, ложных мировоззренческих напластований;
4. Выявление, совместно с этими проблемными учениками (также конфиденциально), возможных перспектив коррекции их установок и представлений.
5. Убеждение учеников и их «близких» (если это потребуется и если это возможно), в необходимости коррекции их социально неадекватных тенденций с помощью автопсихоанализа (термин мой — ДБ)..
6. Рекомендации ученикам и их «близким» корректирующих мер, которые требуются в каждом конкретном случае. Например: 6.1. Устранение травмирующей или провоцирующей тревожность обстановки. 6.2. Концентрация усилий в конструктивном направлении самореализации в соответствии с психической структурой индивида. 6.3. Пересмотр отношения индивида к травмирующему фактору с помощью различных процедур, например:
6.3.1. Расширение его сознания и сферы мотиваций;
6.3.2. Перестройка мотивационной структуры. При этом, в результате, то, что казалось главным, но травмирующим, должно сдвигаться в сторону периферии мотивационной иерархии индивида.
Должен, однако, заметить, что коррекционная работа не может быть осуществлена преподавателем без полноценной помощи психолога. А это — уже государственная проблема, ибо она требует серьезных дополнительных материальных затрат.
Есть и ещё вопросы, которые требуют разъяснения после знакомства с представленной работой.
11. Читатели моего сообщения, особенно те, кто работает по темам: политический экстремизм, «Холокост» и т.п., могут прийти в недоумение:
«Почему все свое внимание в статье, автор уделил возможным дискриминаторам, насильникам и убийцам, а не их потенциальным жертвам? И вообще, почему в определении того или иного типа «установки системы на восприятие внешнего агента» — акцент делается автором на последствиях её деятельности для неё же самой — то есть СУБЪЕКТА (созидания или разрушения) или для системы, служащей сверхсистемой для неё, но не для ОБЪЕКТА, на который направлены вредоносные усилия этой системы?»
Но когда мы говорим о сопротивляющейся или терпимой системе, мы, прежде всего, имеем в виду носителей этой терпимости или нетерпимости. И тогда резонен вопрос: «А какой смысл в этой терпимости или в этой нетерпимости для самой этой системы? Иначе (если не исходить из хотя бы искомой пользы для этой системы) получается какая-то патологическая ситуация — альтруизм или даже мазохизм. В том-то и дело, что хотя «установка СУБЪЕКТА действия (или бездействия) на восприятие контрагента» направлена ВОВНЕ (на объект) и может, будучи реализованной, произвести ТАМ значительные позитивные или негативные изменения, — решающим всё же для него является собственный ИНТЕРЕС.
Нужно просто иметь в виду, что в межсубъектных отношениях каждая сторона представляет собой как «субъект действия», так, с другой стороны, и «объект действия».
Отсюда усложняется сама проблема. Ведь и та, и другая стороны обладают какой-нибудь из установок на контрагента, и та, и другая стороны способны изменять среду и часто неочевидным образом. Вот с чем надо считаться конфликтологам и другим специалистам, работающим по смежным темам.
Что же касается преподавателей и психологов (как практических конфликтологов), работающих с подростками по темам, связанным с формированием нормативного поведения, то апелляция к потребностям и интересам подростков, как потенциальных субъектов действия, — есть наиболее действенный, а может быть и единственный способ коррекции их взглядов.
В процессе работы над темой у меня возникли и перспективные вопросы для исследования и обсуждения с коллегами, возможными воспитанниками или иными заинтересованными лицами. Например, интересно выяснить:
какие мотивы и, более широко, — совокупность каких причин лежит в основе не только деструктивной социальной резистентности (ДСР) и конструктивной социальной толерантности (КСТ), о чём у меня уже есть работа, но и конструктивной социальной резистентности (КСР), и деструктивной социальной толерантности (ДСТ)?
|
Москва. |
15 октября 2000 г. — 4 мая 2002 г. |
Дмитрий Бродский |
Конец формы
|
|||||||||||||||||||||||
|
