Реферат — Исторический аспект развития методов активного социально-психологического обучения

Рязанский государственный педагогический университет им. С.А.Есенина

Кафедра общей и специальной психологии

РЕФЕРАТ

Исторический аспект развития методов активного

социально-психологического обучения

Выполнила: студентка факультета

                       педагогики и психологии

                       54 группы

                       Питенина М.В.

Преподаватель: Бреусова И.С.

Рязань   2003

ПЛАН

Введение ……………………………………………………………………………………………

3

1. Первые попытки научно-теоретического объяснения     терапевтических процессов в группе ……………………………………………….

4

2. Исторический аспект развития методов активного     социально-психологического обучения ……………………………………………

6

2.1. Т-группы ………………………………………………………………………………….

6

2.2. Группы встреч ………………………………………………………………………….

11

2.3. Гештальт-группы ……………………………………………………………………..

15

2.4. Группы психодрамы …………………………………………………………………

20

2.5. Группы телесной психотерапии ………………………………………………..

23

2.6. Группы танцевальной терапии ………………………………………………….

24

2.7. Арт-терапевтические группы ……………………………………………………

28

2.8. Группы темоцентрированного взаимодействия …………………………

31

2.9. Группы трансактного анализа …………………………………………………..

34

2.10. Группы тренинга умений ………………………………………………………..

36

Заключение ………………………………………………………………………………………..

39

Литература …………………………………………………………………………………………

42

ВВЕДЕНИЕ

Уже на самых ранних этапах развития человеческого общества люди собирались в группы, чтобы обеспечивать свое выживание и развитие. В первобытных племенах совместными ритуальными действиями и плясками отмечались важные события и сопровождались культовые обряды; многие древнегреческие мыслители прибегали к групповой форме философствования; средневековые монахи объединялись в религиозные ордена, дабы очищать душу и постигать Божественную сущность [3, 9].

Шаманская практика также показала успешность публичного применения обрядовых и ритуальных процедур для излечения больных. Разнообразного толка целители и знахари на протяжении всей человеческой истории использовали эффект эмоционального возбуждения и заражения, проявляющийся в группе. Семья, племя, род, совместно участвовавших в лечебных (колдовских, шаманских) мероприятиях, обнаруживали большую податливость к воздействию первобытного психолога. Резко усиливалась вера в необычайные возможности и умения целителя – особенно в результате внушения, когда воздействие было направлено на эффективную сферу. Некритическое восприятие информации и эмоциональная реакция на непонятные манипуляции, помноженные на безусловную уверенность в себе самого целителя, приводили к положительным результатам и еще более усиливали эффективность последующих воздействий [1, 5].

Эти ранние формы объединения уже содержали в себе зачатки наблюдающихся в современной психологии тенденций к работе с группами. Однако при всем том, что тяготение к различного рода группам было свойственно людям на протяжении всей истории человечества, связь древних подходов с современными методами сознательного использования групп, имеющими задачей целенаправленное воздействие на личность, лишь недавно стала предметом научно-психологического исследования [3, 9].

1. Первые попытки научно-теоретического

объяснения терапевтических процессов в группе

Первой попыткой дать научно-теоретическое объяснение происходящим в группе процессам излечения следует считать теорию «животного магнетизма» А.Месмера (1734–1815).

Этот работавший в Париже австрийский врач приобрел международную известность благодаря своему умению излечивать от самых разных соматических и психических болезней. Месмер считал, что здоровье человека зависит от разлитых в атмосфере невидимых магнетических флюидов, которые исходят от звезд, и что любые нарушения равновесия этих флюидов вызывают заболевания. Месмер утверждал, что умеет исправлять такие нарушения прикосновением магнетического жезла, а позже – что может делать это с помощью целительной силы своих рук. Месмер собирал группу пациентов вокруг деревянного чана с водой, после чего он в развевающейся мантии и с волшебным жезлом в руках эффектно появлялся на сцене. В то время как пациенты держались за отходившие от чана специальные железные стержни и друг за друга, целитель касался каждого из них своим жезлом. Группа легко поддавалась воздействию эмоциональной атмосферы происходящего, пациенты начинали смеяться, плакать и даже галлюцинировать и биться в судорогах якобы под влиянием наводимых Месмером «чар» и «животного магнетизма», который, как считалось, источался омывающей железные стержни водой. В результате состояние некоторых больных улучшалось. Однако международная ученая комиссия во главе с Бенджамином Франклином была не столь уж легковерной. Комиссия заключила, что пациенты излечивались от психических заболеваний типа истерии силой внушения, а Месмера заклеймила как шарлатана. После таких обвинений Месмер сошел со сцены, а интерес к его гипотезе вскоре угас. В результате без внимания осталась та истина, что поведение людей в группах подчиняется определенным психологическим закономерностям и что группа сама по себе может рассматриваться как психотерапевтический фактор [3, 10].

Шотландский врач Дж. Брейд (1843) предложил вместо термина «животный магнетизм», термин «гипнотизм», увязывая психологический механизм месмеровского излечения со сном. Гипнотические явления в этот период вызывали огромнейший интерес психиатров, интерпретировавших происходящие при гипнозе процессы совершенно по-разному [1, 6–7].

2. Исторический аспект развития методов активного социально-психологического обучения

2.1. Т-группы

Развитию Т-групп положили начало исследования Курта Левина, который был видной фигурой в социальной психологии 30-х годов. На Левина оказали влияние теории социолога Георга Зиммеля. В своих работах он рассматривал общество как систему функциональных взаимоотношений, которые объединяют индивидов в некое коллективное целое. Зиммель считал, что все люди принадлежат к группам просто потому, что являются членами общества, а также утверждал, что руководители и члены групп постоянно оказывают друг на друга влияние. Левин осознал верность динамических концепций Зиммеля, когда стал переносить психологические исследования из лабораторных условий в полевые, то есть в реальный социальный контекст. Левин был глубоко убежден в том, что наиболее эффективно личность может менять свои взгляды и установки, именно находясь в группе. Он настаивал на том, что учиться видеть себя глазами других необходимо, так как это позволяет индивиду выявлять свои порочные установки, корректировать их и вырабатывать новые формы поведения. Работы Левина и по сей день считаются классикой в области групповой динамики. Его установка на использование только научно обоснованных данных стала краеугольным камнем движения Т-групп. Разработанный Левином подход к изучению деятельности групп получил название «действенного исследования».

Первая Т-группа возникла случайно. В 1946 году ряд социологов принял участие в руководимом Леландом Брэдфордом, Рональдом Липпиттом и Куртом Левином семинаре, посвященном вопросам внутригрупповых отношений. Этот семинар, известный как Коннектикутский проект, имел целью оказание помощи бизнесменам и руководителям общественных организаций в применении Закона о справедливом найме, который был принят незадолго до того. После одного из занятий проводившие его специалисты собрались, чтобы поделиться своими впечатлениями. Разрешения присутствовать на этой встрече попросили и несколько рядовых участников семинара. Вскоре стало ясно, что мнения специалистов и участников не всегда совпадают. Такие встречи оказались столь интересными и полезными для всех, что получили продолжение и постепенно превратились в эффективный метод обучения. Это был один из первых случаев, когда члены учебной группы анализировали собственные впечатления, используя обратную связь.

Успех нового метода исследования групповой динамики привел к созданию Национальной лаборатории тренинга (НЛТ) в городе Ветел, штат Мэн. В Бетеле была сформирована группа тренинга основных навыков, предшественница Т-групп. Цель этой группы была двоякой и включала как разработку стратегий для осуществления изменений в малых группах, так и изучение малых групп и межличностных взаимодействий. В разные периоды времени Т-группы использовались для решения самых разнообразных задач, включая получение членами групп знаний о межличностном поведении, прояснение вопросов теория групповой динамики, обсуждение проблем, с которыми участники столкнулись в реальных организациях, оказание им помощи в развитии навыков руководства и инструктирование по применению этих навыков в реальных ситуациях. Наибольшую популярность приобрели Т-группы, имеющие выраженную ориентацию на межличностные аспекты поведения. Однако до 1956 года Т-группы не занимали центрального места в тренинге в лабораторных условиях. Отчасти это было связано с разногласиями, возникшими между основателями подхода, которые были по большей части социальными психологами и приверженцами модели «действенного исследования», предложенной Левином с целью добиться изменений в социальных структурах и в их организации, и новыми сотрудниками, которые были в большей степени склонны к психотерапии (в духе Фрейда и Роджерса) и интересовались групповой динамикой и изменениями личности в группе.

Важно подчеркнуть, что термин «лабораторный тренинг» относится ко множеству методов обучения на основе опыта, а метод, использующийся в Т-группах, или группах тренинга, – это только один из них. В настоящее время сам термин «Т-группы» может употребляться по отношению к группам, имеющим разные цели. Некоторые Т-группы по-прежнему ориентированы на развитие навыков эффективной организаторской деятельности. Однако чаще предметом интереса в Т-группах являются навыки межличностных отношений или процессы, происходящие в малых группах. В рамках групп с такой ориентацией основное внимание обращается на вклад каждого участника в работу группы, который зависит от его стиля общения, а также на эмоциональный климат и процесс принятия решений на уровне группы в целом.

Развитие теории личности и клинической психологии привело к возникновению Т-групп, ориентированных на всестороннее развитие личности. При такой ориентации улучшение работы группы или развитие персональных навыков вторичны по отношению к прояснению личных жизненных целей и самоидентичности. Такие группы иногда называют «группами сензитивности» (sensitivity – чувствительность, чуткость).

Этот термин был введен в употребление в 1954 году группой ориентированных на клинику психологов НЛТ. Для многих руководителей групп тренинг вскоре превращается в своего рода встречи. В настоящее время НЛТ, перестав быть единственным институтом, где функционируют Т-группы, продолжает играть важную роль в подготовке руководителей психокоррекционных групп и в дальнейшем развитии лабораторных методов их работы.

Следует отметить, что даже если целями Т-группы являются развитие и самосознание личности, их достижение неотделимо от понимания сути групповых процессов. Существует различие между процессом взаимодействия и содержанием взаимодействий. К процессу взаимодействий относятся чувства и восприятия, лежащие в основе поведения индивидов в группе. Проблемы, связанные с групповым процессом, всегда присутствуют во всем, что члены группы говорят или делают друг другу. Они как бы пронизывают индивидуальные проблемы каждого участника. Например, один из текущих процессов может быть связан с вопросами контроля и может проявляться в выработке групповых норм и распределении властных полномочий. Другой процесс может быть связан с достижением близости и может проявляться в завязывании новых знакомств или углублении взаимной заинтересованности. Подобные процессы происходят в группе на всем протяжении ее развития и изменения и определяют темы дискуссий, наполняющих эти процессы содержанием.

В Т-группах, в отличие от большинства терапевтических групп, содержание взаимодействий является средством для понимания процесса взаимодействий. Исследование группового процесса и групповой динамики дает информацию о межличностных отношениях и стилях поведения членов группы в реальных условиях. Развитие межличностных навыков и социально-психологической компетентности предполагает понимание групповых процессов, которые побуждают индивидов к принятию себя. В Т-группах придается особое значение непосредственным переживаниям членов группы. Т-группы лучше, чем другие психокоррекционные группы, вписываются в рамки традиций социальной психологии и исследований групповой динамики.

Шейн и Беннис отмечали, что цели лабораторного тренинга могут слегка варьироваться от группы к группе, но обычно они соответствуют следующим основным направлениям: 1) развитие самопознания за счет снижения барьеров психологической защиты и устранения неискренности на личностном уровне; 2) понимание условий, затрудняющих или облегчающих функционирование группы (таких как размеры группы и ее состав); 3) понимание специфики операций, выполняемых на уровне межличностного взаимодействия, например совершенствования коммуникативных навыков, имеющего целью повышение эффективности совместной работы; 4) развитие умения выявлять и решать индивидуальные, групповые и организационные проблемы, например разрешать проблемы, возникающие в процессе развития группы, или повышать ее сплоченность.

На практике учебные цели группы определяются ее направленностью. В значительной степени выбор целей зависит от самих членов группы. Групповые интересы могут касаться отдельных участников, отношений между ними, организационных функций отдельных личностей, группы в целом, отношений между группами, а также проблем учреждений, которые представляют члены группы. Когда группа сосредоточена на индивидуальных интересах участников, целями могут быть развитие самосознания, изменение установок, повышение уровня социальной компетентности. При сосредоточенности на ролевых функциях целью группы может быть исследование отношения участников к различным исполняемым в группе ролям в случаях общения с начальством, партнерами и подчиненными. На уровне представляемых участниками учреждений группа может заниматься разрешением различных организационных проблем и разработкой методов улучшения организационной деятельности.

Основатели движения Т-групп руководствовались тремя взаимосвязанными системами ценностей. Прежде всего первые экспериментаторы в сфере методологии Т-групп заботились о возможности приложения общественных наук и экспериментальной психологии к реальной жизни и, следовательно, стремились к применению научных методов. Они учили членов групп и сотрудников учреждений объективно подходить к стоящим перед ними проблемам, учитывать все факты, сотрудничать с другими исследователями и принимать рациональные решения на основании всех имеющихся данных. Во-вторых, они отдавали предпочтение группам, функционирующим на основе демократических принципов, и приветствовали совместное принятие решений членами группы. Такой подход шел вразрез с авторитарным, бюрократичным стилем работы, принятым в большинстве организаций, несмотря на то что существуют эмпирические доказательства пользы кооперации и сотрудничества при решении организационных проблем. Наконец, на развитие Т-групп повлияла убежденность их основателей в ценности взаимопомощи. Внимание к переживаниям других, участие в чужих проблемах и готовность помочь в их решении были для основателей Т-групп идеалом, который они стремились перенести из сферы психологических исследований в сферу функционирования крупных имперсональных социальных структур и организаций [3, 54–57].

2.2. Группы встреч

То, что начиналось как рискованный эксперимент в Национальной лаборатории тренинга в городе Бетель, штат Мэн, впоследствии дало начало множеству групповых форм психологической коррекции. Сейчас в мире существует огромное количество психокоррекционных групп, и большинство из них именуются «группами встреч». Этот ни к чему особо не обязывающий термин стал объектом как нежной привязанности сторонников, так и агрессивных нападок со стороны критиков. При этом данный термин не подразумевает обязательного использования определенного подхода к работе с группами. Дать теоретическое определение группам встреч весьма затруднительно ввиду разнообразия опыта, который приобретается в группах, относимых к этой категории.

Первое употребление термина «встреча» (encounter) в психотерапевтическом контексте приписывается Якобу Морено, основателю психодрамы.

Современное определение «встречи» дано Вильямом Шютцем: «Встреча – это способ установления отношений между людьми, основанный на открытости, честности, уверенности в себе, чувстве ответственности перед самим собой, самоконтроле, внимании к чувствам и сосредоточенности на «здесь и теперь». Это определение мы и будем иметь в виду применительно к тем типам групп встреч, которые рассматриваются в данной главе.

Группы встреч на Востоке и Западе США имеют свои особенности. Центры развития личности на Восточном побережье породили множество групп, ориентирующихся на решение конкретных задач, исследующих такие вопросы, как коммуникация, разрешение проблем, лидерство. На Западном побережье группы встреч в большей степени ориентированы на создание чувства общности и развитие у участников способности к установлению близких межличностных отношений. Поэтому едва ли случайно, что большая часть центров личностного роста, где проводятся занятия в группах встреч, находится на Западе. Видимо, сам стиль жизни и климат Калифорнии побуждают к проведению социальных экспериментов. Кроме того, именно там работают лидеры движения групп встреч Карл Роджерс и Вильям Шютц.

Известность Карлу Роджерсу принесли главным образом заложенные им основы психотерапии, центрированной на клиенте, которая стала доминирующим направлением работы многих североамериканских консультационных центров. О группах встреч Роджерс отзывается как об одном из величайших социальных изобретений 60-х годов. Размышляя о неизбежной рационализации и бюрократизации современной культуры, которые ведут к отчуждению людей друг от друга и от самих себя, Роджерс предсказывал, что «появятся возможности для установления такой близости между людьми, которая будет не искусственной, а подлинной и глубокой и при этом соответствующей современной мобильной жизни. Преходящие взаимоотношения будут достигать такой же глубины и значимости, какие до сих пор считались присущими только связям, сохраняющимся на протяжении всей жизни». Одним из средств для осуществления таких перемен Роджерс считал движение групп встреч, которое к тому же прекрасно вписывалось в набиравшую тогда силы контркультуру. Вкладом Роджерса в это движение стала концепция «основной встречи», созданная им в процессе работы в Западном институте наук о поведении и одновременно в Центре изучения личности в городе Ла-Джолла, штат Калифорния. Эта концепция полностью соответствует гуманистическому направлению в индивидуальном консультировании, которое разрабатывалось Роджерсом в 40-х и 50-х годах.

Подход Роджерса к психотерапии является подчеркнуто феноменологическим. Консультант внимательно и сочувственно выслушивает клиента, но не навязывает ему своих суждений. Кроме того, консультант поощряет клиента к реализации собственного потенциала развития, что должно дать клиенту возможность самому сделать продуктивные выводы. Введенное Роджерсом понятие «основной встречи» предусматривает веру в возможность индивидуального развития, происходящего тогда, когда члены группы выражают собственные чувства и принимают к сведению чувства других. В отличие от Т-групп, в группах встреч внимание участников фокусируется не на понимании сути группового процесса и не на развитии навыков межличностного взаимодействия, а на достижении высокого уровня аутентичности и открытости во взаимоотношениях с другими. При этом руководитель старается создать и поддерживать атмосферу безопасности и доверительности, чтобы побудить участников к обмену самыми сокровенными мыслями и чувствами. Сам Роджерс сводит к минимуму применение в группе специальных приемов и упражнений и в своей работе ориентируется прежде всего на безусловное положительное принятие каждого участника.

Местом, где произошли разительные перемены в движении групп          встреч, способствовавшие их широкому распространению, стал Институт         Эсален в идиллическом калифорнийском местечке Биг Сюр, расположенном среди скал на побережье Тихого океана. Эсален был учрежден в 1962 году         как центр изучения потенциальных возможностей человека. Его основателями были выпускник Станфордского университета Майкл Мерфи, который         владел самим земельным участком, и его друг Ричард Прайс. В то время как         на Восточном побережье Национальная лаборатория тренинга (НЛТ) ограничилась изучением групповых процессов, Эсален был открыт для множества терапевтических и псевдотерапевтических подходов. Кроме того, здесь проводились исследования экзотических философских систем и религиозных течений, инспирированные тем периодом жизни Мерфи, который он провел в Индии. В отличие от традиционных Т-групп, группы эсаленовского типа предлагали участникам не помощь в изучении групповых процессов, а что-то вроде шведского стола с меню из психологических и терапевтических          приемов и духовных переживаний, которые должны были способствовать          расширению возможностей членов группы на основе ключевого понятия          «встречи». За пару лет Эсален стал образцом для подражания и источником вдохновения для аналогичных центров развития личности, которые распространились по всей стране. Тематика предлагаемых в Эсалене семинаров варьировалась от дзен-буддизма, медитации и биоэнергетики до собственно встреч. Занятия проводили не только постоянные сотрудники, но и приглашенные специалисты, которые привносили новые подходы.

Если считать, что для движения групп встреч Эсален был своего рода театром, то в центре его сцены находилась фигура Билла Шютца. Академическое реноме бывшего социального психолога из Гарварда базировалось на изданной в 1958 году книге «FIRO: трехмерная теория межличностного поведения». В этой книге Шютц пытался соотнести теорию психоанализа с групповой динамикой. Ко времени прибытия в Эсален Шютц успел приобрести весьма разносторонний опыт, включавший изучение психодинамической теории и основ биоэнергетики, а также работу в качестве руководителя групп в НЛТ. Сложив все свои знания в единую систему, Шютц стал верховным «гуру» движения групп встреч. Свой оригинальный подход он назвал «открытой встречей». Используя работы Вильгельма Райха, Александра Лоуэна, Моше Фельденкрайса и Иды Рольф, Шютц ввел понятие единства души и тела, которое стало центральным в концепции открытой встречи. Шютц исходил из признания того, что эмоциональные конфликты отражаются на физическом состоянии в виде напряжения отдельных мышечных групп и что никакое психотерапевтическое воздействие не будет полным, ели оно будет игнорировать телесные ощущения [3, 81–83].

В настоящее время в группах эсаленовского типа используются методы и концепции, почерпнутые из самых разнообразных источников, но тем не менее в их работе можно выделить две основные тенденции: для одной из них наиболее характерны соматические, или телесно-ориентированные подходы (сенсорное пробуждение, биоэнергетические воздействия, структурная реинтеграция), а другая больше ориентирована на осознание личностью себя и своих отношений с другими (группы встреч, гештальт-группы, психодрама), которые популярны сами по себе, можно считать логическими предшественниками групп встреч. Многие руководители групп встреч имеют опыт работы в гештальт-группах и в группах психодрамы. Подобный опыт помогает им выражать эмоции невербальными способами.

2.3. Гештальт-группы

История гештальт-подхода к работе с психокоррекционными группами тесно связана с биографией основателя гештальт-терапии Фрица Перлза. Получив образование нейропсихиатра в Берлинском университете, Перлз вместе с Карен Хорни в 1926 году занялся психоанализом и открыл собственную практику, основанную на фрейдистских принципах. В 1933 году, когда к власти пришел Гитлер, Перлз эмигрировал в Южную Африку. К тому времени Перлз уже проникся интересом к оказавшим на него сильное влияние экзистенциализму, гештальт-психологии и теории Вильгельма Райха о физиологических проявлениях психологических проблем.

Популярность экзистенциализма в XX веке отчасти можно считать реакцией на разочарования, связанные с двумя мировыми войнами, а также с сильнейшей экономической депрессией и дегуманизацией общества, обусловленной его бюрократизацией и стремительным техническим прогрессом. Именно из экзистенциализма в психологию проникло убеждение в том, что человек сам создает мир, в котором он живет, и должен сам отвечать за то, что в нем происходит. Знакомство с философией экзистенциализма способствовало изменению взглядов Перлза на многие важные вопросы. Так, например, изменились представления Перлза о природе человека, изначально имевшие психоаналитическую направленность с ее подчеркнутым интересом к истории индивидуального развития личности. Вместо того чтобы искать корни проблем своих клиентов в их прошлом, Перлз стал исследовать то, как люди приспосабливаются к своему настоящему и живут в нем. При новой направленности психотерапия перестала быть системой извлечения значимой информации из воспоминаний клиента. Перлз считал, что необходимая информация о клиенте содержится уже в том, каким образом он вступает во взаимодействие с психотерапевтом и преподносит себя при первой встрече.

Теория гештальт-психологии сообщила взглядам Перлза ярко выраженный феноменологизм. Он стал осторожен в интерпретации бессознательного и сконцентрировал свое внимание на непосредственно наблюдаемых проявлениях проблем пациентов. Если экзистенциализм рассматривает то, как люди переживают свое существование, гештальт-психология исследует то, как они его воспринимают. Основатели гештальт-психологии Кёлер, Кофка и Вертгеймер подчеркивали, что воспринимающий активно участвует в процессе восприятия, он сам организует отдельные события в структуру и наделяет их смыслом. Такой взгляд был реакцией на ранние теории восприятия, в которых психические процессы сводились к простой сумме составляющих их компонентов, а воспринимающий рассматривался как пассивный реципиент отдельных свойств объектов. Один из учителей Перлза, Курт Гольдштейн, применил отдельные концепции гештальт-психологии для исследования мотивации. Перлз распространил разработанную гештальт-психологией теорию восприятия на все функции личности. Он стал использовать концепт «фигура/фон» для описания эмоций и телесных ощущений. Современник Перлза, Курт Левин, работы которого положили начало движению Т-групп, воспринял холистические концепции Гольдштейна и применил их для анализа социальных процессов.

Вильгельм Райх повлиял на понимание Перлзом сущности сопротивления. Сопротивление как психотерапевтический термин обозначает возникновение внутренних блоков при попытках изменения или понимания человеком самого себя. Сопротивление можно рассматривать как механизм защиты от стресса, с которым сопряжено развитие и изменение личности. Райх (изначально последователь Фрейда) предположил, что сопротивление в конце концов трансформируется в «телесную броню», то есть в физиологическую защиту. Он считал, что сопротивление изменениям можно преодолеть посредством воздействия на тело. От Райха Перлз воспринял представление о том, что сопротивление выражается в невербальном поведении, или «языке тела», и при этом жесты, манеры, мимика и позы содержат информацию, о которой сам клиент, как правило, даже не подозревает.

Ко времени переезда в США (1946) Перлз уже разработал большую часть оригинальных концепций, касающихся вопросов развития личности и психотерапевтических воздействий. В 1952 году он открыл в Нью-Йорке Институт гештальт-терапии. Это начинание к концу 60-х годов переросло в мощное и влиятельное психотерапевтическое движение. В 1964 году Перлз обосновался в Институте Эсален (Биг Сюр, Калифорния), где до 1969 года проводил семинары, практические занятия и вел терапевтические группы. Затем он переехал на запад Канады, в Ковихан, чтобы основать там Институт гештальт-терапии. Зимой того же года Перлза не стало.

На протяжении своей жизни Перлз отдавал должное и теории поля Курта Левина, и психодраме, и биоэнергетике, и осознанию тела по Александеру. Из каждой области он заимствовал то, что считал ценным для разработки собственной психотерапевтической модели. Как и Левин, Перлз выступал против того, чтобы давать поведению причинное объяснение, то есть исследовать его, задаваясь вопросом «почему?», а личность рассматривать как пассивную пешку, управляемую внешними силами. Вместо этого Перлз сосредоточился на взаимодействиях между активной личностью и средой и рассматривал поведение через призму вопросов «что?» и «как?». Перлз заимствовал упражнения и методики из арсенала психодрамы, биоэнергетики и телесной терапии Александера, адаптировав их к собственным теоретическим построениям.

Хотя гештальт-терапия считается методом индивидуальной психотерапии, наибольшее распространение получила ее групповая форма. В середине 60-х годов Перлз объявил о своем намерении оставить индивидуальные терапевтические сеансы как устаревший способ работы и перейти к групповым занятиям. Однако традиционные гештальт-группы отличаются от большинства других психокоррекционных групп. Если в группах встреч и в Т-группах вовлекаются в работу и побуждаются к взаимодействию все участники, то гештальт-терапия в ее наиболее чистых проявлениях, то есть у самого Перлза и его ближайших последователей, представляет собой соглашение между руководителем группы и одним из ее членов, который добровольно берет на себя роль пациента и располагается на «горячем стуле», рядом с терапевтом. Остальные члены группы наблюдают за лечебным процессом взаимодействия терапевта с клиентом, никак этот процесс не комментируя, но молчаливо выражая свою готовность к поддержке. Некоторые практикуемые в гештальт-терапии упражнения может выполнять вся группа, но чаще часть ее членов занимает позицию наблюдателей. По Перлзу, значение такой позиции состоит в том, что самоосознание личности может происходить при наблюдении за поведением других. Любой участник может идентифицировать себя с тем, кто сидит на «горячем стуле». Кроме того, когда у одного из участников происходящие в группе события вызывают особо сильные впечатления, цепная реакция интенсивных эмоций может захватить всех. Поэтому считается, что для изменения личности может быть достаточно одного лишь наблюдения.

Некоторые гештальт-терапевты используют взаимодействия между членами группы и их взаимную поддержку в большей степени. Например, в психокоррекционных центрах на Восточном побережье США работа в гештальт-группах не ограничивается общением руководителя с одним из участников. «Горячий стул» становится еще и «кочующим», то есть на нем оказывается то один клиент, то другой. B каждый данный момент работа идет только с одним членом группы, но в беседу когда угодно могут по собственному почину включиться другие. Фактически в группе существует понимание того, что любые происходящие в ней события имеют значение для всех ее членов и требуют их внимания. Таким образом все участники вовлекаются в групповой процесс и попадают под воздействие индивидуальной терапии.

В последнее время растет понимание того, что гештальт-терапия вполне совместима с исследованиями групповых процессов и групповой динамики. В тех гештальт-группах, где отдается должное важности группового процесса, социальное взаимодействие отдельных участников можно исследовать с достаточной полнотой. Например, если кто-либо из членов группы остро нуждается в помощи, можно предположить, что в группе найдутся те, кто никак на это не отреагирует, и те, кто в своем участии перестарается. В такой ситуации поведение каждого индивида может выявлять специфику межличностных отношений в группе в целом, и участников следует побуждать к тому, чтобы они проявляли активность. Если одна из участниц разозлится на какого-либо конкретного члена группы, руководитель может вмешаться, чтобы на примере рассматриваемой ситуации разобраться в ее отношении к мужчинам вообще или квалифицировать этот инцидент как отражение общегрупповых проблем (как это происходит в Тэвистокских группах).

Внимание к нескольким уровням функционирования группы – внутриличностному, межличностному и общегрупповому – особенно характерно для терапевтических подходов, разрабатываемых в Гештальт-институте в Кливленде.

Гештальт-терапия предусматривает наличие в группе такого руководителя, который, являясь активной и сильной личностью, будет побуждать к самостоятельности и независимости и других участников. Даже если название группы не содержит слова «гештальт», руководитель может не только побуждать участников к спонтанным взаимодействиям на основе терапевтических моделей, принятых в Т-группах или группах встреч, но и применять при этом гештальт-методы, если именно они более всего подходят для данной конкретной ситуации. Начиная с 60-х годов, когда гештальт-группы приобрели популярность, характерные для них приемы работы вошли в число основных видов консультирования и терапии [3, 109–112].

2.4. Группы психодрамы

В своем классическом варианте психодрама – это групповой терапевтический процесс, где драматическая импровизация служит для исследования внутреннего мира клиента. Это действительно своего рода постановка,       которая отражает реальные проблемы участников, а не разыгрывается по заранее придуманному сценарию. В психодраме действия вымышленных персонажей заменяются спонтанным поведением членов психокоррекционной группы.

Следует отметить, что прежде всего психодрама является способом вскрытия личностных проблем, страхов и фантазий участников и их последующего изучения. Психодрама основана на посылке, согласно которой действия, воспроизводящие жизненную ситуацию, более эффективны при исследовании чувств и формировании новых установок и моделей поведения, чем вербализация. В этом смысле психодрама несколько напоминает методы так называемой телесной психотерапии. По сравнению с другими психотерапевтическими методами психодрама имеет более значительный потенциал для трансформации пятиминутного обмена репликами в получасовое интенсивное исследование личности. Интенсивность переживаний усиливается путем использования различных психодраматических приемов, облегчающих выражение чувств.

Создание и развитие психодрамы неразрывно связаны с именем Якоба Леви Морено, который считается основателем не только психодрамы, но и социометрии, а по мнению некоторых – и всей групповой психотерапии. Существует легенда о том, что Морено родился в плывущей по Черному морю лодке, но, по документам, местом его рождения является столица Румынии Бухарест. Позже семья Морено переехала в Австрию, где некоторое время спустя он стал изучать философию и медицину в Венском университете. Еще будучи студентом, Морено организовал группу самопомощи для венских проституток, которые оказались отверженными даже своими подругами. Этот проект, как считал сам Морено, положил начало развитию методов групповой психотерапии. Основное внимание в организованной им группе самопомощи Морено уделял динамическим внутригрупповым факторам, которые он считал средством, способным помочь отверженным женщинам в осознании их жизненных целей. Морено писал, что результатом его работы в этой группе явилась формулировка четырех фундаментальных положений, которые стали краеугольными камнями всей групповой психотерапии. Эти положения касаются автономии группы, проблем коллективности, проблем анонимности, а также наличия определенной групповой структуры. В 1916 году Морено приступил к работе над новым проектом, имевшим целью помочь выселенным из своих родных мест итальянским крестьянам приспособиться к новым условиям существования. Два описанных выше начинания дали Морено материал для разработки методик социометрического анализа групп, которые легли в основу психодрамы и групповой психотерапии в целом.

Понятие о драме как о терапевтическом методе возникло в результате эксперимента, который был поставлен Якобом Морено в Вене сразу по окончании Первой мировой войны. Этот эксперимент получил название «Спонтанный театр». Впервые Морено задумался о терапевтическом потенциале игровых методик, когда обратил внимание на то, как гуляющие в парках Вены дети разыгрывают свои фантазии. Так что, в сущности, психодрама основана на игровом принципе. Свой Спонтанный театр Морено задумывал как новое развлечение и первоначально не ориентировался на практику личностных изменений и гармонизацию психического развития. Позитивные последствия такого воздействия отмечались им лишь как побочные эффекты театральных представлений. Главная идея Морено и его основная мотивировка носили духовный характер: надо реализовать творческое «Я» на подмостках театра жизни, который предоставляет неограниченные возможности для свободного самовыражения. Морено считал свой театр своего рода религией, а представления – службой в «театральном храме».

По версии самого Морено, идея психодрамы как лечебного метода возникла у него после того, как один из актеров его театра рассказал ему о своих проблемах в отношениях с невестой. При содействии труппы Морено вывел актера вместе с его личными проблемами на сцену. Эксперимент оказался весьма полезным как для жениха с невестой, так и для всей труппы. Воодушевленный успехом, Морено стал экспериментировать с подобными групповыми представлениями дальше, применяя уже более формализованные исследовательские методы и разрабатывая технические приемы, которые позже стали неотъемлемой частью психодрамы.

В 1925 году Морено переехал в США. Там он продолжал совершенствовать психодраматический подход, работая с детьми в Плимутском институте в Нью-Йорке. Одновременно он продолжал развивать методы социометрического анализа, используя материалы, получаемые при работе с заключенными в нью-йоркской тюрьме Синг-Синг и с трудными детьми в Нью-йоркской исправительной школе для девочек. Важным результатом проводимых Морено сеансов группового взаимодействия явилась разработка социограммы. В 1929 году Морено стал регулярно давать крупномасштабные «открытые» психодраматические представления при участии импровизационной театральной труппы в зале Карнеги-холл в Нью-Йорке. В 1931–1932 годах Морено ввел в обиход термины «групповая терапия» и «групповая психотерапия», которые он применял для обозначения специфических наборов операций, описанных в его монографии «Групповые методы психотерапии и их классификация». Эта работа приобрела широкую известность, результатом которой стало проведение Конференции по групповым методам. Это была первая организованная попытка привлечь к групповым методам психотерапии внимание Американской психиатрической ассоциации [3, 143–145].

2.5. Группы телесной психотерапии

До недавнего времени психологи отказывались признавать ценность того, что сделал для психотерапии Вильгельм Райх. В начале своей карьеры Райх пользовался авторитетом и входил в окружение Зигмунда Фрейда, однако к концу жизни у него проявлялись эмоциональные нарушения. Более того, он был заключен в тюрьму за нарушение судебных предписаний и в дальнейшем полностью дискредитировал себя, обратившись к мистицизму. Нельзя не признать, что многие работы Райха спорны и противоречивы, особенно те, в которых ставится знак равенства между психическим здоровьем и способностью переживать оргазм. Но его ранние труды по анализу человеческого характера полны глубоких психологических прозрений, и многие современные психологи-практики приняли их к сведению с немалой для себя пользой. Суть психотерапевтических идей Райха состоит в том, что защитным механизмам, которые затрудняют нормальное функционирование человеческой психики, можно противодействовать, оказывая прямое влияние на тело. Райх считал, что защитные формы поведения, которые он называл «броней характера», выражаются, в частности, в напряжении определенных мышц, которое он называл «телесной броней», и в стесненном дыхании и что подавленную жизненную энергию можно быстро и с пользой освободить, производя манипуляции над теми участками тела, которые находятся в напряжении. Райх разработал специальную терапевтическую методику, позволяющую снижать хроническое напряжение определенных групп мышц и таким образом вызывать высвобождение эмоций, которые этим напряжением сдерживались. В конечном счете те виды энергетических потоков в организме, которые более всего привлекали внимание Райха, для него сводились к половой энергии, и своим пациентам он предлагал раздеться и лежать на кушетке, в то время как он манипулировал с источниками напряжения.

Из последователей Райха более всего известен Александр Лоуэн, нью-йоркский психиатр, который учился непосредственно у мэтра. Он освободил терапевтические подходы Райха от их «сексоцентризма» и объединил телесную психотерапию и вербальные терапевтические воздействия. Лоуэн более других современных психологов-практиков преуспел в преодолении свойственного психоанализу неприятия прямых физических контактов между терапевтом и пациентом, а его биоэнергетический метод явился значительным вкладом в разработку целостных подходов к психотерапии, как индивидуальной, так и групповой [3, 170–171].

Наиболее известными методами, используемыми в телесно-ориентированных группах являются: биоэнергетический анализ Лоуэна, метод М.Фельденкрайса, метод Ф.Александера, метод А.Янова, вложивших существенный вклад в развитие телесно-ориентированной психотерапии [2, 416].

2.6. Группы танцевальной терапии

Подобно тому как психодрама является результатом адаптации сценических приемов к целям психотерапии, танцевальная терапия ведет свое происхождение от творческого танца. Еще на заре истории танец стал способом выражения мыслей и чувств, которые нелегко было перевести в слова. Спонтанные движения и жесты для предков человека служили средством общения задолго до того, как появилась человеческая речь в ее современном виде. На протяжении тысячелетий в самых разных культурах ритуальные танцы сопровождали торжества, устраиваемые по случаю военных побед, и были частью погребальных обрядов. С помощью танца пытались лечить больных. Танцы всегда были действенным средством самораскрытия и выражения чувств. При совершении религиозных ритуалов танцоры стремились отрешиться от себя и слиться с космосом. В танцах-имитациях участники отождествляли себя со свирепыми лесными хищниками или ведьмами и духами. Практически в каждой культуре есть свои народные танцы, которые, с одной стороны, можно рассматривать просто как способ времяпрепровождения, отвлечения от проблем повседневности, а с другой – как отражение своеобразия характеров и обычаев простых людей.

В западной культуре один из путей эволюции танца привел к тому, что из способа общения и самовыражения танец превратился в вид искусства, предназначенный для поучения и увеселения публики. В XIX веке формализация танца достигла своих вершин в классическом балете. В Северной Америке одной из тех, кто вдохнул новую жизнь в танец, была темпераментная Айседора Дункан. Она отвергла формализм традиционного балета и заменила создаваемые им романтические иллюзии на реалистичные образы. Айседора Дункан считается основоположницей современных творческих подходов к танцевальному искусству. Для нее танец был способом выразить естественные реакции человека, его сокровенные переживания, всю глубину его души. Так возник современный танец, в котором подчеркивается индивидуальность танцовщиков, а классические формы движений отходят на второй план.

В наше время танец дает возможность выразить весь спектр человеческих чувств, мыслей и отношений. Когда танец исполняется на сцене, чувства выражаются посредством определенной последовательности специально разработанных движений, подобно тому как в драматическом спектакле актер совершает действия, которые предписывает ему сценарий. Однако, когда танец используют в терапевтических целях, чувства свободно трансформируются в импровизированные движения, а принадлежность танца к определенному стилю, которая делает его театральным представлением, уже не столь важна. Важно только содержание того, что передается посредством движений. Соответственно, стилистического стандарта в танцевальной психотерапии нет, для нее годятся все формы танца – от самых примитивных, вроде тех, что исполняются в первобытных племенах, до народных танцев, а также вальса, польки и рок-н-ролла – любой из них может служить для выражения чувств.

В истории развития танцевальной терапии можно выделить четыре ключевых события. Первое было связано с необходимостью физической и психической реабилитации ветеранов, вернувшихся с полей Второй мировой войны. Танцевальная терапия стала вспомогательным методом реабилитации госпитализированных инвалидов, многие из которых либо вообще не могли говорить, либо не были расположены к тому, чтобы к ним применяли вербальное лечебное воздействие. На ранних этапах развития танцевальной терапии ведущую роль в нем, по всей видимости, играл Госпиталь св. Елизаветы в Вашингтоне. За новаторскую работу в этом госпитале одна из его сотрудниц, Мэриэн Чэйс, была названа «первой леди» танцевальной терапии. Будучи сама танцовщицей и учительницей танцев, она во время занятий полностью концентрировалась на своих учениках, и каждый из них сообщал, что испытывал чувство облегчения и душевной гармонии после занятий. Это вызывало понятный интерес у местных психиатров.

Вторым событием, стимулировавшим интерес к танцевальной терапии, стало открытие транквилизаторов в 50-х годах. Когда такие лекарства стали доступными, появилась возможность перевести многих пациентов психиатрических больниц из закрытых палат в открытые и даже выписать их и применять к ним новые программы, предусматривающие более активное лечение. Третьим фактором, способствовавшим росту популярности танцевальной терапии, явилось зародившееся в 60-х годах движение тренинга человеческих отношений, которое стало почвой для разработки новых экспериментальных подходов к работе с психокоррекционными группами и к развитию личности их участников. Наконец, интерес к новым программам танцевальной терапии был подогрет исследованиями невербальной коммуникации, в особенности анализом коммуникативных функций человеческого тела, названным кинезикой. Одним из последних прорывов в этом направлении стала попытка обучения интуитивному мышлению путем развития функций правого полушария мозга.

В развитие танцевальной терапии внесла свой вклад и психоаналитическая теория. Вильгельм Райх, Карл Юнг и в меньшей степени Гарри Стэк Салливан оказали на эту область свое особое, хотя и косвенное, влияние. Райх, как мы уже видели, попытался декодировать язык тела и описал, как внутреннее напряжение сохраняется и проявляет себя на физическом уровне. Важную роль в развитии танцевальной терапии сыграл интерес Райха к роли тела в эмоциональном развитии личности, а также работа его последователей, например Александра Лоуэна, по изучению и разработке способов ослабления стресса с помощью физических упражнений. В настоящее время в группах танцевальной терапии основные усилия направляются на снижение мышечного напряжения и увеличение подвижности. Юнг утверждал, что психотерапевтическим эффектом обладают артистические переживания – то, что он назвал «активным воображением». Юнг считал, что такие переживания (а они могут быть вызваны и танцем) пробуждают бессознательное и делают его содержание доступным для анализа и катарсического высвобождения. Развитию танцевальной терапии во многом способствовало понимание Юнгом того значения, которое творческое самовыражение в символической форме может иметь для психотерапии. Когда танцевальная терапия применяется с целью адаптировать беспокойных или, наоборот, заторможенных больных к жизни в обществе, в ней находит применение предложенная Салливаном теория социализации и человеческого взаимодействия. В таких случаях танцевальную терапию можно рассматривать как средство побуждения пациента к невербальным взаимодействиям с терапевтом и другими пациентами.

В настоящее время в целом ряде университетов готовят бакалавров и специалистов более высокого уровня для проведения танцевальной терапии в больницах, поликлиниках, реабилитационных центрах, тюрьмах, пансионатах и других учреждениях, где может быть полезна подвижная работа. Эти занятия проводят главным образом в группах [3, 199–202].

2.7. Арт-терапевтические группы

Столетиями искусство являлось для людей источником наслаждения, но лечение с помощью искусства – феномен относительно новый. Термин арт-терапия (art therapy, буквально: «терапия искусством») ввел в употребление Адриан Хилл в 1938 году при описании своей работы с туберкулезными больными в санаториях. Вскоре это словосочетание стало применяться по отношению ко всем видам занятий искусством, которые проводятся в больницах и центрах психического здоровья, хотя многие считают такое определение слишком широким и неточным. Ценность применения искусства в терапевтических целях состоит в том, что с его помощью можно на символическом уровне экспериментировать с самыми разными чувствами, исследовать их и давать им выражение. Вообще утилитарное применение символов можно проследить до пещерных рисунков первобытных людей. Наши далекие предки пользовались символическими изображениями, пытаясь определить смысл человеческого существования и свое место во Вселенной. Искусство является отражением культуры и общественного устройства, которыми оно порождено. В нашем веке это подтверждается быстрой сменой стилей искусства, которая сопровождает изменение представлений о моральных и культурных ценностях.

В начале своего развития арт-терапия отражала психоаналитические взгляды, по которым конечный продукт художественной деятельности пациента, будь то рисунок, картина или скульптура, считается выражением неосознаваемых психических процессов. В 20-х годах Принцхорн выполнил свое классическое исследование творчества пациентов с психическими заболеваниями и пришел к выводу, что произведения этих больных отражают их наиболее интенсивные внутренние конфликты. В Соединенных Штатах одним из пионеров в области использования искусства в терапевтических целях была Маргарет Наумбург. Свою деятельность в этой сфере она начала в Психиатрическом институте штата Нью-Йорк, работая с детьми, у которых имелись проблемы с поведением. Позже Маргарет Наумбург разработала для штата Нью-Йорк несколько психоаналитически ориентированных программ подготовки специалистов по арт-терапии. Ее работы основаны на представлениях Фрейда, согласно которым первичные мысли и переживания, возникающие в подсознании, чаще всего выражаются не вербально, а в форме образов и символов.

Арт-терапия используется как средство общения терапевта с пациентом на символическом уровне. Образы художественного творчества отражают все виды подсознательных процессов, включая страхи, внутренние конфликты, воспоминания детства, сновидения – все те явления, которые анализируются психотерапевтами фрейдистской ориентации. Хотя сам Фрейд в своей работе с пациентами не пользовался арт-терапией, он был близок к тому, чтобы именно ей отдать предпочтение.

Методика арт-терапии базируется на убеждении, что внутреннее «Я» человека отражается в зрительных образах всякий раз, когда он рисует, пишет картину или лепит скульптуру, не особенно задумываясь о своих произведениях, то есть – спонтанно. Хотя Фрейд вполне осознавал, что бессознательное проявляется в символических образах, в своей практике он не пользовался результатами художественного творчества своих пациентов и не побуждал их к этому. Зато Карл Юнг настойчиво предлагал пациентам отражать свои сны, мечты и фантазии в рисунках. Идеи Юнга о существовании персональных и универсальных символов и о возможности использования силы воображения в терапевтических целях оказали глубокое влияние на тех, кто занимается арт-терапией в настоящее время.

Исторически сложилось так, что специалисты по арт-терапии всего лишь помогали психологам и психиатрам уточнять диагноз или выбирать способ лечения на основе анализа рисунков, сделанных детьми или находящимися на лечении в стационаре взрослыми. Как будет видно из дальнейшего изложения, такое использование материалов художественного творчества отличается от использования проективных тестов, например теста Роршаха или тематического апперцептивного теста (ТАТ), при проведении которых тестируемые лица должны реагировать на пятна произвольной формы или рисунки.

В настоящее время специалисты по арт-терапии имеют признанный статус независимых практиков, которые могут внести свой вклад в изучение личности и в процесс лечения. Однако с этим согласны не все. Следует отметить, что в рамках данного подхода существуют два направления. Сторонниками одного направления являются многочисленные специалисты в области социальной реабилитации и трудовой терапии, например Эдит Крамер. Они считают, что искусство обладает целительным действием само по себе, и не рассматривают арт-терапию как суррогат психотерапии. Эти терапевты ставят искусство выше собственно терапевтических процедур и исключают из своего арсенала те из них, которые не ориентированы на стимуляцию творческого процесса. К сторонникам другого направления принадлежит, например, Маргарет Наумбург. С ее позиций, творческими целями можно поступиться ради терапевтических. Такие психотерапевты обычно имеют врачебную подготовку. Они считают, что, хотя арт-терапию можно применять и самостоятельно, по большей части она является всего лишь приложением к более традиционным психотерапевтическим подходам. Несмотря на существующие различия, оба направления рассматривают изобразительное искусство как средство для интеграции и реинтеграции личности.

В настоящее время арт-терапия находит применение не только в больничных палатах, но и в психокоррекционных группах, где она используется как в чистом виде, так и в качестве одной из вспомогательных методик. Значительная часть специалистов по арт-терапии в Северной Америке продолжает придерживаться фрейдистских или юнговских позиций. Однако многий испытали влияние гуманистической психологии и находят, что гуманистические теории личности создают более подходящую основу для работы с психокоррекционными группами, чем психоаналитическая теория [3, 216–218].

2.8. Группы темоцентрированного взаимодействия

Темоцентрированное взаимодействие (ТЦВ) сравнительно недавно пополнило арсенал методов групповой психотерапии и пользуется пока не такой широкой известностью, как другие, рассмотренные ранее подходы. Однако этот метод быстро завоевывает популярность – в значительной степени благодаря энергии и авторитету его основательницы, Руфи Кон, уроженки Германии, опытного психоаналитика и специалиста по групповой психотерапии. Группы темоцентрированного взаимодействия относятся к той же гуманистической традиции, что и роджеровские группы встреч и группы тренинга сензитивности, однако многие их специфические особенности предопределены философскими взглядами Руфи Кон и ее обширным опытом в области психодинамики. Специфической чертой метода является концентрация на определенной теме, структурирующей события, происходящие в группе. Сосредоточив свое внимание на конкретной теме, члены группы вступают в межличностные взаимодействия, по ходу которых постепенно уточняется и эксплицируется философский смысл обсуждаемой темы. ТЦВ описывают как «метод расширения опыта (обладающий чертами интегративных обучающих стратегий, психотерапии и психодинамического тренинга), который можно использовать при обсуждении самых разных тем и решении самых разных групповых задач и проблем».

Краткий экскурс в историю метода темоцентрированного взаимодействия поможет уяснить многие его отличительные свойства. Когда в 1941 году Руфь Кон эмигрировала в США, она уже была практикующим психоаналитиком. Кон несколько лет работала в Цюрихском Психоаналитическом институте и приехала в Нью-Йорк уже опытным специалистом по индивидуальной и групповой психотерапии. В 50-х годах, курируя и обучая психоаналитиков, Кон провела цикл семинаров по проблемам контрпереноса, на которых знакомила как начинающих, так и опытных психотерапевтов с теми аспектами их собственной личностной динамики, которые могут исказить их восприятие пациента и отрицательно повлиять на эффективность лечения. В начале занятия Руфь Кон просила тишины и с характерной для нее откровенностью начинала делиться с участниками своими свободными ассоциациями в связи с каким-либо трудным случаем из собственной практики. Этот рассказ позволял слушателям узнать очень многое и о своем руководителе, и о ее пациенте. Кроме того, они имели возможность обратиться к собственному опыту, а также мыслям и чувствам, возникавшим у них в связи с описываемым случаем. Благодаря тому, что Руфь Кон играла роль как руководителя, так и участника семинаров, в группе царила продуктивная рабочая атмосфера. Члены группы вспоминали случаи из собственной практики, проводили аналогии между теми или иными аспектами своей жизни, и таким образом тема контрпереноса, которой и был посвящен семинар, становилась для них живой и понятной.

Терапевтам, принимавшим участие в работе, становилось ясно, что на семинарах они бессознательно воспроизводили те же конфликты и модели поведенческих взаимодействий, с которыми сталкивались на своих терапевтических сеансах. Фактически во многих случаях терапевты играли по отношению к группе роль пациентов, а группа при этом становилась «терапевтом». Такие сеансы групповой работы использовались, чтобы выявить и преодолеть факторы, препятствующие эффективной терапии, которые и получили название контрпереноса. Например, один из участников семинара смог осознать, что причина дерзкого поведения его пациента состояла в неспособности оплатить свое лечение. Терапевту было наглядно показано, что его собственное поведение в группе, когда он нарушил уговор, согласно которому следовало молчать, пока руководитель представляет чей-либо случай, было подобно несдержанности его неплатежеспособного пациента, а реакция группы была подобна той, которую поведение пациента вызвало у него самого.

Хотя такое курирование имело целью повышение профессиональной квалификации их членов, особая ценность семинаров состояла в их терапевтическом эффекте. Вместо того чтобы рассматривать происходящие в группе инциденты как отвлекающие моменты и стремиться к их нейтрализации, Руфь Кон, будучи хорошо подготовленным психоаналитиком, пошла по пути наибольшего сопротивления и стала главное внимание уделять событиям, которые, казалось, уводили группу от решения стоящих перед ней задач. Кон удалось понять, что взаимодействия между членами группы можно с успехом использовать при проработке темы контрпереноса. В результате профессиональные проблемы участников семинара стали соотноситься с проблемами развития их личности. Как руководитель группы, Руфь Кон старалась сохранять равновесие между предложенной группе темой и сопутствующими работе над ней взаимодействиями между членами группы. Роль Кон в организации групповой работы состояла в выявлении точек соприкосновения между имеющими отношение к явлению контрпереноса проблемами отдельных членов группы и теми происходящими в группе событиями, которые могли бы проиллюстрировать эти проблемы.

Контрперенос как психоаналитическое понятие особенно хорошо поддается анализу в рамках темоцентрированного взаимодействия. Однако Руфь Кон прибегала и к другим методам при сопоставлении происходящих в группе процессов с теми целями и интересами, ради которых работает группа. В 1962 году, через семь лет после проведения первого семинара по контрпереносу, Кон применила свою уже хорошо отработанную технику для других целей. В одном случае группа сотрудников крупной промышленной организации собралась для обсуждения проблем, возникших в отношениях с администрацией. Во время обсуждения спорных вопросов и причин конфликтов, имевших место в данной организации, ярко проявились проблемы, существовавшие в пределах самой группы. В другом случае группе психологов была предложена тема «Овладение эмоциональными навыками». По ходу работы все ясней становилось, насколько важна эта тема для понимания различных аспектов группового и индивидуального обучения.

Хотя с целью расширения сферы применения подходов, основанных на методе темоцентрированного взаимодействия, было проведено множество экспериментов, группы ТЦВ сохранили свою исходную ориентацию на учебную проблематику. У Кон всегда вызывал недоумение контраст между оживленной атмосферой терапевтических групп и скукой, характерной для многих учебных занятий. Одна из целей движения ТЦВ состоит в том, чтобы заставить преподавателя сойти с кафедры и вступить во взаимодействие со слушателями. Как мы увидим ниже, ТЦВ, по сравнению с многими традиционными методами, предлагает более психологизированный подход к классным формам обучения. Подход же к групповой психотерапии и внутригрупповым столкновениям отличается логичностью и структурированностью. Внедрением методики ТЦВ занимается WILL (Workshop Institute for Living-Learning).

Сегодня этот институт проводит семинары для преподавателей, терапевтов, бизнесменов, а также руководителей психокоррекционных групп в США, Канаде и Европе. Кроме того, в институте организуются различные типы групповых занятий как для профессионалов, так и для широкой аудитории [3, 232–234].

2.9. Группы трансактного анализа

Будучи психоаналитиком фрейдистского толка, Берн порвал с психоанализом в 1956 году, хотя на протяжении всей своей карьеры продолжал питать к нему теплые чувства.

Однажды он даже заявил, что, если трансактный анализ рассматривать как яблоко, то психоанализ можно считать его сердцевиной Берн был многим обязан собственному психоаналитику Полу Федерну. Кроме того, на него оказали влияние и менее ортодоксальные течения психоанализа. Существует достаточно тесная связь между трансактным анализом и теорией объектных отношений У.Р.Д. Фэйрбэйрна (W.R.D. Fairbairn’ object-relation theory), а также и между берновской концепцией сценариев жизни и представлениями Альфреда Адлера о «стилях жизни».

Свой первый профессиональный опыт Берн получил, работая в армейском госпитале во время Первой мировой войны. Там он заинтересовался групповой терапией после одного инцидента. Солдаты, которым запрещалось держать в помещениях спиртное, начинали тайно употреблять различные жидкости типа лосьонов для бритья. Разочарованный низкой эффективностью периодически проводимых в палатах обысков, Берн решил прочитать лекцию для пациентов, чтобы объяснить им, насколько, с медицинской точки зрения, вредно употреблять внутрь лосьоны для бритья. К его удивлению, пациенты отнеслись к этому мероприятию с большим энтузиазмом. После этого Берн стал включать в распорядок ежедневные собрания. В настоящее время ТА обычно практикуется в группах, где его преимущества особенно заметны.

В 50-х годах Берн разработал базовые концепции ТА. Состояния эго, определяемые как Родитель, Ребенок и Взрослый, были впервые предложены в статье, опубликованной в 1957 году в «Американском журнале психотерапии» (American Journal of Psychotherapy). Первая книга Берна, посвященная ТА, вышла в 1961 году. Всего он опубликовал восемь книг и множество журнальных статей. Помимо того, что Берн был оригинальным мыслителем, плодовитым писателем и уважаемым терапевтом, он подготовил по своей методике и вдохновил целую армию врачей. Его идеи в течение нескольких лет развивались и шлифовались на групповых семинарах, которые регулярно проводились в Сан-Франциско и привлекали с каждым годом все возраставшее число профессионалов-последователей. В первых семинарах участвовали всего семь человек, которые встречались, чтобы обсудить случаи из врачебной практики и поговорить о теории ТА и о возможностях его практического применения. Вокруг этого ядра в 1964 году образовалась Международная ассоциация трансактного анализа. Сегодня эта профессиональная организация предлагает детально разработанные программы подготовки специалистов, проводит сертификацию по практике ТА и издает «Журнал трансактного анализа» (Transactional Analysis Journal).

Трансактный анализ отчасти обязан своим появлением тому раздражению, которое вызывал у Берна ортодоксальный психоанализ, критикуемый им за расплывчатость и сложность. В ТА язык вполне земной, даже приземленный. Берну нравилось придумывать и обыгрывать слова; его любимые термины, такие как «рэкет» и «игра», вошли в общий психотерапевтический лексикон. Активная работа Берна с группами имела под собой тщательно разработанную теоретическую основу. Основные работы Берна были завершены всего за несколько лет до его смерти. Последователям Берна удалось значительно отшлифовать исходные концепции и распространить применение ТА на общеобразовательные школы и другие учреждения, включая те, задачей которых является поддержание психического здоровья [3, 255–257].

2.10. Группы тренинга умений

Бихевиористская терапевтическая модель, основанная на теории научения, сильно отличается от психодинамической модели, чье влияние на психотерапию было в этом веке наиболее сильным, а также от гуманистической модели, приверженцами которой были Карл Роджерс и его единомышленники. Бихевиористская модель была разработана в лабораторных условиях и по-прежнему предполагает в первую очередь научную точность, тщательные измерения и контролируемое воздействие на наблюдаемые события. Многие бихевиористские формулировки фундаментальных законов процесса научения явились результатом экспериментов на мелких лабораторных животных в строго контролируемых условиях. Большинству студентов-психологов знакомо имя русского физиолога Ивана Павлова, открывшего условный рефлекс. Интерес И.П.Павлова к тому, как животные адаптируются к среде обитания и учатся реагировать на происходящие в ней изменения, привел его к экспериментам по индукции у собак слюноотделения в ответ на звонок, с которым ранее сочеталось предъявление пищи. Эти основополагающие эксперименты дали мощный толчок исследованиям законов поведения, и в настоящее время объектом этих исследований стал человек. Впервые термин «поведенческая терапия» (behavioral therapy) независимо друг от друга употребили Арнольд Лазарус в 1958 году и Ганс Айзенк в 1959 году, имея в виду применение методов экспериментальной психологии для исследования проблемы поведения человека. Сегодня эта методология играет чрезвычайно важную роль в разработке прагматических подходов к большому числу психологических проблем и в определении эффективности лечения с помощью тщательно контролируемых исследований.

Специалисты по поведенческой терапии только начинают разрабатывать групповые методы работы. Первоначально применение бихевиористских принципов в клинической практике стимулировалось лабораторными экспериментами, которые показали, что учитываемые в бихевиористской теории научения параметры, например вероятность подкрепления, могут влиять на вербальную активность и на лидерский статус членов исследуемой группы. Основываясь на этих результатах, клиницисты бихевиористской ориентации объединили традиционные формы работы в группах и поведенческие методики. Поведенческие терапевты проявили большую активность в переводе концепций работы с группами на язык теории социального научения. Их основной интерес состоял в том, чтобы снять налет мистицизма с методов, которыми пользуются руководители психокоррекционных групп, и с этой целью они стремились свести происходящие в группах взаимодействия к стимулам и реакциям на них. Например, ощущение поддержки, которое дает тревожному участнику присутствие других членов группы, имеющих аналогичные проблемы, в терминах теории научения именуется «десенсибилизацией» (desensitization), а их реакции на действия этого участника могут «подкреплять» у него некоторые формы поведения.

С недавних пор руководители поведенческих групп стали применять более директивные методы структуризации работы в группах и подавления спонтанных внутригрупповых процессов, чтобы лучше пользоваться теми преимуществами, которые имеются у специфических поведенческих методик. По большей части, они, в целях экономии времени и денег, просто переносят методы индивидуальной терапии на всю группу, а эффекты групповой динамики при этом игнорируют. Например, нескольких клиентов, страдающих фобиями, можно объединить в одну группу для лечения методом систематической десенсибилизации. Такой подход есть не что иное, как проведение индивидуальной терапии в условиях группы, сходный с работой «один на один» в гештальт-группах или группах трансактного анализа.

Многие поведенческие терапевты отнюдь не отказываются от объединения используемых ими методов с более традиционными подходами к групповой терапии, поскольку это дает возможность более полно использовать все разнообразие опыта, которым обладают члены группы, и таким образом создать более широкую основу для приобретения ими новых жизненных навыков. Практически любые поведенческие проблемы неизбежно имеют отношение к взаимодействиям с другими людьми. Это очевидно, когда дело касается недостатка коммуникативных навыков, или неумения назначать свидания, или неспособности к близким отношениям. Но даже в симптомах тревожности или в таких вредных привычках, как курение или переедание, обычно можно выделить компоненты, связанные с межличностными отношениями. Присутствие или отсутствие других людей может усиливать или ослаблять проблемное поведение. Группа – это микрокосм, в котором отражается весь реальный мир. Это – система социальных отношений, в которой можно приобрести социальные навыки. Более того, группа делает более стабильными отношения между клиентом и терапевтом, давая возможность первому оценивать второго и не позволяя терапевту навязывать клиенту собственные установки. Как ни называть группы – психотерапевтическими группами, группами тренинга или тренинга умений, – законы обучения и научения во всех случаях одинаковы. В этом смысле различия касаются только состава групп и стоящих перед ними задач [3, 286–288].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Резюмируя ранее изложенное, можно составить следующую таблицу.

Таблица

Название группы

Основные идеи

Т-группы

Возникновение Т-групп стало результатом первых сознательных попыток использовать встречи определенной продолжительности в группах определенного состава и с определенным руководителем, для того чтобы каждый участник мог изучать себя и других и расти как личность. Т-группы развивались в рамках заложенной Куртом Левином традиции действенного исследования и обучения через опыт, получаемый при экспериментировании с новыми формами поведения в условиях обратной связи от партнеров. К числу концепций, которые для Т-групп являются фундаментальными, можно отнести понятия об обучающей лаборатории и об обучении тому, как учиться, а также принцип самопрезентации, принцип обратной связи и принцип «здесь и теперь».

Группы встреч

Группы встреч возникли на передовых рубежах движения Т-групп под влиянием таких ярких личностей, как Вильям Шютц и Карл Роджерс. Группы встреч вызвали больше противоречивых оценок в обществе, чем любые другие психокоррекционные группы, поскольку имели дело со спорными проблемами, которые порой создавали впечатление революционности, например – возможность публичного выражения сильных эмоций или поиск способов быстрого установления близких отношений. В конце 60-х годов группы встреч получили значительную поддержку со стороны представителей контркультуры, которые призывали к развитию чувства общности в рамках этого движения, чтобы оно служило средством против отчужденности от общества в целом. В группах встреч целью является достижение аутентичности во взаимоотношениях между людьми и развитие личности. Ключевыми элементами концептуального аппарата этого движения являются такие понятия, как самораскрытие и осознание себя (включая осознание тела), а также личная ответственность, внимание к чувствам и принцип «здесь и теперь».      Группы встреч изменили представление широких слоев населения о психотерапии, которая перестала считаться строго лечебной дисциплиной и стала подразумевать еще и развитие самосознания и коммуникативных навыков.

Продолжение таблицы

Название группы

Основные идеи

Гештальт-группы

Процесс возникновения и развития гештальт-групп тесно связан с личностью их создателя, Фрица Перлза.      Исходно гештальт-терапия в группах была, в сущности, работой с отдельными участниками, а группа только создавала условия для этой работы. Руководители современных гештальт-групп уделяют больше внимания активному использованию групповых процессов, и в общем гештальт-терапия остается популярным и продуктивным направлением работы с психокоррекционными группами.      Основу концептуального аппарата гештальт-терапии составляют такие понятия, как фигура и фон, осознание и принцип «здесь и теперь», а также – полярности, зрелость и защитные функции.

Группы психодрамы

Психодрама имеет долгую историю, во многом связанную с деятельностью Якоба Морено, которого часто считают основателем групповой психотерапии. Психодрама – это первый способ работы с группами, который не является исключительно вербальным, поскольку по своей сути он близок к драматическому действию. Основными понятиями в психодраме являются ролевые игры, спонтанность, теле, катарсис и инсайт.

Группы телесной психотерапии

Большой вклад в развитие телесной терапии внес Вильгельм Райх. Следует отметить биоэнергетический подход, разработанный Александром Лоуэном, а также первичную терапию, методику Александера, структурную интеграцию (рольфинг) и метод Фельденкрайса. Многие из тех, кто внес свой вклад в развитие телесной терапии, вовсе не были психологами или психотерапевтами по образованию, скорее им приходилось больше иметь дело с соматическими и физиологическими процессами. Большинство приверженцев телесной терапии используют такие понятия, как энергия, мышечная броня и заземление.      Методики, разработанные специалистами по телесной терапии за последние два десятка лет, в психокоррекционных группах часто применяются в сочетании с вербальными приемами работы.

Группы танцевальной терапии

Танцевальная терапия берет свое начало от творческого танца. Возникла на основе психоанализа. существует четыре ключевых события в истории развития танцевальной терапии: 1) необходимость физической и психической реабилитации ветеранов, вернувшихся со Второй мировой войны; 2) открытие транквилизаторов в 50-х годах;  3) зарождение в 60-х годах дви-

Окончание таблицы

Название группы

Основные идеи

жения тренинга человеческих отношений; 4) исследования невербальной коммуникации.      В основе танцевальной терапии лежит изучение отношений между психическими и физиологическими процессами и последующая модификация этих отношений посредством спонтанной двигательной активности.

Арт-терапевтические группы

Возникли на основе психоанализа. Первые арт-терапевты наблюдали за изобразительным творчеством людей с разными заболеваниями (Хилл, Принцхорн).      Для арт-терапии фундаментальное значение имеют спонтанное рисование и лепка, а также психоаналитическая концепция сублимации.

Группы темоцентрированного взаимодействия

Первые группы темоцентрированного взаимодействия (группы ТЦВ) были организованы Руфью Кон, которая тем самым внесла большой вклад в развитие групповой работы. Это еще один подход к работе с психокоррекционными группами, имеющий явную гуманистическую направленность. В некоторых своих аспектах он соответствует психодинамическому подходу. Основными понятиями, используемыми в группах ТЦВ, являются проживание-научение, перенос, контрперенос, тема и динамический баланс.

Группы трансактного анализа

Трансактный анализ был разработан Эриком Берном, разочаровавшимся в возможностях традиционных способов группового психоанализа.      Основные понятия – это понятия о состояниях эго (структурный анализ), трансакциях, играх и сценариях.

Группы тренинга умений

Наконец, группы тренинга умений представляют бихевиористское направление о психотерапии с их подчеркнутым вниманием к наблюдаемым проявлениям поведения и отказом от исследования эмоций и их осознания. В основу этих подходов положена обучающая модель (в противовес медицинской или терапевтической модели), а также постановка целей, измерение и оценка.

ЛИТЕРАТУРА

1. Вачков И.В. Основы технологии группового тренинга. Психотехники. – М., 2003.
2. Осипова А.А. Общая психокоррекция. – М., 2001.
3. Рудестам К. Групповая психотерапия. – С-Пб., 2000.