Практическое занятие 2

Тема: Психологическое направление в языкознании 2-й половины 19 в. Младограмматическое направление в языкознании.

Экз.вопрос 37: Психологическое направление в языкознании 2-й половины 19 в. (Г. Штейнталь).

Экз.вопрос 38: Младограмматическое направление в языкознании. «Принципы истории языка» Г. Пауля.

Экз.вопрос 39: Лингвистическая концепция А.А. Потебни: происхождение языка и его развитие, соотношение языка и мышления.

Экз.вопрос 40: А.А. Потебня: учение о слове, его внутренней форме; синтаксическая концепция.

1. Дайте определение психологическому направлению в языкознании. Назовите имена основных представителей психологического направления в языкознании. Назовите основные школы лингвистического психологизма. В чем главная заслуга психологической концепции языка и в чем ее главный недостаток?

2. Что вы знаете о происхождении младограмматического направления и названия «младограмматики»? Основные представители младограмматического направления. Основные черты младограмматического направления.

3. «Принципы истории языка» Германа Пауля.

4. Лингвистическая концепция А.А. Потебни: вопросы происхождения языка, его развития, соотношения языка и мышления, учение о слове, его внутренней форме; синтаксическая концепция.

Литература:

Звегинцев В.А.История языкознания XIX и ХХ веков в очерках и извлечениях / Звегинцев В.А. Ч. 1 – М.: Просвещение, 1964. Главы IV, V (конспекты).

Амирова Т.А. и др.История языкознания. М., Изд. центр «Академия», 2003. Глава 5. Философия языка в ХIХ веке. IV. Психологическое направление. Глава 6. Младограмматический этап в языкознании.

Соответствующие разделы в других учебных пособиях.

Материалы для подготовки к занятию (Приложение 1).

МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ПОДГОТОВКИ К ЗАНЯТИЮ

Вопрос 1.

Психологическое направление в лингвистике – совокупность познавательных установок, идей и методов лингвистического исследования, предполагающих необходимость или, как минимум, важность обращения к человеческой психике (и, соответственно, к результатам психологии) для описания языка и объяснения его функционирования.

Психологизм становится господствующим методологическим принципом языкознания второй половины 19 в. и первых десятилетий 20 в.

3 стр., 1171 слов

Вопрос. Психологическое консультирование лиц, попавших под воздействие ...

... в большинстве случаев рассматривать как лучшую программу, соответствующую сегодняшнему дню». вопрос. Психологическое консультирование лиц, попавших под воздействие деструктивных тоталитарных культов. План ответа. ... и его ориентировка в этих отношениях; · изменение позиции ребенка в направлении преодоления познавательного и личностного эгоцен­тризма и последовательной децентрации, благодаря чему ...

Задача ср.-ист. языкознания: объяснить сходства и различия языков.

Решение этой задачи: сходства и различия языков объясняются их развитием из одного источника – ПРАЯЗЫКА.

Задача психологического направления: найти ответ на вопрос «развитие языков случайно или закономерно?». Если языки развиваются по воле случая, то это развитие не может быть объяснено научно. Если развитие языков не случайно, то тогда задача ученого – найти законы развития языков.

Решение этой задачи: Жизнь языка подчиняется «законам духовной жизни» человека. Язык является инструментом духа, духовной деятельности. Он постоянно и одинаковым образом порождается душой человека. Человек создает язык одновременно из своей души и из души слушающего. Таким образом, язык является продуктом человеческого сообщества. Разные человеческие сообщества производят разные языки.

Язык начинает трактоваться как феномен психологического состояния и духовной деятельности человека или народа

Основателем психологического течения в языкознании был видный теоретик и систематизатор Хайман Штейнталь / Штайнталь (1823—1899).

Важнейшие работы: «Грамматика, логика и психология, их принципы и взаимоотношения» (1855), «Введение в психологию и языкознание» (2-е изд. 1881), а также «Происхождение языка» (4-е изд. 1888), «Классификация языков как развитие языковой идеи» (1850), «Характеристика важнейших типов строя языка» (1860), «Произведения В. Гумбольдта по философии языка» (1848), «История языкознания у греков и римлян» (2-е изд. 1890-1891).

Им (совместно с М. Лацарусом) был основан (1860) журнал по этнической психологии и языкознанию.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ КОНЦЕПЦИИ ШТЕЙНТАЛЯ:

Работа «ГРАММАТИКА, ЛОГИКА И ПСИХОЛОГИЯ (ИХ ПРИНЦИПЫ И ИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ)» (конспект)

Что является предметом языкознания?

Конспект: Предметом языкознания является язык, или язык вообще, т.е. выражение осознанных внутренних, психических и духовных движений, состояний и отношений посредством артикулированных звуков. При этом мы различаем: Речь, говорение, т.е. происходящее в настоящее время или мыслимое как происходящее в настоящее время проявление языка. Способность говорить, т.е., с одной стороны, физиологическую способность издавать артикулированные звуки и, с другой стороны, совокупное содержание внутреннего мира, которое мыслится предшествующим языку и должно быть выражено посредством языка. Языковой материал, т. е. созданные речевой способностью в процессе говорения элементы, которые постоянно употребляются каждый раз, как только снова должен быть выражен тот самый внутренний предмет, для выражения которого впервые они были созданы, или правильнее: действие, производимое при каждом первом выражении какого-либо отдельного внутреннего элемента и повторяемое каждый раз, когда снова должен быть выражен тот же внутренний элемент. Какой-либо конкретный язык, или отдельный язык, есть совокупность языкового материала какого-либо народа.

В число каких наук входит языкознание, каков его метод?

Конспект: …предметом языкознания является речь как действие, а не как поступок.

Речь — это духовная деятельность» и, следовательно, языкознание относится к числу психологических наук, подобно тому как к психологии относится учение о мышлении и воле, т. е. о возникновении мыслей и волевых импульсов, а не о том, какими они должны быть. То, что рассмотрение языка и речевой способности целиком и полностью психологично, признавали всегда; этому посвящали особый раздел в учебниках психологии. Языкознание упирается в область психологии. Однако языковой материал, т.е. отдельные языки,— это особые продукты человеческого ума, принадлежащие уже не психологии, а истории, т.е. языкознанию, точно так же как отдельные определенные волевые импульсы и мысли уже не являются предметом психологии. Но речь, говорение, т.е., как было сказано выше, происходящее в настоящее время или мыслимое как происходящее в настоящее время проявление языка, может быть предметом как языкознания, так и собственно психологии, конечно, в различных взаимосвязях. Поскольку в каждом речевом процессе дан язык вообще и создается или применяется языковой материал, эти процессы являются предметом языкознания. Но языковой материал состоит из представлений, и даже простые звуки, артикуляции обусловливаются духовным началом; как таковые, они могут быть подвергнуты чисто психологическому наблюдению, которое отвлекается от содержания продуктов духовной деятельности…

Какова природа языка?

Конспект: … язык принадлежит по своей сути разуму и является духовным продуктом.

… происхождение языка заложено в подчиняющемся необходимости ходе умственного развития…

… каждый язык должен рассматриваться как образованное инстинктивным самосознанием представление о внешнем и внутреннем мире человека.

…мы предпочитаем называть язык системой, проистекающей из единого принципа, индивидуальным духовным продуктом. Но основа этого единства и индивидуальности языков заложена в своеобразии народного духа.

Индивидуальное единство, особый принцип каждого языка следует характеризовать с трех сторон: со стороны звука, как такового, внутренней формы и их соотношения друг с другом.

… наиболее важной задачей остается найти своеобразные принципы, по которым в языке посредством как словообразования, так и происходящего во времени развития духа развиваются основные значения. Это единство законов, господствующих во всех процессах образования, изменения и производства, и является истинным единством для словарного состава языка.

Какова цель психологического изучения языков?

Конспект: Классификация языков выражает всеобщую сущность языка, как она воплотилась в отдельных языках в индивидуальных формах, и представляет собой подлинную всеобщую грамматику. Она представляет каждый язык как индивидуальное осуществление понятия «язык» и указывает на единство языков, ставя их все в определенные отношения друг к другу и соединяя их в систему по их родству и совершенству их организации.

Языкознание как психология народов.

Конспект:язык является предметом психологического наблюдения не только как любая другая деятельность души — доказательство его возникновения, его сущности вообще, его положения в развитии и деятельности духа образует своеобразный и существенный раздел психологии. При изложении вопросов, связанных с языком и грамматикой вообще и с действительностью различных языков, мы постоянно находились в границах психологии. Мы не выходим за ее пределы и при переходе к вопросам различия языков, мы покидаем лишь одну ее область, которой психология ограничивается еще в настоящее время, и переходим в другую, которая в такой же степени относится к психологии, хотя и исследовалась только от случая к случаю. Дело в том, что современная психология есть индивидуальная психология, т.е. ее предметом является психический индивидуум, как он вообще проявляется в каждом одушевленном существе, в человеке и до известной степени в животном. Но существенным определением человеческой души является то, что она не является обособленным индивидуумом, но принадлежит к определенному народу. Таким образом, индивидуальная психология требует существенного дополнения в виде психологии народов. По своему рождению человек принадлежит к какому-либо народу; тем самым его духовное развитие обусловлено определенным образом. Следовательно, нельзя полностью составить понятие об индивидууме, не принимая во внимание той духовной среды, в которой он возник и живет.

Мы совсем не можем мыслить себе человека иначе, кроме как говорящим и вследствие этого членом определенного национального коллектива, и, следовательно, не можем мыслить человечество иначе, кроме как разделенным на народы и племена.

Каждый народ образует замкнутое единство, частное проявление человеческой сущности; и все индивиды одного народа носят отпечаток этой особой природы народа на своем теле и на душе. Со стороны физической организации это сходство объясняется кровным родством, т. е. единством происхождения, сходными влияниями извне — влияниями природы и образа жизни; сходство же духовной организации определяется совместной жизнью, т. е. совместным мышлением. Первоначально мыслили только сообща; каждый связывал свою мысль с мыслью своего соплеменника, и возникшая отсюда новая мысль принадлежала как тому, так и другому, подобно тому как дитя принадлежит отцу и матери. Сходная физическая организация и сходные впечатления, получаемые извне, производят сходные чувства, склонности, желания, а эти в свою очередь — сходные мысли и сходный язык. Мыслить человека только живущим в составе народа — это значит одновременно мыслить его подобным многим индивидам, это значит мыслить понятие «человек» только как различные национальные единства, каждое из которых охватывает многих одинаково мыслящих индивидов.

Воздействие телесных влияний на душу вызывает известные склонности, тенденции, предрасположения, свойства духа, одинаковые у всех индивидов, вследствие чего все они обладают одним и тем же народным духом. Этот дух народа проявляется прежде всего в языке, затем в нравах и обычаях, установлениях и поступках, в традициях и песнопениях; все это — продукты духа народа.

Во всех этих соображениях исследование языка играет самую значительную роль, а языкознание служит наилучшим введением к психологии народов; как развитие общей сущности языка является разделом индивидуальной психологии, так исследование отдельных языков как своеобразных форм осуществления языка вообще и как особых единых систем инстинктивного мировоззрения, каждая из которых обладает своим особым принципом, есть раздел психо-этнологии. Ведь если и следует прослеживать возникновение и развитие языка вообще из индивидуального духа — причем и здесь уже наталкиваются на человека как на общественное существо,— все же при рассмотрении действительного, созданного и, следовательно, в то же время особого языка возникает вопрос: кому он принадлежит? кто его создал? Не индивидуум сам по себе; ведь индивидуум говорит в обществе. Его понимали, когда он в процессе речи создавал язык; следовательно, то, что говорил один и как он говорил, уже присутствовало до момента речи и в уме слушающего. Итак, говорящий создал язык одновременно из своей души и из души слушающего, и потому произнесенное слово принадлежит не только ему, но и другому. Таким образом, язык по своей сути есть продукт сообщества, народа. Когда мы называем язык инстинктивным самосознанием, инстинктивным мировоззрением и логикой, это означает, что язык является самосознанием, мировоззрением и логикой духа народа. Итак, данные языка наиболее ярко иллюстрируют все принципы психологии народов. Единство индивидов в народе отражается в общем для них языке; определенная индивидуальность духа народа нигде не выражается так ярко, как в своеобразной форме языка; его принцип, придающий ему своеобразную форму, является самым подлинным ядром духа народа; совместные действия индивидуума и его народа главным образом основываются на языке, на котором и с помощью которого он думает и который все же принадлежит его народу.

Итак, Штейнталь

  • Понимал язык как «выражение осознанных внутренних, психологических и духовных движений, состояний и отношений посредством артикулированных звуков», а языкознание – как «психологию народов».
  • Предлагал видеть в языкознании познающую (т.е. описательную и объяснительную), а не оценивающую (т.е. предписывающую, нормализаторскую) науку. Обращение к оценочным, эстетическим критериям допускается лишь в метрике и в работе по классификации или систематизации языков как продуктов ума и орудий умственного развития.
  • Считал, что языкознание относится к числу психологических наук (в связи с определением речи как духовной деятельности), а отдельные языки объявляются особыми продуктами человеческого ума и причисляются к истории, к собственно языкознанию.
  • Стремился перейти от явлений индивидуальной психологии к этнопсихологии, т.е. психологии, изучающей «законы духовной жизни» наций, политических, социальных и религиозных общин. Считал языкознание наилучшим введением в психологию народов. Поэтому предлагал отказаться от слов организм, органический в их естественнонаучном значении и рассматривать язык как связную систему, все части которой однотипны, как систему, проистекающую из единого принципа, индивидуального духовного продукта, единство которого заложено в своеобразии народного духа.
  • Трактовал язык как продукт сообщества, в котором отражаются самосознание, мировоззрение и логика духа народа и предлагал рассматривать язык, а также нравы и обычаи, установления и поступки, традиции и песнопения как продукты духа народа.
  • Пытался установить на этой основе связи типов языков с типами мышления и духовной культуры народов.
  • Предлагал изучать язык и его характерные особенности через данную в опыте звуковую сторону языка, репрезентирующую внутреннюю форму языка, которая обусловливает национальный тип языка.
  • Проводил различение
  • речи (говорения) как происходящего в настоящее время (или мыслимого как происходящее в настоящее время) проявления языка;
  • способности говорить, включающей в себя способность издавать артикулируемые звуки и совокупное содержание предшествующего языку и подлежащего языковому выражению внутреннего мира;
  • языкового материала как созданных речевой способностью в процессе говорения воспроизводимых элементов (или действий) для выражения отдельных внутренних предметов.
  • Отдельный, конкретный язык рассматривал как совокупность языкового материала какого-либо народа.
  • Утверждал приоритет речи как деятельностного начала.

Вопрос 2–3

Младограмматическое направление (МГ) возникло в Германии в 70-х гг. ХIХ в. Первоначальный центр МГ – Лейпцигский университет.

«Младограмматики», как шутливо называли себя ученики А. Шлейхера, противопоставили себя «старограмматикам», старшему поколению языковедов-компаративистов (Ф. Боппу, Я. Гриму, А. Шлейхеру)1.

Представители: Август Лескин (1840-1916), Герман Остхоф (1847-1909), Карл Бругман (1849-1919), Герман Пауль (1846-1921), Бертольд Дельбрюк (1842-1922).

Младограмматизм представляет собой историко-сравнительное психологическое языкознание. Историзм и психологизм — два основных принципа, которые определяют младограмматическую систему взглядов на природу языка, предмет языкознания и методику научного исследования.

Основа МГ – философия позитивизма: то, что не имеет фактической основы, не подлежит рассмотрению.

К Лейпцигским МГ примыкали Московская лингвистическая школа во главе с Ф.Ф.Фортунатовым и менее тесно Казанская лингвистическая школа во главе с И.А. Бодуэном де Куртенэ.

Манифестом младограмматиков стало предисловие К. Бругмана и Г. Остхофа к первому тому непериодического издания «Морфологические исследования» (1878).

Принципы младограмматического исследования отражены в книге Г. Пауля «Принципы истории языка» (1880), в работе Б. Дельбрюка «Введение в изучение индоевропейских языков» (1880), в шеститомном издании К. Бругмана и Б. Дельбрюка «Основы сравнительной грамматики индогерманских языков» (1886-1900), в «Грамматике древне-болгарского (церковнославянского) языка» (1909) А. Лескина.

В наиболее полном и последовательном виде концепция младограмматиков сформулирована в «Принципах истории языка» Г. Пауля, эту книгу называют иногда энциклопедией младограмматизма.

Основные принципы МГ: историзм, психологизм, индивидуализм.

ИСТОРИЗМ. Пауль: невозможно с успехом рассуждать о языке, не добывая сведений о его историческом становлении. Как только исследователь выходит за пределы простой констатации единичных фактов, как только он пытается уловить связь между явлениями и понять их, так сразу же начинается область истории.

ПСИХОЛОГИЗМ. Языкознание относится к науке культурно-исторической, а поскольку важнейшим признаком культуры, по мысли Пауля, является психическое начало, то принцип историзма предполагает психологическое понимание сущности языка. Поэтому языкознание должно быть психологическим насквозь, даже там, где речь идет о простой констатации единичных фактов.

ИНДИВИДУАЛИЗМ. Пауль считает, что всякие психические образования появляются лишь в душе индивида и в действительности существует лишь индивидуальная психология, никакой этнопсихологии не существует. Отсюда подлинной реальностью в его концепции выступает лишь индивидуальный язык. Так как каждый индивид обладает собственным языком, а каждый из этих языков – собственной историей, то Пауль приходит к выводу, что «на свете столько же отдельных языков, сколько индивидов». Это же положение подчеркивается Бругманом и Остгофом:

Конспект:

«Язык не есть вещь, стоящая вне людей и над ними и существующая для себя; он по-настоящему существует только в индивидууме, и тем самым все изменения в жизни языка могут исходить только от говорящих индивидов». Таким образом, историзм и психологизм определяют, по Паулю, еще один принцип в изучении языка – индивидуализм.

Основные черты МГ таковы:

  1. Понимание языка как индивидуальной психофизической / психофизиологической деятельности.Недостаток предшествующего языкознания младограмматики видят в том, что до них языкознание слишком много занималось языком и слишком мало человеком, как будто язык может существовать самостоятельно, отдельно от человека. Говорящий индивид выступает исходным пунктом и объектом изучения МГ.
  2. В механизме человеческой речи МГ выделяют две стороны – физическую и психическую,протестуя против исключительного внимания к физической стороне речи и требуя должного внимания к изучению психических факторов речи.
  3. Несмотря на то, чтореальной является только речь отдельного лица, индивидуальная речь является выражением общенародной речи. Это делает возможнымобщение с помощью языка. Оно основывается на общности психической жизни людей, звуки языка говорящего и слушающего вызывают в душах обоих один и тот же комплекс представлений.
  4. Вместе с темпричины и законы изменения языка лежат не в развитии человеческого общества, а в психике отдельного человека, все языковые изменения совершаются в «обычной речевой деятельности» индивида.
  5. Двусторонняя природа языка (язык – это индивидуально психологическое и физиологическое явление) нашла выражение в формулировании методов исторического изучения процессов развития языка.

А) Поскольку на язык оказывает влияние множество факторов, так или иначе затрагивающих сознание человека, постольку основными приемами лингвистического исследования является тщательное описание отдельных фактов и факторов (в том числе и самонаблюдение) и сравнение результатов. Основным приемом лингвистического исследования служит тщательное описание отдельных фактов и факторов. Стремление охватить как можно больше языкового материала на длительном временном отрезке, всестороннее исследование отдельных явлений получило наименование эмпиризма младограмматиков. Эмпиризм, или, как позднее стали говорить, атомизм считался младограмматиками признаком точности и научности. Научную ценность для них представляют только те положения, которые могут быть проверены на фактическом материале, причем из них не должно делаться никаких далеко идущих обобщений и выводов. Философской базой такого подхода к языку являлся господствовавший в то время позитивизм, который противопоставлял абстрактному мышлению позитивные данные опыта, а в области научной теории допускал только обобщения частного порядка, причем строго аргументированные эмпирическим материалом.

Б) МГ считали, что непроизвольность языковых процессов и их сравнительная простота приводят к тому, что «простейшие психические процессы одинаковы у всех индивидов, а особенности отдельных лиц основываются на разных комбинациях этих элементарных процессов» (конспект). Единообразие языковых процессов у говорящих опирается на общее языковое чутье и является важнейшей основой их точного научного изучения. Поскольку языковые процессы одинаковы у всех говорящих, постольку изучение языка может производиться на речи немногих или даже одного индивида.

  1. Внимание исследователя должно быть направлено на установление новообразований по АНАЛОГИИ, основывающейся на психических законах ассоциации, и на вскрытие и описание ФОНЕТИЧЕСКИХ ЗАКОНОВ, отражающих физиологическую сторону жизни языка.

Звуковой закон — это изменения, при которых звук меняется под влиянием соседних звуков, фонетической позиции и ударения.

Причиной фонетических изменений МГ считали удобство произнесения.

Фонетические законы развития языка характеризуются регулярными звуковыми изменениями, которые совершаются механически и осуществляются со строгой последовательностью, не знающей исключений. Звуковой закон констатирует лишь регулярность определенной группы исторических явлений и не содержит в себе указаний на то, что непременно должно наступить всякий раз при данных общих условиях. В отличие от законов природы, звуковой закон возникает «в известном языке и в известное время», он имеет силу только для этого языка и времени (современная лингвистика добавляет сюда еще «известные условия и территорию»).

МГ считали, что «каждое звуковое изменение, поскольку оно происходит механически, совершается по законам, не знающим исключений, т.е. направление, в котором происходит изменение звука, всегда одно и то же у всех членов языкового сообщества, кроме случая диалектного дробления, и все без исключения слова, в которых подверженный фонетическому изменению звук находится в одинаковых условиях, участвуют в этом процессе» (конспект).

МГ считали, что изменчивость звуковой стороны языка в целом основана на отклонениях от узуса в индивидуальной речи. Их распространение приводит к постепенному превращению индивидуального в общее и узуальное. Такое превращение происходит незаметно, постепенно, незначительно. Носители языковых изменений даже не догадываются об их существовании. Пауль, например, подчеркивает, что в самом начале отклонение может оказаться ничтожным, оно повлечет за собой минимальнейший сдвиг моторного чувства, и лишь в результате накопления ничтожно малых сдвигов возникает заметная разница в произношении. На протяжении одного поколения могут произойти лишь очень незначительные изменения.

Звуковые изменения могут происходить не только под действием фонетических законов, но и по аналогии, однако к ней «следует прибегать только тогда, когда нас принуждают к этому звуковые законы».

МГ установили закономерности в звуковых переходах внутри каждой группы родственных языков (например, закон открытого слога, первую и вторую палатализации, воздействие j на гласные и согласные в церковнославянском языке в работе Лескина); создали чрезвычайно стройную и удобную систему для нахождения звуковых соответствий как между отдельными языками, так и в пределах одного языка.

Если звуковая материя изменяется бессознательно, то семантика слов и форм затрагивает психику человека и покоится на ассоциации представлений и апперцепции. На этой основе МГ создали учение об аналогии и изменении значений слов.

Закон аналогииисходит из признания активного характера речевой деятельности говорящего. Он основывается на ассоциативной комбинаторной деятельности, напоминающей решение пропорциональных уравнений, когда, зная ряд привычных пропорций, человек свободно создает по образцу этих отношений искомый второй член пропорции. Например, в латинском языке можно составить уравнение аnimus : аnimi = senatus : х, где х = senati. Или, зная три элемента отношения – дом : домов = стол : х, можно легко образовать форму столов. Возникновение форм именно под влиянием аналогии происходит наиболее последовательно в детской речи.Например, диалог у К. Чуковского двух четырехлетних девочек:

– А я твоего петушка спря-та-ю (очень протяжно).

– А я отыскаю.

– А ты не отыскаешъ.

– Ну, тогда я сядаю и заплакаю.

Действие аналогии распространяется на грамматические формы, словообразовательные типы и даже чередование звуков. Аналогия у младограмматиков выступает как мощный фактор перестройки грамматической системы языка, она в какой-то мере выравнивает формы языка. Таким образом, аналогия понималась МГ как некое средство против бессвязности, путаности непонятности, вносимых в область морфологии звуковыми изменениями, как реакция против разрушения и беспорядка в грамматическом строе языка. Вместе с тем аналогия не может уничтожить изменчивости языка, особенно сильно изменениям подвержено значение слов.

  1. Учение МГ об изменении значений слов.Причину изменений смысла слов МГ (Пауль) видели в неустойчивости и колебаниях представлений индивидуальной психики, вызывающих смещение границ между узуальным и окказиональным значениями слова.Изменение значений происходит потому, что индивидуальное употребление и значение слова в узусе (общем языке) не совпадают. Поэтому принципиально различаются два типа значений — узуальное и окказиональное.

Под узуальным значением МГ понимали «всю совокупность представлений, составляющих для члена данной языковой общности содержание данного слова», под окказиональным – «те представления, которые говорящий связывает с этим словом в момент его произнесения» и которые, в свою очередь, свяжет и слушатель с данным словом.

Узуальное значение слова является внеконтекстным, а окказиональное значение конкретизируется в индивидуальном речевом акте. Например, значение слова осёл ‘животное’ является узуальным, а его конкретное значение ‘тупой человек’ – окказиональным. Узуальное слово может быть многозначным, окказионально же всегда однозначно.

Их отличие выявляется по четырем линиям:

а) узуальное значение известно всем членам данной языковой общности, окказиональное значение — это значение в акте речи;

б) окказиональное значение богаче узуального;

в) окказионально слово называет нечто конкретное, предмет, тогда как узуально оно обозначает нечто абстрактное, понятие;

г) узуально слово многозначно, окказионально — всегда однозначно.

В принципиальном отклонении окказионального значения от узуального — основы изменений значений слов. По мнению Пауля, «регулярное возобновление таких отклонений приводит к постепенному превращению индивидуального и мгновенного в общее и узуальное».

Пауль создал классификацию изменений значений слов, которая с некоторыми модификациями используется и в настоящее время. К основным видам изменений значений слов он относил:

– сужение, или специализация, значения (балык в татарском языке – рыба, в русском – копченая спинка осетра),(Glas – стекло и стакан), (появление имени собственного);

– расширение значения (рус. дом – здание и дом – родина), (sehr – больно и очень), (переход имени собственного в нарицательное);

– перенос значения на базе ассоциативных связей: метафора, метонимия, синекдоха; перенос названия на основе пространственных, временных или каузальных связей;

– прочие случаи – литота, гипербола, эвфемизмы.

  1. МГ считали, что изучать нужно историю живых языков и историю языков, письменно зафиксированных. Кроме того, МГ выдвигали тезис о необходимости изучения жизни народных говоров и диалектов.

Ученый, занимающийся сравнительным изучением языков, должен обратить свой взор к современности, если он хочет иметь правильное представление о характере развития языка. Поскольку на этих языках говорят и в настоящее время, они живут перед нами и в нас полнокровной жизнью, то в них легко можно заметить психологический элемент. Наблюдения над физическими и психическими механизмами речи и наблюдения над живыми народными говорами, сохранившими древние звуковые формы, дают возможность получить более точную картину жизни языка, чем ее можно составить на основе изучения только письменных памятников. ПОТОМУ ЧТОони естественнее и закономернее представляют жизнь языка.

Остхоф и Бругман: «Во всех живых народных говорах свойственные диалекту звуковые формы проводятся через весь языковой материал и соблюдаются членами языкового коллектива в их речи куда более последовательно, чем это можно ожидать от изучения древних, доступных только через посредство письменности языков» (конспект).

Во-вторых, МГ считали, что говоры полнее сохраняли жизнь языка, являлись в ряде случаев единственным источником нефиксированного прошлого.

Наиболее верные данные дают такие языки, как германские, романские, славянские: традиция у них сохраняется на протяжении многих столетий и они располагают живой разговорной речью.

Наблюдения над разнообразием диалектной речи привели к пересмотру понимания единства праязыка, а Также причин образования родственных языков, изложенных Шлейхером. По аналогии с современным диалектным состоянием языков стали говорить о диалектном членении праязыка. Была выдвинута проблема языковых контактов и создана теория волн, изложенная в работе И. Шмидта «Отношения родства между индоевропейскими языками» (1872).

Вопрос 4

П. – основатель субъективно-психологического направления в литературоведении и языкознании. Философской основой субъективно-идеалистической теории П. является через Гумбольдта немецкая идеалистическая философия, гл. обр. философия Канта.

Нем. идеалист. философия (Кант) → Гумбольдт → суб.-идеалист. теория П.

П. считал, что в восприятии и познании мира существенна доля субъективных ощущений (опора на Канта, Гумбольдта).

П. рассматривал взаимосвязи между мышлением и языком как простую ассоциативную связь, которая устанавливается благодаря многократному совпадению в сознании восприятий слова и вещи, обозначаемой данным словом.

П. считал, что познать сущность вещей и изобразить в поэтических образах реальный мир невозможно. Сущность вещей, с его точки зрения, не познаваема.

Познание имеет дело с хаосом чувственных ощущений, в которые человек вносит порядок. Слово в этом процессе играет далеко не последнюю роль. «Только понятие (а вместе с тем и слово, как необходимое его условие) вносит идею законности, необходимости, порядка в тот мир, которым человек окружает себя и который ему суждено принимать за действительный» («Мысль и язык», стр. 131).

От агностицизма П. идет к основным положениям субъективного идеализма, заявляя, что «мир является нам лишь как ход изменений, происходящий в нас самих» («Из записок по теории словесности», стр. 25).

Поэтому, подходя к процессу познания, П. ограничивает этот процесс познанием внутреннего мира субъекта.

Психология Гербарта → суб.-идеалист. теория П.

Ставя основные вопросы лингвистики, П. ищет им разрешения в психологии.

Только сближая языкознание с психологией, можно, по мнению П., развивать плодотворно и ту и другую науку.

Единственно научной психологией П. считает психологию Гербарта.

Потебня соглашается с положениями немецкого учёного о том, что основное в процессе познания — представления, которые составляют его (познания) основу.

Человечество начало с самых простых чувственных представлений, без их сколько-нибудь связного осознания.

Затем путём опыта, накопления этих повторяющихся представлений оно стало создавать понятия. В основе осознания данных представлений лежит опыт прошлого, к которому прибавляется новое в виде данных представлений.

Осознание нового на основе старого, создание нового понятия, нового слова есть «акт апперцепции».

Но в отличие от Гербарта, рассматривавшего апперцепцию как сложившуюся в душе «массу представлений», П. понимает её как осмысленное и активное восприятие материала, возникающее в результате определённой подготовительной работы.

Итак, П. основывает лингвистику на теории представлений Гербарта, рассматривая образование каждого слова как процесс апперцепции, суждения, т.е. объяснения вновь познаваемого через прежде познанное.

Признав общей формой человеческого познания объяснение вновь познаваемого прежде познанным, П. от слова протягивает нити к поэзии и науке, рассматривая их как средства познания мира.

Единственной целью как научного, так и поэтического произведения является, по взглядам П., «видоизменение внутреннего мира человека».

Поэзия для П. есть средство познания не объективного мира, а лишь субъективного. Искусство и слово являются средством субъективного объединения разрозненных чувственных восприятий.

Художественный образ не отражает мир, существующий независимо от нашего сознания; этот мир, с точки зрения П., не познаваем, он лишь обозначает часть субъективного мира художника. Этот субъективный мир художника в свою очередь не познаваем для других и не выражается, а лишь обозначается художественным образом.

Образ есть символ — иносказание — и ценен лишь тем, что каждый может вложить в него свое субъективное содержание.

Взаимное понимание по существу невозможно. Всякое понимание есть в то же время непонимание.

Субъективно-идеалистический подход к искусству, рассмотрение образа лишь как символа, как постоянного сказуемого к переменным подлежащим приводят П. в теории поэзии к психологизму, к изучению психологии творчества и психологии восприятия.

СУЩНОСТЬ ЯЗЫКА. Природа языка общественна: «общество предшествует началу языка»; слово не только продукт индивидуального сознания. Язык творит народ, язык – порождение «народного духа», язык задает «народность» (национальную специфику народа).

(Категории «народ» и «народность» – центральные для концепций П.).

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЯЗЫКА. Вопрос о происх.я. П. решал совместно с вопросом о связи я. и мышления. Оба эти вопроса П. раскрывает в работе «Мысль и язык» (цит. по изд. А.А. Потебня. Полное собрание трудов: Мысль и язык. Изд-во «Лабиринт», М., 1999. 300 стр.)2.

Главы 1-3. Здесь в критическом ключе изложена история вопроса о происх.я. (основные гипотезы).

Гл.3. также посвящена анализу воззрений Гумбольдта. Как и Гумб. П. считает, что появление я. знаменует переход от бессознательности к сознанию (с. 43), считает вопрос происх.я. вопросом психологическим (с. 43).

Глава 4. Здесь излагается собственная т.зр. на происх.я. – ОНОМАТОПОЭТИЧЕСКАЯ. (Необходимо обратить внимание на стр. 85 «Язык животных и язык человека…»; стр. 86 «…междометие под влиянием обращенной на него мысли изменяется в слово; теперь следует дальше остановиться на том, как именно происходит это изменение, то есть создание языка,…»; стр. 87 «язык создается только совокупными усилиями многих, что общество предшествует началу языка»; стр. 90!)

Глава 9. Здесь П. пишет о том, каким был язык в начале своего существования. (Необходимо обратить внимание на стр. 127 «…для первобытного человека весь язык состоял из предложений с выраженным в слове одним только сказуемым»;стр.«…слово в начале лишено еще всяких формальных определений,…».)

РАЗВИТИЕ ЯЗЫКА

Сущность языка П. видит в беспрестанном стремлении к совершенствованию языковых форм, в беспрерывном обновлении языка, его развитии.

Рассматривает язык как поток непрерывного словесного творчества.

Рассматривает язык как систему тесно связанных и взаимообусловленных элементов, в которой всякое явление находится в связи с другим, способствуя тем самым формированию понятия языковой системы. Языковая система представляет собой совокупность разновременных наслоений. Прежде связанное в языке служит основанием новому, частью оно перестраивается заново при других условиях и по другому началу, частью переменяет свой вид и значение единственно от присутствия нового. Язык всегда более-менее пестрит оставшимися снаружи образцами разнохарактерных пластов.

В развитии языка П. выделяет два периода: «поэтический» и «прозаический». «Слово потому только есть орган и непременное условие всего позднейшего развития понимания мира и себя, что первоначально есть символ, идеал и имеет все свойства художественного произведения. Но слово с течением времени должно потерять эти свойства, равно как и поэтическое произведение…» (с. 179).

«По мере того как мысль посредством слова идеализируется и освобождается от подавляющего и раздробляющего ее влияния непосредственных чувственных восприятий, слово лишается исподволь своей образности. Тем самым полагается начало прозе, сущность коей – в известной сложности и отвлеченности мысли … Количество прозаических стихий в языке постоянно увеличивается согласно с естественным ходом развития мысли; самое образование формальных слов – грамматических категорий – есть подрыв пластичности речи» (с. 193-194).

СООТНОШЕНИЕ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ.

1. Общелингвистическая концепция Потебни опирается на основополагающее положение лингвистического психологизма о едином процессе развития мышления и языка, о невозможности развития одного без участия и развития другого. Само рождение мысли обнаруживает ее тесную связь с языком. Мысль как бы начинается с первым языковым действием и оформляется в своих категориях – представлениях, образах, понятиях – одновременно с формированием категорий и форм языка.

Язык – это одна из форм мысли. Одновременно это переход от бессознательного к сознанию и к самосознанию. Мышление создается и получает свое выражение только с помощью языка и на его основе.

Язык, по П., формирует человеческую мысль: грамматические категории суть категории мышления, формы движения мысли. Через язык мы воспринимаем и познаем мир, слово формирует ряд познавательных моделирующих систем: миф, фольклор, науку. Именно в слове человек объективирует восприятие мира и связывает это слово с другими словами.

2. Язык и мышление тесно связаны. Язык трактуется как средство не выражать уже готовую мысль, а создавать её.

3. Язык не равен мышлению: «область языка далеко не совпадает с областью мысли», так как в истории человечества мышление не всегда связано с языком. «В середине человеческого развития мысль может быть связана со словом», однако в начале она, по-видимому, еще не доросла до него, а на «высокой степени отвлеченности покидает его».

до языка

(без языка)

вместе с языком

без языка

потребность

в понятии

мифическое

мышление

(1 слово –

1 предмет/

1 идея)

образное,

поэтическое

мышление

безОбразное

мышление

творческое,

бессознательное

мышление

Мыслительная деятельность включает в себя несколько этапов:

то, что я вижу (предмет) → характерный признак воспринимаемого предмета (внутренняя форма) → чувственный образ предмета (совокупность восприятий) → представление (сравнение восприятий) → апперцепция (первый акт мысли) → суждение (основная форма мысли) → понятие (совокупность суждений).

Развитие взаимоотношений между мышлением и языком происходит следующим образом: от дословесного мышления образами через образное мышление, ассоциированное со словом, до мышления понятиями с помощью слов.

Важная роль в этом процессе принадлежит слову, посредством которого совершается переход образа предмета в понятие о предмете.

Содержание мысли есть образ или понятие. Средством развития мысли, средством преобразования образа в понятие выступает слово. По мере того как мысль с помощью слова идеализируется и освобождается от непосредственных чувственных восприятий, слово постепенно лишается своей образности.

4. Несовпадение языка и мысли наблюдается в творческой деятельности музыканта, живописца, шахматиста, а в математике понятия выражаются не словами, а условными знаками.

5. Вместе с тем, «язык есть необходимое условие мысли отдельного лица», «в слове впервые человек сознает свою мысль», только слово назначает всему свое место в системе человеческих знаний.

Язык способен сжимать бесконечный наплыв впечатлений до мысли. Языковой знак способен к бесконечному расширению.

Знак в слове есть необходимая для быстроты мысли замена соответствующего образа или понятия. Знак – это намёк. Он не равен понятию.

Существует мышление до языка и без языка, но оно уже несёт потребность в понятии.

6. Выделял языковое и внеязычное (мыслительное) содержание. Мышление не обязательно имеет языковую форму. Не всё, что есть во внеязычном содержании, оформлено языковым содержанием. То, что не оформлено, – это «вещь в себе» (более правильно – «вещь для себя»).

Языковое содержание – это оформленное мыслительное содержание. Языковое содержание является формой по отношению к внеязычному содержанию.

Между собой внеязычное и языковое содержания взаимодействуют.

У языкового содержания имеется своя форма – членораздельный звук. Форма содержательна, а содержание оформлено.

7. Антиномия понимания – непонимания.

Действительная жизнь единиц языка, особенно слова, совершается только в речи. Изолированное слово мертво, оно не обнаруживает своих свойств. При этом в речи слово каждый раз соответствует только одному акту мысли, то есть «каждый раз, как произносится или понимается, имеет не более одного значения». Во всяком новом употреблении слова возникают изменения в его значении, оттенки, нюансы смысла, то есть разные мыслительно-речевые акты создают как бы разные по смыслу, хотя и однозвучные слова. Отсюда вытекает развитие антиномии понимания и непонимания Гумбольдта.Под непониманием разумеет не только обязательное отклонение от мысли, идущей от говорящего, а «понимание по-своему», как творческую работу слушающего, как то новое, что он привносит от себя, поскольку его жизненный опыт иной. Возбуждение извне в этом случае лишь повод для появления своего.

В акте общения собеседники затрагивают друг в друге то же звено цепи чувственных представлений и понятий, поэтому в каждом восстают соответствующие, но не те же понятия, поскольку индивидуальный опыт и воспоминания у людей различны.

Это и вызывает известное «непонимание» при передаче мысли, поскольку «говорить, значит, не передавать свою мысль другому, а только возбуждать в другом его собственные мысли».

УЧЕНИЕ О СЛОВЕ

Устройство слова. Словесный знак – двусторонняя сущность: звучание/значение.

Есть звуковая материя, которая разлита в природе. Звуковая материя достаточно бесформенна, мы не можем перечислить все источники звуков. Звук – это чувственная реакция (рефлексия чувств).

Под действием мышления эти звуки становятся членораздельными. Потебня – сторонник звукоподражательной теории.

звук как чувственная реакция

ß

членораздельные звуки

ß

оформленная звуковая членораздельная материя = психический образ звука (фонема)

ß

Внешняя звуковая форма (мыслительное содержание) ß внутренняя форма (мыслительное содержание)

Звучание вне словесного знака, но оно обязательно. У нас возникает звуковой (акустический) образ слова.

1-й элемент словесного знака – звуковой образ. Этот образ субъективен, он личный, индивидуальный, основывается на личных ассоциациях каждого человека. Возникает один индивидуальный образ и один индивидуальный смысл.

На основе 1-го содержательного признака образуется представление. Смысл представления возникает здесь и сейчас. Звуковой образ – без смысла. Представление тоже м.б. без смысла (если его не опознать).

Если остановиться здесь, то звуковой образ – знак, а представление – значение. Но нас могут не понять, т.к. смыслы индивидуальны. Можно выразить по-другому. Можно объяснить, с чем ещё связано это значение. Возникает несколько смыслов.

Тогда возникает ближайшее значение. Оно уже предстаёт как языковое. Оно распадается на лексическое и грамматическое. Грамматическое значение очень абстрактно, оно представляет грамматическую категорию. А в лексическом значении есть некий набор признаков. Можно не знать лексического значения, но понять грамматическое. Отсюда самое общее можно понять (процесс, предмет).

Ближайшее значение должен понимать каждый. Это минимум информации, доступный и понятный наивному носителю языка. Оно указывается в словаре.

Дальнейшее значение– количество смыслов стремится к бесконечности. Это предмет других наук. Это энциклопедические знания. Внеязыковое содержание (как и предмет как познаваемый объект).

дальнейшее значение

ближайшее значение

представление

звуковой образ

звучание

Норма словесного знака:

ближайшее значение

звуковой образ

Представление может исчезнуть (заимствованные слова оказываются вообще без представления; у русских слов м. заменяться другим).

Но во всех вновь образованных словах оно обязательно. Представление – это знак знака значения. Если теряется представление, то могут выпадать слоги, слово может меняться.

Звуковая форма – это дважды знак значения (ближайшего) и трижды знак дальнейшего значения. Звук и акустический образ – внешняя форма. Членораздельный звук – это искусственный аппарат, а не слово. Этот комплекс звуков мы можем произнести изолированно, но произносим в некотором окружении (если не в словесном, то в коммуникативном).

Слово в речи каждый раз соответствует только одному акту мысли. Поэтому мы имеем каждый раз только 1 значение. Нет многозначных слов, есть однозвучные слова.

Потебня не признаёт действительного существования общих значений слов (как формальных, так и вещественных).

Анализируя слово, П. т. обр. приходит к следующим выводам:

1. Слово состоит из трех элементов: внешней формы, т. е. звука, внутренней формы и значения.

2. Внутренняя форма выражает один признак между сравниваемыми, т. е. между вновь познаваемым и прежде познанным предметами.

3. Внутренняя форма выступает как средство апперцепции, апперцепция есть то же суждение, следовательно, внутренняя форма есть выражение суждения и важна не сама по себе, а лишь как знак, символ значения слова, к-рое субъективно.

4. Внутренняя форма, выражая один признак, дает сознание единства и общности чувственного образа.

5. Постепенное забвение внутренней формы превращает слово из примитивного поэтического произведения в понятие.

Анализируя символы народной поэзии, разбирая их внутреннюю форму, П. приходит к мысли, что потребность восстанавливать забываемую внутреннюю форму и была одной из причин образования символов. Калина стала символом девицы потому же, почему девица названа красною — по единству основного представления огня-света в словах «девица», «красный», «калина».

УЧЕНИЕ О ВНУТРЕННЕЙ ФОРМЕ СЛОВА.

Занимает центральное место в лингвистической теории3.

СУТЬ: в основе образования слова лежит рефлекторное чувство человека, реагирующего на раздражения, идущие от действительности (чувства голода, страха, боли, иных впечатлений от предметов).

Получаемые представления мотивируют значение слова, давая «не образ предмета, а образ образа», который Потебня именует внутренней формой.

Внутренняя форма слова имеет двухступенчатую природу.

Во-первых, ВФ – это центр образа предмета, один из его признаков, преобладающий над остальными, который берется в основу наименования предмета. Например, ВФ слова подснежник – это зафиксированный в названии один из основных признаков этого растения – появление ранней весной, когда еще не сошел снег.Здесь ВФ – это и центр представления и ближайшее значение слова, иначе – этимологическое, народное, общее для всех значение, содержащее один признак, тогда как дальнейшее значение слова у каждого различно по количеству и качеству элементов.

Во втором случае во ВФ происходит утрата первоначального образа, забвение представления. Например, под словом окнообычно понимают раму со стеклами, тогда как, судя по сходству со словомокооно означает или то, куда, сквозь что смотрят, или то, куда, сквозь что проходит свет. В процессе исторического развития языка прежнее содержание забывается и звук слова становится носителем более актуального значения.ВФ становится знаком, символом, заменяющим для нас субъективное значение. Например, когда ребенок определяет круглый колпак лампы какарбуз,то из значения прежнего слова в новое входит только один признак – шаровидность. Этот признак есть знак значения этого слова, он выступает не как представитель первичного образа, а как представитель звука, то есть знак знака, или, по-иному, основание сравнения между двумя сравниваемыми сложными мыслительными единицами. (ИЛИ, ОСНОВАНИЕ ПЕРЕНОСА НАИМЕНОВАНИЯ, ЗНАЧЕНИЯ).

ИТАК, внутренняя форма у Потебни есть ближайшее значение (в первом случае) и представление (во втором случае).

СИНТАКСИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ

Учение о грамматической форме.

ГДЕ? В работе «Из записок по русской грамматике» (В 4-х тт.): рассматривает процессы образования и изменения грамматических категорий = фактически рассматривает основные направления эволюции языка и мышления.

1-й и 2-й тт. посвящены членам предложения и различным заменам, которым они исторически подвергались.

3-й т. – эволюции существительного и прилагательного из древнего причастия.

4-й т. – глаголу и остальным частям речи.

Учение о предложениизанимает значительное место, т.к. он связывает между собой строение предложения и строение мысли. Именно поэтому он стремится установить эволюцию разных типов предложения, опираясь на развитие мысли.

Эволюция предложения

Выделяет две стадии в развитии предложения – древнююисовременную.

Древний тип предложения был именным, а современный характеризуется преобладанием глагольного элемента, что соответствует двум этапам в развитии мышления.

Ранний этапхарактеризовался конкретностью восприятия предметов и явлений, без расчленения их на признаки и качества, что и находило свое выражение в именном строе языка. Целостность восприятия находила свое отражение в наименовании, когда в его основу брался какой-нибудь один признак.

На втором этаперазвивается способность человека к отвлеченному мышлению, человек переходит от цельности мысли и речи к разделению мыслимого на вещь и ее качества и действия, что приводит к усилению глагольности в предложении.

Развитие и изменение предложения тесно связано с развитием и изменением грамматических категорий, в частности, частей речи. Именно в предложении развиваются не только сочетания форм, но и сами части речи.

Части речи

Первичными словами были междометия – или близкие к ним слова, в основе которых лежат чувственные образы. Эти слова не являлись ни существительными, ни прилагательными, ни глаголами и походили скорее на имя, чем на глагол. Называет их первообразными причастиями, которые выделили из себя имясуществительное, грамматическую категорию субстанции.

Дальнейшее развитие мышления приводит к ослаблению в имени существительном признака предметности и усилению значения признака, качества, что формирует новую грамматическую категорию – имя прилагательное.

Дальнейшая эволюция мысли и языка приводит к вытеснению категории субстанции (существительного) категорией процесса, действия, силы, энергии, к появлению новой категории – глагола.

Глагол все больше вытесняет существительное там, где может его заменить. Ближе к настоящему времени именной характер предложения все более и более стирается, в нем усиливается глагольность.

Грамматическая форма

Рассматривает ГФ как понятие семантико-синтаксическое. Подчеркивает, что нет формы, присутствие и функции которой узнавали бы иначе, как по смыслу, то есть по связи с другими словами и формами в речи и языке.

Полагает, что ГФ нельзя отождествлять со звуком, т.к. она, прежде всего, есть значение, так как многие ГФ в определенных случаях не имеют звукового обозначения.

ГФ могут выражаться как формальными элементами слова, так и его синтаксическими связями.

Соотношение понятий ГФ, ГК и части речи

ГК и части речи рассматривает как рубрики, по которым классифицируются наши представления как раздельные акты мысли, производящей такую классификацию.

ГК тесно связаны с лексическим, вещественным значением слова, поскольку и вещественное и формальное значение данного слова составляют один акт мысли.

Соединение ГЗ и ЛЗ осуществляется ГФ, которая в языке составляет стройную систему.

Таким образом, увязывает изменение ГГФФ, грамматического строя языка с изменением форм мышления, создавая на этой основе стройную грамматическую теорию. Эта теория базируется на принципе структурной взаимосвязанности всех основных ГГКК – слова, части речи, члена предложения и предложения – и их исторической изменчивости, связанной с развитием категорий и форм мышления.

КОНСПЕКТЫ:

Впервые теоретические взгляды МГ были четко сформулированы в книге Г. Остгофа и К. Бругмана ««МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ОБЛАСТИ ИНДОЕВРОПЕЙСКИХ ЯЗЫКОВ» (см. конспект).

Языкознание есть историческая наука, и никакого иного языкознания, помимо исторического, нет и быть не может.

Никто не может отрицать, что прежнее языкознание подходило к объекту своего исследования — индоевропейским языкам, не составив себе предварительно ясного представления о том, как живет и развивается человеческий язык вообще, какие факторы действуют при речевой деятельности и как совместное действие этих факторов влияет на дальнейшее развитие и преобразование языкового материала. С исключительным рвением исследовалиязыки, но слишкоммало — говорящего человека.

Механизм человеческой речиимеет две стороны: психическую и физическую.Главная цель ученого, занимающегося сравнительным изучением языков,— выяснить характер деятельности данного механизма. Ибо только на основе более точных знаний об устройстве и образе действия этого психофизического механизма ученый может составить себе представление о том,что вообще возможно в языке(но только не в языке на бумаге, так как на бумаге можно сделать почти все), о том,каким образом исходящие из индивидов языковые новшества укореняются в языковом коллективе

… данных одной физиологии звуков отнюдь не достаточно, когда хотят составить себе ясное представление о речевой деятельности человека и о новшествах в форме, производимых человеком при говорении.

Необходимо привлечь еще одну науку, которая располагает обширным материалом наблюдений над характером функционирования психических факторов,…

Реконструкция индоевропейского языка-основы была до сих пор главной целью и средоточием усилий всего сравнительного языкознания. Следствием этого явился тот факт, что во всех исследованиях внимание было постоянно направлено в сторону праязыка. Внутри отдельных языков, развитие которых известно нам по письменным памятникам, — индийского, иранского, греческого и т.д.— интересовались почти исключительно древнейшими, наиболее близкими к праязыку периодами, следовательно, древнеиндийским, а в нем особенно ведическим, древнеиранским, древнегреческим, а в нем главным образом гомеровским диалектом, и т.д. Более поздние периоды развития языковрассматривались с известным пренебрежением, как эпохи упадка, разрушения, старения, а их данные по возможности не принимались во внимание.

Мы должны намечать общую картину характера развития языковых форм не на материале гипотетических праязыковых образований и не на материале древнейших дошедших до нас индийских, иранских, греческих и т.д. Форм, предыстория которых всегда выясняется только с помощью гипотез и реконструкций. Согласно принципу, по которому следует исходить из известного и от него уже переходить к неизвестному, эту задачу надо разрешатьна материале таких фактов развития языков, история которых может быть прослежена с помощью памятников на большом отрезке времени и исходный пункт которых нам непосредственно известен. Чем больше языкового материала предоставляет нашему наблюдению беспрерывная, насчитывающая столетия письменная традиция, тем в более благоприятном положении мы находимся, и чем дальше какой-либо период развития языка удален по направлению к современности от времени, которым датируется начало письменной традиции, тем неизбежно поучительнее для нас он становится. Следовательно,ученый, занимающийся сравнительным изучением языков, должен обратить свой взор не к праязыку, ак современности, если он хочет иметь правильное представление о характере развития языка; …

Языки, подобные германским, романским, славянским, являются, без сомнения, такими, где сравнительное языкознание вернее всего может выработать свои методологические принципы. Во-первых, здесь соблюдено основное условие: мы можем проследить развитие и процесс преобразования языковых форм с помощью памятников на протяжении многих столетий. Затем,здесь в гораздо большей степени, чем в древнеиндийском, древнегреческом, латинском языках,мы имеем дело с неподдельной народной речью, с обычным разговорным языком.То, что нам известно о древних индоевропейских языках по дошедшим до нас памятникам, является языком, в такой степени подвергшимся литературному влиянию (слово «литературный» понимается здесь в самом широком смысле), что мы вряд ли можем говорить о знании устного, самобытного, непритязательного каждодневного языка древних индийцев, греков и римлян. … Далее, упомянутые новые языки обладают по сравнению с древними языками еще и тем несомненным преимуществом, столь важным для достижения нашей цели, что результатом их развития в народе, прослеживаемого по памятникам на протяжении веков, являются живые языки, включающие множество диалектов. Эти живые языки, однако, еще не настолько отличаются от более древних, удаленных на столетия и доступных только в письменной форме, чтобы их нельзя было использовать в качестве прекрасного корректива для тех ошибок, которые неоднократно и неизбежно допускались из-за того, что ученые полагались только на данные этой письменной передачи речи прежних времен. …живые звуки современности дают возможность правильно понять значение тех письмен, с помощью которых немцы пытались в далеком прошлом фиксировать звуки.

Именно новейшие периоды развития новых индоевропейских языков, живые народные говоры имеют большое значение для методологии сравнительного языкознания и в ряде других случаев. (ПОЧЕМУ?) Во всех живых народных говорах свойственные диалекту звуковые формы проводятся через весь языковой материал и соблюдаются членами языкового коллектива в их речи куда более последовательно, чем это можно ожидать от изучения древних, доступных только через посредство письменности языков; эта последовательность часто распространяется на тончайшие оттенки звуков.

Картина жизни языка, получаемая, с одной стороны, в результате изучения более поздних периодов развития языков и живых народных диалектов и, с другой — с помощью привлечения данных непосредственного наблюдения над психическим и физическим механизмом речи, …

В основе этих принципов (ПРИНЦИПОВ МГ) лежат две предельно ясные мысли: во-первых, язык не есть вещь, стоящая вне людей и над ними и существующая для себя; он по-настоящему существует только в индивидууме,тем самым все изменения в жизни языка могут исходить только от говорящих индивидов, во-вторых,психическая и физическая деятельность человека при усвоении унаследованного от предков языка и при воспроизведении и преобразовании воспринятых сознанием звуковых образов остается в своем существе неизменной во все времена.

Важнейшими методическими принципами «младограмматического» направления являются два нижеследующих положения.

Во-первых: каждое звуковое изменение, поскольку оно происходит механически, совершается по законам, не знающим исключений, т.е. направление, в котором происходит изменение звука, всегда одно и то же у всех членов языкового сообщества, кроме случая диалектного дробления, и все без исключения слова, в которых подверженный фонетическому изменению звук находится в одинаковых условиях, участвуют в этом процессе.

Во-вторых, так как ясно, что ассоциация форм, т.е. новообразование языковых форм по аналогии, играет очень важную роль в жизни новых языков, следует без колебаний признать значение этого способа обогащения языка для древних и древнейших периодов, и не только вообще признать, но и применить этот принцип объяснения так, как он применяется для объяснения языковых явлений позднейших периодов. И совсем не следует удивляться, если окажется, что образования по аналогии в древних и древнейших периодах истории языка будут обнаружены нами в том же или в еще большем объеме, что и в более поздних и позднейших периодах.

То обстоятельство, что «младограмматическое» направление сегодня еще не в состоянии объяснить все «исключения» из звуковых законов, естественно, не может служить основанием для возражения против его принципов.

Г. Пауль. «ПРИНЦИПЫ ИСТОРИИ ЯЗЫКА» (конспект):

…в семидесятых годах XIX в. оформилось направление, настаивавшее на коренном изменении исследовательского метода.

Попытаемся отметить важнейшие особенности, которыми языкознание отличается от других культуроведческих наук.

…все явления, так или иначе затрагивающие душу человека, строение организма, окружающая природа, вся культура, весь опыт и переживания,— все это оказывает влияние на язык и что он поэтому, если рассматривать его под таким углом зрения, зависит от любых факторов, какие только можно себе представить. Но рассматривать это материальное содержание отнюдь не составляет истинную задачу языкознания. Оно только может содействовать этому в союзе со всеми прочими науками, изучающими различные области культуры. Его же непосредственной задачей является изучение тех отношений, в которые совокупность представлений вступает с определенными комплексами звуков. В качестве основы подобного изучения требуются лишь две науки — психология и физиология, причем из последней только определенные ее разделы.

Всякий акт языкового творчества всегда является делом индивида. Правда, одно и то же может быть создано несколькими индивидами. Но это не меняет существа акта творчества или его продукта. Никогда не бывает, чтобы несколько индивидов создавали в области языка что-то совместно, соединенными усилиями, распределив между собой обязанности. … Правда, поскольку результат языкового творчества передается другому индивиду и перерабатывается им и поскольку этот процесс повторяется все вновь и вновь, то и здесь мы имеем известное разделение и объединение труда, без чего, видимо, невозможно представить себе никакой культуры.

…языковые образования создаются обычно не в результате сознательного намерения. Хотя цель коммуникации, за исключением самых ранних стадий, всегда присутствует, стремление создать нечто стабильное отсутствует, и индивидуум не осознает свою творческую деятельность.

…необходимо видеть различие между естественным и искусственным развитием языка, так как последнее происходит, конечно, путем сознательно регулирующего вмешательства. Подобные сознательные устремления направляются почти исключительно на создание общего языка для диалектально раздробленной области или на создание технического языка для людей определенных профессий.

[непреднамеренные языковые процессы] должны быть относительно простыми. … Да и как это может быть иначе, если изменение происходит без какого-либо намерения и в большинстве случаев говорящий даже на замечает, что он произносит что-то такое, чего раньше совсем не было? Далее, конечно, важно проследить по возможности все памятники, в которых шаг за шагом отражены эти процессы. Что же касается до простоты языковых процессов, то она не допускает, чтобы индивидуальное своеобразие проявлялось при этом слишком сильно. Ведь простейшие физические процессы у всех индивидов одни и те же, и их особенности основаны всего лишь на различных комбинациях этих простых процессов. Большое единообразие языковых процессов, протекающих в различных индивидах, является важнейшей основой их точного научного исследования. Освоение языка падает на тот ранний период развития ребенка, в котором во всех психических процессах еще очень мало преднамеренности и осознанности, еще очень мало индивидуальности. Точно так же обстоит дело и с тем периодом развития человечества, в котором впервые был создан язык. Если бы язык не был построен на основе того общего, что заложено в человеческой природе, он не мог бы служить удобным орудием общения всех людей. Напротив того, тот факт, что он таковым является, имеет своим необходимым следствием, что он отталкивает от себя все индивидуальные явления, стремящиеся проникнуть в него, и что он сохраняет и воспринимает только те элементы, которые получили санкцию индивидов, общающихся друг с другом.

…истинным объектом для языковеда являются все проявления языковой деятельности у всех индивидов в их взаимодействии друг с другом. Все звуковые комплексы, которые кто-либо когда-либо произносил, слышал или представлял себе, со всеми ассоциированными с ними представлениями, для которых они служат символами, все разнообразные связи, в которые вступали элементы языка в душе индивида,— все это относится к области истории языка, все это должно быть изучено, чтобы достичь полного понимания его развития.

Все проявления языковой деятельности исходят из темной сферы подсознательного в душе человека. Здесь находятся языковые средства, которыми располагает человек, мы бы даже сказали — он черпает отсюда много больше, чем он мог бы располагать при других условиях. Эти языковые средства представляют собой крайне сложные психические образования, состоящие из разнообразно переплетающихся между собой групп представлений.

Они являются продуктом всего того, что когда-то раньше вступило в сферу сознания при слушании других лиц, а также при собственной речевой деятельности и мышлении в языковых формах. Наличие этих групп делает возможным при благоприятных условиях возвращение в сферу сознания того, что присутствовало в нем ранее, а следовательно, и возможность понимания и высказывания того, что ранее было уже высказано или понято. Необходимо помнить о том, что ни одно представление, введенное в сознание посредством языковой деятельности, не исчезает из него абсолютно бесследно, хотя этот след часто бывает настолько слабым, что необходимы совершенно особые условия,— а они могут никогда и не наступить,— чтобы сделать его способным вновь стать осознанным. Представления последовательно произнесенных звуков ассоциируютсяс представлениями последовательно произведенных движений речевых органов. Звуковые и моторные рядыассоциируютсядруг с другом. И с теми и с другимиассоциируютсяпредставления, для которых они служат символами,— не только представления значений слов, но и представления синтаксических отношений. И не только отдельные слова, но и более сложные звуковые ряды, целые предложенияассоциируютсянепосредственно с заложенным в них мыслительным содержанием. Эти группы, обусловленные внешним миром по меньшей мере в своих истоках, организуются затем в душе каждого индивида в еще более богатые и сложные образования, которые лишь в своей незначительной доле возникают сознательно и далее действуют уже бессознательно, но в своей подавляющей части никогда и не достигают сознательности, но тем не менее сохраняют свою действенную силу.Так ассоциируются между собой различные формы какого-либо слова или выражения, в которых они были усвоены. Так ассоциируются между собой в силу сходного звучания и родственных значений различные падежи одного и того же имени, различные времена, наклонения, лица одного и того же глагола, различные производные от одного корня слова; далее — все слова с единой функцией, например все существительные, все прилагательные, все глаголы; далее — производные от разных корней, но образованные при помощи одного и того же суффикса; далее — однородные по функциям формы различных слов, т.е. формы множественного числа, формы родительного падежа, формы страдательного залога, формы перфекта, формы конъюнктива, формы первого лица; далее — слова, имеющие однотипную флексию, например в немецком все слабые глаголы в противоположность сильным, все существительные мужского рода, образующие множественное число при помощи умляута, в противоположность существительным, не имеющим его; даже слова с частично однотипными флексиями могут связываться между собой в группы в противоположность тем, которые сильнее отклоняются от данного типа; далее, ассоциируются между собой виды предложений, сходные по форме или функции.Существует множество видов ассоциаций, частично многократно опосредствованных и имеющих более или менее существенное значение для жизни языка. Все эти ассоциации могут проявляться и оказывать известное действие, не будучи полностью осознанными. Их отнюдь не следует смешивать с категориями, возникшими путем грамматического абстрагирования, хотя обычно они совпадают с последними.

этот организм групп представлений у каждого индивида находится в процессе постоянного изменения.Во-первых, всякий момент, не подкрепляемый в сознании возобновлением впечатления или повторным введением в сознание, постепенно теряет свою силу. Во- вторых, благодаря речевой деятельности, слушанию и мышлению всегда прибавляется что-то новое. Даже при точном повторении уже известного укрепляются только отдельные моменты существующего организма. И даже если в прошлом имели место многократные повторения, всегда предоставляются возможности новых образований, не говоря уже о том, что в языке может появиться ранее неизвестное ему явление, хотя бы в форме варианта уже известного. В-третьих, ассоциативные отношения внутри организма постоянно смещаются в результате ослабления или укрепления наличных элементов, а также в результате появления новых. Поэтому если этот организм у взрослых обладает некоторой стабильностью по сравнению с самым ранним детством, то он тем не менее подвержен разнообразным колебаниям.

Другим столь же ясным и столь же важным пунктом, на который необходимо указать, является следующий: организм групп представлений, относящихся к языку, у каждого индивида развивается своеобразно и поэтому приобретает у каждого из них особую форму.Даже если бы у различных индивидов он и состоял из совершенно одинаковых элементов, то они, вероятно, все же вводились бы в душу с различной последовательностью, в различных группировках, с различной интенсивностью и у одних чаще, а у других реже. Поэтому взаимоотношение сил между этими элементами, а тем самым и способы их группировки будут складываться всегда различно, даже если мы совершенно не будем учитывать общие и специальные способности каждого индивида.

Бесконечная изменчивость языка в целом и постоянное возникновение диалектальных различий обусловливаются фактом бесконечной изменчивости и своеобразия каждого отдельного организма.

Описанные психические организмы являются действительными носителями исторического развития.Физический элемент языка имеет лишь одну функцию — служить посредником взаимодействия отдельных психических организмов друг с другом.

Посмотрим теперь, в чем будет заключаться задача историка, имеющего дело с объектом такого характера.Ему не удастся избежать описания отдельных состояний, поскольку он имеет дело с крупными комплексами одновременно сосуществующих элементов. Если же он хочет, чтобы это описание послужило действительной основой для исторического изучения, то он должен обратиться к реальным объектам, т. е. к вышеописанным психическим организмам.Их описание должно быть возможно более верным и не быть простым перечислением элементов, из которых они состоят, но должно показать отношение их друг к другу, их относительную силу, многообразные сочетания, в которые они вступают между собой, степень устойчивости этих сочетаний; иными словами, оно должно показать нам, как функционирует языковое чувство.Для полного описания состояния языка по существу надо было бы провести наблюдение над всей совокупностью представлений, связанных с языком у каждого отдельного индивида, принадлежащего к данной языковой общности, и сравнить затем между собой результаты отдельных наблюдений.

Наше наблюдение обычно ограничивается немногими или даже одним индивидом, но и их языковой организм мы можем изучить лишь частично. Из сравнения языковых организмов получается нечто среднее, чем и определяется норма в языке, языковой узус. Это среднее устанавливается, естественно, тем точнее, чем больше индивидов охвачено наблюдением и чем полнее проведено наблюдение каждого из них.

Даже в самом благоприятном случае при наблюдении языкового организма возникают величайшие трудности. Непосредственное его наблюдение вообще невозможно. Ведь он представляет собою явление, которое таится в душе, в сфере подсознательного. Его можно обнаружить лишь по его проявлениям, по отдельным актам речевой деятельности. И только посредством длинной цепи умозаключений можно получить представление о совокупности идей, скрытых в сфере подсознательного.

Из физических проявлений языковой деятельности наиболее доступна для наблюдения ее акустическая сторона.

Психическую сторону речевой деятельности, как и все психические явления вообще, можно изучать лишь путем самонаблюдения. Всякое наблюдение над другими дает нам в первую очередь только физические факты. Свести их к психическим можно только при помощи умозаключений по аналогии, основанных на том, что мы наблюдали в своей собственной душе. Поэтому постоянное точное самонаблюдение, тщательный анализ собственного языкового чувства необходимы для подготовки языковеда.

Попытаемся прежде всего установить в самых общих чертах, какова истинная причина изменения языкового узуса. Изменения, вызываемые сознательным намерением отдельных индивидов, нельзя полностью исключать.

Но значение такого произвольного вмешательства бесконечно мало по сравнению с медленными, бессознательными и непреднамеренными изменениями, которым языковой узус постоянно подвержен. Истинной причиной изменения узуса является обычная речевая деятельность. В этой области исключено всякое намеренное воздействие на узус. Здесь действует только одно обусловленное потребностями момента намерение передать свои желания и мысли. … Если в результате речевой деятельности без чьего-либо желания происходит изменение языкового узуса, то объясняется это тем, что он не полностью подчиняет себе речевую деятельность и допускает известную степень индивидуальной свободы. Проявление этой индивидуальной свободы имеет обратное действие на психический организм говорящего, но действует и на организм слушающего. Изменение узуса является общим итогом ряда частных отклонений в отдельных организмах при условии, что эти отклонения имеют одинаковое направление. То, что первоначально было лишь индивидуальным, превращается в новый узус, который может вытеснить старый. Вместе с этим происходит множество изменений в отдельных организмах, которые, однако, не приводят к подобным результатам, поскольку между ними не устанавливается связи.

…индивид стоит частью в активном, а частью в пассивном отношении к языковому материалу своего сообщества; иными словами, не все, что он слышит и понимает, используется им самим. Кроме того, в языковом материале, который находится на употреблении у данного коллектива, все же один предпочитает одно, а другой — другое. На этом прежде всего основано расхождение между индивидуальными языками, даже близкими друг к другу, а также возможность изменения узуса.

Языковые изменения совершаются в индивиде частично благодаря его самопроизвольной деятельности, т. е. в процессе его речи и мышления в формах языка, а частично благодаря влиянию, которому он подвергается со стороны других индивидов. Изменение узуса не может произойти без взаимодействия этих двух моментов. Что касается до воздействия со стороны других индивидов, то каждый подвергается ему постепенно и тогда, когда все общеупотребительное в языке полностью им усвоено. Но в основном воздействие проявляется в период первичного восприятия, в период изучения языка. Однако этот период принципиально нельзя отделить от воздействий в другое время, так как они осуществляются в общем одинаковым образом. Кроме того, едва ли в жизни индивида можно указать какой-то определенный момент, когда изучение языка можно считать завершенным. Но, несмотря на это, различие в степени воздействия будет в обоих случаях огромно. Совершенно очевидно, что процессы, имеющие место при изучении языка, обладают величайшим значением для объяснения изменения языкового узуса, что они являются важнейшей причиной этих изменений. Если мы, сравнивая между собой два периода, отделенные друг от друга значительным интервалом, говорим, что язык изменился в таком-то отношении, то мы отнюдь не правильно характеризуем истинное положение вещей. Дело обстоит скорее следующим образом: язык воспроизвел себя совершенно заново, и это новое создание не во всем совпадает с прежним, теперь уже исчезнувшими.

Производя классификацию изменения языкового узуса, мы можем руководствоваться различными принципами. Прежде всего я хотел бы выделить различия самого общего характера. Процессы могут быть или положительными, или отрицательными, т. е. приводить к созданию чего-то нового или же к гибели старого, и, наконец, в-третьих, осуществить замену; в последнем случае гибель старого и появление нового объединены в одном акте. Этот процесс имеет место исключительно при звуковых изменениях. В других областях языка замена бывает мнимой.

С другой стороны, изменения узуса можно классифицировать в зависимости от того, касаются ли они звуковой стороны или значения. В соответствии с этим принципом мы имеем дело, во-первых, с процессами, затрагивающими только звуки, без всякого их отношения к значениям, и, во-вторых, с процессами, затрагивающими значения вне зависимости от звуков. Иначе говоря, мы получаем категорию фонетических изменений и категорию семантических изменений. Всякое семантическое изменение предполагает, что группа представлений, связанная с данным звуковым образом, остается неизменной, а при любом фонетическом изменении, в свою очередь,— что неизменным остается значение. Это, конечно, не исключает возможности изменения со временем как звука, так и значения. Но оба эти процесса не находятся тогда уже ни в какой причинной связи между собой; иначе говоря, не следует думать, что один процесс вызван другим или оба они — одной общей причиной. Сюда относятся также различные процессы, имеющие тот общий признак, что наличные звуковые элементы вступают в новые комбинации на основе свойственного им общего значения. Наиболее важным фактором при этом является аналогия, которая, правда, играет некоторую роль и в области фонетики, но главная сфера ее действия там, где одновременно присутствует и значение.

Если последовательно провести наш способ рассмотрения, то его общие результаты должны оказаться применимыми ко всем языкам и ко всем периодам их развития, в том числе и к периоду зарождения языка. Вопрос о происхождении языка может быть разрешен лишь на основе учения о принципах. Других средств ответить на этот вопрос не существует. Мы лишены возможности доставить историческое описание языка начиная от его зарождения на основе памятников. Вообще можно ответить лишь на один вопрос: как оказалось возможным возникновение языка? Этот вопрос можно удовлетворительно разрешить только в том случае, если возникновение языка мы будем связывать с теми факторами, действие которых и ныне наблюдается в процессах развития языка. Нельзя устанавливать резкое разграничение между первичным созданием языка и периодами его дальнейшего развития. Как только возникают его первые зачатки, то тем самым дан уже и язык и его дальнейшее развитие. Между первыми истоками языка и более поздними периодами его развития существует лишь различие в степени.

Тот, кто рассматривает грамматические формы изолированно, вне их отношения к индивидуальной речевой деятельности, никогда не достигнет познания языкового развития.

Б. Дельбрюк. «ВВЕДЕНИЕ В ИЗУЧЕНИЕ ИНДОЕВРОПЕЙСКИХ ЯЗЫКОВ» (конспект)

ЗВУКОВЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ

То, что звуковой облик слов изменяется с течением времени, естественно, было замечено еще древними, но они, насколько я знаю, не выдвигали теорий относительно разновидностей и причин таких изменений.

Я полагаю, однако, что дело совсем не обстоит так плохо; напротив, именно в жизни звуков можно с наибольшей достоверностью установить прочные законы, которые действуют почти с такой же последовательностью, как силы природы».

Только небольшое число людей при изменении произношения действует самопроизвольно, большинство же относится к этому подражательно. Однородность в произношении наличествует постольку, поскольку внутри данной общности сообщающихся друг с другом людей достигнуто единообразие. Закономерное в этом смысле фонетическое изменение может иметь только такие исключения, которые вызываются действием аналогии. Фонетический закон и аналогия являются двумя факторами, совместное действие которых определяет внешний облик языка.

звуковой состав языка объясняется деятельностью звуковых законов, действующих без исключения, с одной стороны, и деятельностью аналогии — с другой. Переходя теперь к истолкованию этого утверждения, я буду говорить сначала об аналогии.

Неизбежность действия аналогии в языке становится очевидной, если уяснить себе, что слова в душе говорящего являются в значительно большей части своей не обособленно, но в тесной связи (ассоциированные) с другими.

Таким образом, отношение между звуковым изменением и аналогией может быть выражено вкратце так: звуковое изменение основано на перемене в произведении звука и проявляется везде при одинаковом стечении звуков; аналогия же, напротив, влечет за собой замену старой формы новообразованной. Поскольку же новая форма может представлять такой звуковой состав, которого не было в вытесненной форме, постольку влиянием аналогии может быть нанесен ущерб области равномерных одинаковых изменений…

Звуковые законы, устанавливаемые нами, суть, как это оказалось, не что иное, как единообразия, возникающие в известном языке и в известное время и имеющие силу только для этого языка и времени.

1 Junggrammatiker назвал молодых языковедов Ф. Царнке. Это шутливое название Бругман применил к обозначению научного направления (die jungste Richtung), и «младограмматизм» стал лингвистическим термином, обозначающим лингвистическую концепцию, сыгравшую значительную роль в развитии языкознания.

2Это издание находится на кафедре.

3Потебня считал, что показать участие слова в образовании последовательного ряда систем, обнимающих отношение личности к природе, есть основная задача истории языка.

21